Ольга Ляшенко - Собиратель чемоданов

• Название: Собиратель чемоданов
• Автор: Ольга Ляшенко
• Издательство: Издательство: «ЭРА», Издательское содружество А. Богатых и Э. Ракитской
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002
• ISBN: ISBN: 5-93721-139-1

Фабула романа, давно вывешенного в Интернет-библиотеке Максима Мошкова и потому многим уже хорошо известного до появления бумажного издания, на первый взгляд напоминает авантюрную сказку вроде приключений Незнайки. Однако «Собиратель чемоданов» — отнюдь не детская книга. Скоро выйдет и адаптированный для читателей младшего возраста вариант романа, но вот этот толстенный том — утонченное удовольствие для взрослых интеллектуалов с научным складом ума и далеко не средним образованием. Ведь, как подмечает один из персонажей книги, ум «у кого-то помещается где угодно, хотя бы даже и в голове. А у кого-то нигде не помещается».

В коллекции чемоданов, которые вложены один в другой, словно матрешки или миры Каббалы, завелись чемоданные жители — люди со съемными головами-«пеналами», в которые самой природой вложено столько вещей в первом значении этого слова, сколько в ином значении в голову обычного человека никогда не влезет. Осваивая Чемоданы, они строят свой мир, уверенно разрушая внутренние перегородки, но никогда не выходят за границы Последнего Чемодана. На этом единственном табу и держится их культура. Но, как и все на свете, до поры до времени. В конце концов, целостность «кожаного занавеса» нарушается, и обитатели выходят Наружу, прямо в квартиру скромного собирателя чемоданов… А случилось это по одной причине: как-то раз в Чемоданах совершенно случайно встретились и почему-то подружились философ-диссидент Упендра и идеальный гражданин, «сын трудового народа» Чемодаса.

Автор называет роман «книжной коллекцией» в том же смысле, в котором это определение можно отнести и к Библии. Есть здесь и приложения «избранных извлечений из сочинений различных авторов», и наукообразные комментарии дотошного Составителя, и даже «Очерк жизни и творчества Дмитрия Ивановича Менделеева» — ведь он, как известно, тоже «занимался чемоданами».

Не только написать «научное фэнтези» (что и само по себе случай беспрецедентный), но и создать в одной книге целый мир со своей наукой, философией, юриспруденцией после Толкиена смогла разве только Ляшенко. «Собиратель чемоданов» — одновременно и сборник забавных изречений, и утопия, и антиутопия, и приключения почище Гулливеровских, и скрупулезность бытовых зарисовок (почти все действие романа происходит в комнате Коллекционера). Логические парадоксы и уловки, курьезы как «внутреннего» (чемоданного), так и «внешнего» законодательства (сама писательница определяет жанр «Собирателя чемоданов» как «юридическое фэнтези»), мировоззренческие проблемы и даже любовные перипетии — все упаковано автором в Чемоданы. Читатель может извлечь то, что ему нужно, или скользнуть по поверхности.

Ольга Ляшенко — автор еще одной «бумажной» книги — «Об удивительных народах» и известный сетевой писатель, активный участник Интернет-журнала «Самиздат». Секретами своей сетевой жизни О. Ляшенко собирается поделиться с читателями в своем новом романе под условным пока названием «ROVER-BOOK».

Надежда ГОРЛОВА«Литературная газета», 2003.

---

— Само собой, кое от чего придется отказаться, — согласился он, — Но зато и выигрыш налицо.

18. — Тебе и со складом придется проститься, — продолжал Упендра.

Склад располагался прямо под столом.

«Да что он все каркает!» — подумал Чемодаса, чувствуя, как к нему возвращается привычная злость на Упендру, который только и может, что давать глупые советы и понапрасну предостерегать.

— Ничего, — резко сказал он. — Со складом что-нибудь придумаю, это не твоя забота. Рассуждать можно до бесконечности, а толку от этого все равно не прибавится. Тем более, что решение уже принято.

— Что значит принято? — возмутился Упендра. — Я пока не давал своего согласия. Да и Стяжаева не мешало бы выслушать, он тоже имеет право голоса.

— Стас возражать не станет. Он давно жалуется, что ему лифты мешают сидеть за столом, ноги девать некуда. Так что, если дойдет до голосования, нас будет двое против одного.

