Ю. Сам-Самойлов - Вирус

• Название: Вирус
• Автор: Ю. Сам-Самойлов
• Жанр: Философия

Вирус молодец — книге писец.

Автор не просто отрывается в книге, но тащится и волочится от удовольствия, читая умные комметы.

http://zhurnal.lib.ru/s/samojlow_j/

---

— Дуру и нищую, изображать отказываюсь. Будем грабить.

— Не лучший вариант, но согласен. Как действовать?

— Идем вперед, как услышим чье-то приближение, устраиваем засаду. Дальше действуем по обстоятельствам.

— А если купеческий обоз?

— Если бы, да кабы, то во рту росли грибы. — Отрезала Светка. Услышав о пище, одновременно сглотнули слюну. Смутились и отвели глаза. Сила воли есть, но сил терпеть — нет. Начальница отвернулась и бросила через плечо. — По обстоятельствам оценим, кто кого…

Дорога пустынная как и вчера вечером. Не желал торговый народ становится разбойничьей добычей. Или не знал. Пошли вперед, внимательно глядя под ноги и обходя лужи. Солнце поднималось выше, утренний холод отступал, и настроение медленно поднималось. Первой не выдержала тишины начальница.

— Что молчишь? Где привычное красноречие не о чем?

— Настроения нет.

— От голода?

— Вообще… — Неопределенно пожал плечами. — Утром увидел себя с новой стороны. Неожиданной. Сейчас мучаюсь, правильно ли поступил.

— Что натворил?

— Яйца пожалел. Птичьи.

— Нашел еду и промолчал?

— Родители яичные, громко и пронзительно чирикали. Две птички. Блин, как последний слюнтяй растрогался. Пожалел яичницу. Перед тобой стыдно. Оставил начальника голодом. Идиотский гуманист — зоофил.

— Действительно идиот. — Согласилась Светка, помолчав, грустно добавила. — Благородство решил проявить? Да, Вася. Удивил. Но другого поступка, не ожидала…

— Почему?

— По физиономии. Поговорить, красиво рассуждать — легко, а проявить твердость, волю. Слаб. Не орел.

— Разве плохо?

— А что хорошего? — Начальница в возмущении прибавила шаг. — В жизни, как в магазинной очереди, локтями работать, толпу расталкивать, к кормушке пробиваться, иначе останешься на обочине жизни.

— Чем моя обочина хуже, толкающейся очереди? Стоим в сторонке, наблюдаем. Не хочу как толпа. Не желаю.

— Голодным — благородным, лучше? Сдохнешь и других погубишь.

— Кого других? Один по жизни.

— А я? А Кузя? Стоишь, пыжишься в сторонке, другие должны картошку из огня таскать? Вася благородный, птичку жалеет? А птичка пожалеет? Птица личные интересы блюдет. За потомство борется. Выживает.

— Но я же птицу не взрослую пожалел, едва вылупившихся птенцов. Яйца жизни не видели, не нюхали, не летали.

— Понятное дело. — Светлана презрительно усмехнулась. — Брезгуем? Совесть, честь и чистые руки бережем? Пусть другие ручки пачкают? А я бы яйца принесла? Сожрал, не поперхнулся. Разве не права?

— Наверно права. Слопал за компанию. — Виновато согласился, признавая Светкину правоту. — Но убивать беззащитного птенца… Рука не поднялась… В следующий раз попытаюсь исправится. Честное слово.

— Сомневаюсь. Думаешь я жестокая, бессердечная охотница? Мне яиц не жалко? Но мы живем в мире, где приходится быть как мир. Если не мы съедим, то нас сожрут. Мир жестоко устроен. Плохо, хорошо, — не знаю, но в нем живу и ты живешь. Ты ничем не лучше. А я тебя. Надо играть по тем правилам, которые существуют, а не по тем которые случайно выдумал.

— Разве спорю? — Свесил буйную голову до колен. — Да, ты права. Я дурак и бесхребетный слюнтяй. Но позволить маленькую слабость и проявить сочувствие, сострадание могу?

— Какие мы хорошие… — Махнула огорченно рукой. — Горбатого могила исправит. Как полагаться? Подведешь в тяжелую минуту… Страдалец.

Заткнулся, чтобы не продолжать бессмысленный разговор. На душе тоска, в животе пусто, в голове — тяжелые, бессмысленные мысли. Обычные, не о чем. Как и вся моя глупая жисть.

Позади закаркали птицы. Начальница насторожилась вглядываясь вдаль, потом прижала палец к губам и бросилась в придорожные кусты, увлекая за собой. Начинается военная операция? Притаились и замерли. Светка прислонившись к моему уху, жарко зашептала. Невыносимо щекотно. Просыпается эрогенная зона?

— Вася, драться умеешь?

— Легко. Могу махать руками в разные стороны и лягаться не хуже Кузи. — Поглядел умоляюще на начальницу. — Попробуем договорится? Дипломатические Переговоры возьму на себя.

— Ясно, не боец. — Холодно смерила взглядом и сурово проинструктировала. — Если народа мало, одна, или две девы, то действую в одиночку, если больше, пропускаем с миром и остаемся голодными.

— Зачем голодать? До двух путниц — действуешь ты, народа больше — веду мирные переговоры. За базар отвечаю.

— Хорошо, теперь заткнись.

— Сама начала…

Мягкая ладонь зажала рот. Что-то новое, раньше в подобных ситуациях нюхал кулак. Меняемся? Радует. Лучше худой мир, доброй драке.

Из-за поворота выехала крытая повозка, запряженная парой гнедых. На передке в цветастой накидке, дева необъятных размеров. Чуть сбоку, бредут пешком несколько путниц. Скрип колес, злые выкрики возницы и звенящая тишина. Торопливо пересчитав народ, Света досадливо скривилась и огорченно махнула рукой, разрешая действовать. Делай Вася как знаешь… И мы знаем! Но не помним…

Выскакивать из кустов с криками и гамом, не имеет смысла. Выйдем приветливо улыбаясь, народ насторожим. Имеет смысл переждать, выработать план действий с начальником, а потом якобы случайно догнать повозку. Привет, как дела, как живете, как животик, а мы пряниками балуемся, вам по пути? Какая удача… Выйти на контакт, войти в доверие, и лишь потом приставать с просьбами. Любыми. Подайте на пропитание жертвам произвола селянских властей…

Мимо кустов проскрипела крытая повозка. Ткань на повозке расписанная в яркие цвета. Тяжелогруженая. Бредущие девы, разного возраста, разного роста, но угрюмые и злые. От усталости? От жизни? По судьбе? Вид и одежда дев напоминали одеяния ярмарочной гадалки. Родственники? Из одного роду-племени? Выясним.

Боевой запал у начальства скис. Силы неравны. На дешевый понт, дамочек не возьмешь. Особенно возницу. Судя по громкому голосу, у толстой девы, сил не меряно. Скрутит в трубочку, засунет в интимное место и глазом не моргнет. Применим очаровательное обаяние и непревзойденную коммуникабельность? Больше применять и проявлять… Тю-тю, лишь халстух… Поможет? Сомневаюсь. Есть запасной вариант… Ну в баню, пусть живут…

Повозка скрылась за поворотом и мы, обескураженные обломом, вылезли из придорожных кустов.

— Что же ты Вася не применил миротворческую методу? — Ненавязчиво поинтересовалась начальница. — Испугался?

— Но и вы не блистали смелостью. — Парировал, но смягчил напор. — Злые люди, угрюмые, кашу не сваришь.

— Сухарика достаточно.

— Не будем углубляться в кулинарную дуэль. — Подвел неутешительный итог. — Опростоволосились оба. Но есть идея. Специально не стал ничего предпринимать, ждал когда повозка дальше отъедет. Нужно посоветоваться и при согласии начнем действовать.

— Что именно хотел? — Заинтересовалась Светлана.

— Прикинемся глубоко верующими паломниками исполняющими определенный обряд. — Ненавязчиво поинтересовался. — В вашей деревне в кого веруете, или беспросветные атеисты как я?

— В ее, верим… — Светка закатила глаза в небо, уточняя место нахождения. — В небесную покровительницу — Многорукую Огородницу Непорочного Оплодотворения. Сокращенно — МОНО. Во имя Моно живем, молимся, исполняем обряды. Приносим жертвы. Как положено, порядочным, верующим девам.

— Да? — Идея формировалась на глазах. — Пожалуйста, поподробнее. Я человек мало верующий, в кого именно веровать, не определился. Ты просвети, наставь на путь истинный, вдруг к вашему стаду примкну?

— Не стадо, а паства. — Рассердилась Светка. — За подобное богохульство, в древние времена, прабабки волосья выдергивали еретичкам.

— Извини, не знал, хотя паства означает одно и тоже, что и стадо. — Покаялся начальнице. — Но грех спишется, пока не приобщен. Просвещай. Что, где и откуда. Кто такая, где живет? Ваше представление о загробном мироустройстве.

— Я же не Флора Гербарьевна, всю подноготную знать. Что рассказали, посвятили, то и помню. — Светка опять закатила глаза в небо. — Наше дело маленькое — верить истово и бесприкословно. Что помню, то и расскажу. Только ты не богохуль, не хихикай и не перебивай.

— Понял. — Развесил внимательные уши и приказал. — Готов приобщаться. Слушаю внимательно. Начинай.

— Моно было всегда. Мира не существовало, а Моно была. Вечно. Потом Моно, решила создать мир. Хлопнула в ладоши и появилась твердь, — земля короче. Хлопнула второй раз — появилось солнце, луна и звезды. Хлопнула третий раз и появился огород. И сказала Моно, — Пусть будет всегда. Стала на огороде работать — выращивать мир. Первыми выросли деревья, потом выросла трава, животные и птицы. Но сухо. Хлопнула Моно в ладоши очередной раз, раздался гром и сверкнула молния. Полился дождь. Появилась большая лужа. Но была лужа мертвая, как кипяченая вода. Нехорошо сказала Мона и создала рыб и подводных гадов. Оглянулась по сторонам, достойно и благолепно, но стало скучно — не с кем красоту созданную обсудить, полюбоваться. И хлопнула Моно в последний раз и появились мы — девы. И сказала Моно — Хорошо-то как, девочки. Теперь вы — дочери мои, владейте и любуйтесь. Все для вас, детки родные. Плодитесь и размножайтесь. Поддерживайте огород в чистоте, себя в святой вере, мир в равновесии. Дала правильные заветы. Оставила семена капусты для первого урожая и поднялась на небо, где теперь сидит на тучке, любуется на созданную красоту, следит за соблюдением установленных законов и поливает иногда мир из лейки, чтобы не засох.