Викас Сваруп - Вопрос — ответ

• Название: Вопрос — ответ
• Автор: Викас Сваруп
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-044196-9

Кто хочет стать миллионером?

Все!

Но кто сможет ответить на вопросы в популярном телешоу и действительно выиграть миллион?

Только не полуграмотный официант Рама Мохаммед Томас из захолустного ресторана!

Однако именно ему выпадает шанс участвовать в шоу, и именно он становится победителем!

Обман? Жульничество? Преступный сговор?!

Или просто — фантастическое везение?

Устроители шоу пытаются найти ответы на эти вопросы и не торопятся выплачивать выигрыш.

Конечно, победитель может «получить все», но пока — на всякий случай! — его определяют в… тюрьму.

---

Утолив голод, я отправляюсь изучать окрестности. Прогуливаюсь по многолюдным переулкам, полным рикшей, коров и пешеходов. Любуюсь затейливыми, в старинном стиле, решетками хавели.[95] Упиваюсь волнами ароматов, проистекающих из дверей придорожных лавок, в которых торгуют кебабом, и дхаб[96] для строгих вегетарианцев. Морщу нос, почуяв запахи, исходящие из открытых сточных канав и дубилен. Читаю гигантские плакаты, расклеенные на каждом клочке свободного места: они призывают смотреть новые фильмы, а также голосовать за старых политиков. На моих глазах дряхлые, сморщенные ремесленники в допотопных лачугах корпят над мрамором, выводя причудливые узоры, а молодые продавцы торгуют мобильными телефонами в отлично кондиционируемых демонстрационных залах. Оказывается, богачи в Агре словно две капли воды похожи на своих делийских и мумбайских собратьев, проживающих в домах из мрамора и плексигласа с охраной и сигнализацией. Да и трущобы здесь такие же. Знакомые груды ржавых листов железа безуспешно прикидываются домами; голые ребятишки с распухшими животами плещутся в грязи вместе со свиньями, в то время как усталые матери моют посуду в канавах.

Извилистая пыльная дорога неожиданно выводит к реке. Вода в ней грязная, желтовато-зеленого цвета. Пересохшие берега ясно указывают на то, что дождливый сезон пока не наступил. На беспокойных волнах крутятся щепки и прочий мусор. Окажись я где-нибудь еще, наверняка проследил бы взглядом за тем, куда они поплывут, наклонился бы прочитать отметку об уровне воды и вытянул бы шею, высматривая труп какого-нибудь бродяги, качающийся среди водорослей и пластиковых бутылок. Но только не здесь и не сегодня. Мои глаза приковывает к себе противоположный берег. А там, вырастая из квадратного основания, вздымается блистающий белоснежный купол с плавно изогнутыми, слегка заостренными арками. С четырех сторон к нему примыкают прямые, точно стрелы, минареты. Облитое лучами солнца строение сияет на фоне бирюзового неба подобно луне из слоновой кости, подобно безупречному, но хрупкому алмазу, — нездешняя, неземная картина подлинного изящества. От этой красоты сжимается сердце, перехватывает дыхание и всякие слова замирают в горле.

Спустя целую вечность я обращаюсь к первому попавшемуся прохожему:

— Простите, не могли бы вы сказать, что там за белое здание на том берегу?

Мужчина средних лет глядит на меня как на полного психа.

— Ара, если ты не знаешь, тогда зачем вообще приехал в Агру? Это же Тадж-Махал!

Тадж-Махал. Восьмое чудо света. Я слышал о нем, а вот на картинках видеть не довелось. Облака, проплывая по небу, отбрасывают на гладкий мрамор летучие тени, и я готов бесконечно смотреть, как он играючи меняет свой цвет от нежно-сливочного до бледной охры и алебастра. Недавняя утрата полусотни тысяч рупий, заботы о ночлеге и пище, страх перед полицией — все вдруг теряет значение перед лицом чистейшего совершенства. Решено: если мне и нужно сегодня что-нибудь сделать, так это полюбоваться на Тадж-Махал. Как можно ближе.

Тридцать минут быстрой ходьбы вдоль набережной — и вот передо мной огромные ворота из красного песчаника. Надпись на крупном белом щите гласит: «Стоимость посещения Тадж-Махала: для индийцев — двадцать рупий, для иностранцев — двадцать долларов. Понедельник выходной. По пятницам — бесплатно». Кошусь на циферблат «Касио»: пятница, двенадцатое июня. Похоже, нынче мой день.

Пройдя через металлодетектор, миную внешний двор из того же красного песчаника с арочными воротами — и Тадж-Махал предстает мне во всей красоте и великолепии, ослепительно искрясь в послеполуденной дымке. Осматриваю декоративный сад, фонтаны, широкие дорожки, зеркальный пруд, на глади которого качается прозрачное отражение купола… И только теперь замечаю вокруг себя несметные толпы туристов — молодых и старых, богатых и бедных, местных жителей и иноземцев. Повсюду щелкают яркие вспышки фотоаппаратов, гудят неумолчные голоса, и полисмены со строгими лицами пытаются поддерживать порядок.

