Федор Мельников - Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви

• Название: Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви
• Автор: Федор Мельников
• Издательство: Лествица
• Жанр: Религия
• Год: 1999

Массовому читателю, интересующемуся историей России, написанная старообрядцем белокриницкого согласия книга, может представлять интерес тем, что отражает точку зрения старообрядцев на раскол, что является значительной редкостью в серьезной исторической литературе, содержит большое количество малоизвестных фактов из истории России, об возникновении и развития раскола в РПЦ, гонениях на старообрядцев, их участия в общественной жизни, выживания и сохранения своей веры в суровых условиях. История с обретением старообрядцами своих епископов выглядит как настоящая детективная повесть. Уделено внимание образовательной и просветительской деятельности старообрядцев в российском обществе.

Книга в основном охватывает период времени от реформ Никона до 1917 г. Некоторые места в тексте относятся и к более поздним, уже послереволюционным событиям. Точная дата завершения работ над рукописью книги неизвестна, но по ряду признаков, условно можно считать таковой 13 мая 1947 года.

---

Ни единоверие, ни старообрядчество пока ничем и никак не откликнулось на это "Деяние" Московской патриархии. Да в условиях безбожного ига в России и невозможно свободное обсуждение церковных и вообще религиозных вопросов. Для этого нужно ждать других времен.

Часть вторая. Старообрядческая иерархия.

Искание иерархии.

Искание архиерейства.

Старообрядческая древлеправославная Церковь, лишившись епископов вследствие их уклонения в никонианство, твердо и неизменно веровала, что Господь снова восстановит в Своей Церкви всю полноту священной иерархии. На обвинение, брошенное старообрядчеству известным Питиримом, архиепископом Нижегородским, что оно не имеет своих епископов, старообрядцы отвечали: "Все усердно желаем и Господа Бога просим, да православные епископы будут до скончания века, и иже от православия сведошася, дабы паки в оно направлялися" [167]. Еще за пять лет до этого ответа, именно в 1712 г., старообрядцы уже обращались к Иерусалимскому патриарху Хрисанфу с просьбой рукоположить им в епископы священноинока Игнатия, принятого на Ветке знаменитым священноиноком Феодосием и посланного к Хрисанфу с целью получить епископский сан. К тому же патриарху и в том же году обращались с такою же просьбою и донские казаки-старообрядцы, к тому времени переселившиеся в Турцию под предводительством своего атамана Игната Некрасова. Патриарх обещал и ветковцам, и донцам посвятить епископа. Но в дело это вмешался русский посол в Константинополе, пригрозив патриарху недовольством императора Петра, и Хрисанфу пришлось отказаться от своего намерения. [168] Однако эта неудача не охладила старообрядческих стремлений к приобретению себе епископа. Все внимание их было обращено главным образом на Восток - к иерархии восточной церкви. Было гораздо больше надежды найти себе епископа именно там, чем в России от никоновской иерархии. Восточная иерархия, несмотря на ее высокие титулы - вселенских патриархов и даже судей вселенной, - была проще, достуцнее и чище в своем иерархическом и нравственном достоинстве. Поэтому именно к ней в течение всего безъепископского периода старообрядчество обращалось с ходатайством о получении от нее епископства. В тридцатых годах того же XVIII столетия ветковские старообрядцы вели длинные переговоры с Ясским митрополитом Антонием о рукоположении им на Ветку епископа. В главе "Выговская пустыня" мы указали, что даже старообрядцы-поморцы старались приобрести себе епископа тоже от Восточной иерархии. В Палестину был послан с Выга знаменитый Вышатин с целью найти там епископа. В 1766 г. московская старообрядческая община обращалась к грузинскому митрополиту Афанасию, проживавшему в то время в Москве и служившему в Архангельском кремлевском соборе, с просьбой рукоположить для них епископа. Афанасий ответил, что он этого сделать не может без разрешения русского Синода, и посоветовал старообрядцам отправиться в Грузию, там автокефальный патриарх, независимый от Синода, вправе удовлетворить их просьбу. Московское старообрядчество действительно снарядило посольство в Грузию, но ему пришлось от предгорий Кавказа повернуть обратно, так как по тогдашнему военному положению никому не было пропуска из России на Кавказ.

Еще к одному греческому иерарху обращались старообрядцы все с той же просьбой - поставить им епископа. В 70-х гг. XVIII столетия в Подолии временно проживал греческий митрополит Евсевий. От него ветковские отцы решили приобрести себе епископское посвящение. В этих намерениях принял энергичное участие инок Никодим, который потом долго ходатайствовал при покровительстве князя Потемкина и графа Румянцева приобрести епископа от русской иерархии. Но пока шли на Ветке и в Стародубье совещания и сборы, Евсевий за каких-нибудь десять дней до прибытия к нему старообрядческой делегации уехал в Грецию. Есть достоверные сведения, что все же один старообрядческий инок из Стародубья, Рафаил, был рукоположен Антиохийским патриархом Даниилом в епископы для старообрядцев. Но ему не суждено было возглавить старообрядческую Церковь: по дороге в Россию он умер где-то в Турции.

