Джезебел Морган - Охотники Смерти или Сказка о настоящей Верности

• Название: Охотники Смерти или Сказка о настоящей Верности
• Автор: Джезебел Морган
• Жанр: Фэнтези

В мире ледяного солнца нет любви - души людей выморожены до прозрачной расчётливости, все чувства взвешаны и вымерены. Но если душу сжигает ненависть, жить осталось считанные дни, а цели так и остались недостижимыми, можно начинать верить в чудо. Может быть, оно даже произойдёт.

Предупреждение: роман написан в смешанном жанре дарка и психологического фэнтези, так что если не горы трупов. то реки крови точно есть. Также не советую читать любителям хэппи-энда и не в меру удачливых героев.

---

– Видимо, ты была Магистром слишком долго и слишком привыкла к обязанностям и ограничениям, которые эта должность накладывает, – печально качает головой женщина. – Неужели ты уже не в силах понять, что поступками может руководить не только выгода?

– Наверное, действительно я уже не способна это понять. Просто все люди, которых я встречала, в первую очередь руководствовались именно возможностью извлечь свою выгоду. И чаще всего она заключалась в деньгах.

Кэта устремляет мечтательный взгляд в привычно серое небо.

– Я с детства мечтала путешествовать, грезила о том, что когда-нибудь смогу пройти всё Империю и все соседние государства. И поэтому радовалась поступлению в Орден Жизни. Магические способности, даже небольшие, – это великолепный шанс осуществить свою детскую мечту! – Взгляд Кэты потухает и она грустно улыбается. – Но когда выяснилось, что у меня есть все задатки, чтобы стать Мастером, с мечтой пришлось распрощаться. Я была вынуждена на благо клана совершенствовать свой дар и обучать молодых… Теперь, когда за моей спиной не маячит призрак долга, я решила исполнить свою мечту. Хотя бы частично. За эти годы я побывала почти во всех уголках Королевства. Именно это и привлекло меня в эту банду, – она тонко улыбается, а в глазах плещется тоскливая печаль. – Я удовлетворила твоё любопытство?

– А я мечтала стать лучшей, – я вздыхаю с некоторой долей зависти. Мне стыдно признаться, что моя мечта была не такой… возвышенной и бескорыстной, как у этой чудесной женщины. – И я ей стала. Но толку-то? Когда моя мечта исполнилась, и мне не к чему стало стремиться, я сделала свой клан смыслом всей своей жизни, я сделала его самой своей жизнью. И теперь, когда его нет, нет и меня самой, моей личности. Думаю, скоро я смогу встретиться с моей богиней, на алтарь которой я положила не только свою жизнь.

Молчим. После неожиданной откровенности всегда начинаю чувствовать себя очень неуютно, словно вывернула перед кем-то душу наизнанку, показав самые неприятные её стороны. Мне хочется сейчас оказаться как можно дальше от магички, впрочем, на сколько я могу чувствовать, ей тоже. Потом, когда мы обдумаем всё сказанное и услышанное и заставим себя забыть об этом диалоге, мы снова сможем общаться как прежде, спокойно рассуждая о политике и нравственности, по-дружески подтрунивая друг над другом, а сейчас…

Холодный ветер ерошит волосы.

С высоким звоном сталкиваются мечи, высекая искры, чтобы тут же отпрянуть. Бойцы внимательно приглядываются друг к другу, готовясь нанести удар. Пока же мечи вскинуты в защитных позициях. Первой не выдерживает молодая противница. Резкие и быстрые удары мелькающие перед противником рассеивают его внимание на контрудары, скупые и точные. И если на стороне девушки молодость и скорость, то её противник может противопоставить им мастерство и опыт. Так что девчонка зря надеялась таким образом выявить щель в защите. Такого победить в честном поединке можно, только предварительно стукнув чем-то тяжёлым по голове.

Отбив все удары противницы, мастер переходит в контрнаступление. От первого удара девушка уворачивается, по инерции делает половину поворота и с размаху пытается полоснуть по обманчиво незащищённому боку. Мечи снова сталкиваются с возмущённым звоном-скрежетом, и мужчина легко отталкивает клинок противницы. Девушка стремительно отскакивает, разрывая дистанцию. Они снова ходят друг против друга кругами, выжидая момент для атаки.

– Эй! – кричит извечный горе-повар, – Давайте быстрее! Остынет!

Сытая и непривычно умиротворённая, я лениво наблюдая за боем Риды и Кэрта, мастера меча. Сражаются они красиво, используют красивые приёмы. Никто из зрителей (за их тренировками привычно наблюдают около семи наших попутчиков) не может предсказать, кто выиграет. Довольно улыбаюсь и ловлю себя на том, что горжусь ученицей, как дочерью… или родной сестрой. Ей бы ещё опыта набраться…

Бой резко обрывается на середине, видимо бойцы всё-таки проголодались и согласились на перемирие. Разгорячённая боем Рида подбегает ко мне и напрашивается на похвалу как дитя малое.

– Я хорошо сражалась? – с сияющей улыбкой спрашивает она.

