Филип Дик - Наркотик времени

• Название: Наркотик времени
• Автор: Филип Дик
• Издательство: Титул
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-86866-025-0

XXI век. Земляне заключили договор о мире и сотрудничестве с гуманоидами со звезды Лилистар. В то же время Земля ведет долгую и изнурительную войну с другой цивилизацией. Войне не видно конца. Лилистарцы на деле оказываются не друзьями-союзниками, а хитрыми и коварными врагами, использующими эту войну в своих интересах. Главный герой Свитсент случайно принимает сильный наркотик-галлюциноген, который ему подсунула жена и обретает способность перемещаться во времени. Заглянув в будущее, именно он обнаруживает, что враг — это не враг, а друзья-союзники…

---

— Будем надеяться, — сказала Кэти, — что этого не произойдет, — ей хотелось рассмеяться; все это выглядело безумием. Лилистарцы получили наркотик на Земле, но притворились, что добыли его у ригов. “Бедная Земля, — подумала она, — нам отказано даже в признании авторства на открытие этого злосчастного химикалия, который разрушает мозг, нового оружия, как сказал Джонас. И кто же его использует? Наши союзники. И на ком? На нас. Kpуг замкнулся. Конечно, космическая справедливость состоит в том, чтобы земляне одними из первых подверглись воздействию этого оружия”. Нахмурившись, Джонас сказал:

— Ты спрашивала, не производится ли Джи-Джи 180 нашими врагами, значит ты где-то слышала ой этом. Значит Эрик все-таки рассказал тебе, С этап все в порядке, засекречены только его свойства, а не само существование. Ригам известно, что мы экспериментируем с наркотиками на предмет их использования в войне уже в течение десятилетий, начиная еще с двадцатого столетия. Это одно из увлечения землян, — он усмехнулся.

— Возможно, мы все-таки победим, — сказала Кэти, — Это должно взбодрить Джино Молинари. Возможно, ему удастся удержаться у власти с помощью какого-нибудь чудо-оружия. Не на это ли он рассчитывает? Он знает?

— Конечно, Молинари знает, Хазелин держит его в курсе всей разработки. Только ради Бога, не…

— Тебе нечего бояться, — сказала Кэти. “Пожалуй, я подсуну тебе этот Джи-Джи I80” — решила она про себя. — Ты этого заслуживаешь. Этой заслуживают все, кто разрабатывал его, кто о ней знал. Останься со мной весь день и всю ночи, все эти двадцать четыре часа. Ешь со мной, ложись со мной в постель и в какой-то момент ты будешь помечен смертным клеймом, так же как и я сейчас. А затем его получит Эрик, Уж он-то обязательно, Я возьму его с собой в Чиенну. Отравлю там всех, Мола и его свиту. У меня для этого есть все основания. Это заставит их отыскать метод лечения. Их собственные жизни будут поставлены на карту, не просто моя. Для меня одной им незачем стараться, даже Эрик не будет, и уж конечно не Корнинг со своими людьми. Если вдуматься, никому нет до меня дела”.

Возможно, это не совсем то, что задумывали Корнинг и его руководство, посылая ее в Чиенну, Но это было ничуть не хуже, и это было ее собственным решением.

— Его бросят в воду, — объяснял Джонас. — Эти риги — они соорудили громадные хранилища для воды, похожие на те, какие были когда-то на Марсе. Джи-Джи 180 будет брошен сюда и распространится по всей планете. Я признаю, что это выглядит не очень, но… A tour de force, В действительности, это очень рационально и справедливо.

— Я и не думала критиковать, — сказала Кэти, — идея выглядит блестяще. Лифт приехал, они вошли и начали опускаться.

— Подумай о простых гражданах Земли, — сказала Кэти. — Они беспечно живут своей обыденной жизнью… им даже не приходит в голову, что их правительство разработало наркотик, который за один прием превращает тебя в… как бы ты назвал это, Джонас? Нечто меньшее, чем робот? И конечно меньшее, чем человек. Интересно, на какой ступени эволюционной лестницы ты отвел бы для него место?

— Я никогда не говорил тебе, что одного приема наркотика достаточно для перестройки организма. Это, должно быть, сказал тебе Эрик.

— С ящерами юрского периода, — решила Кэти. — Существами с крошечным мозгом и громадным хвостом. Существами, почти полностью лишенными нервной системы. Просто машины с простейшими рефлексами и с видимостью жизни. Верно?

— Да, — сказал Джонас, — но ведь это риги получат наркотик, а я не стал бы проливать слезы о ригах.

— Я не стану проливать слезы ни о ком, кто попался на удочку этого Джи-Джи 180. Мне отвратительно все это. Я хотела бы… — она осеклась. — Не обращай внимания. Я просто расстроена. Все будет в порядке. — Про себя она размышляла, как улучить время, чтобы повидаться с Корнингом и получить побольше капсул. Теперь было ясно, что она стала наркоманкой. Надо смотреть правде в глаза. Она чувствовала только покорность.

