Марианна Цой - Виктор Цой. Стихи. Документы. Воспоминания

• Название: Виктор Цой. Стихи. Документы. Воспоминания
• Автор: Марианна Цой
• Издательство: Новый Геликон
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1991
• ISBN: 5-85-395-018-5

В сборник о поэте и музыканте Викторе Цое вошли его стихи, воспоминания о нем родных и друзей, многочисленные публикации о Цое и группе КИНО в прессе, документы, автографы, фотографии.

Книга богато иллюстрирована.

Рассчитана на массового читателя.

---

— Скорее всего, ни первое, ни второе. Понимаешь, я, в общем-то, неплохо учился где-то класса до пятого; потом стал учиться плохо и школу закончил с трудом. Помню, хотел тогда стать художником, поступил даже в художественное училище, которое, кстати, в скором времени бросил. С точки зрения пользы, это была не очень удачная попытка, потому как ничему меня там не научили, даже испортили во многом. А что касается живописи, то до сих пор, если у меня есть свободное время (чего, как правило, не бывает), я все-таки стараюсь ею заниматься, в свое удовольствие.

— А гитара? Когда ты понял, что ЭТО — твое?

— Лет в шестнадцать, наверное.

— Ты учился в музыкальной школе, по самоучителю или…

— Просто во дворе играли, я смотрел и, — улыбнувшись, — постигал свои университеты.

— В таком случае, когда Виктор Цой пришел к выводу, что может и вправе создать свою группу и выйти с ней, как говорится, на люди?

— Никогда, — спокойно, но очень отчетливо. — Никогда не приходил к такому выводу, все так получилось как-то само собой. Я не считаю, что на это надо иметь право. Уже потом все доказывается само собой либо люди приходят и слушают песни, либо нет…

По самой распространенной версии-легенде (а их вокруг группы существовало, да и, наверное, будет существовать приличное количество) «Кино» как проект родился в голове Цоя лет в девятнадцать (1981) именно в это время молодой юноша встречается с мэтром-отцом питерского рок-н-ролла Борисом Борисычем (Гребенщиковым). Кстати, во время беседы с последним, когда я задал БГ вопрос по этому поводу, он отшутился: «Да, водки много выпили».

Прослушав (тогда еще) дуэт «Кино» — Виктор Цой-Алексей Рыбин (в простонародье просто «Рыба»), соответственно ритм-гитара, вокал и соло-гитара, — Гребенщиков помогает ребятам не только «выбиться в люди» (поступить в рок-клуб), но и даже с выступлениями, причем тандему Цой-Рыбин помогали «маститые аквариумисты» Михаил («Фан») Васильев и Андрей («Дюша») Романов. Тогда же под чутким и бдительным руководством БГ (что во многом определило и музыкально-стилевую окраску альбома) группа «Кино» записывает первый магнитофонный альбом «45». За четыре следующих года проект набирает обороты и репутацию в рок-клубе, записывая с различными питерскими музыкантами новые альбомы: «46», «Начальник Камчатки», «Ночь», которые ласточками разлетаются по стране. Ну, а Виктор Цой вне музыки меняет одну за другой профессии: ночной сторож, банщик с окладом 50 рэ в месяц, кочегар. Жить на что-то надо было?

Впрочем, к осени 1985 года состав «Кино» наконец-то стабилизировался и надолго: Виктор Цой — гитара, вокал; Юрий Каспарян — гитара; Игорь Тихомиров — бас-гитара; Георгий («Густав») Гурьянов — ударные.

— Мы все друзья, гораздо больше времени проводим вместе вне работы (как не люблю это слово — «работа»). То есть, в некотором роде, больше развлекаемся, чем занимаемся делом. Мы просто все друзья, и так получилось, — Цой улыбается, — что мы еще и играем. (Это в ответ на мой вопрос: чувствуется ли, что в группе ты лидер и цементирующее начало?)

В этом-то составе ребята и прилетают летом 1986 года сниматься в первом в своей жизни фильме «Конец каникул»…

На сегодняшний день это, пожалуй, самая темная и менее известная сторона биографии «Кино» и, естественно, Цоя. Он тогда жил в Питере на проспекте Ветеранов, был женат на Марьяне, занимался таиландским боксом, обожал Брюса Ли. Три его любимые зарубежные группы — «Кокто Твинз», «Кьюэ», «Ю-Ту», правда, он с интересом слушал и прикалывался на «Дюран Дюран». Фильмом № 1 считал «Полет над гнездом кукушки». Таким его встретил известный ныне (а тогда еще пацан) кинорежиссер Сергей Лысенко.

«Вообще-то, впервые я услышал «Кино» в 1984 году, — рассказывает Сергей, — у своего лучшего друга Ромы Альтера. (Роман Альтер — музыкальный консультант фильма «Конец каникул», в последующие годы организатор почти всех концертов «Кино» на Украине. «Крестный отец» украинского шоу-бизнеса по части организации концертов и зрелищных мероприятий, таких, к примеру, как «Мисс Рок-Европа-90»). Сначала он поставил «Аквариум» («Треугольник»), а потом «Кино» («45»). Помню, как только отзвучала первая песня альбома «Время есть, а денег нет», подумал про себя, что слышу идеальную киномузыку. Это было на четвертом курсе, а на пятом, опять-таки под вечер, позвонил Рома и говорит, мол, достал свежие записи с Ленинградского рок-фестиваля, приходи. Тогда я понял: нужно делать фильм о советской рок-музыке. Каким-то шестым чувством понял. Мы решили ехать в Питер, к Цою.

