Джил Гаскойн - Ты в моей власти

• Название: Ты в моей власти
• Автор: Джил Гаскойн
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-860-Х

Розмари Дауни, ведущая шоу-программы на телевидении, впервые увидела Бена Моррисона, тридцатитрехлетнего актера, в день своего рождения, и эта встреча изменила всю ее жизнь, еще вчера вполне устроенную: уютный дом, любимая работа, признание и уважение коллег. Страсть обрушилась на нее, подобно урагану, грозя уничтожить все, что она ценила. Год жизни, полной надежд, страсти, мучительной ревности и любви, изменил и саму Розмари.

---

– Надо чего-нибудь выпить, – предложил Бен. – Я хочу принять душ и переодеться.

После душа, заказав вино в номер, они облачились в махровые халаты и неловко уселись на кровать в ожидании заказа. Не в силах прикоснуться друг к другу, они застыли в молчании, пока, наконец, официант, принеся вино, не оставил их одних, получив свои чаевые.

– Налить нам обоим? – спросил Бен все так же неуверенно. Волосы его, влажные после душа, в беспорядке упали на лоб, взгляд молил о снисхождении.

– Обоим, – сказала она. – Если ты уверен, что хочешь именно этого.

– Что тебе дает наша связь, Рози?

– Все, чего у меня никогда не было, и я даже не подозревала, что хочу этого.

Тогда он, засмеявшись, привлек ее к себе.

– Ты любишь меня, Рози?

– Да. А ты любишь…

– Ты обидишься, – сказал он, прежде чем она закончила вопрос.

– Я готова рискнуть.

Наверное, глупо было спрашивать его об этом, но она почувствовала неведомую ей прежде уверенность в себе. Теперь она знала о нем гораздо больше, и это делало его ближе.

– А твой отец виделся с ней с тех пор?

Она задала этот вопрос внезапно, лежа в его объятиях, но на сей раз скованная и безучастная.

– С кем? С Джейниной?

Она кивнула.

– Я никогда не спрашивал. Ей сейчас сорок лет. Мы никогда об этом не говорим. Даже мать.

– Бедная Джейнина.

Протянув руку, она отвела ему волосы со лба.

– Бедный папа.

– Бедный Бен.

Она вновь притронулась к его щеке, на которой к вечеру пробилась щетина.

– Я люблю тебя, Бен.

– Давай радоваться этому. Больше никаких семейных визитов.

– О'кей. – Она поежилась. – Какой был ужасный день.

– Среды всегда были говенными. По средам в школе мы занимались столярными работами. – Он улыбнулся своему воспоминанию. – Я ненавидел столярные работы.

– А у нас было вышивание, – проворчала она.

– Четверг будет лучше.

– По четвергам бывали народные танцы, – сказала она. – Тоже радости мало.

12

Вечер среды они провели вдвоем, избегая бара и команды киношников. Ужинали поздно, в ресторане по соседству. Бен уже успокоился и обрел прежнюю самоуверенность. Розмари все еще сомневалась в нем, но твердо решила не портить себе оставшиеся дни недели и относиться к происходящему по возможности беспечно.

Он много рассказывал ей о матери и, наконец, к великому ее облегчению, заговорил о своем сыне Джеймсе и о пятилетней связи с Джил. Он ушел из дома в шестнадцать и поселился вместе с друзьями из католической школы, туда ходил с одиннадцати лет. В то время ссоры с матерью были ужасными, и он никак не мог забыть тех сцен, которые произошли еще раньше, когда была изгнана из дома его молоденькая сводная сестра. Неспособность отца постоять за себя подтолкнула Бена к бурному разрыву с пугающе опрятным родительским домом в северной части Лондона. Он и его школьные друзья – два мальчика и одна девочка – сняли квартиру с пансионом в ветхом здании на Олбани-стрит. И первое время он очень радовался тому, что сам распоряжается своей жизнью.

Мать его с ужасом обнаружила, что по закону не может принудить его вернуться. В школу он заглядывал изредка, и в конце концов его исключили. Он зарегистрировался как безработный. Когда у него появлялись какие-то деньги, он покуривал травку и несколько раз попробовал кокаин, однако к героину его никогда не тянуло.

– Думаю, во мне слишком силен инстинкт самосохранения, – сказал он Розмари, которая слушала, в изумлении раскрыв рот.

По сравнению с ним ее жизнь была упорядоченной и, если можно так выразиться, «благопристойной».

– Как же ты стал актером? – спросила она.

– Это началось в юношеском клубе. Теперь их немного осталось. Тэтчеровское правительство сделало их платными. Бог знает, чем бы я кончил без этого.

– Ты работал?

– В барах. Забавная работенка. Вот баров по-прежнему полно, куда ни глянь. – И Бен приложил руку к глазам козырьком.

– Дальше. Что было с родителями? Каким образом вы помирились?

– Это все руководитель юношеского клуба. Я стал ходить в драматическую студию. Получил аттестат. У меня были совсем неплохие оценки в средней школе, и он убедил меня пойти учиться дальше, в вечернюю школу.

Бен умолк и продолжил после паузы:

– Пришлось вернуться домой, когда я поступил в колледж. Мне было тогда почти девятнадцать.

– Мать приняла тебя с распростертыми объятиями?

Бен засмеялся.

– Боюсь, именно так и было. Я вновь оказался в ее власти. Я и отец. Два года терпеливо сносил все ее капризы. Должен признать, что она стала куда более сносной – из-за колледжа. Актерство было моим спасением, это точно. Господи, как же я ненавидел ее. Все эти жуткие вязаные джемперы, которые она заставляла меня носить. Я сбрасывал их в метро. Предпочитал дрожать от холода, даже в разгар зимы. Они все были голубые и желтые, а я тогда был… большой.

– Что, толстый? – удивленно спросила Розмари.

– Толстый. Поверь мне. Раздулся, как авокадо. Мать меня закармливала. Думаю, у нее была своя теория на сей счет – чем толще станут окружающие, тем изящнее будет выглядеть она сама.

Розмари расхохоталась.

– Папа у тебя худой.

– Папа болеет. Уже много лет. У него язва.

– О…

Он взял ее за руку через стол, вырвал сигарету и потушил в пепельнице.

– Ты слишком много куришь, – сказал он с улыбкой.

– Это опять началось.

– Почему?

Розмари пожала плечами. Ей не хотелось объяснять, какой разлад он внес в ее жизнь.

– А как насчет Джил? Ты мне о ней расскажешь?

Бен посмотрел на стоявшую перед ним пустую чашку и попросил официанта принести еще кофе. Руку Розмари он по-прежнему держал в своих ладонях.

– Ты задаешь очень много вопросов.

– Разве я не имею на это права? – сказала она. – Я должна разобраться в наших отношениях. Не думаю, чтобы мне хотелось иметь дела с человеком, который спит со всеми подряд. Во всяком случае не сейчас.

– Мы вместе работаем. Разве такое не может случиться? – спросил он.

– Бетси?

– Именно это я имел в виду. – Он ближе склонился к ней. – Послушай, принимай меня таким, как есть, или откажись совсем. Я без ума от тебя и жажду быть с тобой при любой возможности, но не могу и не хочу обещать что-либо еще. Рози, дорогая, так уж я создан.

Она попыталась вырвать руку, но он держал ее крепко.

– Давай договорим до конца, Рози. Ты хочешь меня?

– Да.

– Тогда возьми меня. Больше ничего не нужно.

– Как же насчет Джил?

– У нас все закончилось полгода назад. Мне просто нужно переехать от нее. У Джил все в порядке, но Джеймс мой сын, и это мое дело. Тебя оно не должно затрагивать.

– О, Бен, даже не знаю, я не гожусь для случайных связей.

– Это вовсе не случайная связь. Я твой. Верь мне, прошу тебя. Именно ты нужна мне. Зачем же рвать?

– Почему я?

– Ты уже задавала этот вопрос.

– Скажи мне еще раз.

– Ты сильная. Не такая, как другие. Ты выглядишь несокрушимой.

Розмари умолкла, точно зная, что меньше всего на свете ей хотелось бы выглядеть несокрушимой. Она была не в силах отказаться от мысли, что его можно изменить, но вынуждена была отступить перед непосильностью этой задачи. Признавая свое поражение, она улыбнулась ему.

– А ты невозможный человек, Бен Моррисон. Наверное, мне следовало бы убедить себя, что я натерпелась достаточно.

Бен улыбнулся в ответ.

– Что ж, это недурная мысль.

В гостиницу они вернулись в полночь и на пути к лифту оказались у входа в бар.

– Стаканчик на ночь? – спросил Бен.

– Они все там, – заметила Розмари. – Ты справишься?

– Положись на меня.

Они вошли, и Бен направился к группе, занявшей один из столов. Бетси сидела на маленькой софе между Джерри и другим мужчиной – вторым ассистентом, как выяснила Розмари. Она поздоровалась с режиссером, двумя актерами и пожилой актрисой. Роберт, режиссер, придвинул два стула от незанятого столика рядом, и Розмари села. Бен исчез, чтобы сделать заказ в баре, затем вернулся и сел возле нее.

– Хороший был фильм? – спросил Бен.

– Джеймс Бонд на испанский лад, дорогой мальчик, – отозвался Джерри. – Я видывал фильмы и получше. А Джессика все проспала.

Пожилая актриса засмеялась.

– Я всегда сплю в кино. – Она повернулась к Розмари. – Ведь в нашем возрасте это так естественно, правда, дорогая? После десяти вечера я уже ни на что не гожусь.

– Я тоже лучше себя чувствую по утрам, – с улыбкой ответила Розмари.

– Конечно, ведь зубы уже вставлены и мох из ноздрей вычищен, – сказала Джессика.

Сидящие за столом недовольно заворчали.

– Заткнись, Джесс. – Роберт ткнул ее локтем в бок. – Иначе отправим баиньки.

– Забавно, что именно ты это говоришь.

Розмари смотрела на Бетси, а та не сводила глаз с Бена, который перебирал пальцы Розмари. Они просидели в баре до полвторого ночи, а потом разошлись, слегка захмелевшие, по своим комнатам, и в коридоре еще долго звучали смех и голоса.