В девять, в своей уютной, современной, но на удивление крошечной комнате, предоставленной как по мановению волшебной палочки в его распоряжение кем-то из высшего руководства Чиенны, доктор Эрик Свитсент закончил ознакомление с медицинской картой своего нового пациента — называемого на всем протяжении толстенного тома просто мистером Брауном. Мистер Браун, размышлял он, запирая папку обратно в прочный пластиковый контейнер, очень больной человек, но диагноз его болезни не может быть поставлен, по крайней мере диагноз в обычном смысле этого слова. Потому — и это было самое странное, к чему не подготовил его Тигарден, — что пациент проявлял все эти годы симптомы всех серьезных органических заболеваний, симптомы, никак не связанные с реальным состоянием его организма. Однажды наблюдался даже рак печени с метастазами, — и все-таки мистер Браун не умер. А раковая опухоль исчезла. Как бы то ни было, сейчас ее не было; анализы, проводимые в течение последних двух лет, подтверждают это со всей достоверностью. Чтобы удостовериться в этом, была предпринята операция, которая показала, что печень мистера Брауна не имеет даже обычных для его возраста изменений.

Это была печень молодого человека девятнадцати или двадцати лет.

Подобная странность наблюдалась и в других органах, подвергнутых тщательному исследованию. И все же мистер Браун умирал. Это было видно невооруженным глазом; он заметно постарел и выглядел значительно старше своих лет, его аура тоже свидетельствовала о плохом здоровье. Это выглядело так, будто его тело чисто физиологически становилось все моложе, в то время как его существо, его общее психобиологическое состояние — Gestalt, — старело в соответствии с возрастом и к настоящему времени приближалось к смерти.

Откуда бы не происходила эта сила, которая поддерживала мистера Брауна физиологически, мистер Браун не получал от ее присутствия никакой выгоды, кроме той, конечно, что он не умер от раковой опухоли в печени или от обнаруженной еще раньше опухоли в селезенке, или от заведомо смертельного рака предстательной железы, который прошел, так и не будучи обнаружен, в тридцатилетнем возрасте.

Мистер Браун был жив, но жизнь в нем едва теплилась. Все его тело было изношено и находилось в состоянии почти полного упадка; взять, к примеру, его кровеносную систему. Кровяное давление мистера Брауна составляло двести двадцать — и это, несмотря на постоянный прием лекарственных препаратов, уже начало влиять на его зрение. И все-таки Эрик был уверен, что Браун справится и с этой болезнью, как и со всеми прежними недомоганиями; в один прекрасный день болезнь просто уйдет, даже несмотря на его отказ от предписанной ему диеты и на то, что ему не помогал даже резерпин. Самым впечатляющим было то, что мистер Браун переболел почти всеми сколько-нибудь серьезными заболеваниями, известными медицине — от воспаления легких до гепатита. Он был ходячим скопищем болезней, всегда нездоровый, всегда с каким-нибудь жизненно важным органом, пораженным болезнью.

А затем…

Он излечивался сам. И без пересадки внутренних органов. Это выглядело так, как будто Браун использовал какое-то народное средство, или гомеопатию, или какой-нибудь идиотский травяной отвар втайне от своих врачей. И будет использовать впредь.

Брауну было необходимо болеть. Его недомогания были реальны. Это не было просто самообманом — у него были настоящие болезни, причем из тех, которые в конце концов сводят пациента в могилу. Если это и была истерия, набор чисто психологических жалоб, то Эрик никогда раньше не встречался ни с чем подобным. И все-таки должна существовать причина всех этих болезней; что они порождены где-то в недосягаемых недрах подсознания мистера Брауна.

Три раза за свою жизнь мистер Браун обзаводился раком. Но каким образом? И зачем?

Возможно, это происходит из его желания умереть. И каждый раз мистер Браун останавливается на самом краю, отступает. Он нуждается в том, чтобы болеть, но не в том, чтобы умереть. Стремление к самоубийству оказывалось поддельным.

Это важно знать. Если это так, то мистер Браун будет бороться за жизнь, бороться против того, зачем он собственно и пригласил сюда Эрика.

Поэтому мистер Браун будет чрезвычайно сложным пациентом. Если не сказать больше. И все это — без сомнения — происходит на уровне подсознания. Мистер Браун конечно не догадывается об этих двух противоположных побуждениях.

Раздался звонок в дверь. Он пошел открывать и столкнулся лицом к лицу с личностью официального вида в щегольском деловом костюме. Протянув удостоверение, посетитель пояснил:

— Служба безопасности, мистер Свитсент. Вас хочет видеть Секретарь Молинари. У него сильные боли, так что лучше поторопиться.

— Конечно, — Эрик бросился к шкафу за своим пиджаком; через минуту они уже маршировали к припаркованному неподалеку дисколету. — Опять желудочные боли? — спросил Эрик.