Леонид Саксон - Аксель и Кри в Потустороннем замке

• Название: Аксель и Кри в Потустороннем замке
• Автор: Леонид Саксон
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-055286-3

В самом обычном городе, на самой обычной улице жили самые обычные брат и сестра — Аксель и Кри. И разве могли они подумать, что их ждут такие невероятные приключения?

Одиннадцатилетний Аксель отправляется на поиски своей восьмилетней сестренки Кри, похищенной среди бела дня из мюнхенского парка гигантским призрачным псом. Воссоединившись в безлюдном уголке Альп, дети пытаются вернуться домой. Им это удастся не скоро: сначала герои встретятся со многими необъяснимыми явлениями, подружатся со своим истосковавшимся без ласки похитителем, поймут, насколько морально нечистоплотным может оказаться слишком увлеченный безумными идеями ученый, столкнутся с миром духов и спасут человечество от тотального уничтожения.

Третье место Большой премии Национальной детской литературной премии «Заветная мечта». Номинация — «За лучшее произведение в жанре научной фантастики».

---

РАСТЕРЗАНА ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ПОЖЕЛАЙ НАМ ТАКОЙ ЖЕ СМЕРТИ, РОЗИ!

ОН ОТВЕТИТ ЗА ЭТО!

Но и это были ещё цветочки! По-настоящему у Акселя и Кри глаза на лоб полезли, когда они прочитали таблички на дверях кабинетов:

ПРОФЕССОР ФИБАХ

И напротив:

ДУХ ПРОФЕССОРА ФИБАХА

Кри так растерялась при виде всех этих страстей, что чуть не ухнула в тёмный круглый зев колодца перед столом Элоизы — такого же, как в холле. (Аксель вовремя схватил её за рукав.)

— Срочных звонков и писем нет, Лиззи? — спросил профессор.

— Две телеграммы, — каркнула жуткая секретарша голосом простуженной вороны. — Обе за подписью Главного Диспетчера. Первая: «Поймали или нет?» Вторая: «Если вы не поймаете, то мы поймаем». Ответить?

— Ответь, — устало вздохнул Фибах, — и первым делом предложи им не наглеть… Не наглей, кстати говоря, и сама. Я тебе сто раз говорил: ухаживай за своими когтями глубокой ночью. Это тоже обязанность, согласен, но есть более срочные дела. Ясно?

— Ночью они не успеют пропитаться, — глухо возразила Элоиза. — Их будет видно.

— Твои проблемы… Если что — я у своего духа. Силь ву пле, мои юные друзья! — И профессор взялся за дверную ручку соответствующего кабинета.

— Акси… — дрожа, прошептала Кри. — Я не пойду… Там наверняка привидение!

— О, не бойся, дитя! Мой дух не более опасен, чем я сам, — игриво подмигнул Фибах. Кри затряслась ещё сильнее. Заметив это, профессор довольно хмыкнул и щёлкнул пальцами. Приёмная медленно начала вращаться. Но вот пол замер, и дверь отворилась.

Дух профессора явно предпочитал современному стилю старинный. Полутёмный кабинет был задрапирован пыльными занавесями, и в нём царил зеленоватый полумрак. В дальней части комнаты находилось нечто вроде алтаря, убранного чёрным бархатом. На алтаре, отражая огоньки свечей, горящих в канделябрах, стояло высокое тусклое зеркало. Почти всё остальное пространство занимал дубовый стол с гнутыми ножками, окружённый такими же стульями. Не было стульев лишь у его торцевой, обращённой к двери стороне, где с пола на стол вела мраморная лестничка с перильцами-чудовищами.

— Сюда… — шепнул профессор и, высоко поднимая тощие ноги с большими ступнями, начал торжественно подниматься на стол. — Поприветствуем ЕГО…

Девочке явно хотелось не поприветствовать ЕГО, а забиться ПОД СТОЛ, но профессор, пропустив вперёд её и Акселя, безжалостно гнал их гуськом к алтарю. Подойдя к зеркалу так, чтобы отразиться в нём по пояс, Фибах простёр руки над головами детей к своему отражению и воскликнул:

— О Этвас Безондерес! Что ты делаешь в этот угрюмый час?

— Пью чай, — гробовым голосом ответило отражение, показывая гостям чашку с кроваво-красной жидкостью.

— Приятного аппетита, — так же замогильно пожелал Фибах. — Позволь мне пообщаться со смертными под твоей защитой и покровительством!

— Позволяю… — провыл голос. — Дай им выпить Чаю Грусти из бездонной чашки. И пусть каждый глоток приближает их ко мне… — Из зеркала протянулась рука с блюдцем, в котором дымился красный напиток, прямо к лицу Кри. Та заверещала и рванулась бежать, но Аксель вовремя поймал её за руку, иначе девочка рухнула бы со стола и расшиблась. Зеркало тут же погасло, и рука с Чаем Грусти исчезла.

— Ты отвергла ЕГО угощение! — с ужасом сказал профессор Кри, вытирая пот со лба. — Теперь берегись! Только я, пожалуй, смогу… вернее, попытаюсь… укротить ЕГО гнев. Не делай ни шагу без моего ведома, слышишь? И если куда соберёшься на свою беду, скажи сперва мне или Элоизе, особенно на ночь глядя.

Кри отчаянно закивала.

— А на меня ваш дух разозлился, или как? — вежливо спросил Аксель, недобро прищурившись. — Я-то вроде ничем перед ним не проштрафился… Или мне тоже на ночь беречься?

