Райдо Витич - Чудес не бывает

• Название: Чудес не бывает
• Автор: Райдо Витич
• Жанр: Ужасы и Мистика

Любовь не знает пола и границ, и нет ни времени, ни тлена для

тех, кто выбрался из плена фальшивых фраз и ложных истин. Для тех, кто

вопреки всему — мечту поставил во главу и в след ей шел, летел как птица,

горел, и звал ее одну — любовь свою…

---

Выехали не спеша, но как только перешли подъемный мост пошли рысью, стремясь прочь от замка.

Даган поставил во главе отряда Гарта, а сам шел в хвосте, подгоняя отстающих.

Как правило, это оказывалась Исвильда, что тряслась в седле с бледно-зеленым видом, окаменев с поводьями в руках.

Девушку мало укачивало, так еще и страх свалиться сжимал желудок и туманил голову. И она постоянно сбивалась с ритма, лишний раз боясь подогнать коня.

Кто-то пускал ехидные ремарки в ее сторону, кто-то что-то предлагал, кто сочувствовал, но она не слышала — ей казалось, она вновь несется по лесу и вот-вот будет скинута лошадью в овраг. Тело онемело и болело, солнце пекло голову, в висках бился ритм копыт и мелькали перед глазами спины товарищей, ряды деревьев.

Она старалась не спешить, чтобы как-то справиться со страхом и общим состоянием души, которая казалось, скачет под копытами.

Орри в сотый раз обернувшись, эаметил, что мальчишка значительно отстал, оставшись за поворотом и чертыхаясь, развернул коня.

К этому времени Исвильда наконец заметила, что впереди, никого нет и в панике пришпорила рысака, не соображая что делает. Тот пустился вскачь, мутя разум девушки.

Даган выехав из-за поворота, увидел одинокого всадника и замер, не зная видение перед ним или реальность — волосы Исы ореолом окружали голову, лицо было несчастным и в тоже время отрешенно прекрасным, глаза же полны слез и страха.

И только тупица мог принять всадника за мальчика.

Оррик остановил ее лошадь, перехватив поводья и, с укором уставился на девушку, а у той слов не было, только немая мольба в глазах, от которой сердце мужчины сжалось. Он подхватил фальшивого пажа за талию и пересадил к себе, крепко прижав к груди:

— Не бойся, все в порядке, я рядом.

— Где же ты был раньше?! — всхлипнула Исвильда, не в силах сдержать накопившееся отчаянье, боль, страх. Прижалась к Орри, пряча слезы в глазах, вцепилась в колет.

Глупец, как он мог усомниться?

Как мог не увидеть сразу кто перед ним?

— Господи… Исвильда… — прошептали губы, ладонь сама легла на голову девушки, обнимая как сокровище. Горло сдавило спазмом и стало оглушительно тихо в голове, в груди. — Что же ты молчала, малышка? Где же ты была?…

А в голове туман, и сердце забыло как гнать кровь по жилам, и ничего не надо, и ничего не имеет значение — только она, рядом.

Град вопросов и ответов теснят грудь, но ни один не вырывается наружу, не нарушает минуту озарения, сходного с прикосновением к чуду. Миг счастья ради которого стоило жить и только ради него.

Ради нее.

Остальное не в счет…

— Ты меня вспомнил? — удивилась и обрадовалась она, доверчиво заглядывая ему в лицо.

— Не забывал, — прошептал, как `люблю'.

Зрачки девушки стали огромными от удивления.

— Ты помнил ту глупую девчонку?

Орри замотал головой, хотел сказать самую красивую, самую чудесную, самую, самую… Да не смог, пошлыми слова показались, глупыми.

— Поедешь со мной, — вместо этого, с трудом ворочая онемевшим языком, глухо сказал Даган, а рука, боясь, что девушка исчезнет, все прижимала ее к груди.

— Нет, — дернулась Исвильда. Как не хотелось ей остаться с ним, открыться, рассказать о своих мытарствах — но стыд от разоблачения во лжи, страх оттого, что, узнав, что она та карга, что женила его на себе, Даган выгонит ее из своей жизни, не простит и не поймет, смел все желания, заставив покраснеть и смутиться.

Я обрела Орри и не хочу его терять, прости меня, Господи! — всхлипнула.

У Орри дыхание перехватило от жалости:

— Только не плачь, прошу! Я с тобой и все будет хорошо. Я помогу тебе… только не плачь.

Он и сам был готов разреветься как пацан от сонма чувств, что будоражили душу и кровь.

Он понимал, что девушка боится, но не стал выпытывать подробности, благоразумно решив поговорить потом, когда представиться удобный случай. И не здесь, а в тихой, спокойной обстановке, вдумчиво, долго. Когда силы в себе найдет разбередить ей сердце тяжелыми воспоминаниями.

Главное она жива, главное с ним, остальное он узнает со временем.

Он огляделся на всякий случай, и хоть ему показалось, что кто-то смотрит на них, никого не увидел. Нехотя пересадил девушку и повел ее коня под уздцы, чтоб не пугать Исвильду. Достаточно та намучилась.

Миррон, прячась с товарищами в гуще деревьев, проводил хищным взглядом всадников и, покосившись на вытянувшееся от удивления лицо Тори, кинул ему:

— Понял? Так и знал, нечисто дело.

— Девка! — выпалил тот.

— Точно, баба, да еще с клинком Де Ли. Езжай к милорду, гони как только можешь, но его нагони, доложи о ней, о кинжале и об Оррике. Сдается мне, не все Де Ли мертвы, а то для милорда без надобности. Скажи, я выясню все и буду готов убрать ее. Встретимся в "Трех петухах". И про тюк с тряпьем, что у ручья нашли, не забудь доложить! — бросил уже в спину.

Двинул лошадь в глубь леса на глухую, малоезжую, но короткую дорогу и пробубнил себе под нос:

— Не ведьма ли в мальчишку переоделась? Колет-то Галиган, и с Орри она словно век знакома. Н-да-а…Выходит сыновья заодно и против отца?

Оррик почти не спускал глаз с девушки, боясь, что та исчезнет, стоит только отвернуться. Он боялся спрашивать и думать о том, что ей пришлось пережить, как боялся спросить, как судьба свела ее с Галиган и тем оскорбить, невольным подозрением в связи.

Он лишь благодарил Создателя, что снизошел до создания чуда лично для него, да все пытался избавиться от комка, что встал в горле. Его губы вымучивали робкую улыбку подбадривания, когда Исвильда решалась посмотреть на него, а взгляд все стремился прочитать в ее глазах ответы на все его вопросы.

Когда на дороге появился Гарт, Оррик был еще не готов к встрече с кем либо, даже с другом. Его лицо хранило стойкую печать растерянности, радости и печали одновременно, а глаза выдавали бурлящие в душе чувства, что готовы были рвануть наружу.

— Что опять случилось? — нахмурился Гарт, узрев состояние друга.

— Ничего, — глухо буркнул тот, стараясь не смотреть на товарища. Исвильда попыталась забрать поводья у Оррика, чтобы не вводить в раздражение Гарта, а его не ставить в неловкое положение, но Даган не отдал — улыбнулся ей ласково, чем изумил и насторожил Гарта.

Фогин подозрительно оглядел его, потом мальчика и качнул головой:

— Я говорил, проку от него не будет. Так и будешь тащиться, ведя лошадь на поводу?… Орри?! Да что случилось?!

— Ничего, мессир, — прошептала Исвильда. — Я отстал.

— Это уже все заметили! — переводя растерянный взгляд с мальчика на друга, скривился Гарт. — Так мы будем остальных нагонять, или ну, их?

— Будем, — заверила девушка, взглядом заверяя Оррика — я смогу, честно. Тот кивнул и ускорил шаг рысака, постепенно переводя его в бодрый темп.

Вскоре лошади мчались во весь опор, но Оррик чутко следил за девушкой. Стараясь идти рядом, корпус к корпусу. С другой стороны мчался озадаченный Гарт, которого все больше приводило в шок трепетное внимание друга к мальчику. Ему так и хотелось встряхнуть того, рявкнув в лицо:

— Что ты делаешь?!

Но времени и возможности пока не было.

Они быстро нагнали отряд, что замедлял ход приближаясь к придорожному кабаку. Галиган то и дело оборачивался и спешивал коня, с беспокойством поглядывая на Исвильду. Но как только убедился что с ней все в порядке — успокоился, а Орри хоть и одарил его странным взглядом, но ни раздраженным, ни недовольным не выглядел, это дало герцогу повод думать, что все в порядке и братец не замучил девушку упреками и нотациями.

А вот вид Гарта ему не понравился — мрачен тот был, как идол кельтов.

Но да Галиган-то какое до того дело?

— Час на отдых! — бросил Оррик, одарив воинов. И лишь двое из отряда поняли, что его щедрость вызвана желанием дать передышку Исе, который значительно утомился. Галиган чуть заметно улыбнулся, порадовавшись за девушку: налаживаются отношения супругов.

А Гарт тяжело запыхтел, не зная, что думать о происходящем. Мысль о том, что Оррик влюбился в парня, была кощунственной и до того грязной, что его мутило, но иного объяснения поступкам друга он не находил. Забота, заботой, но взгляд Оррика был далеко не опекунским — он был влюбленным до безумия, взволнованным до несдержанности и восхищенным до благоговения.

Таким Оррика Гарт не видел даже в дни бурных любовных похождений.

В кабаке у Туле было людно. Прекрасный эль и собачье пойло под гордым названием — пиво, всегда было вдоволь и к услугам приезжих.

Отряд вольготно расположился за столами, получив милостью начальника час на отдых.

Оррик отпихнул заснувшего пьянчужку со скамьи, очищая место для Исвильды, и взяв ее за руку, помог сесть, ничуть не смущаясь недоуменных взглядов. Плевать ему было на весь мир.