— Согласен.

Упендра согласился на голосование только для того, чтобы выиграть время. «О чем тут голосовать? — думал он. — Тут и голосовать-то не о чем. Заведомо абсурдная идея».

19. — А раз согласен, так бери гармошку и играй! — сказал Чемодаса.

Эта просьба, столь неожиданная в устах Чемодасы, тронула Упендру до глубины души. Он быстро приладил гармошку и взял первую ноту.

— Играй как можно громче, — сказал Чемодаса, затыкая поплотнее уши.

«Странное решение, — подумал Упендра. — Впрочем, может быть, ему так легче привыкать».

Он подул изо всех сил и извлек из своего инструмента самые пронзительные и резкие звуки, на какие он только был способен.

Чемодаса удовлетворенно кивнул. Сечас же снизу раздался возмущенный стук. Это сосед опять взялся за свою швабру. Упендра перестал играть.

— Что же ты? Продолжай, — нетерпеливо сказал Чемодаса.

— Зачем дразнить больного человека? Это жестоко, — сказал Упендра. — Лучше пойдем с нами вечером на свалку, там и послушаешь.

— Играй, кому говорят! — потребовал Чемодаса.

«Что это с ним?» — Упендре стало как-то не по себе.

В это время в прихожей раздался звонок.

— Вот видишь? Старик уже здесь, — испуганно прошептал он.

— Открыто! — во весь голос прокричал Чемодаса.

— Ты с ума сошел! — Упендра уже не на шутку испугался. — Забыл, о чем рассказывал Стяжаев? С ним небезопасно!

— Все идет по плану! — сказал Чемодаса, возбужденно потирая руки. Глаза его горели, щеки пылали лихорадочным румянцем.

Упендра ничего не понимал. Сумасшедший был уже в прихожей, а Чемодаса вел себя более чем странно. А что, если и он небезопасен?

В это время раздался осторожный стук в дверь, и дребезжащий старческий голос спросил:

— Можно?

— Да-да. Войдите! — крикнул Чемодаса.

Упендра отпрянул от окна и резким движением задернул штору.

20. Он не видел, как открылась дверь и что произошло вслед за этим. Он только слышал оглушительный удар, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки, а затем — звон, грохот, треск, скрежет и плеск воды, который, казалось, никогда не прекратится. Зажимая руками уши, Упендра бросился ничком на пол.

Наконец все стихло. В наступившей тишине прошелестели быстро удаляющиеся шаги насмерть перепуганного старичка, а затем раздался ликующий крик Чемодасы:

— Ура! Получилось!

Упендра встал и выглянул в окно.

Взору его предстала ужасная картина всеобщего бедствия.

Увы, не все, далеко не все предусмотрел в своих рассчетах Чемодаса. Казалось бы, он включил в них почти все существенные параметры: направление сквозняка, массу оконной рамы вместе со стеклом, силу натяжения бечевки, сопротивление материала ножки стола. Единственное в чем он был не до конца уверен, — это то, насколько прочно держится шпингалет. Если бы шпингалет оторвался, ничего бы не вышло. Поэтому, надпиливая ножки, он применил отдельный расчет: вычислил, сколько по минимуму необходимо оставить, чтобы стол не рухнул сразу. И оставил даже немного меньше. Но все равно до последней минуты он не был уверен в успехе. Шпингалет был ржавый и вполне мог подвести.

Однако можно ли было предусмотреть все возможные и даже почти невозможные последствия совокупного действия множества несущественных факторов и маловероятных обстоятельств? Кто мог, например, предвидеть, что самовар окажется почти доверху наполненным водой? Что тяжелая столешница, вместо того, чтобы спокойно занять отведенное ей место на полу, разве что чуть-чуть потеснив склад, всей своей тяжестью рухнет прямо на хранилище взрывоопасных веществ? Что падая, она увлечет за собой и канатную дорогу вместе с книжной полкой, и самовар, и вентилятор, и мельницу, и беседку, и все прочие расположенные на ней постройки и приспособления, а также выдвижной ящик со всем его содержимым?

