Александр Широкорад - КУЛИКОВСКАЯ БИТВА и рождение Московской Руси

• Название: КУЛИКОВСКАЯ БИТВА и рождение Московской Руси
• Автор: Александр Широкорад
• Жанр: История

Битва на Куликовом поле, как и другие события времен ига, стала темой сотен научных и популярных изданий. Тем не менее именно этот раздел нашей истории содержит множество спорных моментов, загадок и тайн. А.Б. Широкорад предлагает свои ответы на вопросы или информацию для размышления по многим ключевым вопросам нашей истории.

Знали ли заранее русские князья о походе Батыя на Запад? Почему именно князь Ярослав Всеволодович и его многочисленные сыновья не воевали с татарами, а затем захватили власть над всей Русью? Где состоялась Куликовская битва?

Не меньше тайн и в ста годах «ига» после Куликовской битвы. Могла ли Русь сбросить ненавистное «иго», и почему этого не произошло? Какова была роль татар в тридцатилетней усобице потомков Дмитрия Донского? Золотая Орда пала, но стала ли Москва ее преемницей?

---

В воскресенье 20 января 1460 г. состоялся торжественный въезд великого князя Василия II в Новогород. Толпы народа собрались, чтобы поглядеть на небывалое зрелище. Гремели знаменитые колокола Софийского собора.

По традиции Василий II со свитой расположился на Городище (вне города). Там назойливые гости провели пять недель.

Был пост, и Василия II все время возили по церквям и монастырям, но в антрактах великий князь и его бояре постоянно вмешивались в дела республики.

Сразу же после прибытия великого князя в Новгород псковичи отправили туда своих послов с небольшим, всего 50 рублей, даром. Послы передали жалобы на ливонских немцев и просили оставить для обороны Псковской земли служилым князем А. В. Чар-торыйского. Василий Темный обещал «боронить» Псков «от поганых», но князя Чарторыйского соглашался оставить только в том случае, если тот «поцелует животворящий крест» в верности ему и его детям («что ему зла на мене и на моих детей не мысли-ти»). Василий II не забыл союза Чарторыского с Шемякой. Но князь Александр ответил решительным отказом: «Не слута-де яз великому князю и не буди целование ваше на мне и мое на вас; коли не учнуть псковичи соколом вороны иметь, ино тогда-де и мене, Черторизкако, воспомянете». Попрощавшись с псковичами, князь со своим двором (300 воинов «кованой рати» не считая кошевых) 10 февраля 1460 г. отъехал в Литву.

Тогда Василий II послал в Псков своего сына Юрия, который прибыл туда 24 февраля и был торжественно встречен псковичами. Князю Юрию при этом вручили Довмонтов меч — символ власти над Псковом. 23 марта состоялась церемония поставления

Юрия на псковское княжение. Юрий Васильевич целовал крест «по всей пъсковъскои пошлине (старине)». В Пскове он принял посольство от ливонцев и заключил с Орденом перемирие. 28 марта князь Юрий с подарками покинул Псков, а наместником там остался князь И.В. Стрига Оболенский.

Во время пребывания Василия II на Городище новгородцы «на стороже жили». Василий мог в любой момент отдать приказ своей рати напасть на город. В итоге дело чуть было не дошло до кровопролития. Знаменитый московский воевода Федор Васильевич Басенок напился у новгородского посадника и отправился ночью на Городище. По пути на него напали «шилники» (грабители), убили его слугу, а сам Федор Васильевич «едва утече на Городище с товарищи». Услышав «голку» (переполох), новгородцы «возмятошася и приидоша всем Новым городом на великого князя к Городищу: чаяли, что князя великого сын пришел ратью на них, и едва толишася». Шум потасовки разбудил новгодцев, и они решили, что москвичи ворвались в город. По зову вечевого колокола собралось вече, где горячие головы предлагали напасть на Городище и убить Темного с сыновьями. Однако их намерения предотвратил архиепископ Иона, сказав: «...большую язву Новугороду доспеете: сын бо его большей князь Иван се послышит ваше злотворение, а се часа того, рать испросивши у царя, и придет на вы, и вывоюеть землю вашу всю».

Цитата сия доподлинная, она есть во Второй Софийской и в Львовской летописях. Вчитаемся же в нее внимательнее и попробуем понять, кого и чего боятся новгородцы? Не великого князя Ивана с грозной московской ратью, а улусника Ивана, который побежит жаловаться к царю, то есть татарскому хану, и тогда татарская рать «вывоюеть землю вашу всю».

Тут владыка Иона расставил все точки над "i", четко указав потомкам, кто был хозяином на Руси в княжение Василия II. Сколько не жгли и не вымарывали летописи и грамоты верноподданные дьяки и историки, но при внимательном прочтении то здесь, то там всплывают детали, рисующие подлинную картину событий тех лет.

Несколько слов стоит сказать и о судьбе знаменитого воеводы Федора Басенка. Он всю жизнь верой и правдой служил Василию II и его сыну и, как большинство князей и соратников Василия II, подвергся расправе, когда отпала нужда в его услугах. 27 августа 1463 г. Басенок был внезапно арестован в Москве и в тот же день ослеплен. Замечу, что сделано это было без суда и следствия, как и почти все расправы Василия II и Ивана III. Спору нет, в XIV—XV веках в Европе были незаконные процессы, как, например, процессы Тамплиеров, но все-таки были суды, судебные документы и т.п. Нашим же правителям куда более импонировали татарские порядки.

Десять лет Басенок провел в железах в московской темнице, а потом был сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, где и умер в 1480 г. Видимо, Басенок рассказывал кирилловским монахам о своих былых делах. Его воспоминания нашли отражение в летописных трудах кирилловских книжников. Очевидно, от него и узнали летописцы подробности об отравлении Дмитрия Шемяки.

Василий Темный покинул Новгород в субботу 1 марта и прибыл в Москву в воскресенье 9 марта 1460 г. После этого похода Новгород вновь, как в былые годы, был обложен тяжелой данью — «черным бором», предназначавшимся для уплаты Орде. Какой процент от этой дани Василий II присваивал себе — история умалчивает.

А нужно ли было в середине XV века платить дань, да еще нескольким ордам? Ответ однозначен. Разрозненные и враждующие между собой татарские орды не представляли серьезной опасности для Московского государства, во всяком случае, большей опасности, чем крымские татары в XVII — первой половине XVIII вв.

Походы татар на Русь в конце 50-х годов XV века являлись попросту налетами бандитских шаек, действовавших по принципу «набег — отход». Татары грабили пограничные земли, а затем быстро уходили, не вступая в сражение с княжескими дружинами. Так, в 1459 г. на Рязанское княжество напали татары Орды Сеид-Ахмета. Навстречу им «к берегу» вышло московское войско во главе с княжичем Иваном, которое не допустило переправы татар через Оку, «отбися от них, они же побегоша». В честь этой победы митрополит соорудил к алтарю Успенского собора каменный придел Похвалы Богородицы.

В августе 1460 г., в Успенский пост, татары вновь напали на окраинные земли Рязанского княжества. На этот раз царь Ахмат, сын Кичи-Мухаммеда, из Большой Орды пришел под Переяславль Рязанский («на Ряськое поле»), а мурзы Тенсуфуй и Темир появились под Рязанью. Царь Ахмат стоял под городом шесть дней, но, «ничтоже успев граду тому», был вынужден отойти. Пе-реяславцы же «много у него татар побили». Войско княжича Ивана Васильевича заняло оборону «на берегу» (на р. Оке).

Как видим, в обоих случаях московский князь не желает защищать союзную Рязань, а лишь прикрывает переправы через Оку. О преследовании татар московские воеводы и не думают, равно как и татарские мурзы не думают о форсировании Оки.

1—7 марта 1462 г., на Федоровой неделе, Василий 11 получил донос, что «дети боярьские и иные дворяне» Василия Ярославича «хитростью коею хотеша» освободить («выняти») серпуховского князя с Углича «ис поиманиа». Подобный заговор уже имел место несколько лет назад, с той лишь разницей, что «ис поиманиа» на Угличе хотели освободить Василия II, а во главе заговора стоял Василий Ярославич. Тогда дело увенчалось успехом. Но теперь времена изменились, и Василий II хотел всем показать, что прошлого не воротить. Во главе заговора стояли Владимир Давыдов, Парфен Рейн и Лука Евсевьев. Их и «иных многих» великий князь велел «казнити, бити и мучити. и конми волочити по всему граду и по всем торгом, а последи повеле им главы отсещи».

Казни эти, да еще совершенные в Великий пост, произвели на москвичей тягостное впечатление. «Множество же народа, видя-ще сиа, от боляр, и от купць великих, и от священников, и от простых людей, во мнозе быша ужасе и удивлении, и жалостно зрение, яко всех убо очеса бяху слез исполнени, яко николиже таковая не слышаша, ниже видеша... в русских князех бываемо, понеже бо и недостойно... кровь проливати во святые Великий пост».

Как писал А.А. Зимин: «Так страшными казнями завершилось время княжения Василия II. Они были предвестниками того, что принесет с собой образование единого государства тем, кто не хотел мириться с этим фактом или вызывал чем-либо другим неудовольствие державного правителя»[287].

31 марта 1461 г. умер митрополит Иона. Он был погребен в старом здании Успенского собора, а позже причислен церковью к лику святых. Новым митрополитом 3 мая был выбран ростовский митрополит Феодосии Бывальцев. Его хорошо знали Василий II и московские бояре, поскольку до 1454 г. Феодосии был архимандритом кремлевского Чудова монастыря.

А через год, в ночь на 28 марта 1462 г. в возрасте 47 лет умер от «сухотной болезни» и сам великий князь Василий Васильевич. В рукописной богослужебной книже («Постной Триоди»), хранившейся в подмосковном Воскресенском монастыре, есть современная событию запись о кончине Василия II. она гласит: «В лето (1462) месяце марта 28 день в 3 час ноши об нощь свя-таго воскресения (то есть в ночь с субботы 27 марта на воскресенье 28 марта) преставися раб Божий князь великий Василий Васильевич». А пониже этой записи другой рукой, судя по почерку также в XV веке, сделана приписка: «Июда душегубец, рок твой пришед...»