– Великолепно! – смеюсь я, и она начинает звонко смеяться вместе со мной. Еле удерживаюсь, чтобы не погладить её по встрёпанным волосам, заплетённым в тугую косу и тёмной короной уложенным вокруг головы. Резко обрываю смех. – Но ты должна знать, что в реальном бою ценится не красота движений и не изящность приёмов, а скорость, сила и ловкость. В битве не место честным приёмам, главное, они должны быть эффективными.

Выслушав моё поучение, притихшая было ученица снова смеётся.

– Ох, Дикая… Я же не имперский паладин, у которых всё в кодекс чести упирается, и врага в спину бить нельзя, не достойно, и между ног не ударишь, не подобает… – тут ученица иронично хмыкает, выражая своё мнение по поводу таких приёмов. Она-то их использует с удовольствием, на одной из первых тренировок так победу себе выбила. – У горцев в чести скупость и точность ударов. Чем быстрее ты можешь разделаться с врагом, тем ты лучше. На один удар должен приходиться один труп. С Кэртом же я оттачиваю технику.

Я тепло ей улыбаюсь.

– Но это ещё не повод уклонятся от моих уроков, – голос звучит холодно и отрешённо. Девушка неопределённо кривится – в уроках со мной приятного мало. – Сегодня я создам для тебя ритуальный кинжал.

В глазах Риды зажигается азартный огонёк. Кинжал позволяет коснуться новой ступени магии крови, если сестра готова заплатить требуемую цену.

– А что для этого надо? – с некоторой долей подозрительности спрашивает ученица, успевшая уяснить, что многие ритуалы крови довольно сложны.

– Твоя и моя кровь. Обычно для создания кинжала используют кровь семи Старших, но кого нет, того и не будет. Давай ладонь.

Рида доверчиво протягивает мне руку, с интересом наблюдая, как я на своей ладони надрезаю тонкий узор. Капельки крови скапливаются в уголках надрезов, застывая крошечными рубинами, переливающимися серебром. Закончив свой рисунок, осторожно надрезаю кожу на ладони Риды, стараясь сохранить геометрическую точность узора. Капли её крови светятся тьмой – печать Ночи.

– Больно? – тихо спрашиваю её. Девушка сверкает гневным взглядом. Как же! Признаться в том, что ей больно даже от таких царапин, значит унизит честь горцев! Какая же она ещё забавная…

Накрываю её ладонь своей, стараясь совместить кровавые узоры. Кожу начинает щипать, потом щекотка сменяется огненной болью, как от ожога. По потемневшим глазам Риды и плотно сжатым губам знаю, что ей гораздо больнее. Ободряюще ей улыбаюсь одними глазами.

Из-под сжатых пальцев начинает струиться наша смешанная кровь бесконечным тонким ручьём. В тонких царапинах словно шипы из раскалённого железа проворачиваются. Сжимаю зубы, обещаю себе, что не закричу, как на собственной инициации. И не упаду в обморок от боли. Именно после этого меня перестали считать хоть на что-то годной.

В уголках глаз ученицы блестят скупые злые слёзы, но она не пытается отдёрнуть руку, как я когда-то, а просто неотрывно смотрит на формирование кинжала из крови. Когда алая сталь меняет свой цвет на тёмно-серебряный, боль утихает. Теперь наши ладони сжимают костяную гладкую рукоять, оплетённою кожаными полосами. Я, еле сдерживая стон, отшатываюсь от продолжающей сжимать кинжал Риды. Её безучастный взгляд устремлён в одну точку.

Шипя от боли, разглядываю тёмные зудящие шрамы на ладони. И как они могли возникнуть от слабых царапин? Мне, конечно, и раньше приходилось проводить инициации для сестёр, но никогда это не было так больно.

– Ты в порядке? – голос звучит хрипло и низко. Ученица вздрагивает и поднимает на меня пустой взгляд. Глубоко вздохнув, она приходит в себя. С удивлением и недоверием разглядывает свой ритуальный кинжал.

– Всё? – настороженно спрашивает она.

– А тебе продолжения хочется?

– Нет! – В глазах Риды мелькает панический страх. – Это всегда так больно?

– Что именно? – педантично уточняю я. – Если ты о инициации, то нет. Вероятно, на этот раз так получилось, что кинжал мы формировали только вдвоём. Обычно, как я и говорила, для этого есть Семь Старших (скорее, сильнейших, но в нашем клане это одно и то же).

– Нет, – качает головой ученица, вертя в руках ритуальное оружие. – я обо всех ритуалов спрашивала.

– Чем больше боишься – тем больнее, – отвечаю непривычно лаконично. – Пока тебе надо будет потренироваться с призыванием кинжала.

– ???

– Если тебе придётся его бросать во врага (вероятно, придётся), то если ты его позовёшь, он вернётся к тебе.

– Здорово! – ликует Рида. – Это таким образом один кинжал до бесконечности метать можно!

– Нет! – гневно сверкаю алыми огнями в глазах. – Этот кинжал ритуальный. Чувствуй разницу. Его используют только чтобы вены резать. Себе или жертве. Как простое оружие его использовать нежелательно. Это всё равно что… – пытаюсь подобрать сравнение, понятное воину. – … зачарованным мечом хлеб на ужин резать.