Максим Далин - Абсолютные неприятности

• Название: Абсолютные неприятности
• Автор: Максим Далин
• Жанр: Юмористическая фантастика

Первая история из цикла "Записки Проныры". Антиксенофобские байки о космических пиратах, пародирующие разные жанры фантастики и фэнтези. Данная конкретная — "фэнтези-квест"

---

Она обиделась и заткнулась.

Едем дальше.

Дорога раньше была песчаная, лошади шли легко, а теперь какие-то булыжники начались. Лошади ногами грохочут и трясутся, как нездоровые. Кругом туман пластами лежит — хоть режь его — а из тумана какие-то камни торчат. Скалы или что-то в этом роде. Свежо. А на мне единственная сухая вещь — это трусы, да и те не вполне.

О том, чтобы залезть в душ, я уже мечтаю, как грешник о загробном блаженстве. Безнадёжно.

А потом взошло солнце, стало тепло, потом жарко. Я пожалел, что быстро высох, и стал думать, что нет в мире совершенства.

А местность, между тем, совсем другая пошла. Степь кончилась. Дорога стала подниматься кверху и петлять, как тот самый запутанный шнурок. Кругом кусты и камни, камни и кусты, в кустах птицы вопят, а через дорогу змеи ползают. Синие и красные, попарно. Мимо толпа каких-то зверей пронеслась. У каждого из башки ветки растут, по две штуки, только без листьев. Глючное местечко.

Но люди уже третий день не попадаются, кроме того колдуна, чтоб он лопнул.

— Слушай, — говорю, — Ада, а почему людей давно не видно?

— Место, — говорит, — тут паршивое. Кто ж будет по соседству с колдунами жить? Разве только горцы, но это туда дальше. И вообще, боюсь я чего-то. Как бы колдуны в свои волшебные зеркала не увидали, что мы идём…

— Не идём, а едем, — говорю. — Не увидят, не мандражируй.

Но сам думаю, что неохота с этими гадами близко общаться. Не то, чтобы я верил в колдунов, но всё-таки…

Тревожно как-то. Едем, а я по сторонам озираюсь. В космосе мне сам чёрт не брат, там я знаю, что опасность не пропущу, что всё важное замечу — там мне привычно, да и техника помогает. А тут сплошная каша, зелёная и пёстрая, тяжело даже движение засечь — верно, неприятно. Я тогда вообще много думал, что орлу Простора, мол, в принципе нечего делать в чужих мирах с постоянной силой тяжести. Понесла ж меня нелегкая…

Короче, я чуток нервничал, что пропущу что-нибудь дико важное. Но мы ботинком щей не хлебаем — внимание тренированное всё-таки. Я заметил.

Дёрнуло меня от макушки до самых пяток. Ножку я увидал, представляете!? Торчит из зарослей ножка, босая, крохотная, вся в ссадинах и крови!

Дураку ясно, у кого может быть такая ножка!

— Ё… — говорю. — Да стой ты, Ада! Смотри!

И спрыгиваю с лошади. Спрыгивать я лихо научился, как настоящий наездник — куда приятней и проще, чем залезать снова.

— Золотко, — говорю туда, в куст, — ты меня слышишь, а?

Услыхали. Ножку подтянули и сели.

Сидит в этой пыли у дороги, в высокой траве, крохотный лешачок, эльфёнок летающий. Незнакомый. Выглядит жутко. В смысле, жалко. Лохматый, пыльный, без цветочков, без блестяшек, в длинной рубахе из мешковины какой-то драной… В тёмных пятнах — в крови, силы небесные!

И тут я, идиот, наконец, сообразил: ничего в них сверхъестественного нету! И больно им бывает, и умирают они, как и мы. И никакие они не ведьмы, просто необычная такая раса со своими причудами. И у меня аж сердце кольнуло.

Я полез в заросли, а он смотрит и улыбается. Успокоенно так. Знаю я такую улыбку: как у тех ребят, к которым ты успел на помощь, когда у них уже один баллон кислорода на троих оставался.

Я его поднял и вынес на дорогу. Он лёгонький был, но чуток потяжелее, чем мои дружки в лесу. Будто у него этот самый внутренний регулятор веса вырубился от боли или ещё от чего… и он, как ребёночек, положил мне голову на плечо — а пахло от него сквозь пыль Поющим Лесом и тамошними цветами.

И вот выбираюсь я на ровное место с этим птенчиком и вдруг вижу: уставилась Ада на нас, как моль на нафталин, рука на эфесе, общий вид — готовность номер один.

— Ада, — говорю, — расслабься. Великие воины с ранеными не сражаются, дык?

— Это, — шипит, — ведьмак из леса! Что он тут делает?

Меня такое зло взяло — дышать стало трудно.

— Загорает! — рявкаю. — Ты что, не понимаешь, что он делает, трах-тибидох!? Общался с твоими колдунами, дошло наконец!?

Ада обороты слегка скинула, но рожа хмурая и смотрит искоса.

— Мне, — говорит, — это не нравится. Мне вообще не нравятся летающие ведьмы.

— А мне очень нравятся, — говорю. — У них мозги есть, и ещё они пауков не боятся.

