Селия Фридман - Восход черного солнца

• Название: Восход черного солнца
• Автор: Селия Фридман
• Жанр: Научная Фантастика

---

Рукой, в которой был фонарь, он указал Дэмьену на множество образований, которых тот раньше не заметил. Упавшие сталактиты. Расколотые колонны. Искромсанный камень, который смотрелся дико и странно.

- Видишь? - выдохнул Охотник. Он осветил ближнюю тонкую колонну; присмотревшись, Дэмьен разглядел, что она расколота аккурат посередке, и верхняя половина ее не совпадает с нижней. - Это не результат вторичной вибрации. Мы как раз в зоне сдвига. Земля сдвинулась как раз здесь, под нами, и пещерные образования отразили удар. Горизонтальный сдвиг, вдоль направления толчка. Камень разрушился...

Таррант держался рукой за колонну, даже опирался на нее. Дэмьен с трудом преодолел желание подойти и поддержать его самому.

- Но свежих следов здесь нет, - шептал посвященный. - Вообще нет. Ни здесь, ни везде, где я смотрел... Этого быть не может. Не может быть. Все разрывы срослись, но на это требуются века... - Он качнул головой. - И я должен поверить, что здесь не было сдвигов? Столько времени? Это противоречит законам природы.

- Ракхи говорят, что здесь давно не было землетрясений. Лет сто по крайней мере.

- Я не это имею в виду. Совсем не это. Что такое землетрясение? Серия вибраций, сообщающая нам о том, что кора планеты задвигалась под нашими ногами. Мы узнаем об этом движении только тогда, когда оно нас беспокоит. Но земля может двигаться так медленно, что никакими нашими инструментами не уловить, а результат, в конце концов, тот же самый. На коре планеты отражаются те процессы, которые происходят в ее ядре. Как они могли вдруг остановиться? Да еще остановиться только в одном месте, когда вокруг продолжается нормальный процесс? А он продолжается, я проверил. Вся земля вокруг нормальная, совершенно нормальная. Кроме этого места. Почему?

- Наш враг выстроил свою цитадель точно на линии сдвига, - напомнил Дэмьен. - Ты говорил, что так может поступить только глупец. Но если в его распоряжении вся энергия здешних мест и он может удержать земную кору от сотрясений...

Посвященный посмотрел на него как-то странно.

- Ни один человек не может так Связать землю, - заявил он. - Ни один человек не может даже надеяться заклясть столько энергии, чтобы противостоять давлению внутрипланетного ядра. И вот что... - Он отвернулся. Закрыл глаза. И выдал: - Хозяин Лема - женщина.

- Что?

- Держатель душ - женщина, - хмыкнул Таррант. - Наш враг. Мой палач. Строитель Дома Гроз. Женщина.

Какое-то время Дэмьен не знал, что и сказать. Затем с усилием выдавил:

- Это не имеет значения.

Охотник яростно обернулся; воспаленные глаза налились кровью.

- Не валяй дурака, - рявкнул он. - Конечно же это имеет значение! Дело не в половых признаках, дело в силе. Простой телесной силе. Что ты знаешь об этом, ты, родившийся сильным и большим? Ты можешь защитить себя от любой физической угрозы. Что ты можешь знать о том, что происходит в душах слабых, уязвимых со всех сторон? Когда на темной улице ты слышишь шаги за спиной, ты что, боишься, что тебя похитят? Изнасилуют? Одолеют с помощью простой физической силы? Или ты чувствуешь уверенность, когда под ногами прочная земля, в руке - надежное оружие и ты способен справиться с любой мыслимой угрозой? Можешь ли ты вообще понять, что значит не иметь такой уверенности и на что может решиться человек ради того, чтобы ее достичь?

- А ты, значит, понимаешь?

Охотник вспыхнул.

- Я был младшим сыном из девяти, священник. Мои братья пошли целиком в отца - и телосложением, и нравом. Здоровенные, грубые звери в образе людей, они были совершенно уверены, что нет такого врага на всей Эрне, которого нельзя было бы свалить с ног, хорошенько ему врезав. Я рос среди них, и только я один унаследовал наружность матери. У меня тогда не было ни знания, ни власти. Теперь подумай о том, как могут быть жестоки такие люди - особенно дети, - как могут быть жестоки такие братья и как жесток был мой век - ведь я родился в конце Темных Веков. И скажи мне, что я не понимаю. - Он отвернулся. - Очень хорошо понимаю.

- Они умерли, - процедил Дэмьен. - Все умерли. Не прошло и пяти лет после того, как ты исчез.

- Это было первое, что я сделал, когда получил власть - и моральную свободу - изменять мир по своему вкусу. И эти восемь убийств до сих пор остаются одним из самых моих приятных воспоминаний. - Холодные глаза смотрели на Дэмьена, пронизывая его насквозь. - Кем они были для меня, тем мы с тобой являемся для нее. Весь мир для нее то же самое - то, чем надо овладеть, что надо победить. Сломать. Понимаешь? Энергия сама поглощает себя; она питается ею, и требует еще, еще и еще... Это как наркотик, который исподволь овладел ее телом. Она живет сейчас только для того, чтобы утолить жажду тела, притупить чудовищный голод... - Он сморщился, точно от боли. Как будто внезапно вспомнил что-то ужасное. - И скажу тебе, священник... Я уже встречал такой голод. Не такой слепой, не такой безудержный... но со временем он мог стать именно таким. И стал бы, если бы не влияние Сиани.

Дэмьену потребовалось время, чтобы осознать, о чем он говорит. Но вот он понял - и что-то сжалось внутри.

- Ты говоришь о Сензи?

Таррант кивнул:

- Да. Я думаю, что таким бы и стал этот человек, если бы его голод рос бесконтрольно, если бы он продолжал расти, точно злокачественная опухоль, пока не пожрал бы самую душу, взрастившую его. Пока не осталась бы одна пагубная страсть, столь ужасная, что тело могло бы жить, лишь служа ей.

- Но это значит, что он... что она непосвященная.

- Я не уверен, что она - посвященная, - тихо сказал Таррант. - Я даже... - Он запнулся и прикрыл на мгновение глаза. - Не здесь, прошептал он. - Не сейчас. - Он посмотрел вверх, как будто выискивал отверстия в источенном водой потолке. - На поверхности. Там я узнаю точно. Если здесь есть какое-то Творение, оно должно быть там, где потоки сильнее. Там я смогу прочитать.

- Что именно?

Таррант колебался.

- Кое-что настолько безумное, что я и сказать сейчас не могу, протянул он. - Но я ведь видел, собственными глазами видел, что она безумна. Боже милостивый, если она настолько слепа... Нет. Не буду говорить сейчас, пока не удостоверюсь.

Серебряные глаза вспыхнули ненавистью - и, казалось, она придала ему сил. Он медленно отделился от колонны и стоял теперь без поддержки. Но Дэмьен видел, что он дрожит.

- Она смогла поймать нас, потому что она знает, кто мы, - объявил Таррант. - Она знает слабые места каждого из нас. Но если я думаю правильно... Я тоже знаю о ней многое.

Светлые глаза остановились на Дэмьене, и в их глубине священник заметил слабый, неясный, еле видимый блеск, но это был лишь отблеск прежней власти, впервые с тех пор, как он пришел в себя.

- И жалеть ее я не буду, - пообещал Охотник.

Поверхность планеты промерзла насквозь, и гребни сугробов, наметенных ветром, вздымались как волны застывшего моря, схваченные морозом посреди движения. Вдали виднелась башня врага, черный чирей, вспухший на белой земле. Таррант осмотрелся и указал куда-то в сторону. Глаза его сузились, точно он пытался разглядеть что-то далекое. Что? Домина светила достаточно ярко, и темное Фэа ушло под землю. Даже задействовав Видение, Дэмьен не заметил ничего особенного. Что такого мог увидеть посвященный, чего не углядели обычные люди?

Они пошли за ним, увязая в глубоком снегу. Таррант, казалось, совсем ожил, но его, наверное, просто подгоняла жажда мщения. Дэмьен гадал, долго ли он продержится.

Посвященный вел их прямиком через сугробы глубиной по колено, через обледеневшие овраги и перед каждым препятствием останавливался, осматривался и слегка менял направление. Он не говорил, что ищет и долго ли собирается таскать их за собой. Дэмьен знал, что Тарранту не вредит холод, снег и лед, но все равно всякий раз вздрагивал, когда ветер вздувал шелковую рубашку, облеплявшую тощее тело. Сколько еще он сможет пройти, ведь его поддерживают лишь несколько глотков крови?

Но вот Охотник остановился и застыл. Его внезапная настороженность напомнила Дэмьену зверя, навострившего уши, почуяв опасность. Потом посвященный снова заковылял вперед, уже быстрее, потому что склон горы здесь покрывал снежок глубиной до щиколоток. Вдруг он упал на колени и вновь застыл, коснувшись ладонью белой поверхности. Его тело напряглось, как будто ловя малейший звук. И вдруг он принялся разгребать снег. Через мгновение Дэмьен был уже рядом и помогал. Он в который уже раз попробовал Видение в надежде хоть краешком глаза разглядеть то, что видел посвященный, но хотя потоки текли сразу под слоем снега и было явственно видно, что они обтекают какое-то препятствие, Дэмьен, как он ни силился, не смог понять, что именно откапывает его спутник.

Пока его пальцы не коснулись чего-то - не земли, не камня, не замерзшего растения.

- Нашел, - пробормотал он, и Охотник помог ему очистить предмет от снега. Это был диск из черного оникса, изрезанный причудливым узором. Снег застрял в бороздках и проявил рисунок. Дэмьен пытался понять, что это такое.