21. Чемодаса обрадовался лишь в самый первый момент. Это было естественное чувство, понятное каждому, кому хоть раз посчастливилось полностью и до конца осуществить задуманное. Ведь не мог он сразу, одномоментно охватить мысленным взором все случайные и непредвиденные неприятности, нежданно и негаданно присоединившиеся к свершению грандиозного плана, да еще вместе с их отдаленными последствиями. Быстро, но постепенно, как из осколков разбитого зеркала, складывалась в его уме картина происшедшего, и когда она сложилась полностью, то первой его мыслью было: «Вот так и случаются непредвиденные катастрофы».

— Так этого ты хотел? — прозвучал за спиной голос Упендры.

Этот вопрос был как удар в спину. Все перевернулось в душе у Чемодасы. Все новые решения, уже начавшие подспудно вызревать в его сознании, смешались в один тугой ком, подступивший к горлу. Кажется, впервые в жизни ему не пришлось искать слов, чтобы выразить свое возмущение, они нашлись сами собой:

— Да как ты можешь?! Как у тебя только язык повернулся?! Когда такое несчастье! Когда, казалось бы, надо все забыть…

22. Он не мог даже смотреть на Упендру без отвращения. Сам вид его шутовской фигуры казался наивысшим кощунством перед лицом разыгравшейся трагедии. Чемодаса словно прозрел.

«Я-то думал, что он никчемный, но безобидный, а он… Да он всегда был таким! Еще в Чемоданах!

— И правильно, что тебя выгнали!

Произнеся эти жестокие слова, Чемодаса сразу почувствовал облегчение, как будто лопнул старый нарыв. Он решительно шагнул в лифт и, не дожидаясь Упендры, нажал самую нижнюю кнопку.

23. Двери лифта плавно закрылись, и кабина поехала вниз, но проехав только полтора этажа, вдруг остановилась.

Застрял! Только этого и не хватало! В отчаянии Чемодаса изо всей силы стукнул кулаком в стенку лифта. Но это не помогло. Кабина продолжала висеть неподвижно.

Между тем Упендра, как видно, решил его доконать: сверху полились заунывные звуки гармошки, от которых у Чемодасы полностью пропадала способность решать и действовать. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас вступать в переговоры с Упендрой. Он мечтал больше никогда не видеть его, не слышать, навсегда забыть об его существовании. Но делать было нечего.

— Эй, ты! Слышишь? Перестань!

Упендра продолжал играть, будто не слышал.

Чемодаса бешено заколотил по стенке кабины. Музыка прекратилась.

— Слышишь, что я тебе говорю? Вызови лифт.

— Спасибо за заботу, но как-нибусь обойдусь. Мне пока лифт не нужен, я вниз не собираюсь. Видишь ли, я в свое время не удосужился научиться плавать, а теперь уже поздно.

— Идиот! Ты что, не видишь, что я застрял? — заорал Чемодаса, — Нажми сейчас же кнопку, и лифт поедет. Это проверено.

В ответ раздались гнусавые звуки гармошки.

— Прекрати-и-и!!! — завизжал Чемодаса.

Звуки прекратились.

— Ты об этом сильно пожалеешь, — сказал Чемодаса. — Немедленно вызови лифт.

— Извини, но ничем не могу тебе помочь, — ответил Упендра. — Сам подумай, зачем мне это делать, когда ты мне открыто угрожаешь? Когда ты успокоишься, придешь в себя, я, безусловно, тебе помогу.

«Что за идиот!» — подумал Чемодаса.

— Пойми, я не могу здесь сидеть до вечера. Ты видел, что творится внизу? А если ты меня выпустишь, я успею хоть немного прибрать до прихода Стаса. Зачем расстраивать человека?

— Об этом тебе не мешало подумать заранее. И между прочим, я тебя предупреждал, что лифты неисправны. А ты, кстати говоря, мне обещал, что мы ими пользоваться больше не будем. Вот я и решил не пользоваться. А еще ты мне обещал выделить комнату по моему выбору. Так вот, я выбрал эту. Буду жить здесь.

«Ну, подожди! Дай мне только до тебя добратья!» — подумал Чемодаса. Ему ужасно хотелось возложить всю вину за происшедшее на Упендру. Он сердцем чувствовал, что прав, только пока не знал, как это обосновать. И словно нарочно, чтобы помешать ему собраться с мыслями, Упендра опять заиграл свою заунывную мелодию.