Клаудиа Дэйн - Дочь куртизанки

• Название: Дочь куртизанки
• Автор: Клаудиа Дэйн
• Издательство: ООО ТД «Издательство Мир книги»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-486-02575-4

Лорду Эшдону казалось, что он знал об этой девушке все. Ее зовут Каролина. Происхождение – сомнительное, приданое – внушительное. Отец – отчаянный Стюарт Тревелиан, граф Дэлби. Мать – София Грей, знаменитая куртизанка, появившаяся в Лондоне в 1781 году. Она очаровала и свела с ума самых искушенных и распутных мужчин своего времени. Она была безупречна…

Какая судьба уготована ее дочери? Всегда оставаться бесцветной копией блистательной Софии или выйти из ее тени и повергнуть Лондон к своим ногам?

---

Анни улыбнулась, увидев его румянец. Как мило с его стороны! Он действительно производил впечатление деликатного, доброго человека. И у него был титул, об этом нельзя было забывать.

– Как вам вечер? – спросила София.

– Гораздо лучше после появления здесь леди из дома Дэлби, – галантно ответил он. – Вы совершенно прекрасны, миссис Уоррен, если позволите.

– Благодарю вас, милорд. – После деликатного кашля Софии она добавила: – И, конечно, можете высказываться. Я приветствую любые ваши наблюдения… и внимание.

После этих слов лорд Ставертон покраснел еще больше. Какие бы тайны ни скрывались в темных глубинах сердца Анни, хотя она считала, что темных уголков в ее сердце не было, все они исчезли, как только она увидела румянец лорда Ставертона. Этот деликатный человек должен составить ее будущее. Она не позволит лорду Даттону омрачить ее жизнь и не допустит, чтобы он вмешивался в ее дела. Лорд Даттон может захлебнуться в бочке бренди в клубе «Уайтс». Отныне она решила больше никогда не думать о дьявольском лорде Даттоне.

– Смею ли я… – начал Ставертон. – Есть ли у меня какой-то шанс…

– Мой дорогой лорд Ставертон, – перебила его София. – Вы самый романтичный мужчина среди моих знакомых. Поскольку вы одержимы надеждой, а миссис Уоррен слишком сдержанна в этой ситуации, позвольте мне вмешаться. Я рассказала миссис Уоррен о ваших намерениях, Ставей, и она приняла их с воодушевлением. Свадьба может состояться в любое время, которое вас устраивает. Вот. Я правильно сделала? Простите, но невозможно наблюдать, как две такие милые, нерешительные души блуждают без помощи и наставления. Надеюсь, меня простят за прямолинейность.

Нежно-карие лучезарные глаза лорда Ставертона засияли еще больше. Анни не могла не улыбнуться ему в ответ. Ее сердце от такого решения буквально воспарило над залом. Вот он, хороший человек, и она будет ему замечательной женой. Все остальные желания показались ей опиумным бредом.

Анни решила, что всегда будет помнить, что начала жизнь с лордом Ставертоном в доме Гайда, в красной приемной.

Каро решила, что всегда будет помнить, что лорд Генри Блейксли закончил ее жизнь, как ей казалось, в красной приемной дома Гайда. Девушка даже не заметила, как он подошел, что показалось ей символичным. Прежде лорд Генри Блейксли никогда не уделял ей особого внимания, почти все время проводя с леди Луизой Кирклэнд, которая всегда отсутствовала, когда лорд Генри Блейксли неуместно присутствовал. Да, именно неуместно. В манере лорда Генри было что-то откровенно странное: он был слишком внимателен и стоял слишком близко.

Не без причины Каро подозревала, что в этом виновна ее мать.

– Добрый вечер, леди Каролина. – Лорд Генри встал так, что его ботинок касался подола ее платья. Это было обворожительно неделикатно. В толпе она не могла пошевелиться, а мама и Анни были слишком заняты, хлопоча вокруг лорда Ставертона, и не замечали, что лорд Генри начал оттеснять Каро в соседнюю, желтую, гостиную.

– Добрый вечер, лорд Генри. Леди Луиза и леди Джордан сегодня с вами? – Это было слишком откровенно, но и его ботинок, который теперь забрался к ней под юбки, почти скрывшись под белым муслином, тоже вел себя слишком откровенно.

– Нет, – ответил он, улыбнувшись. Улыбка лорда Генри была как у акулы. Смешно, но прежде она этого не замечала. – Сегодня я здесь один, как бы на правах хозяина.

– Да, а как ваш отец?

– Прячется в шкафу, как я помню. – Сказав это, Блейксли широко улыбнулся. Зубы у него были очень красивые.

– Он не любит подобные собрания? – Она попыталась сделать шаг назад, от усердия упершись локтем ему в ребра. Казалось несправедливым, что Блейксли уводил ее в желтую гостиную без каких-либо усилий. Уже через мгновение Каро потеряла мать и Анни из вида.

Но в следующую минуту она заметила Луизу Кирклэнд и Амелию Кавершем. Они стояли у камина гостиной с изумленным видом, словно две античные статуи, и совершенно сливались с дамасским шелком необычайно бледного тона, которым была отделана комната. Каро также не сомневалась, что она гораздо лучше смотрелась бы в более живых тонах красной приемной.

– Конечно, – ответил Блейксли. – Думаю, никакой мужчина не любит. Эти мероприятия для женщин, не так ли?

– Тогда почему мужчины их посещают? – удивилась она.

– Почему? Да ради женщин, – усмехнулся Блейксли.

– А мужчины готовы на все ради женщины? – спросила Каро, пока Блейксли продолжал манипулировать ею, уводя к месту напротив камина и двух бледных статуй, которые не сводили с нее глаз.

– Конечно, – ответил он тихо.

Его золотые кудри засияли в свете канделябров. Желтый шелк гостиной не только выгодно оттенял Луизу и Амелию, он еще творил чудеса с Блейксли. Каро прежде не замечала, какие у него нежно-голубые глаза и какая светлая и чистая кожа.

– Так говорят мужчины, – решила она, оставив надежду когда-либо вернуться в красную приемную.

Гости продолжали прибывать, а она безнадежно была разлучена с матерью и Анни. Возможно, настало время попрактиковаться в мастерстве, как откровенно говорила мама. Лорд Генри казался подходящим кандидатом, и она могла безбоязненно обижать его: Блейксли был известен своей толстокожестью.

– Но когда доходит до дела? Когда надо выполнить задачу?

– Во имя Бога и отечества? – криво улыбнулся он.

– Именно. Во имя Бога и отечества они на все готовы. Не сомневаюсь. Но что мужчина постарается сделать ради женщины?

– Леди Каролина, вы меня интригуете, – проговорил он, пристально разглядывая ее. Она вовсе не была уверена, что ей это нравится. С другой стороны, она не могла утверждать, что это ей неприятно. – Давайте проверим?

Это напомнило ей то, что говорила мама раньше.

– Скажите, лорд Генри, мужчины любят, когда их испытывают?

– Сказал бы, что это зависит от испытания.

– Что означает, это зависит от женщины?

– Если хотите, да. – Он глядел на нее своими светлыми голубыми, словно чистое зимнее небо, глазами.

– Нет, лорд Генри, в этом все дело. Хочу, чтобы это сказали вы.

– Да, – хрипло прошептал он. – Это зависит от женщины.

У нее по спине пробежали мурашки. Она совершенно не сомневалась, что мурашки были непременным условием близкого присутствия акулы.

– Спросите меня, Каро, – молил он. – Испытайте меня.

– Как испытать вас, милорд?

– Что вы хотите? Чего бы вам хотелось иметь? – В его голубых глазах блеснуло понимание, и ей это понравилось. – Спросите меня, Каро. Позвольте испытать мне себя ради вас. – Господи, как права была мама! – Скажите, – настаивал он.

Она не знала, что овладело ею. Она не понимала, откуда взялись слова, и совершенно не знала, почему завела этот разговор с лордом Генри.

– Хочу жемчужное ожерелье, – проговорила она, глядя ему в лицо. Она позволила словам повиснуть между ними, видела удовлетворение в его глазах, слышала, как он выдохнул с облегчением. Она только не заметила в его глазах удивления. – Вы готовы подарить мне ожерелье?

– С превеликим удовольствием готов подарить его. – Он поднял руку, щелкнул пальцами, и в дальнем конце большой комнаты появился лакей с серебряным подносом, который он нес, высоко подняв над головой. Толпа не сразу расступилась перед ним, и голоса затихли. Но лакей очень долго приближался к лорду Генри, пока наконец не опустил перед четвертым сыном герцога Гайда серебряный поднос, на котором рассыпалось длинное жемчужное ожерелье. – Это вам нравится? – спросил Блейксли.

– Очень, – прошептала Каро, склонив голову под всеобщими взорами.

– Это именно то, что надо, Каро, – тихо произнес Блейксли в ответ.

– Не знаю, как мне быть.

– Возьмите ожерелье, – подбодрил он ее, не обращая внимания на людей в гостиной, взирающих на нее с большим любопытством. – Теперь ваша очередь, и это правильно.

– Лорд Генри, не думаю, что мне стоит доверять вашим советам.

Блейксли тихо рассмеялся и сказал:

– Вы правы, но в этой ситуации вы можете мне доверять. Возьмите ожерелье или лучше позвольте мне надеть его на вас.

– Я не могу. – Она почувствовала, как зарделись ее щеки.

– Из-за Эшдона? Примите его ради лорда Эшдона.

Неужели весь мир знал о ее договоренности с лордом Эшдоном?

– Почему? – спросила она, уставившись на него, ища обман, но заметив только любопытство в его глазах.

– Наденьте мой жемчуг, и посмотрим, что сделает Эшдон. Именно так надо вести игру.

– Это очень грубая игра.

Рассмеявшись, Блейксли взял ожерелье с подноса и аккуратно надел его ей на шею.

– Ну вот, Каро. Это очень грубая игра, но вы же хотите победить, не так ли?

Она очень хотела победить.

– Совершенно определенно, она это сделала, – резко произнес Даттон. – Анни Уоррен отказала мне. При такой помощи ты никогда не получишь от меня жемчужное ожерелье.