Профессор испытующе покосился на мальчика, но решил, что его вопрос не содержит подвоха, а вызван страхом, и многозначительно прикрыл глаза. Однако Кри, знавшая Акселя не хуже, чем его папа с мамой, глянула на него с ужасом и восторгом: её брат издевается над грозным призраком! Он неустрашим, она это всегда знала! И Кри несколько приободрилась.

— Во всяком случае, нас не изгнали, — облегчённо вздохнул Фибах, — а стоило бы… Но я всё же попытаюсь сделать так, чтобы вам не пришлось в беседе с родителями довольствоваться обычным телефоном.

— Это вы о чём? — воинственно спросил Аксель. Ему, честно говоря, тоже было не по себе в тёмном кабинете, но вся эта сцена так попахивала ярмарочным балаганом, что скорее приводила в раздражение, чем пугала. Он уже успел насмотреться чудес похлеще! — Вы хотите сказать, что я буду говорить с папой и мамой через эту штуку? — И он ткнул пальцем в зеркало.

— Хорошо, что ты не назвал! — в ужасе заломил руки Фибах, при этом зорко наблюдая за производимым на детей впечатлением. — Только ОН смеет жить там и говорить оттуда! И хорошо, что ОН уже далеко от тебя… если далеко. Нет-нет, ты будешь говорить со своими близкими по суперсовременному видеофону, — добавил он обычным голосом. — Согласись, что это приятнее — не только слышать, но и видеть друг друга?

— Ещё бы! — с жаром воскликнул Аксель. Но, поглядев на Кри, понял, что если она сейчас покажется родителям, то для всех будет только хуже. Девочка всё ещё была бледна, как мел, и пугливо озиралась. «Ладно, — подумал Аксель, стиснув зубы и с ненавистью глядя на Фибаха, — я приведу её в чувство, а ты у меня сейчас почешешь в затылке, шут гороховый!»

— Да, кстати… — протянул мальчик с невинно-глуповатым видом, который мог обмануть профессора, но не Кри. — А если этот ваш дух такой грозный… почему вы с ним не поздоровались? Не сказали ему: «Добрый вечер»?

— Ах, вот что… — Фибах издал деланый смешок. — Молодец, заметил… Я сразу оценил твою сообразительность! Духам, мой мальчик, не желают того, чего у них нет и быть не может. У них нет ни здоровья, ни утра, ни дня, ни вечера. Их удел — вечная жизнь, и, равняя их со смертными, ты…

— А если у них нет здоровья, то, наверное, и желудка нету? Как же они могут пить чай? — перебил его Аксель. Он вовсе не желал, чтобы Фибах ввернул сейчас что-нибудь насчёт жуткой мести духов и опять напугал Кри. Та боязливо прислушивалась, но, когда её брат задал последний вопрос, изумлённо раскрыла глаза и с явным недоумением уставилась на профессора.

— И ещё… — продолжал Аксель, чей мозг лихорадочно работал. — Как это вы с вашим духом живёте порознь? Он что, поссорился с вами из-за чего-нибудь и попросил себе отдельный кабинет?

Фибах неприязненно скривился и несколько секунд соображал, что ответить. Аксель не сомневался, что очередная ложь будет вполне гладкой. Но этих нескольких секунд ему хватило, чтобы послать сестре выразительный взгляд и передать ей своё настроение. Уж такими были дети — да и взрослые — в семье Реннер: стоило обмануть их раз, и уже никакая чертовщина не могла заставить их поверить обманщику вторично. Увы — или, вернее, к счастью — профессор Фибах этого не знал.

— Ты общался с духом ещё живого человека, — мрачно начал он. — Когда это тело, — профессор взялся за лоб растопыренной пятернёй и рывком повернул голову к Кри, словно шея вдруг отказалась служить ему, — станет пищей могильных червей… — Кри отпрянула, но профессор сделал шаг к ней, и она забалансировала на кромке стола… — станет добычей червей, говорю я, тогда и вечный Этвас Безондерес утеряет смертные привычки и будет питаться светом звёзд. Ясно? — уточнил он у девочки, хотя вопрос задавал Аксель.

— Да, — пискнула Кри, отбежав ещё дальше в сторону. — Я хочу маму…

— Что же до последнего твоего вопроса, друг мой, — неутомимо продолжал Фибах, возводя глаза к потолку, — то истинный волшебник может не только раздвоиться, но и расчетвериться… рассыпаться на кусочки, как винегрет! Я знавал чародея, который давал сеансы одновременной игры в шахматы себе самому, и число игроков равнялось числу фигур на доске, а сама доска еле втиснулась между Большой и Малой Медведицами. Эта игра шла долго — три тысячи лет, зато дух-победитель стал в теле чародея главным и давал ему решающие советы… Я же, — резко подался он к Кри, и та опять отскочила, — я не имею времени на развлечения! Я должен неусыпно надзирать за всем, происходящим в этом замке, пока не вернётся мой друг и не снимет с меня тяжкое бремя! И мой дух помогает мне…

— Помогает следить за всеми? — деловито уточнил Аксель, слушавший профессора спокойно и внимательно. — Как именно?

— Об этом позже, — отрезал Фибах, — не будьте сразу так любопытны, молодые люди… Бездна притягивает, — ткнул он пальцем в угол комнаты, — и как бы ваша голова не закружилась! (Аксель поглядел в этот угол и увидел тёмный колодец.) Подадим лучше весточку вашим любящим родителям…