Фрэнсис Поллини - Все красотки – по ранжиру

• Название: Все красотки – по ранжиру
• Автор: Фрэнсис Поллини
• Издательство: Белфакс
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1992
• ISBN: 5-7815-1636-0

Роман, ставший в США бестселлером, содержит не только откровенные любовные сцены, лихо закрученный детективный сюжет, но и затрагивает проблемы из жизни школы.

---

– Во что превратилась твоя школа? – мягко спросила она.

– Лучше не спрашивай, – ответил он, приподняв ее лицо. – Это моя работа.

Она улыбнулась.

– Ну, им лучше поскорей найти парня…

– Полиция из штата взялась всерьез.

– Я поверю в это, когда они найдут преступника…

– Сегодня не было тренировки… – сообщил он.

Она поднялась и упала в его объятия, нежно глядя ему в глаза. Она потерлась носом о его подбородок один раз… второй… третий… бесчисленное количество раз.

– Я так и подумала, и я очень рада, что ты пришел сегодня раньше.

– Игры в субботу тоже не будет, ее отложили.

– Ничего удивительного.

– Мы договорились провести ее в среду, на следующей неделе. Нам повезло…

– На выезде или дома? – перебила она.

– Дома.

Она вздохнула.

– Все это, конечно, очень грустно, – заметила она и после небольшой паузы добавила: – Но, надеюсь, это не помешает вам выиграть матч.

– У нас неплохие шансы…

– Тем не менее, если… – Она помолчала.

– Что если? – спросил он.

– Если тот убийца не окажется звездой твоей команды… Тигр нежно поцеловал ее вокруг глаз, потом – ухо, начал целовать шею. Она ласкала его лицо.

– Я уверен, по крайней мере, надеюсь, что этого не случится… сказал он. – Я бы очень удивился, если бы…

– Проголодался? – заботливо прошептала ему жена, и Тигр еще крепче прижал ее к себе, нежно целуя шею. – Ты голоден? – Она вся была такая горячая под руками Тигра. – Ты голоден? – Губы Тигра продолжали целовать ее.

– Это ты заставляешь меня чувствовать голод. Я готов тебя просто съесть, – сказал он и нежно прошептал. – Мою сладкую Луби Лу…

Лицо ее поднялось ему навстречу, губы ее раскрылись, они были уже возле его уха, она нежно коснулась его губами.

– Ты действительно голоден? – прошептала она ему прямо в ухо.

– Ты ждешь гостей? – поинтересовался он.

– Никого сегодня я не жду.

– А где Джейн?

– У тети Люси…

– Пойдем наверх?

– Хорошо.

– Ты – моя любимая…

– Ты собрался меня нести наверх?… Я люблю тебя…

– Я не буду… я не буду… нет, не буду… – говорил Тигр, покрывая ее шею поцелуями. – О, нет, не бойся, я не буду… – добавил он, теперь уже целуя ее груди.

Она откинула голову назад, изогнулась, подставляя свои груди под его ласки, она начала кричать и вздыхать…

– Тигр! Ты…

– Луби Лу…

– Я люблю тебя…

– Ты прекрасна…

– Отнеси меня…

– Я отнесу тебя…

– Ну, пожалуйста…

– Ты легкая, как перышко, я тебя подниму наверх на руках…

– Тигр – ты настоящий мужчина.

– Твой единственный мужчина.

– О, ты мой… только мой.

– Как ты?

– Поцелуй же меня… ты…

И губы их встретились в продолжительном страстном поцелуе. Их языки, сладкие и мягкие, переплелись.

– Ох! – простонала она. – Ox-ox-ox!.. – Она продолжала стонать.

– Как я выгляжу? – спросила она наконец, когда он опустил ее на землю.

Тигр начал расстегивать ей блузку – эту шкатулку, которая хранила, оберегала ее сокровища. На ней не было бюстгальтера, и его руки уже покоились на ее обнаженной груди.

– Пошли же наверх, – прошептала она едва слышно. – Милый… обожди… – шепнула она, целуя его прямо в губу.

Блузка была уже полностью расстегнута. Теперь он покрывал поцелуями ее обнаженные груди, увлажняя их милые верхушки, задерживаясь на них, одновременно она прижималась к нему, ласкала его, гладила жадно повсюду, шептала ему в уши нежные слова. Ее глаза закрылись.

– Пошли скорее наверх… – упрашивала она его.

Он встал, взял ее на руки и пошел вверх, по ступенькам лестницы…

– Ты был пай-мальчиком в школе? – шепнула она, глядя ему в глаза, руки ее замкнулись у него на шее.

– Я всегда веду себя примерно, – ответил он, целуя ее глаза, нос и лоб…

Они лежали в постели обнаженные. Они целовались, ласкали друг друга. Его рука покоилась между ее бедер, слегка лаская их, и это было восхитительно. Ее промежность уже повлажнела, она правой рукой нежно поглаживала его пенис. Ему это нравилось.

– Я включу запись, – прошептала Луби Лу слегка охрипшим голосом.