Тогдашний президент Ленинградского рок-клуба, узнав о цели визита, свел с Цоем и «забил стрелку» в кафе «Сайгон» (том самом, о котором он пел: «Я помню, что завтра меня ждет несколько встреч, и кофе в известном кафе согреет меня…»).

Мы пришли туда чуть раньше, взяли на Витю кофе и стали ожидать лидера «Кино», кстати, абсолютно не зная, как он выглядит. Раза два заходили люди корейского происхождения, но что-то непонятное сдерживало: нет, не он. И вот вошел — Цой. Мы как-то сразу это почувствовали. Весь в черном. Высокий. С уверенным взглядом. От него исходила какая-то невидимая энергия. Прочитал сценарий, согласился — ему это было интересно.

На следующий день в рок-клуб, на Рубинштейна, 13, Цой пришел вместе с Каспаряном и Густавом. Им тоже понравился сценарий, и группа «Кино» дала «добро» на съемки.

Кстати, первое время (потом привык!) поражался, насколько эти четверо были, что называется, монолитом. К примеру: в машину — так обязательно всем четверым сесть и сразу, и т. п. мелочи на каждом шагу. У них все было вместе, все общее, вместе они могли прикалываться на, казалось бы, простых вещах: скажем, поднимаемся на лифте на десятый этаж киевской гостиницы «Славутич», где они жили, вдруг ребята хором начинают считать этажи, которые проехали: «Два… Три… Четыре… Пять…» Им было все равно, как и что подумают другие…

Помните, в «Звезде по имени Солнце», в одной из песен альбома, Цой поет: «У меня есть братья, но нет родных…». Этой строчкой все сказано. Но тогда, особенно первое время, мне все было в диковинку, да и занимало больше другое: приедут ли на Украину, ведь знают же, что «бахнул» Чернобыль. Приехали все-таки. Цой (тогда, во всяком случае) был человеком слова. И когда мы с Ромой Альтером встречали их в аэропорту тем летом 1986-го, увидели, как вышли Они, переглянулись и поняли: что-то будет. Даже не столько во внешнем виде дело, может быть, сколько в их, я бы сказал так, энергии, чуждой советскому обществу. Да и — странное дело! — люди, проходившие мимо нашей компании, все время головы поворачивали. Цой поначалу недоумевал: почему все оглядываются?

Вокруг них сразу возникло «шевеление», все-таки на союзной рок-тусовке Виктор был человек известный. «Гидом» стал киевский рок-тусовщик Саша «Шериф», который старался по мере возможности оберегать их от эксцессов и даже устроивший им один «домашний» концерт в Доме ученых.

Самый первый концерт «Кино» в республике проходил в маленьком зальчике на 80 человек — все свои. Каким-то образом о нем прослышала киевская тусовка, в результате в тот вечер еще приличное количество молодых людей толпилось у парадного подъезда внизу.

Именно тогда, наверное, я начал понимать, чем же «берет» Цой: колоссальной внутренней энергией, каким-то непонятным, труднообъяснимым ощущением свободы, не терпящей насилия над личностью. И когда меня, в мои-то 21, в институте начали «ломать», предлагая «исправить» фильм — подвести его к борьбе с империалистическими силами или ввести в фильм сцену комсомольского собрания, где бы все дружно осуждали Цоя, — может, именно месяц общения с ним вселил в меня дух свободолюбия (что ли?), в результате менять, вставлять, переделывать «Конец каникул» я отказался. Другое дело, тем самым завалил дипломную работу. Но — свою точку зрения отстоял.

Несмотря на такой финал моего кинорежиссерского дебюта, о месяце, проведенном с ним на съемочной площадке, не жалел, не жалею и, наверное, не буду жалеть. Ведь благодаря Цою и «Кино» познакомился с совершенно иным типом людей, с совершенно иным отношением к жизни. И рад, что, как говорится, поймал и — главное — снял его «в творческом топе».

Ну, вот наконец-то — последний день съемок. Закончена работа. Мы едем к Роме домой: я, Витя, Рома, парень с девочкой, которые там снимались. Сидим до двух ночи, говорим о жизни, о работе, о планах на будущее, потом кончились сигареты, и мы впятером выходим на темную улицу, стоим под фонарями, останавливаем машины и «стреляем» сигареты. Кто знает, может, именно тогда родилось:

И если есть в кармане пачка сигарет,
Значит, все не так уж плохо на сегодняшний день.

Для меня Витя таким и остался — человеком Ночи, человеком с тонким чувством юмора, с непреодолимой жаждой свободы, свободы от комплексов, стереотипов, свободы в выборе образа жизни, направления, куда пойти…