Хилари Норман - Чары

• Название: Чары
• Автор: Хилари Норман
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-229-0

Скульптура «Вечность», созданная в память о недолгой любви, на протяжении полувека драматически тасует судьбы причастных к ней людей, испытывая на прочность привязанности и узы родства…

---

– Я никогда не была такой, как Руди, – сказала Магги со снисходительным отвращением.

– Ты всегда была открытой и честной – и такой же твой брат. Настолько такой же, что первое, что он сделает, приехав домой – если увидит твоего отца – это расскажет твоей матери и отчиму. Даже если мы попросим его не говорить, он может легко об этом забыть.

Но когда бы ни приезжала Магги в Давос одна, Александр появлялся там буквально через день-два после ее приезда. Он никогда не говорил, откуда приехал, и исчезал всегда так же загадочно, как и в их первую встречу. И Магги чувствовала, что по-настоящему живет только в те дни, когда она бывает вместе с Амадеусом и Александром. Там, внизу, в Цюрихе она просто существовала. И ждала.

Хотя Эмилия Джулиус и верила, что ее бывший муж благополучно исчез из Швейцарии, и не имела ни малейшего понятия о том, что ее дочь видит его регулярно, она была недовольна – Магги совершенно явно все больше попадала под влияние «первой паршивой овцы» семейства Габриэлов. Но Стефан по-прежнему поощрял эти поездки, и Эмили, впервые счастливая в своем замужестве, не собиралась делать что-то, что могло бы подвергнуть риску ее брак.

Если б только Магги могла бы быть такой, как ее дорогой Руди, – он был покладистым, хорошо вел себя дома. И он обожал своего отчима.

Приезд Магги в Давос в начале зимы 1953-го особенно запомнился. В первое же утро приехал Александр, неся в руках маленькую жесткошерстную таксу.

– Папочка, да она просто красавица, – у Магги перехватило дыхание, когда отец протянул ее ей. – Сколько ей?

– Всего шесть месяцев.

Амадеус был просто очарован.

– А у нее уже есть имя?

– Ее звали Хекси[15] – потому что может так очаровать, что ты сделаешь все, что ей хочется.

Александр на мгновенье замолчал.

– Я никогда не забывал Аннушку, папа, и когда я увидел эту малышку и узнал, что она продается, то просто не мог устоять. Я подумал – она будет тебе неплохой компанией.

– Где ты нашел ее? – быстро спросила Магги, надеясь что-нибудь узнать об отце.

Александр улыбнулся.

– Во время одной из поездок, Schätzli.

Хекси была настоящая чаровница. Она была сильнее, смелее, и более открытой и общительной, чем Аннушка когда-то. Она была законченным воришкой, невероятно ловко стягивая кусочки ветчины с тарелок за ужином и тапочки из-под кроватей. Но когда ее начинали ругать, она только внимательно смотрела в их лица своими маленькими карими глазками, и через минуту все трое уже улыбались.

Двумя днями позже они сидели за лэнчем, когда услышали стук во входную дверь. Ни слова не говоря, Александр встал и поспешил наверх, а Амадеус быстро вымыл тарелки сына, бокал и протер стол там, где он только что сидел.

– Опи? – нервы Магги были на пределе. – А что делать мне? – прошептала она.

– Веди себя как обычно – мы с тобой одни, ты и я, ты понимаешь?

Она кивнула, и ее дедушка спокойно пошел открывать дверь.

– Кстати, о времени – я думал, что ты уже умер.

Амадеус разразился хохотом и обнял человека, стоявшего в дверях.

– Константин Иванович! Глазам своим не верю!

– Собственной персоной, вот он я во всей красе.

Магги, словно завороженная, наблюдала, как человек снимал меховую шапку. Она сразу его узнала, потому что тот почти не изменился. Его волосы были такими же рыжими, и усы все также безупречно ухожены и густы. Русский. Мужчина, с которым ушел ее отец в тот злополучный вечер, больше чем шесть лет назад.

– А кто эта очаровательная юная леди? – спросил по-французски Зелеев, заходя в комнату вместе с порывом холодного воздуха.

Амадеус закрыл входную дверь, оставив снаружи снег, который уже было начал залетать в дом.

– Это моя внучка, Магдален.

Магги встала, глядя в знакомые дружелюбные зеленые глаза.

– Возможно ли? – подмигнул Зелеев. – Девочка на лестнице? Но та была совсем ребенком, а вы – настоящая юная леди.

Он сделал паузу.

– Сколько вам лет – если это не очень нескромный вопрос?

– Мне – четырнадцать, мсье, – с достоинством ответила Магги.

– Константин! – Александр сбежал по ступенькам вниз. – Quelle bonne surprise![16]

– Для меня – тоже, – сказал Зелеев, и они тоже тепло обнялись. – Как ты жил, Александр?

Он отодвинул Александра на расстояние вытянутой руки и внимательно изучал его лицо.

