Александр Мартынов - Работа на лето

• Название: Работа на лето
• Автор: Александр Мартынов
• Жанр: Прочие приключения

Автор уведомляет всех заинтересованных лиц, что в повести недостоверны лишь имена её героев и место действия.

Автор сообщает всем заинтересованным лицам, что действия, мысли и слова его героев далеко не всегда соответствуют позиции самого автора — но он полностью согласен с не вошедшими в книгу словами одного из прототипов своих героев: "Я очень хочу любить и защищать свою Родину — но мне не дают. »

Автор так же обращает внимание всех заинтересованных лиц на то, что подавляющее большинство фильмов, книг, газетных и журнальных статей о подростках откровенно лживы и не дают ни малейшего представления о том, чего хочет и чем живёт, что любит и кого ненавидит средний русский подросток.

---

— На, — и протянул свой.  — Владей и пользуйся, а свою «нокию» повесь на стену. Тут непроходняк. Только с наших можно…

Но Генка уже не слушал — он орал в трубочку:

— Ма!.. Да, я!.. Да, всё нормально! Просто зона такая…

… Солнце непобедимо висело чуть ли не в зените, хотя часы показывали уже почти семь вечера. При мысли о том, что впереди ещё целая куча вот таких бесконечных дней, Генке захотелось скакать галопом, но он побоялся сломать себе шею и просто спросил:

— Куда мы едемто?

Они ехали берегом озера (вода у берега была разгорожена на какието сараи не сараи, загоны не загоны, по перемычкам между которыми размеренно вышагивали, то и дело наклоняясь, несколько человек в непромокаемых костюмах) в направлении довольно близкого леса.

— Ребят на рубеже встречать, — сообщил Диман.  — Слушай, я там до полуночи проторчу, а то и больше. Ты обратно дорогу найдёшь?

— Найду, я хорошо ориентируюсь, — сказал Генка и задал наконец мучивший его вопрос: — А что за выживание такое?

— Экзамен, — рассеянно ответил Диман.  — Ребят с завязанными глазами развозят в лес, по дуге за пятьдесят километров от села, ссаживают по одному, и они за три дня должны добраться домой.

— А из снаряжения что? — немедленно заинтересовался Генка, уже представляя себе, как бы сам участвовал в чёмто подобном.

— Из снаряжения ничего, — Диман попрежнему был погружён в какието свои мысли.  — Вообще ничего, голышом отправляем.

— А?!.  — Генка обалдел.  — А родители?!

— Родители не против, — Диман встряхнулся и пояснил: — Клир, у нас живут не очень обычные люди. С не очень обычными по нынешним временам взглядами на жизнь.

— А если кто-то погибнет?! — продолжал офигевать Генка. Диман

ответил:

— Выживание уже семь лет проводится, за это время только один парень пропал. Ломались, ранились — бывало, хотя и не часто, а так — только один раз… Я сам дважды участвовал. В прошлом году, правда уже не ходил, хотелось, но я как раз командиром стал, куча дел навалилась.

— Ну…  — Генка развёл руками.  — Так это их я должен учить стрелять?

— И их, и нас, командование…

— Дим, — Генка ёрзнул в седле, — что-то я не очень верю, что у вас военноспортивный отряд и вы занимаетесь общим физическим развитием…

— Если бы ты мог в это поверить, мы бы тебя не пригласили, — непроницаемо ответил Диман.  — Твой сайт и всё, что смогли найти по соревнованиям, в которых ты участвовал, знаешь, как изучали?

— Ну а чем же вы тогда занимаетесь? — настаивал Генка. Диман пожал плечами:

— Общим физическим развитием, чем же ещё?.. Тебе правда ДДТ нравится?

— Не всё, многое, — ответил Генка. Диман вздохнул:

— А я Шевчуку его "Не стреляй!" до сих пор простить не могу, хоть он её и спел, когда меня и в проекте не было… Ты "Просвистела… " знаешь? — Генка кивнул.  — Споём? — предложил Диман.  — Освистать некому, хотя Андрэ, как я пою, уши затыкает. Он сам знаешь как поёт? В прошлом году на Грушинку(1) ездил, по областному телевидению несколько раз выступал… Подпевать будешь?

— Давай, — Генка с интересом смотрел на Димана, уже не в первый раз думая, как он изменился в родном селе по сравнению с тем, каким он был в городе. Генке внезапно пришло в голову, что Диман похож на какогонибудь партизанского разведчика — в городе он был среди врагов, и вот попал к своим и навёрстывает упущенное…  — Только ты запевай, — и Диман не стал отказываться:

— Просвистела —
И упала на столе,
Чуть поела,
Да скатилась по золе
Убитых песен…
А мне нечего терять!
Мир так тесен —
Дайка, брат, тебя обнять!

— и Генка включился:

— Ооуо — оооохохо…
Всюду черти!
Надави, брат, на педаль!
Час до смерти —
А сгоревшего — не жаль…
А в чистом поле —
Ангелочкивасильки,
А мы — на воле!
И нет ни гари, ни тоски…
Ооуо — оооохохо…
А на небе
Встретят Сашка да Илья…
Хватит хлеба

1.  Имеется в виду Грушинский фестиваль бардовской песни, проводимый каждое лето.

Да ста грамм —
Без них нельзя…
Что нам плакать?
Здесь не срам, чего страдать?
Рай — не слякоть,
Вьюга — наша благодать!
Ооуо — оооохохо…
Все расскажем
Про восход и про закат,
Горы сажи,
Да про горький мармелад,
Что доели,
Когда окончили войну…
Так, как сели —
Мы на родине в плену…
Ооуо — оооохохо…
Ооуо — оооохохо — оо!

— Класс, — подытожил Диман.  — Тебе на нашем радио надо петь.

— Может, ещё и спою, — в шутку отозвался Генка, но Диман принял это за чистую монету:

— А чего, я поговорю…

Правда, эту тему развить не удалось — впереди показался ярко выделяющийся на фоне леса краснополосатый шлагбаум, решительно перечёркивавший дорогу. Дальше шла только тропка, хотя и хорошо натоптанная. На шлагбауме сидели трое пацанов примерно одних лет с Генкой или чуть помладше, лениво гонявшие веточками комаров — как видно, больше по привычке или от нечего делать, потому что на одном были папоротниковые юбка и накидка на плечи, другой ограничился юбкой, зато был в сандалиях из коры с каким-то мохнатыми верёвками, третий, хоть и босиком, как первый, носил набедренную повязку из непонятной шкурки. Около шлагбаума стояли три лука — самодельных, но серьёзных, не произ водивших впечатления игрушечных — плюс два короба, сплетённых из лозы и один же «шкурный» вещмешок.

Мальчишки соскочили с бревна и замерли по стойке смирно, что не выглядело комично. Генка с изумлением рассматривал их и не знал, смеяться или плакать. Все трое были невероятно грязные, поцарапанные, похлёстанные ветками, но при этом весёлые, со смышлёными и открытыми взглядами, без малейших признаков усталости или какихто врождённых болезней. "Если Диман им сейчас скажет: "Назад и всё повторить!" — вдруг подумал Генка, — они просто улыбнутся, повернутся и уйдут ещё на трое суток… Дела!" И ему неожиданно жутко захотелось тоже поучаствовать в чёмто подобном…

Но Диман ничего такого не сказал. Он соскочил с коня, передал повод Генке и кивнул:

— С возвращением, пацаны… Как дела?

— Боец Зернов, — подтянулся тот, который в шкурке — беловолосый, вроде бы постарше остальных.  — Всё в порядке.

— Боец Скобелев, всё в порядке.

— Боец Валуев, всё в порядке, — по очереди отрапортовали другие двое, и Генка сообразил, что последний похож на Сергея Валуева, историка отряда — наверное, младший брат. А дальше все трое откровенно расслабились и затараторили:

— А я от кабанов пять часов на дереве спасался…

— А я в гадючий лог забрёл — ой, блинннн!..

— А я волков видел — двое, волк с волчицей — вот так вот…

— А я…

— А я…

— А я…

— … во так во — висит прямо на дереве…

— … как он заухает — я хоть и знал, что филин, а всё равно…

— … думаю — оппа! И камнем…

— … и…

— … а вот…

— … ну я…

Генка с некоторым изумлением наблюдал за разворачивающейся сценой и поведением Димана — и понял неожиданно, что тому происходящее нравится. Не командовать нравится, нет, не ощущать себя «главным» — а именно заниматься с младшими. Он, опираясь на шлагбаум, выслушивал всех и успевал всем отвечать и со всеми поддерживать беседу, потом громко и весело цыкнул — разговор утих мгновенно — и отправил всю троицу в село. Те весело зашагали по дороге, а Генка уловил краем уха: "А это, наверное, он и есть — Диман привёз, небось! — Ого, постреляем!!!"

— Черти, — ухмыльнулся Диман, принимая у Генки повод и забрасывая его за шлагбаум. Со стороны уходящих мальчишек донеслось хоровое:

— А на левом берегу — топайтопай! —
Ставят памятник ему — кверху ж… . й!

— Черти, — повторил Диман.

— Волки, — серьёзно подтвердил Генка, сползая наземь.  — Я с тобой тут часок побуду, ага?

— Да ради бога… Есть хочешь?

— Пока нет. Подожду до ужина. Тем более, что мне в первый раз в жизни будет готовить девушка.

"Красивая," — добавил про себя Генка, вспомнив Любэ. Но поговорить на эту животрепещущую тему не успел — со стороны пруда появился всадник, скакавший галопом. Диман подтянулся, почти как при его появлении вытянулись младшие.

— Обручев, Виктор Васильевич, — бросил он Генке, и тот с интересом уставился на осадившего рядом с ними коня высокого сухощавого мужчину в полувоенном. Мужчина был похож на мальчишку со шрамом на шее — Игоря Обручева. Вернее, это, конечно, мальчишка был похож на мужчину, приходившегося ему, скорее всего, отцом.

— Добрый вечер, Виктор Васильевич, — кивнул Диман. Генка повторил приветствие, не переставая рассматривать прямо сидящего в седле всадника.