Элизабет Линн - Танцоры Аруна (Хроники Торнора)

• Название: Танцоры Аруна (Хроники Торнора)
• Автор: Элизабет Линн
• Жанр: Научная Фантастика

Земля Арун никогда не существовала в действительности. Всякие исторические аналогии случайны, за исключением «искусства шири». Оно, в некоторых деталях описания, имеет сходство с боевым искусством айкидо. Это сделано сознательно, ибо автору должно знать то, о чем он пишет, и с почтением и благодарностью вспоминать о своих учителях.

---

— Так. Кто извещен об этом?

— Очевидно, Бери и Эрит, а здесь Тамарис, Керрис и мой племянник. Они оказались рядом во время нашего с Бери разговора. Корит передаст Келу, Тамарис-Дорину. Вот и все.

— Ты надеешься сохранить секрет? И это после тридцати лет, прожитых здесь. Сефер, в нашем маленьком Илате тайны не сохраняются.

— Люди взвинчены. Боюсь, они могут собраться в экспедицию навстречу азешцам. Я не хочу искушать отважных простаков.

— Лучше рассказать. Пусть знают Айлин, Моро, Ардит; еще сообщи Хадрилу, Терезии и Долу. Предупреди о своих опасениях и попроси внимательно глядеть по сторонам и прислушиваться к разговорам. Слухи все равно распространятся, может быть, даже совсем несуразные.

— Мудрые слова, лехи, — Сефер улыбнулся.

Малыш дернул Лару за юбку. Улыбнувшись, она запустила руку в складки и вынула из кармана яблоко.

— Держи, дружок.

Бряканье колокольчика погасило улыбку старейшины.

— Прошу извинить, звонит Мерита. Я должна отлучиться.

Про Мериту говорил Рео. Помнится, она ведет записи Совета и очень дряхлая.

— Позволь, я схожу, Лара, — предложил Сефер. — К чему тебе утомлять себя ходьбой вверх-вниз.

— Спасибо, Сеф, не нужно. Ты знаешь, она не в себе, появление нового лица может вывести ее из равновесия. — Лара пошла к лестнице. Колокольчик звенел настойчиво и резко.

Сефер и Керрис уселись на подушки. Немного погодя Керрис нарушил молчание:

— Двоюродный брат сказал мне, что Мерита-писарь в Совете.

— Да, это так. — Сефер ковырял циновку пальцем ноги. — Она очень пожилая. Старость-болезнь, неподвластная даже лучшим целителям.

— Керрис, — окликнула сверху Лара. — Поднимись, пожалуйста, Мерита хочет познакомиться с тобой.

С какой стати? Ответа он не нашел, а спросить стеснялся.

— Я сказала Мерите, что ты тоже писарь. — Лара будто прочла его мысли.

Керрис поднялся по лестнице и последовал за хозяйкой. Комната, в которой он оказался, была так мала, что тюфяк занимал едва ли не половину ее. Потолок повторял покатость крыши. Пахло мочой и старостью. Керрис ожидал увидеть сухонькую старушонку и обомлел. На кровати сидела очень крупная женщина с рыхлым телом и большими руками.

— Подойди, — пригласила она.

На него смотрели выцветшие, почти прозрачные глаза. Руки тряслись, комкая край одеяла. На левом мизинце был очень длинный ноготь. От Жозена он знал об этой традиции, принятой в Кендре-на-Дельте. Ногтем соскребали восковые печати с посланий.

Перед постелью Керрис стал на колени.

— Кто ты? — Мерита посмотрела на пустой рукав и опять в глаза.

— Это же Керрис, дорогая, сын Элис. Ты хотела его видеть.

Веки Мериты опустились. Она облизывала губы.

— Да, да. — Пухлая рука поднялась и протянулась. — Там, в шкафу, есть кое-что для тебя, мальчик.

Мальчик, удивился Керрис, но вспомнил, что Мерита не совсем в здравом уме, обернулся к противоположной стене и поднялся. Дверцы невысокого шкафа были заперты бронзовой задвижкой в виде пера. Наверху стояли кувшин и кружка. Он вытащил бронзовое перо и распахнул створки.

— Поищи на верхней полке, — велела Мерита.

В шкафу пахло чернилами. В беспорядке валялось тряпье, моточки бечевы, лопнувшая тарелка…

— Возьми сверток.

Это был скорее не сверток, а пакет, обернутый в полотно, сравнительно легкий. Определить содержимое наощупь не удалось.

— Забирай его! Бери! — Мерита вдруг перешла на крик. Пыталась встать со своего ложа.

— Спускайся вниз, — распорядилась Лара, пытаясь утихомирить больную.

Керрис уходил, а страдания бедной Мериты следовали за ним, отдаваясь в сознании.

«Почему я втиснута в это бездвижное тело, такое немощное и дряблое. Я молода, я полна сил… Ларита… Помоги мне, Ларита. Я не хочу умирать…»

На середине лестницы ноги у Керриса затряслись. Он ухватился за перила, чтобы не упасть. Прежде ему не случалось видеть смерть так близко. Стенания Мериты сотрясали мозг.

— Пойдем, — позвал Сефер снизу. — Дело сделано.

Керрис не мог говорить и был благодарен своему спутнику за его тактичное молчание. Он вспомнил о подарке и поудобнее перехватил полотняный пакет.

— Что это у тебя? — спросил Сефер.

— Не знаю, открой, пожалуйста.

Под тонкой золотистой, как волосы Кела, тканью оказалась стопка бумаги, белой и гладкой. Листы были помечены елочкой-знак того, что делали бумагу в Кендре-на-Дельте.

По дороге Сефер несколько раз останавливался и рассказывал о завтрашнем приходе азешцев нужным людям. Хадрил вызвался распространять новость. Плетельщик веревок Моро тоже предполагался на роль вестника, но его не застали. Их встретил старший сын веревочника, толстый парень одних лет с Керрисом. В доме пахло табаком.

— Сегодня вечером они на нагрянут? — спросил юноша.

— Нет, — успокоил Сефер. — Явятся завтра, и мы будем их обучать.

Парень схватился за кинжал.

— Учить, а не воевать, Перин.

— Я слышал о другом.

— Я тоже. Только этому не бывать.

— Значит, пленный шири жив?

— Мы не знаем.

В доме Сефера было пусто. Должно быть, шири оставались на площадке. Керрис уселся на тюфяк, чтобы подробнее познакомиться с содержимым полотняного свертка. Кроме бумаги, там оказались коричневое перо, палочка красного воска, палочка чернил и кисточка. Все это напоминало о прошлой жизни. В голове складывались слова: ученейшему Жозену из черного клана, летописцу Торнорскому от Керриса…

— Керрис, — Сефер сидел на подушке рядом. — Как самочувствие? Голова не болит?

— Нет, — Керрис потрогал кисточку. Она была скорее всего барсучья, подобрана волосок к волоску.

— Керрис, я прошу внимания, — в голосе зазвучали повелительные интонации. Говорил не любезный хозяин, а строгий учитель.

Керрис послушно оставил кисточку.

— Я подумал, сегодня мы не будем больше заниматься…

— Если ты устал…

— Нет, я не устал.

— Тогда давай употребим наше уединение с пользой. Между прочим, это я впустил тебя в сознание Корита.

— А я не заметил.

— Знаю. Вот потому и надо научиться ставить барьер. Иначе так и будешь беззащитен перед влиянием извне.

В сознание вдруг бесцеремонно вторгся образ горящей свечи и мотылек с радужно-зелеными крыльями. Взмах узорчатых крылышек, и бабочка сгинула в пламени.

— Тебя притягивают к себе людские переживания.

— Это нехорошо? — Керрис вспомнил Мериту и вздрогнул.

— Твоя восприимчивость будет со временем увеличиваться. Груз чужих мыслей может сделаться непереносимым. Я не хочу, чтобы такое случилось.

В чужой стране я вечный странник-вспомнилась вдруг любимая песня Айлин, и образ старого Жозена явился, как живой.

— Может быть, можно заниматься этим не прямо сейчас?

— Завтра придут азешцы. С чем-никому не ведомо. Может, наши занятия надолго прервутся.

— Хорошо. — Боль, которую он пережил в попытках установить барьер, пугала. Керрису не без труда удалось себя преодолеть. — Что я должен делать?

— Поставить препятствие передо мной, чтобы я не смог внедриться в твое сознание.

Керрис глубоко вздохнул и закрыл глаза. Представил себя в Торноре у внутренней замковой стены. Некстати заныла култышка. Он поскреб шрамы, сосредоточиваясь. Из черноты выступал еще размытый, трепещущий образ. От напряжения что-то вступило в шею, он на мгновение расслабился-стена рассыпалась песчаной кучей.

— Не выходит.

— Пробуй еще.

От второй попытки Керриса прошиб пот, вернулась головная боль. Но Сефер говорил, что это не должно причинить вреда, и он умножил усилия. Стена сделалась более четкой, какое-то время стояла, но тоже рассыпалась. Треск, вспышка боли. Его череп едва не лопнул. Керрис вскрикнул.

— Тебе плохо?

— Н-нет.

— Давай посмотрю, — предложил Сефер. — Мне пришлось подержать тебя.

Керрис боязливо встретил прикосновение наставника, но тот был предельно осторожен. Исследование прошло совершенно безболезненно. Сефер не скрывал своих мыслей. Его откровение подтолкнуло к неожиданному открытию.

— Вы говорили, что тревожитесь обо мне и потому так настойчивы.

— Ну да.

— А волнует вас расстройство Кела в случае неприятностей со мной.

Сефер склонил голову набок в насмешливой улыбке.

— Наверное. Учителя заботят все его ученики. Если ты, выполняя мое задание, испытываешь боль, значит, я действую неумело. Конечно, мне не хотелось бы огорчать Кела, но занимаешь меня ты и заботит твоя судьба. Наши упражнения никак не зависят от того, что ты доводишься ему братом. Поди-ка сюда.

— Нет. — Керрис не знал, куда деваться от стыда за свои неосновательные подозрения.

— Ты мне не веришь? В таком случае нам лучше расстаться.

— Я верю вам.

Сефер прошелся по комнате и остановился у окна, теребя занавеску.