Сюзанна Энок - Грех и чувствительность

• Название: Грех и чувствительность
• Автор: Сюзанна Энок
• Жанр: Исторические любовные романы

Перевод: Dinny;

http://forum.romanticlib.org.ua/index.php?topic=1336.0

К сожалению, у Элинор Гриффин имеются три брата, которые мешают ей, отпугивая любого поклонника, которого они считают неподходящим. Девушка знает, что ей, в конечном счете, предстоит выйти замуж – вероятно, за какого-нибудь степенного, покрытого корой старого лорда – но до тех пор, пока этот черный день не наступил, Нелл намеревается развлекаться. Однако герцог Мельбурн вовсе не собирается позволять своей сестре пускаться во все тяжкие, и он просит своего лучшего друга, маркиза Деверилла, приглядеть за энергичной красавицей.

Может ли какая-нибудь компаньонка быть менее подходящей – но при этом самой понимающей – чем Валентин Корбетт? Этот мужчина настолько же грешен, насколько привлекателен; он печально известный распутник, игрок и бабник, но Нелл он нравится с самого детства. Увы, неотразимый повеса, кажется, настроен – решительно и нехарактерно для себя – быть благородным, несмотря на страстное томление в его глазах. А Нелл должна вести себя очень осторожно, потому что она пообещала немедленно выйти замуж за человека, которого выберут ее братья, если возникнет хотя бы малейший намек на скандал…

---

– Деверилл, я не знаю, что сказать.

– Во-первых, скажи, что ты никогда больше не окажешься в подобной ситуации.

– О, это я обещаю, – страстно пообещала Элинор.

– И, во-вторых, ты никогда больше не наденешь это платье. Хотя это чертовски обидно, потому что ты выглядишь в нем, как богиня огня, но кто-то из тех, кто присутствовал у Бельмонта, может узнать его, и, следовательно, тебя. Сыграет роль и то, что ты приехала с Кобб-Хардингом, а уехала со мной.

Она кивнула, глядя вниз на исключительное творение модистки.

– В любом случае, я не думаю, что когда-либо захочу одеть его снова, – ее красивые щеки снова потемнели. – А ты видел…

Да, он видел, и, скорее всего, не сможет забыть этого. Сестра Мельбурна больше не могла быть для него щенком. Она была великолепным экземпляром женской красоты.

– Ничего такого, чего бы я не видел раньше, Нелл, – протянул он. – Много раз.

– И ты никому не расскажешь об этом? Я знаю, как близки ты и Себастьян, но, Деверилл, пожалуйста, не говори ему ничего.

– Не говорить о чем? – спросил он, поднимаясь, когда карета снова остановилась. – И ради Бога, зови меня Валентин. – Маркиз заставил себя улыбнуться, надеясь, что эта улыбка выглядела легкой и естественной. – Я же спас тебя, в конце концов.

Она только кивнула, ее пальцы крепко сжали его руку, когда он помог ей спуститься на землю и повел ее ко второму экипажу.

– Запомни, Элинор, все, что ты сделала – это ускользнула, чтобы увидеть акробатов.

– Акробатов. И мужчин на ходулях.

Он наблюдал, как она собирается с мыслями, облекая в слова свою позицию. Это удивило его. Большинство женщин, которых он знал – даже те из них, которые были честными – устроили бы истерику или умоляли бы его отомстить напавшему на них человеку. Становилось совершенно очевидным, что сделка, которую она заключила с Мельбурном, очень много значила для нее. Гораздо больше, чем Валентин осознавал.

Когда девушка села в наемный экипаж, маркиз вручил кучеру шиллинг.

– Ты только что приехал прямо из Воксхолла, – предупредил он, – и не видел никого рядом с леди ни тут, ни там. – Он бросил золотой соверен в протянутую руку удивленного мужчины, пока называл адрес Гриффин-Хауса. – Не так ли?

Кучер приподнял шляпу.

– Да, милорд. Я не видел никого по дороге из Воксхолла до этого места.

– Отлично! – Маркиз потянулся, чтобы закрыть двери экипажа.

Элинор выставила руку, останавливая его.

– Спасибо, Валентин, – прошептала она. – Большое тебе спасибо.

Валентин изобразил лихой поклон.

– Рад был помочь, миледи.

Он отступил назад, когда наемный экипаж загрохотал по улице и повернул за следующий угол. Там она уже в безопасности. Мельбурн, без сомнения, найдет несколько резких слов для нее, но по сравнению с тем, через что они прошла, такой спор не будет слишком тяжелым.

К сожалению, он совсем не сделал ситуацию легче для себя; если бы Валентин вернул девушку брату, то на этом его обязательство бы закончилось. В некотором смысле, это было даже забавно. Его, наименее благородного человека из всех, кого он знал, тронули непритворные страдания девушки. И из-за этого момента слабости с его стороны, он теперь должен хранить ее секрет и продолжать приглядывать за ней, если только авантюра с вечеринкой у Бельмонта не излечила ее от желания ощутить свободу.

Существовала еще одна вещь, в отношении которой маркиз тоже чувствовал себя обязанным. Хотя в настоящий момент, он сомневался, что Стивен Кобб-Хардинг будет иметь желание вспоминать сегодняшний вечер. Валентин забрался обратно в свой экипаж.

– Домой, милорд? – спросил Доусон с козел.

– Господи, да. Мне нужно немного поспать.

Глава 6

Когда Элинор проснулась, то та головная боль, которую она симулировала накануне, стала вполне реальной. Девушка застонала, когда Хелен раздвинула занавеси в ее спальне.

– Который час?

– Семь часов, миледи.

– Немедленно задвинь занавеси. Я еще не готова вставать.

– Его светлость потребовал, чтобы все члены семьи присоединились к нему за завтраком, миледи.

Сердце Элинор вместе с больным желудком заныло. Узнал ли уже Себастьян что-нибудь? Девушка надеялась, что была достаточно убедительна, когда он распахнул парадную дверь, как только она приехала прошлой ночью. Брат, определенно, был очень зол, но если Деверилл – Валентин – просчитался, то к этому времени весь Лондон уже сплетничает о том, как она добровольно сопровождала Стивена Кобб-Хардинга к Бельмонту. А также о том, что она слишком много выпила и позволила тому лапать себя за грудь, а затем уехала с другим мужчиной, с гораздо худшей репутацией, чем ее первоначальный сопровождающий.

– Я чувствую себя не слишком хорошо, чтобы завтракать, – проворчала Элинор и отвернулась от окна.

– Миледи, его светлость сказал, что вы обязаны спуститься, или я буду уволена за то, что не смогла передать его распоряжения.

– Что? – Элинор с трудом приняла вертикальное положение посреди груды одеял. – Он не может этого сделать!

Хелен присела в нервном реверансе.

– Если вам не трудно сделать это, миледи, я бы предпочла не испытывать его решимость.

В действительности, Элинор тоже предпочла бы этого не делать.

– Я спущусь вниз к завтраку, – заявила она, – только для того, чтобы сказать ему, что пора прекратить угрожать слугам.

Плечи горничной опустились от очевидного облегчения.

– Благодарю вас, миледи.

Ее голова продолжала ныть, когда Элинор оделась и спустилась вниз. Она не была уверена, что было причиной этой боли: лауданум или количество спиртных напитков, которое она вчера выпила, но в любом случае боль служила ей напоминанием о том, что никогда больше не следует позволять заставать себя врасплох.

Мельбурн и Пенелопа были единственными завтракавшими Гриффинами, когда она вошла в комнату.

– Доброе утро, – вымолвила девушка, подавив протест, готовый сорваться с ее губ, только ради Пенелопы. Иногда Себастьян был просто дьяволом.

– Доброе утро, – вежливо ответил он, держа тост в одной руке, а в другой – официального вида бумагу. Элинор вспомнила, что сегодня у него заседание в Парламенте.

– У тебя забавная походка, – отметила Пип, когда Элинор прошла мимо подносов с ветчиной и яйцами всмятку, взяв только сухой тост.

– У меня болит голова, – ответила она. Прошлым вечером Мельбурн уже сделал ей несколько замечаний о том, как сильно от нее пахнет выпивкой, так что лгать было бесполезно. По всей вероятности, ей в любом случае придется солгать о более значительных вещах.

Только благодаря маркизу Девериллу, она даже имеет возможность солгать. Если бы Мельбурн знал, что на самом деле произошло, то после прошлой ночи он отослал бы ее в Девон.

Элинор тяжело вздохнула, занимая место рядом с Пип. Она была обязана Девериллу как спасением ее добродетели, так и еще одним шансом найти мужа или романтику, или приключения, или… что бы она ни собиралась делать. Теперь первым пунктом в ее списке стало соблюдение осторожности. После ловушки, устроенной Стивеном Кобб-Хардингом, ее энтузиазм по самостоятельному поиску мужа, без предварительного выяснения чьего-то мнения об его характере, угас или, скорее, обратился в другую сторону. И в этом вчерашнем приключении, каким бы плохим оно не оказалось, девушка заметила кое-что еще.

При дневном свете Элинор должна была признать, что та вечеринка имела определенную грешную привлекательность. Но за кого бы она, в конечном счете, не вышла замуж, выберет она мужа сама или нет, супружество положит конец зарождавшемуся с трудом скрываемому возбуждению и предвкушению. Исследовать как можно глубже эти ощущения – свободу и все, что ей сопутствует – вот что буквально за одну ночь стало ее целью. И Элинор в точности знала, кого она должна благодарить за это.

Она была обязана Валентину своим спасением, а также тем, что прошлой ночью вместо кошмаров ей снилось нечто туманное и горячее.

– В чем дело, Мельбурн? – спросил Закери, входя в дверь. Подавив зевок, он направился к буфету и начал заполнять тарелку едой.

– Ничего, – ответил герцог. – Почему ты спрашиваешь?

– Потому что сейчас только эти черт… окаянные семь часов утра, – проворчал он, дернув за ухо Пип, когда проходи мимо нее, заставив девочку хихикнуть.

– Я надеюсь, что это не какой-то урок для Нелл, – послышался еще более сухой голос Шея, когда тот вошел в комнату, – потому что я бы предпочел более позднее время. Я отправился в постель только три часа назад.

Приветствия братьев были типичными для них; Закери, несмотря на то, что наполовину спал, в такой же степени развлекался, в какой был раздражен. Он никогда по-настоящему не расстраивался и не злился, во всяком случае, не более двух или трех раз на ее памяти. Шарлемань был более сдержанным и менее болтливым, и гораздо быстрее выходил из себя. Однажды его, почти исключили из университета, когда сокурсник ложно обвинил брата в шулерстве, а Шей сломал парню нос вместо того, чтобы разрешить проблему словесными методами.