Примерно через полчаса бесцельного брожения по Тадж-Махалу я натыкаюсь на группу богатых западных туристов с биноклями и видеокамерами, внимательно слушающих пожилого гида, и как бы случайно подхожу ближе. Указывая на мраморный купол, экскурсовод говорит хрипловатым голосом:

— После того как мы обсудили архитектурные особенности внешнего двора, в котором только что побывали, позвольте немного рассказать вам об истории Тадж-Махала.

Однажды в тысяча шестьсот седьмом году принц Хуррам из царственной династии Моголов прогуливался по делийскому рынку, когда вдруг заметил в маленькой палатке юную девушку, продававшую шелк и бусы. Завороженный ее красотой, молодой человек влюбился с первого взгляда. Однако прошло пять лет, прежде чем они смогли пожениться, Свадьбу сыграли в одна тысяча шестьсот двенадцатом году, когда невесте исполнилось девятнадцать, а жениху — двадцать лет. На самом деле красавицу звали Арждуманд Баку Бегум, но будущий император дал ей новое имя — Мумтаз-Махал. Мумтаз Бегум приходилась племянницей Ноорджахан, жене Джахангира, которая, в свою очередь, доводилась племянницей персидской шахине Билгис Бегум. За восемнадцать лет брака супруги произвели на свет четырнадцать детей. Мумтаз неразлучно сопровождала мужа во всех его странствиях и боевых походах, была верной подругой и мудрой советницей, побуждала оказывать милосердие слабым и нуждающимся. Семнадцатого июня тысяча шестьсот тридцатого года она скончалась от родовых мук в Бурханпуре, всего лишь через три года после того, как принц Кхуррам взошел на престол империи Великих Моголов под именем Шах-Джахана. Уже на смертном одре Мумтаз убедила супруга дать ей четыре клятвы. Во-первых, он должен был воздвигнуть памятник, достойный ее красоты; во-вторых, никогда не жениться; в-третьих, оказывать их детям ласку и доброту; и в-четвертых, каждый год навещать ее гробницу. Кончина дорогой жены безнадежно разбила императору сердце. Говорят, его волосы побелели за одну ночь. Великая любовь заставила Шах-Джахана заняться возведением самой прекрасной гробницы в мире. Строительство началось в тысяча шестьсот тридцать первом году и длилось в течение следующих двадцати двух лет. В работе принимали участие более двадцати тысяч мастеровых и самых искусных художников из Персии, Оттоманской империи, даже из далекой Европы, и вот перед вами удивительный плод их труда. Пленительный Тадж-Махал, который Рабиндранат Тагор назвал однажды «слезой на лице вечности».

Девушка в мини-брючках поднимает руку;

— Простите, а кто такой Тагор?

— О, это знаменитый индийский поэт, получивший Нобелевскую премию. Можно сказать, наш собственный Уильям Уордсуорт.

— Уильям-кто? — переспрашивает туристка.

— Не обращайте внимания. Как я уже говорил, архитектурный комплекс Тадж-Махала состоит из пяти основных элементов. И это: Darvaza (главные ворота), Bageecha (декоративный сад), Masjid, или мечеть, Naqqar Khana (гостиница для путешественников) и наконец — Rauza, то есть главный мавзолей. Усыпальница располагается внутри Тадж-Махала, через минуту мы ее увидим. Я также покажу вам девяносто девять имен Аллаха, начертанных на поминальном камне Мумтаз, и писчий прибор — отличительный знак мужчины-правителя — на камне Шах-Джахана. Согласно обычаю моголов, это всего лишь кенотафии, другими словами, копии настоящих гробов, которые лежат под землей на тех же местах, в сыром и ничем не украшенном склепе. Площадь мавзолея — пятьдесят семь квадратных метров. Высота центрального внутреннего купола — двадцать четыре целых и четыре десятых метра, диаметр составляет семнадцать целых и семь десятых метра, зато наружная оболочка вокруг него достигает высоты в шестьдесят один метр, а с четырех сторон вздымаются сорокаметровые минареты. Вы поразитесь, насколько замысловатым и утонченным было искусство той эпохи, если даже на трех квадратных сантиметрах мозаичного элемента можно насчитать более полусотни самоцветов. Прошу вас также заметить, что все до единого суры Корана вокруг арок написаны одинаковым шрифтом, невзирая на размеры букв.

И помните: перед вами памятник бессмертной любви, способный раскрыть свои тайны лишь тем, кто умеет ценить прекрасное. Квадратное основание Таджа символизирует четыре различных взгляда на прелестную женщину. Главные ворота напоминают вуаль, которую затаив дыхание, нежно и медленно поднимает с лица невесты юноша в первую брачную ночь. Подобно драгоценному украшению, Тадж-Махал переливается огнями даже глубокой ночью, когда бесчисленные самоцветы на беломраморном куполе соперничают со звездами. Утром он розоватый, к вечеру — как молоко, а в полнолуние — золотой. Утверждают, что в этих переменах отражаются разнообразные настроения самой женщины. А теперь я поведу вас в мавзолей. Пожалуйста, снимите обувь и оставьте у порога.