Джеральд Старк - Заложники Рока

• Название: Заложники Рока
• Автор: Джеральд Старк
• Жанр: Героическая фантастика

---

– А я могу довольно легко создать огненную стену высотой в десять локтей и длиной в лигу, – меланхолично сообщил одноглазый маг. – Правда, пока не могу сказать, насколько быстро эта стена будет передвигаться. Возможно, весьма быстро, так что пять тысяч клинков убежать не успеют. Это так, месьор Спарра, к слову о ваших и наших способностях. Даже если не принимать в расчет вмешательство Трона Льва.

– …И снова я подчеркиваю, – с нажимом повторил Норонья, награждая упрямого тысячника таким взглядом, что тот чудом не обратился горсткой пепла, – что вооруженное противостояние не входит в наши интересы. Мы пришли не завоевывать чужое, но получить свое. Однако переговоры с точки зрения силы, как, впрочем, и с позиций беспристрастного закона, явно зашли в тупик – стороны, по сути, равны, и ни одна не хочет уступить. Остается последнее средство… Ваше величество, – почтительный кивок в сторону правителя Аквилонии, – придерживается мысли о том, что судьбу Рабиров должны решать сами рабирийцы, причем без всякого стороннего вмешательства. Насколько я понимаю, эту вашу мысль разделяет как достопочтенный представитель народа Лесов, так и месьор Хасти. Что ж, это разумно. В таком случае, разрешите мне задать всего один вопрос… – хозяин Тайной Пристани слегка помедлил, выдерживая надлежащую паузу, – Ваше величество, и вы, господин магик… что вы будете делать, если гули добровольно и без принуждения выберут переход под руку Зингары?

– Скажу «скатертью дорога», – сразу и не очень-то вежливо откликнулся киммериец. – Пусть становятся зингарской провинцией, раз они сами того хотят. Главное, чтоб захотели. И чтобы я знал: это действительно их выбор.

– Присоединяюсь, – пошептавшись с Лайвелом, кивнул Одноглазый.

– Итак, дело за малым, – подвел итог Эрманд ди Норонья, умудрившийся завладеть вниманием всех присутствующих (и, хотя он этого не знал, засевшей на озерном берегу компании принца Коннахара), – за возможностью рабирийцев принять и высказать свое решение. Возможно, я слишком вольно отношусь к вашим обычаям, месьор Лайвел, и заранее прошу меня простить, но хотелось бы знать – нельзя ли каким-то образом ускорить выборы вашего правителя? Что для этого требуется – встреча в каком-то определенном месте старейшин ваших семейств или собрание вообще всех обитателей Рабиров, имеющих, скажем так, право голоса?

– Короновать нового Князя мы сможем нескоро. Ведь и в королевстве Зингарском, полагаю, коронуют не на скорую руку? Нужно созвать народ, избрать новых старейшин Круга… Но просто узнать, кто он – это можно. Требуется задать вопрос и получить ответ, – неожиданно четким и ясным голосом произнес старый рабириец. – Это можно сделать в любое время и в любом месте – если знать, у кого и как спрашивать.

– Загадками изволите выражаться? – еле слышно пробормотал месьор Астарак. Военачальник оказался прямее:

– Тогда какого ляда… извините, госпожа… Я хотел сказать – почему бы не задать этот вопрос прямо сейчас?

– Действительно, почему бы и нет? – эта фраза принадлежала Иллирет ль’Хеллуане. – Раз уж всем так необходимо узнать, кто должен править этой землей? Только вот что вы станете делать, если новый князь окажется пребывающим где-нибудь за десяток лиг отсюда?

– Съездим и привезем, делов-то, – пожал плечами король Аквилонии, вопросительно покосившись на Лайвела. Старый гуль выглядел так, будто в любой миг готов распрощаться с этим неласковым миром, и идея незамедлительно провести ритуал по избранию нового правителя Рабиров явно пришлась ему не по душе.

– Н-ну… – в душе старого Хранителя намертво сцепились приверженность традициям и желание поскорее избавить Леса от присутствия людей, – сам по себе ритуал не очень сложен, однако забирает у вопрошающего много сил, и я не уверен…

– Я могу помочь, – Иллирет беспечно встряхнула темно-рыжими локонами. – Ваши прения, люди, становятся скучными, нужно что-то решать. Так мы спрашиваем?

– Да, – в один голос сказали Конан и Норонья. Астарак кивнул, а Спарра запоздало брякнул:

– А кого спрашивать-то будем?..

Около восьмого вечернего колокола.

Ритуал определения нового владыки Лесного княжества, как вскоре выяснилось, требовалось непременно проводить под открытым небом. За разговорами государственной важности никто не заметил, что солнце уже клонится к вечеру, прочертив на зыбкой глади лесного озера широкую огненную дорожку. Присутствовавших в Школе рабирийцев известие о грядущей церемонии сначала поразило до глубины души – обычно ритуал проводился в столице, в присутствии малого круга избранных – но вскоре около дома Хасти начали один за другим появляться лесные стрелки, интересуясь, можно ли будет взглянуть на грядущее действо и нужно ли чем-нибудь помочь.

Помощь и вправду требовалась. Сперва по указаниям Лайвела на ровном травянистом откосе вычертили круг шести-семи шагов в поперечнике и выкопали вдоль него неглубокую канаву. Прочие добровольцы тем временем собирали мелкие щепки, куски коры и хворост, которые складывали в вырытый ров. Вообще-то канаву требовалось наполнить легко воспламеняющимся «земляным маслом», но, как брюзжал Хасти, запасы этой горючей жидкости в алхимической мастерской были уничтожены, а у него в доме с трудом отыскался один-единственный початый кувшин. Содержимым кувшина тщательно и равномерно обрызгали приготовленное дерево, в тщательно вымеренном и отмеченном колышком центре кольца установили бронзовый сундучок, украшенный литыми фигурками животных. Подле сундука на расстеленном коврике стояла открытая шкатулка с Венцом Лесов, сапфир в сплетении веточек казался похожим на маленькую пронзительно-синюю искру или упавшую с неба звезду.

Распоряжавшийся Лайвел осмотрел приготовленное место действа и каким-то будничным, выцветшим тоном объявил, что можно приступать, но сперва кое-кому придется удалиться. Выбор, кому уйти, а кому остаться, Хранитель проводил сам, руководствуясь каким-то непонятными соображениями. Так, например, он дозволил присутствовать всему окружению Коннахара и самому принцу, но заставил отойти подальше некоторых из своих же соотечественников. Не разрешили приблизиться к ритуальному костру правителю Аквилонии, зингарскому тысячнику и месьору Астараку, но почему-то пригласили выглядевшего несколько потрясенным ди Норонью. После очень вежливой, но непреклонной просьбы от берега озера ушел владелец Школы – Лайвел заявил, что такая личность, как Хасти, вынуждает любое волшебство действовать в свою пользу и может невольно исказить истинный ответ Вместилища Мудрости. Одноглазый не стал спорить, послушно удалившись на указанные полсотни шагов в сторону леса.

– Я поняла, кого и почему он выбирает, – внезапно шепотом заявила Айлэ. – Он оставляет тех, кто помоложе – наверное, у них больше веры в колдовство.

– Ди Норонья не такой уж молодой, – возразил Конни.

– Зато безмерно любопытный. Или наоборот, такой недоверчивый, что чудеса в его присутствии творятся сами собой – только бы удивить этого человека, – предположила девица Монброн. Теперь она почти ни о чем не беспокоилась: все испытания и горести остались позади. По возвращению в Тарантию им с Конни, конечно, изрядно достанется, но даже королевская немилость не может сравниться с тем чувством облегчения, которое испытываешь, когда твоя жизнь возвращается в привычную колею.

«Может, теперь Дженна не станет так рьяно противиться возможному браку своего сына? – робко размышляла баронета Монброн. – В конце концов, я больше не гуль… А кто тогда? Альбийка, вроде госпожи Иллирет? Правда, может возникнуть другое препятствие – кто знает, сколько я проживу на свете? Уж точно больше, чем Конни. И когда он начнет стареть, я буду оставаться такой же молодой… Да что за ерунда мне сегодня лезет в голову! Какое замужество, о чем я только думаю! Радоваться надо, что все заканчивается!..»

Лайвел тем временем торжественно вступил в середину кольца на берегу, кто-то из рабирийцев подпалил разложенные по кругу куски дерева, и те вспыхнули – сперва неохотно, затем все дружнее и ярче. Следующей в круг вошла Иллирет ль'Хеллуана, неторопливо перешагнув через разгорающееся пламя. Языки огня потянулись было к подолу ее одежды и босым ногам, но тут же отпрянули, словно испугавшись. Иллирет опустилась на колени рядом с о шкатулкой, содержавшей Венец, достала реликвию и повернула сапфиром к себе, словно вступив с Камнем в безмолвный разговор.

Спустя несколько ударов сердца пламя неожиданно взревело, точно в него выплеснули с десяток бочек наилучшего «земляного масла», заставив поспешно отпрыгнуть зрителей, стоявших поблизости от кольца. Языки огня взлетели выше человеческой головы, сомкнувшись в пляшущий, багровый купол, сквозь который ослепительно полыхала ультрамариновая капля кристалла и неясно просматривался силуэт стоящего Лайвела. Хранитель что-то делал с бронзовым ларцом, поводя ладонями над запертой крышкой.