Тут мой раненый тихонечко хихикнул, как в лесу, а я подумал, что он выживет, раз может ехидничать. Зато Ада разобиделась в пух и прах и выдаёт мстительно:

— Поехали, Снайк. Ты верхом-то сесть сумеешь?

— Какая ты заботливая, — говорю. — Не беспокойся, пожалуйста, дорогая — без шибко грамотных разберусь.

Я посадил своего найдёныша на лошадь, а он, добрая душа, подал мне руку. И никаких эксцессов. Ну что бы я без него делал?

— Как ты, старина? — спрашиваю. — Живой?

— Маленько есть, — отвечает. Чуточку хрипло для лешака. — Спасибо, Снайк. Теперь всё — путём.

— А тебя как звать? — говорю.

Махнул ресничищами, как девочка, и пропел в две ноты, с улыбочкой:

— Ори…

С того момента, как я лешака нашёл, жизнь пошла чуток повеселее. Мне действительно летучий люд нравится — даже то, что они всё время хохмят и треплются. Куда приятней, чем с угнутой мордой нести всякую злобную чушь.

Славно. Едем, не торопясь, Ори к моему плечу привалился — и гонит, и гонит… Диву даёшься, как это можно часами придумывать всякие весёлые прогоны и болтать без передышки. Но приятно послушать толкового собеседника. Даже Ада, я замечаю, прислушивается, хотя невзлюбила его сходу — невооружённым глазом заметно.

А я очень и очень много всего выяснил. Например, что у лешаков с колдунами, которые на самом деле не колдуны вовсе, а хозяева подземелий, отношения жутко напряжённые, чтоб не сказать больше. И что в действительности, это две высокоразвитые мангровые расы. Подземный народ, видите ли, технократы, у них машинная культура, а лешаки такое дело не принимают. У них самих развитие по какому-то другому пути пошло, как выразился Ори, "наша обалденно совершенная психика позволяет обходиться без механических протезов". Имеет место контроль лешаковского живого разума над мёртвой материей, и тот контроль привёл к тому, что мёртвой материи осталось не чересчур много. Всё одухотворилось. Во всяком случае, в их Поющем Лесу и других местах, которые они по-настоящему контролируют. Они там делают себе климат и улучшают свою среду обитания до полного совершенства. И норовят переделать весь мир в нечто доброе, прекрасное и гармоничное, в общем, сказку сделать былью и устроить микроэдем во плоти, в масштабе отдельно взятой планеты.

Такое дело подземным не нравится. У них насчёт сказки и были другие представления. Они агрессивные и им хочется самим всё менять по своему усмотрению. И если лешаки воевать не умеют в принципе, то подземные собаку съели на этом деле. У них имеется настоящее оружие. Если лешак попадётся подземным в лапы, ему мало не покажется. А попадают, часто случается.

Одно время летающий люд пытался вести переговоры. Но те переговоры, ясен перец, никуда не вели, потому что моментально выяснилось: в сущности, каждый хочет весь мир себе заграбастать и жить в своё удовольствие, ни с кем не делясь. И поэтому теперь идёт постоянная полувойна за сферы влияния.

Лешаки стараются с подземными не пересекаться, но плоховато выходит.

— Да ещё такие, как эта дама, — говорит, — под руками путаются на нашу голову.

Самым невинным тоном.

Ада как вскинулась! Ну первое из всего рассказа Ориного, что она до конца поняла.

— Ты как смеешь такое говорить, — кричит, — ведьмак паршивый!? Подобрали, не издох — сиди, молчи и радуйся!

А Ори будто не слышит.

— Это, — говорит, — Снайк, в нашем мире — побочный продукт эволюции антропоидов. Тупиковая ветвь. Почему-то боятся возможностей собственных мозгов, от страха клинятся и не могут развиваться. Мы их охраняем от подземных жителей, как интересную редкость, а они вот так выступают при случае. Не знают, кто их кормит и воспитывает.

— Кто это тупиковая? — Ада говорит. И пыжится.

— Правильно, — отвечает Ори. — Ты, моя прелесть.

— Скажи ему, Снайк, — рявкает Ада, — чтоб не смел оскорблять Жрицу Третьей Луны, а то я за себя не ручаюсь!

— Жрица! — и Ори воздевает глазки. — Не жри меня, милая, а?

— Да хватит уже, — говорю. — Вот и не подерётесь!

— А что он всё время говорит непонятное? — Ада бурчит. — Ведь заклинания, наверно.

— Успокойся, — говорю, — девочка, порчу не наведут. Я слежу.

Ори на меня понимающе посмотрел и промолчал. Ада его застрелила презрительным взглядом и отвернулась. И я понял, что можно нормально разговаривать дальше.

Мне ужасно хотелось понимающему собеседнику в плечико поплакаться, как меня обокрали, бедного. Но разве у лешего зловредного дождёшься сострадания?

Сплошные хихиксы.

— Одного понять не могу, — говорю, — как этот гад туда попал? Я сейчас так понимаю, что там ваши земли, да? И потом: как же это ему удалось переманить вашу девочку? Она ж с ним заодно была…