Обращались старообрядцы со своими просьбами по вопросам архиерейства и к русской Синодальной иерархии, но лишь к таким ее архипастырям, которые отличались простотою жизни, высоконравственными качествами и доступностью, каковым, например, был Тихон Задонский. Особенно хотелось Никодиму, чтобы во главе старообрядческого священноначалия стал Тихон. Но последний не мог перейти в старообрядчество, воспитанный в духе странно враждебном староверию. Если уже Платон, митрополит Московский, пропитанный духом свободомыслия и даже масонства, не мог отрешиться от многих зловредных предубеждений против старообрядчества и из-за одного двуперстия признавал единоверческое причастие сомнительным, а самих единоверцев объявлял непросвещенными Богом, то что же говорить о рядовых епископах, к числу которых принадлежал и Тихон Задонский. Но важно отметить на примере обращения старообрядцев к Тихону, какого именно епископа хотелось иметь старообрядцам. Есть известия, что московские старообрядцы ездили в построенный патриархом Никоном новый Иерусалим к проживавшему там на покое Крутицкому митрополиту Сильвестру, а нижегородские обращались к проживавшему с 1778 г. в тамошнем Печерском монастыре бывшему Рязанскому епископу Палладию. Старообрядцы из г. Торжка ездили в Новгород к Коломенскому епископу Иоаникию, бывшему викарию новгородской митрополии. Но все эти обращения не дали благих результатов. Никто из никонианских епископов не решался перейти в старообрядчество. Императрица Екатерина пообещала дать старообрядцам епископа, но не смогла выполнить своего обещания. Император Александр I, будучи в Екатеринбурге в 1825 г., тоже обещал тамошним старообрядцам дать епископа. Но в том же году постигшая его действительная или мнимая смерть лишила его возможности исполнить свое обещание.[169]

Иерархия господствующей церкви, именно епископат, была такого духа и настроения, что немыслимо было ждать от нее какого-либо обращения в старообрядчество. Вот какими яркокрасочными словами характеризует епископов синодской церкви единоверческий журнал "Глагол времен": "Они, посланные по лицу земли для любви, для проповедания истины и святости жизни, для мира братьям, будь то эллины или иудеи... устраивали тюрьмы, репрессии, ссылки, ужасы голодных смертей... Во имя Христа? Нет! Кто же они? Отцы, наши подлинные отцы с мягкими, холеными руками, в великолепных одеждах из шелка... бархата... ласкающих взоры цветов - малиновых, пунцовых, синих, белых... шумящих и даже надушенных. Дорогие каменья... золото... блистали с головы до ног... И эти холеные руки, мягкие и нежные, не знавшие грубого мускульного труда, подписывали приговоры не милости или кротости, не привета и защиты, не утирали слез, струящихся по тысячам ланит и паливших огнем своей скорби и муки даже до смерти, а... спокойно, просто решали одним взмахом пера смерть, ту медленную, бесконечную смерть, которая была от них единственной наградой за силу духа... "В тайги, в тюрьмы", - шептали тонкие, бледные уста и улыбались... "Опомнятся, спасут свои души", - говорили кроткие сердца великолепных отцов и предстателей, и несчастные, полунагие, голодные, оторванные от родных, друзей, всего человечества... шли... Шли и гибли." [170] Кто же из таких отцов и пастырей мог перейти в старообрядчество? Ведь идти сюда нужно было на подвиг, на страдание и даже на смерть, мученическую смерть. Первый старообрядческий епископ Павел Коломенский был после многих мучений сожжен, второй, Епифаний Ветковский, схвачен нарочно посланными для его поимки войсками и заточен в Киево-Печерскую крепость, где и скончался, и третий, Рафаил, умер в Турции, не доехав до своей кафедры. Очень трудно было найти святителя на такое апостольское служение. И старообрядчество долгое время продолжало оставаться без личного управления своим епископом.[171]

Николаевская эпоха.

Царствование императора Николая I (1825-1855 гг.) действительно представляет собой целую эпоху - мрачную, грозную для старообрядчества и несчастную для всей России. Николай был "миссионером на царском троне", как Нерон - артистом. Он занимался больше совращением старообрядцев в единоверие, чем государственными делами, совращением принудительным, насильственным, разорительным и гибельным для всей страны. С этой целью он даже лично разъезжал по старообрядческим посадам и слободам, как заправский миссионер, который с большим успехом мог вести это дело, получая за это каких-нибудь сто рублей в месяц. Миссионерство Николая обходилось стране в миллион раз дороже. Этот царь вошел в историю старообрядчества как жестокий и безудержный гонитель древлеправославных христиан.