Майкл Муркок - Древо скрелингов

• Название: Древо скрелингов
• Автор: Майкл Муркок
• Жанр: Фэнтези

Ульрика похищают индейцы, и Оуна отправляется на его поиски. Эльрик в то же время ищет в альтернативной средневековой Европе человека, который создал первый Черный клинок. В своих странствиях он встречает инкарнацию Гейнора и отправляется вместе с ним в Северную Америку. Оуна также перемещается в Америку, где встречает Айанавату – индейского вождя, которого Лонгфелло воспел в своей поэме под именем Гайавата. Постепенно все дороги сходятся у мирового Древа, и там начинается битва, определяющая, будет дальше существовать Мультивселенная или нет… Также в романе: Клостерхейм, Сепирис, принц Лобковиц, мировой змей и другие…

---

У подножья пирамиды юноша по имени Белый Ворон и его спутник Айанаватта мыли мамонтиху Бес. Казалось, они добрые друзья и находятся в наилучшей физической форме, хотя Белому Ворону никак не могло быть больше семнадцати лет. Черты его лица действительно были типичны для альбиноса, но сходство с моей семьей отсутствовало. Он был похож на другого человека. На человека, которого я хорошо знал. Мне хотелось окликнуть его, расспросить об Оуне, но Сепирис уже заверил меня, что она не мертва. Скрепя сердце я признал его лидерство. Он не просто знал будущее, а все его варианты, которые могли возникнуть, если бы кто-нибудь из нас слишком уклонился от предписанного пути, который, будто сложное заклинание, вовлекал в себя много людей и разнообразные поступки, и которого мы должны были неукоснительно придерживаться, чтобы достичь желанной цели. Это была игра жизни и смерти, о правилах которой можно было только догадываться.

Юноша поднял глаза и увидел меня. Его лицо посерьезнело. Он сделал знак, вероятно, желая успокоить меня. Айанаватта, стоявший рядом, чуть заметно уважительно поклонился мне.

Кто эти аристократы прерий? Я прочел много великолепных книг по ранней истории Северной Америки, но ни в одной из них не нашел упоминания о таких людях как Белый Ворон и Айанаватта. Однако уже при первом взгляд на них я понял, что они состоятельные люди, отважные сильные воины. Они носили дорогую одежду. Их расшитые камнями наряды и оружие были изготовлены искусными мастерами. Оба они, очевидно, пользовались в своих племенах значительным авторитетом. Умащенные маслом выбритые головы, пучки волос на затылках и сияющие орлиные перья, сложные татуировки и серьги старшего из мужчин – все это свидетельствовало о влиятельности и могуществе, которое, впрочем, не бросалось в глаза. Я подумал, что, может быть, эти два человека, как и какатанава,- последние представители своих народов.

Меня вновь охватило чувство, что я нахожусь в вымершем городе. Я еще раз бросил взгляд на его террасы, уходившие в облака, которые скрывали верхние ярусы.

Обернувшись, я видел ледяное озеро за городской стеной и зубчатые горные пики вдали. Весь этот мир казался безжизненным. Что Сепирис говорил об обитателях города? Должно быть, в свое время он давал приют миллионам людей. Я спросил Лобковица о том, что здесь было. Он медлил с ответом, поглядывая на Сепириса.

– Думаю, теперь об этом можно говорить, ничего не опасаясь,- произнес тот, пожав плечами.- Находясь здесь, мы никак не можем повлиять на события. Что бы мы ни сказали, последствия останутся неизменными.

Теперь только один наш поступок мог бы что-то изменить, и я боюсь…- Он умолк, опустив голову и закрыв глаза.

Я отвернулся от окна:

– Где какатанава? Где население этого города?

– Вы уже видели всех, кто остался в живых. Известно ли вам другое название этого города- на языке какатанава? Вижу, что нет. Его называют Икенипванава- в приблизительном переводе это означает Гора Древа. Вы знаете о нем? Вероятно, вы знаете только о Древе. О нем упоминают очень многие мифы.

– Я не знаю о Древе, сэр. Сейчас меня больше всего интересует моя жена.

Вы сказали, что она может вернуться к жизни. Разве время можно обратить вспять?

– Да, и очень легко, однако это не принесет никакой пользы. Событие уже состоялось. И повторится вновь. Содержимое вашей памяти не так-то просто изменить!

– Что же изменилось в этих стенах?

– Ничего. По крайней мере, за последние сотни лет. Или даже тысячи.

Стоя на льду, вы видели фантом опустевшего города, создаваемый теми, кто охраняет источник самой жизни. Отражающие стены города выполняют много функций.

– Неужели никто не приходил в город, желая увидеть, что он из себя представляет?

– Каким образом? До последнего времени это озеро было наполнено расплавленным камнем, из которого состоит планета. Переправиться через него было невозможно, и никто не хотел этого делать. Но потом холодный Хаос совершил свое мрачное колдовство, и озеро стало таким, каким мы его видите. Именно этим занимались Клостерхейм и его спутники. В ответ Айанаватта и Белая женщина-бизон проложили тропу, но, разумеется, наши враги воспользовались ей. Мы строим дороги, но не можем помешать другим ходить по ним после нас. Я ничуть не сомневаюсь, что уже очень скоро они разгадают нашу уловку и найдут способ войти в город. Поэтому мы должны как можно быстрее сделать все то, что задумали.

– Насколько я понимаю, время как таковое здесь не существует.- Я начинал сердиться, подозревая, что меня водят за нос.- А значит, и спешки нет.

Князь Лобковиц чуть заметно улыбнулся.

– Не все иллюзии одинаково убедительны.- Казалось, он хочет ограничиться тем, что уже сказал, но все же добавил:- Это последняя сфера мультивселенной, в которой крепость какатанава имеет физическую форму. Во всех других она преобразовалась.

– Преобразовалась? Это была крепость?

– Ее преобразовало то, что в ней содержалось. То, что она должна была охранять. На одном из этапов истории мультивселенной это был огромный величественный город, замкнутый в себе, но тем не менее готовый помочь всякому, кто приходит к нему в поисках справедливости.

Наподобие города, который вы зовете Танелорном, он обеспечивает порядок и покой для всех своих обитателей.

Человеческая история невероятно изменчива. Страсти и алчность определяют пути развития народов, но не затрагивают их идеалы.

Однако без перемен мы бы умерли. Простые человеческие чувства, которые сокрушили тысячи империй и Золотых веков, грозят поколебать устойчивость мира. Это история любви и ревности, но она хорошо знакома вам.

Эта крепость была возведена для охраны символа. Поначалу он был именно символом. Однако вера и творчество людей постепенно делали его все более реальным. В конечном итоге символ и изображающий его предмет стали одним и тем же. Они слились, и это укрепило их, но также сделало их опасно уязвимыми. Ведь по мере того как символ приобретал физическую форму, в его судьбу все больше вмешивались поступки людей. Теперь символ и реальность едины. Мы наблюдаем последствия этого союза. Последствия того, что, в сущности, создали своими руками.

– Вы говорите о символическом дереве?- спросил я. Мне на ум приходила только германская традиция поклонения деревьям, память о которой сохранилась в нашем обычае ставить на Рождество елку.- Или о самой мультивселенной?

На лице Лобковица отразилось облегчение.

– Вы уловили парадокс? Мультивселенная и дерево – одно и то же, они заключены друг в друге. Это страшная дилемма человеческого бытия.

Мы способны уничтожить саму основу нашего существования. Наше воображение порождает реальность и уничтожает ее. Но оба они в равной степени способны создавать иллюзии. Разумеется, наихудшая из них – это самообман. Из этой фундаментальной иллюзии возникают все остальные. Это великий поток, который уносит нас прочь от спасения.

Именно он положил конец Золотому веку, царившему в этом городе.

– Вы утверждаете, что мы не можем надеяться на спасение?

Лобковиц положил руку мне на плечо.

– Такова судьба Защитника Человечества. Наша общая судьба. Время и пространство- бесконечный поток. Мы боремся за установление равновесия в мультивселенной, но нам не суждено увидеть его плоды.

Таков наш удел, бремя, возложенное на нас и наших единомышленников.

– И эта дилемма вновь и вновь повторяется в бесчисленных вариантах одних и тех же судеб, историй и битв?

– Повторение – это основа жизни. Именно повторение так радует нас в музыке, в различных видах искусства, в науках. В конце концов, мы сами воспроизводимся путем повторения. Но когда многократное повторение приводит к застою, наступает пора перемен. В старую древесину нужно влить свежий сок, понимаете? Именно это мы пытаемся сделать сейчас.

Но сначала мы должны собрать воедино все элементы. Понимаете ли вы, чего мы надеемся достичь, граф Ульрик?

Я был вынужден признать, что совершенно сбит с толку. Подобные философские тонкости слишком сложны для моего незамысловатого ума.

Но я сказал:

– Кажется, понимаю.

Однако я понимал лишь, что если сыграю свою роль, то мне вернут Оуну, а все остальное было мне безразлично.

– Идемте,- сказал Сепирис, едва ли не с жалостью глядя на меня.- Нам пора подкрепить свои силы.

– Что представляет собой этот город?- спросил я.- Нечто вроде центра мультивселенной?

Моя растерянность не укрылась от Лобковица.

– У мультивселенной нет центра, точно так же как его нет у дерева. В этом месте встречаются естественное и сверхъестественное, здесь сливаются ветви мультивселенной. Их пересечения порождают непредсказуемые последствия и угрожают всему сущему. Размеры теряют смысл. Именно поэтому так важно сохранять первоначальный ход событий. Проложить дорогу и держаться ее. Действовать группами именно с тем количеством участников, которое было предписано. Только так мы можем научиться управлять Хаосом и находить путь в Поле Времени. Вы заметили, что очень многие люди здесь имеют разные размеры? Это показывает, сколь сильный удар был нанесен Равновесию.- Лобковиц умолк и посмотрел на террасы огромного города, которые возвышались друг над другом, исчезая в клубах белых облаков.