Леонид Саксон - Аксель и Кри в Потустороннем замке

• Название: Аксель и Кри в Потустороннем замке
• Автор: Леонид Саксон
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-055286-3

В самом обычном городе, на самой обычной улице жили самые обычные брат и сестра — Аксель и Кри. И разве могли они подумать, что их ждут такие невероятные приключения?

Одиннадцатилетний Аксель отправляется на поиски своей восьмилетней сестренки Кри, похищенной среди бела дня из мюнхенского парка гигантским призрачным псом. Воссоединившись в безлюдном уголке Альп, дети пытаются вернуться домой. Им это удастся не скоро: сначала герои встретятся со многими необъяснимыми явлениями, подружатся со своим истосковавшимся без ласки похитителем, поймут, насколько морально нечистоплотным может оказаться слишком увлеченный безумными идеями ученый, столкнутся с миром духов и спасут человечество от тотального уничтожения.

Третье место Большой премии Национальной детской литературной премии «Заветная мечта». Номинация — «За лучшее произведение в жанре научной фантастики».

---

И Аксель вызывающе уставился на обидчика, стараясь получше разглядеть его в преждевременных сумерках непогоды. Но не схватился за меч. Если придётся обороняться — он это сделает, а иначе получится уже не самозащита. И потом, незачем врагу пока знать, что у Акселя есть оружие.

Перед ним стоял господин довольно неприятной наружности. Лет ему было, наверное, за пятьдесят, и в его смуглом лице сквозило что-то волчье. Это лицо словно состояло из трёх навесов: выдающийся раздвоенный подбородок, чуть более короткий мясистый нос с широкими хищными ноздрями и покатый, но очень высокий лоб. Лоб переходил в жёсткую тёмную щетину волос, из которой нелепо торчали крохотные, как у младенца, уши. Из глубоких глазниц сверкал холодный, немигающий взгляд, словно две крыжовины горели мертвенно-зелёным огнём. На нос господина сползали тонкие очки в золотистой оправе с очень мощными цилиндрическими стёклами. Одет он был в клетчатый пиджак горчичного цвета, безупречно белую рубашку с тёмным галстуком, тёмные брюки и остроносые сапоги на высоких каблуках. Приглядевшись, Аксель заметил, что к этим сапогам привинчены шпоры с очень крупными колёсиками и очень длинными шипами, так что надо было обладать изрядной ловкостью, чтобы ходить или бегать в них, не запинаясь. Словом, какая-то странная смесь банковского служащего и ковбоя…

Господин, в свою очередь, внимательно разглядывал Акселя и Кри, изволив наконец их заметить. Осмотр длился недолго.

— Ну и что же вы здесь делаете? — осведомился господин таким тоном, словно перед этим дети долго и навязчиво рассказывали ему о себе.

— А вы? — ответил Аксель, стиснув зубы. Его всегда приучали уважать старших и быть вежливым, но этому человеку он решил не уступать ни в чём. Он уже знал: произошло то, чего он боялся, и дорога домой, скорее всего, никогда ещё не была под такой угрозой, как сейчас.

Он ожидал взрыва бешенства, а возможно, и удара зонтом (и даже потянулся к поясу), но господин с пронзительными зелёными глазами лишь звякнул шпорами и улыбнулся крупнозубой улыбкой:

— О, да мы с характером! Это неплохо… Терпеть не могу варёной говядины и варёных молодых людей… Шутка, шутка, друзья мои! — взревел он (это, видно, означало смех), так что его осёдланная и взнузданная птерокурица шарахнулась в сторону. — Ещё примете меня, чего доброго, за людоеда… А я, между прочим, пока не людоед! — игриво закончил он, подмигивая Кри, которую так и затрясло от испуга и отвращения. Тем более, что слово «пока» незнакомец особо выделил своим низким, слегка гнусавым голосом.

— Кто же вы? — уже не так задиристо, но всё же достаточно вызывающе спросил Аксель. (Кри тем временем потихоньку зашла ему за спину.)

Человечек поклонился, плавно отведя зонт в сторону.

— Да всего-навсего Этвас Безондерес Георг Обадия Вильгельм Фибах, доктор биологии, профессор Стокгольмского и Чикагского университетов, почётный член Берлинской, Лондонской и Копенгагенской академий наук, также скандально известный в Страсбурге и печально знаменитый в Мадриде… ну и, можно сказать, почти изгнанный из всех вышеперечисленных мест, — добавил он со сдавленным смешком и сунул зонтик под мышку. — Ясно?

Аксель только широко раскрыл глаза, услышав весь этот каскад званий и титулов. «А он не пьян?» — пронеслось у мальчика в голове. Менее сдержанная и более любопытная Кри поняла главное — что её не съедят, — и высунула нос у брата из-под локтя.

— Этвас? — переспросила она. — Безондерес? Извините, но… вы, наверное, опять шутите. Таких имён в нашем языке не бывает. Ведь они означают… «Нечто Особенное»!

— Бывает, моя принцесса, ещё и не то бывает! Доживи только до моих лет, и ты ТАКОГО насмотришься в иных симпатичных местах, что поседеешь раньше времени, — пообещал человечек, ласково улыбаясь. — Возьмите хоть семью Фибахов: симпатичное было общество! Да, такое первое и второе имя подошло бы не каждому. Отец дал мне его в полной уверенности, что в мир явилось Нечто Особенное и даже Единственное в своём роде. И я оправдал ожидания… вас что-то беспокоит?