Тигр кивнул, что-то неразборчиво пробормотав. Она стремительно выскользнула из его объятий, перебежала в другой угол спальни и включила магнитофон.

– Дорогой, – шептала она, уже снова лежа рядом с ним, в постели, целуя его, гладя ему грудь, живот, опускаясь все ниже и ниже, и все время продолжая целовать его. Наконец, она добралась до его пениса и стала его жадно лизать языком.

– Дорогой… дорогой… – шептала она снова и снова…

Тут подал голос магнитофон. Это была поэзия. Запись поэмы Клафа «Работник из Тобер-он-Вуалих», а голос, читавший отрывок из поэмы принадлежал Хилде. Да! Никому другому, как ей. Они сделали эту запись несколько дней назад по ее предложению – ей всегда нравилась эта поэма. Теперь она полюбила ее еще сильнее, так же как и Тигр. Когда наступал вот такой момент, как сейчас, они включали ее, и это действовало безукоризненно. И вот в тот момент, когда зазвучали вступительные строки поэмы, ее губы раскрылись и заглотили в рот пульсирующий член Тигра.

– Да, я не знаю, мистер Филип… но только я сама в себе ощущаю странным образом как будто… к высокому новому мосту, который они перекидывают, начиная оттуда, снизу… перекидывают через ручей и узкую горную долину к дороге… Тебе не понять меня. Но я все время говорю сама себе мысленно, с тревогой, как будто бы я сама поднимаюсь… камень ложится на камень без каменщика, сами по себе… и все ложатся на эту сторону… как будто я пролет строящегося моста с этой стороны… И вот теперь как будто бы я вижу, как на другой стороне точно такой же пролет поднимается навстречу мне… только он гораздо мощнее… и крепче…

Пока звучала запись, ее рот плавно двигался вверх-вниз, ее язык скользил, без устали лаская огромный, горячий, внушительный пенис Тигра… Теперь его рука выскользнула из-под ее бедер, и с нежным шепотом он повернул ее на спину. Его пенис выскользнул из ее рта, весь мокрый. Запись продолжала звучать:

– …тесней, ближе ко мне прижмись, соединись со мной… а потом я иногда фантазирую… я мечтаю по ночам об арках и мостах…

Тигр уже был сверху, над ней, а потом он вошел в нее мастерски и одновременно нежно… удивительно нежно, она не смогла сдержать вздоха наслаждения. Она медленно подняла вверх колени, чтобы плотнее принять его в себя. Он проникал в нее легко, плавно, скользя все глубже и глубже…

– Невидимая громадная рука откуда-то снизу бросила огромный камень в середину…

Она прогибалась под ним, двигаясь вверх, вниз, навстречу ему, когда Тигр погружался в нее, делая выпад, чудесный выпад… возбуждая ее, качаясь вместе с ней – вверх и вниз, вверх и вниз… Она была горящим вулканом, пот блестел по всему ее телу. Они медленно, волнообразно двигались в такт друг другу, погружаясь и поднимаясь, раскачиваясь в опасной близости от края постели… А запись продолжала звучать:

– …Я чувствую, как огромный камень падает вниз, в самую середину, и через него я вдруг ощутила другую часть моста… все Другие камни арки соединились, и я почувствовала вдруг счастливый, дикий восторг завершенности, полноты, законченности и совершенства…

– О! О! О! – вдруг вскрикнула Луби Лу, корчась всем телом в конвульсиях, еще теснее прижавшись к Тигру.

Чувствуя спазмы его тела, ее уста приникли к его рту, а он все продолжал низвергаться в нее, сводя ее с ума…

– Тигр! О!

Она вскрикивала и всхлипывала…

– Мой милый… мой единственный…

Он нежно шептал ей что-то неразборчивое.

– Я никогда… не смогу… устать от тебя… – выдохнула она наконец.

Тигр, лаская ее груди, продолжал шептать ей что-то нежное.

– О, оставайся во мне… мой удивительный и единственный… – шептала она снова и снова, покрывая его тысячами поцелуев…

23

Первые слова, которые услышал шеф муниципальной полиции Джон Полдаски от своей жены Мари, когда он в тот вечер переступил порог дома, были:

– Купил масла?

Джон, у которого был сегодня очень утомительный день, возможно, самый тяжелый из многих долгих дней за всю его служебную карьеру, совершенно не желал выслушивать подобные любезности даже от жены, как бы сильно ее он ни любил. К тому же, он был голоден, как волк.

– Какое, к черту, масло?! – взревел он, восприняв слова жены как самое низкое и подлое ругательство.

– Какое масло? – огрызнулась Мэри в ответ, крайне раздраженная: – Ты что же, парень, изволишь шутить?

Смутное воспоминание о каком-то масле шевельнулось где-то в отдаленном уголке его замутненного алкоголем сознания.

Но он знал себе цену, и признавать своей вины не собирался. Одновременно он отдавал себе отчет, что необходимо как-то положить этому конец, так как по горькому опыту общения с женой знал, чем все кончится.

Но он проигнорировал эти предупреждения своего внутреннего голоса и ответил еще одним ревом: