Людмила Стрелкова - Эмоциональный букварь от Ах до ай-яй-Яй

• Название: Эмоциональный букварь от Ах до ай-яй-Яй
• Автор: Людмила Стрелкова
• Издательство: Интерпракс
• Жанр: Прочая детская литература
• Год: 1995

Мы надеемся, что эта книга поможет ребёнку и в какой-то мере воспитывающему взрослому войти в мир эмоциональной культуры, овладеть способами и приёмами в проявлении и понимании эмоций, чувств в тех формах, которые приняты или были приняты в обществе (особенно в том самом Прошлом) и которые являются этически и эстетически ценными в различных социальных ситуациях.

Кому и для чего предназначена эта книга? Конечно, детям и взрослым. Для чтения и дальнейших совместных размышлений и деятельности. Но для каких детей? Детей старшего дошкольного (но можно начинать и раньше) и младшего школьного возраста (а может быть, и старше).

---

— Дай! Отдай подковку!

Миша даже задохнулся.

— Ты, что? Спятила? — тоже заголосил он. — Это моя подковка. Не отдам!

— Ну подари, — сурово, с угрозой произнесла Даша; она наклонила голову и свела брови.

— И не подумаю, — отвернулся от неё брат.

Даша закусила губу, но промолчала… Пока.

…За завтраком Даша как невзначай обратилась к маме:

— Мам, пусть Мишка мне подковку подарит.

— Какую ещё подковку? — машинально переспросила мама. Она очень спешила. Утро… Всем по делам надо. — А чей сегодня день рождения? — пошутила мама и опять заспешила.

В детском саду Даша попыталась хитростью завладеть подковкой, то есть просто-напросто влезть в карман куртки, когда дети разделись. Но Миша был начеку: он переложил подковку в карман шортиков.

Чем больше сопротивлялся Миша, тем больше хотелось Даше заполучить эту блестящую вещичку.

…И вот вечером — встреча с Натали. Дети сидят спинами друг к другу, лица нахмуренные, даже Натали не улыбнулись. Натали опять забыла требование Миши и спросила встревоженно:

— Что такое? В чем дело?

Дети молчали.

Не дождавшись ответа, Натали достала волшебный лорнет и посмотрела на детей.

— Всё ясно. Как жаль! — Натали совсем погрустнела. — Придётся нам спешить в Дайнию, — и она взмахнула страусовым веером.

Дайния сначала показалась им совсем обычной, похожей на нашу страну. Но вот по улице пробежал коротенький сосредоточенный человек, он очень спешил. Лицо у него было какое-то жёлто-зелёное, глаза меняли цвет. Потом в другую сторону пробежала группа таких же коротеньких и жёлто-зелёных человечков.

— Кто это? — прошептал Миша. — Какие у них здесь законы?

Натали с интересом посмотрела к мальчика: он уже понимает, что попадая в другую страну, над интересоваться её законами и традициями. «Правда, он пока не понимает, что надо уважать чужую культуру, чужие традиции, — подумал Натали. — Он просто боится попасть опасную ситуацию… Но всё же, всё же…».

— Это дайки, постоянные жители Дайнии. Будьте внимательны, господа, они очень бесцеремонные, — и Натали почему-то смутилась и взглянула на Дашу. Но Даша ничего не заметила: она рассматривала дайков.

— А почему они такие жёлто-зелёные? — спросила девочка.

Не успела Натали ответить, как трое дайков окружили детей.

— Дай, дай, дай, — пронзительным писклявыми голосами закричали он детям и Натали.

— Даже не поздоровались! — возмутился Миша. Ему почему-то сейчас хотелось, чтобы жители незнакомой Дайнии проявили к ним внимание.

— Чего они хотят? — крутила головой Даша и таращила глаза.

Натали повыше подняла веер, а Миша зажал в кулаке серебряную подковку, а руку спрятал в карман.

— Дай, дай, — визжали дайки. — Не хотите так давать, — сказал один из них, — тогда дарите!

Он прямо на глазах позеленел ещё больше.

— Боже! Какой ужас! — ужаснулась Натали и постаралась уберечь от назойливых дайков веер и сумочку, в которой было очень много важных вещей.

А Даша, как только услышала про подарки, сначала подумала: «Где я это недавно слышала?» и тут же покраснела, у неё даже руки опустились. Она перестала защищаться, и обрадовавшиеся дайки воспользовались её беспомощностью: один изловчился и сорвал с её головы заколку, а другой — оторвал пряжку от туфли.

Тогда Натали решительно открепила букетик искусственных цветов от платья и протянула его третьему дайку.

— Пожалуйста, примите от меня в подарок, я хотела бы просить вас… — очень вежливо начала Натали.

Но дайк просто выхватил из её протянутой руки букетик своей загребущей лапкой, и глазки его стали переливаться сине-жёлто-зелёным огнём.

«Что будет дальше? — думала бедная Даша, оставшаяся без заколки и пряжки. — Они ведь, если не уйдут, нас совсем разденут. Какая отвратительная страна, эта Дайния!», но, вспомнив сегодняшнее утро, она опять покраснела и, конечно, опять потеряла бдительность. Дайкам только этого и надо было. Они опять закричали:

— Дай, дай! Подари! — и уже брали кольцом растерявшуюся Дашу.

Но тут на противоположной стороне улицы появился ещё один дайк — очень нарядный с букетом цветов и с коробкой, перевязанной розовой ленточкой, наверное, торт или конфеты. Дайки одновременно повернули свои жёлтые личики к дайку с букетом. А тот шёл себе и не чуял опасности. Трое дайков издали клич: «Даёшь!!» и ринулись через улицу к нарядному дайку. Тот сразу всё понял и понёсся от них. Дети и Натали ещё долго слышали шум погони и различали вопли: «Дай, дай!» и, наконец, всё затихло.

Даша молчала, опустив голову.

— Натали, скажи, пожалуйста, — спросил Миша, продолжая сжимать рукой подковку в кармане, — они так всё друг у друга отнимают?

Натали тяжело вздохнула:

— Да, к сожалению. Дайки просто не переносят, когда у другого что-то есть, им тут же хочется отнять…

— Но почему? — спросил Миша и покосился на Дашу.

Натали вздохнула ещё тяжелее, чувствовалось, что ей неприятно об этом даже говорить:

— Они очень завистливы и просто не переносят, когда другой имеет что-то — книгу, конфеты, дом или талант…

— Ка-а-ак? — поразился Миша. — Они и талант тоже отнимают? Тоже кричат «дай, дай».

— Нет, что вы, Мишель, — возразила Натали, — они не такие глупые, как кажется. Кроме слов «дай, подари», они, конечно, знают и очень много других слов, но почти ими не пользуются. А вот талант не отнимешь, как букет или торт. Но здесь они поступают ещё хуже. Дайки отбирают у талантливого всё имущество и изгоняют из страны. Хоть жизнь оставляют, а раньше бывало совсем страшно… Видите, какие у них высокие заборы. Они прячут за ними всё друг от друга.

— Как можно так завидовать! — возмутился Миша.

— Наверное, можно, — вдруг прошептала Даша. — Прости, Миша. Я больше так не буду.

— Ты о чём? — смутился Миша. Он что-то не мог припомнить случая, чтобы сестра перед ним извинялась. Но они посмотрели друг другу в глаза и всё поняли.

И Миша улыбнулся первый, тогда, следом за ним робко улыбнулась и Даша.

Тут из-за одного забора выскочила жёлтая, вся ощерившаяся собачонка. Она налетела на детей и тявкнула злобно: «Дайф!». Собачонка вцепилась зубами в кружевную оборку Натали, оторвала кусочек и явно довольная убежала.

Налетел ветер. В его завывании слышалось: «Да-а-уй». Ветер не успокоился, пока не сорвал листья с ближайших деревьев. Он и ребят бы закрутил своим вихрем, но Натали решительно прикрыла их спасительным веером.

Дайнинский ветер ещё шевелил волосы на головах детей, а они уже лежали в своих кроватках. И Натали ещё была тут.

— Как хорошо, что ты ещё не удалилась из нашего времени, Натали, — обрадовался Миша. Его очень мучил один вопрос. — А вот подарки, разве можно их требовать?

— Ну, конечно, нет, Мишель. Это такое счастье — дарить подарки, — Натали мечтательно посмотрела в потолок. — Подарок сначала обдумывают, ищут или готовят. А потом… Так приятно радоваться вместе с тем, кому даришь.

— Ну, ладно, с подарками… А вот если Костя Пронин рисует лучше меня, — с горечью вымолвил Миша, — да он вообще лучше всех рисует в детском саду. Даже лучше воспитательницы! — Миша даже слегка начал задыхаться от такой несправедливости… — Пусть бы он ходил в другой детский сад, — добавил мальчик, и ему стало как-то не по себе.

— Вы серьезно? Кроме шуток? — страшно удивилась и даже не поверила Натали. — Это должно понравиться дайкам.

Натали стало очень жалко Мишу, но она всё-таки договорила, что хотела:

— Понимаете, Мишель, зависть так обгладывает человеческую жизнь — даже страшно… А радоваться успехам других — это тоже талант. Вот увидите, вы даже рисовать будете по-другому, гораздо лучше.

— От зависти позеленеть можно, — вдруг заявила Даша. И Мише сразу вспомнились жёлто-зелёные, сморщенные от зависти личики дайков.

— А какой главный город в Дайнии? — спросил мальчик.

— Простите, сейчас вспомню, — Натали задумалась. — Ах, да. Глазозавидущинск. Вот такое длинное название.

— Я так и думал, — почти обрадовался Миша. — Не совсем догадался, но что-то похожее думал, — перед Натали как-то трудно было врать.

— Пора спешить, — опомнилась Натали. — Уже поздно. Спокойной ночи, мои дорогие, — ласково прошептала Натали.

— Ой, боюсь, мне эти противные дайки приснятся, — зевая, пробормотала Даша.

— Не беспокойтесь, — тихонечко засмеялась Натали.

Она могла говорить на своём любимом французском языке — Миша не сделает ей замечания. Дети уже спали, и чтобы их сон был спокойным и приятным, она слегка помахала над ними своим пушистым веером. И тут же растаяла в воздухе.

Дети крепко спали, а возле кроватки Даши стояли её туфли с одной пряжкой…