Этот вопрос, заданный самым предупредительным и вкрадчивым тоном, относился теперь уже к Акселю. Ветер усиливался, и мальчик невольно ёжился в своём не особенно тёплом свитере, переминаясь с ноги на ногу. К тому же его мучил страх окончательно застудить Кри.

— Мы… Нам надо домой, — пробормотал Аксель. — До свидания! Идём, Кри…

— Домой? — поднял брови профессор Фибах. — Вы что, живёте в пещерах, как белые гномы? Здесь на много-много миль кругом нет никакого жилья. Я и сам, если бы не мои цыпочки, — и он кивнул на птерокур, которых к этому моменту стало уже почему-то три, — заплутал бы здесь один. Как вы сюда попали?

— Нас украли, — вылезла вперёд Кри, прежде чем Аксель успел открыть рот для осторожного и уклончивого ответа. — В Мюнхене! Вот он… — И она кивнула на пса, который, понурясь, стоял неподвижно и не пытался бежать.

— У-кра-ли?! — немного театрально воскликнул Фибах, потрясая зонтом. — Чудовищно! О, я с ней разберусь, с этой тварью… А нельзя ли чуть подробнее?

Акселю пришлось вкратце изложить то, о чём он предпочёл бы промолчать — по крайней мере, промолчать перед хозяином Шворка и в безлюдном месте.

— Что ж, — заметил профессор, внимательно выслушав его, — раз это мой пёс, я и несу всю моральную ответственность за вашу доставку домой. Надеюсь, тогда полиция проявит ко мне хоть немного снисходительности. А? Как вы думаете? Проявит?

Аксель и Кри обрадованно закивали и принялись поправлять рюкзаки у себя за плечами.

— Правда, сейчас нам до Мюнхена не добраться, — озабоченно продолжал Фибах. — Мы заглянем ко мне и там переночуем. А рано поутру вкусно позавтракаем — и в путь! Ясно?

— К вам? Куда это? — насторожился Аксель.

— Господи, да тут рядом! Видите дымок за лесом? То есть, я хотел сказать: рядом, если задействовать моих цыпочек. Что мы сейчас и сделаем…

— Но вы же… вы же говорили, что тут кругом на много миль нет никакого жилья… — пробормотал Аксель, разрываясь между подозрениями и страстным желанием поверить.

— А это и не жильё… — добродушно засмеялся Фибах, делаясь с каждой секундой всё ласковей (словно не он только что грозил Кри зонтом). — Так, охотничий домик. Но очаг, постель и ужин для всех найдутся!

— А там есть телефон? — пискнула Кри. — Я хочу сразу позвонить маме!

— Нет проблем! — сиял профессор. — Как же без телефона? Горы, знаете ли, есть горы… А если обвал, или преступники нападут, или вдруг крыша рухнет? Звони хоть всю ночь, дитя моё! — И добавил: — У меня и телевизор есть.

Вот это он сделал зря! Аксель, уже шагнувший было вперёд, сразу попятился.

— Телевизор? — подозрительно сказал он. — А… а что он показывает?

— Как что?! — завопил профессор, трясясь от смеха. — Нет, вы только послушайте этого юмориста! Новости! Фильмы! Футбол! Любишь футбол? Я — обожаю… Нынче вечером Германия играет с турками! Впрочем, — посерьезнел он, спохватившись, — вы слишком устали сегодня. Не надо телевизора. Да?

— Да, — успокоенно кивнул Аксель. И, оглядевшись, с неприятным чувством заметил, что «цыпочки», вытянув синюшные шеи и хищно сверкая глазками-угольями, оцепили их с Кри плотным кольцом, как бы пресекая пути к бегству.

— Не бойтесь, — поймал его взгляд профессор. — Если не отнимать у них добычу, это самые милые создания на свете. Вы же не будете их обижать?

— Пусть они уйдут… — сказала Кри, прижимаясь к Акселю.

— Невозможно, — с горечью сказал Фибах. — Невозможно, чтобы такое милое дитя, как ты, росло с ненавистью к животным в сердце! А главное, без них нам отсюда не выбраться… Ясно? Вот, прошу вас! — Он щёлкнул пальцами, и на обеих неосёдланных птерокурах из воздуха возникли сёдла, стремена и уздечки.

— Как вы это делаете? — с невольным восхищением спросил Аксель. — Вы — волшебник?

— Не обижай серьёзного учёного вопросами о волшебстве, — осклабился Фибах. — Волшебства не бывает, запомни это, мой мальчик, если не хочешь погубить свою будущую карьеру… Чего мы с вами никогда не видели, того нет и быть не может! Словом, перед тобой — чудеса науки… Ну-с, ветер крепчает, поторопитесь!

— Мы же свалимся… — пробормотал Аксель. — Мы не умеем ездить верхом, профессор! А Кри совсем окоченела…

— Не говори о своей сестре, как о трупе. Свалиться я вам не дам, меры уже приняты, — заверил Фибах. — И ещё включим подогрев. Сейчас согреетесь!

— Спасибо… — вздохнула Кри, переступив с ноги на ногу. — Но… нельзя ли нам ехать там? — И она указала пальцем на пса. — Мы уже привыкли…

— В Шворке? О, прошу вас, моя принцесса, располагайтесь! Можете в дороге закусить… Вы уже пользовались линией доставки? — бросил он как бы между прочим, но Аксель видел, с каким напряжением он ждёт ответа.