– Не слишком хорошо, а?

Александр отстранился.

– Не все легко на свете.

На какой-то момент он залился багровой краской, но потом подошел к Магги и обнял ее.

– Вас уже представили моей дочери?

– Магдалене Александровне? – сумрачно сказал Зелеев. – Да, я имел это удовольствие.

– А почему вы меня так называете? – спросила Магги.

– Так обращаются друг к другу в России, – ответил он. – Это называется – отчество, но это второе имя означает просто то, что вы дочь Александра. Вам это нравится?

– Очень, – она сделала паузу. – Но немножко длинно для ежедневного общения, не так ли? Почти все зовут меня Магги.

– Тогда я внесу поправки – в своем вкусе, – улыбнулся Зелеев. – Конечно, Магги – это прелестно, но не очень подходит для такой обворожительной и умной молодой леди, как вы.

– Не пытайся обольстить мою внучку, ты, старый греховодник, – вмешался Амадеус и хихикнул.

Зелеев тоже засмеялся, но Александр отвернулся, и Магги, ощущая его беспокойство, подошла к нему и взяла его руку в свою. Несмотря на то, что папа был явно рад видеть русского, она чувствовала, что его присутствие тревожило его, и она понимала, почему. Та ночь. Ее тоже беспокоил этот человек, по-своему, но все же она была возбуждена – наконец-то она почувствовала, что можно будет узнать, что привело к неожиданному изгнанию ее отца. В лице их странного гостя.

Она ждала три дня. Магги уже достаточно хорошо узнала скрытность взрослых, чтоб понять – слишком прямое или поспешное приближение к интересующему ее вопросу сделает лишь то, что тайна шестилетней давности станет не за семью, а за восемью печатями. Они отлично нашли общий язык – она и Зелеев. Многие друзья и знакомые ее матери и отчима отпускали ей комплименты по поводу ее золотистых волос или цвета ее глаз, и она понимала, что эта лесть могла быть не всегда искренней; но русский смотрел на нее так, что она знала – он имел в виду то, что говорил: он находил ее особенной, ему нравилась ее индивидуальность. И хотя Магги еще ни разу не встречала никого, подобного ему – с такими странно утонченными, даже привередливыми замашками и внезапными взрывами юмора и темперамента, или не всегда понятных чувств, – она могла с уверенностью сказать, что он тоже ей нравился.

Ее шанс выпал однажды днем, когда они вместе поехали в Давос Плац. Зелеев хотел купить новую расческу – потому что его старая сломалась вечером, и он не успокоится до тех пор, пока не найдет ей замену. Конечно, что касается него, это не может быть просто любая расческа – какая ни попадя, жизненно важно, чтобы она была сделана в Англии, и если он не найдет здесь то, что ищет, то без всяких колебаний отправится в Цюрих. Амадеус и Александр отправились на весь день кататься на лыжах. Магги же чувствовала себя непривычно нехорошо, ей пришлось сидеть дома все утро. Прежде чем она решила ехать с Зелеевым.

К счастью, они нашли расческу Кэнт, которая как раз была ему и нужна, во втором же магазине, в который зашли, и у них осталась еще уйма времени до вечера. Они пошли в кафе Шнайдера. Зелеев заказал большой облитый шоколадом торт и хрустящие пончики в сахарной пудре, и какое-то время они сидели молча; русский ел уже второй кусок торта, а Магги с удовольствием уплетала пончики, запивая горячим чаем.

Зелеев заговорил первым.

– Ну-с, когда же это начнется?

– Что начнется?

– Допрос с пристрастием, – улыбнулся ей Зелеев. – Я ждал несколько дней. Ты была очень терпеливой.

Он увидел, как она покраснела.

– Не смущайся, ma chère.[17] Было очень просто заметить огонек решимости в глазах, когда ты впервые попробовала расколоть меня.

Магги посмотрела на него.

– Вы имеете в виду – насчет папы?

– Конечно.

– Просто я… – Она замолчала и прикусила губу.

– Продолжай, продолжай.

– Просто я его очень люблю, и мне невыносимо не знать ничего – быть бессильной помочь ему.

– Ты помогаешь уже тем, что любишь его, – сказал Зелеев.

– Но этого недостаточно, – Магги говорила тихо, хотя за соседними столиками не было никого. – Он должен иметь возможность вернуться домой.

– Твои родители в разводе, Магги.

– Но тогда, по крайней мере, он мог бы жить в Цюрихе. Я даже не знаю, где живет мой собственный отец. – Она глубоко вздохнула. – И он так напуган. Вы бы видели его – когда приехали и постучали в дверь. Он просто побелел и сразу побежал наверх, словно…

– Словно что?

– Словно его сейчас арестуют или еще что-нибудь похуже.

Она замолчала.

– И я уверена, что он не сделал ничего, чего надо было бы стыдиться. Не сделал. Не мог сделать.