Вадим Листов - Отавало идет по экватору

• Название: Отавало идет по экватору
• Автор: Вадим Листов
• Издательство: Мысль
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1987

Книга об Эквадоре - латиноамериканской стране, лежащей на экваторе. Вместе с автором, советским журналистом-международником, читатель посетит столицу страны Кито - город, решением ЮНЕСКО объявленный 'культурным достоянием человечества', увидит индейца отавало, идущего по экватору (в буквальном смысле слова), совершит поездки в эквадорскую Сьерру и на Галапагосские острова, узнает о 'банановой индустрии' и 'империи нефти', о важных социально-экономических и политических переменах, происходящих в этой стране.

---

Перед самым отъездом из асьенды Марко Гонсалеса уже, что называется, стоя на пороге, Боливар Солис задал ему вопрос, который мне и в голову не приходило задать, но который, как потом выяснилось, подводил к важной закулисной стороне банановой индустрии.

"Сардины" и "акулы" бананового бизнеса

- Почему вы до сих пор ничего не сказали об одной из главных статей своих производственных расходов, может быть, даже самой главной? - спросил Боливар у Марко Гонсалеса. Тот понимающе взглянул на него и отрицательно покачал головой.

- Значит, просто не захотели о ней говорить... - Боливар повернулся в мою сторону: - Ты помнишь, однажды мы ездили в асьенду "Эль-Кармен" здесь же, в Эль-Оро, и в цехе, где обрабатывали бананы, тебе показали станочек, который превращал картонный лист в готовую коробку? Так вот, такие раскроенные листы производители бананов покупают на картонной фабрике, и обходится им это в круглую сумму. Если мелкому и среднему фермеру производство двадцати килограммов бананов обходится, скажем, в восемь сукре, то за картонную коробку он должен платить семнадцать сукре сорок сентаво. А ведь фабрика расположена неподалеку, в Мачале, и на складах ее полным-полно рулонов бумаги, которая идет на изготовление картона. Хозяева фабрики говорят: бумага импортная и потому, мол, картон дорогой. Черта с два!.. Если бы действительно дело было только в этом. Как ни парадоксально, но это факт, - хотя вам, европейцам, он и кажется невероятным, - картонная коробка стоит, как правило, вдвое дороже, чем себестоимость производства двадцати килограммов бананов, для упаковки которых эта самая коробка предназначается. Ведь так, Марко?..

Гонсалес опять ничего не ответил. Только кивнул, на сей раз утвердительно.

- Вот тут-то мы и подошли к сути проблемы, к той самой зарытой собаке бананового бизнеса: картонка стала важнее "райских плодов". - Последние слова Боливар произнес четко, раздельно, с каким-то особым выражением, будто готовился поджечь фитиль динамитного заряда. - Все дело в том, что коробка превратилась в инструмент экономического нажима и используется крупнейшими экспортерами, которым принадлежат картонные фабрики, как орудие подавления конкурентов...

В самом деле, трудно удержаться от сравнения обычной картонной коробки с мощной бомбой, способной в два счета подорвать бюджет любого бананового хозяйства. Казалось бы, что может быть проще - тара и есть тара. Однако банан - исключение, для его экспорта упаковка имеет большее значение, чем сам товар. Этим и пользуются две главные компании, контролирующие экспорт бананов, - эквадорская "Новоа" и американская "Стандард фрут". Это им принадлежат три существующие на побережье картонажные фабрики: две - в Гуаякиле и одна - в Мачале. Это они продают фермерам коробки, повышают по своему усмотрению цены на них, а могут и вовсе отказать в поставках, сославшись на "трудности с сырьем". Такое случалось не раз.

Но самая, пожалуй, характерная сторона проблемы заключается в том, что обе компании зарабатывают на картоне баснословные барыши. "Стандард фрут", например, получает от продажи коробок 40% своих прибылей, а "Новоа" - и того больше, до 50%. В 1976-1977 годах это доказала смешанная комиссия из представителей правительства и банановых компаний, расследовавшая злоупотребления хозяев картонажных фабрик. В состав этой комиссии входил, кстати сказать, и Боливар Солис. Но и потом, несмотря на неоднократные предупреждения властей и правительственных органов, две компании проводили свою собственную линию. Вот красноречивый пример. В 1982 году "Стандард фрут" и "Новоа" самовольно, без разрешения соответствующего правительственного органа - так называемого Экономического фронта, повысили цену с 20 до 27 сукре за коробку. Разумеется, это больно ударило по карману производителей бананов, создало дополнительные трудности для конкурентов "Новоа" и "Стандард фрут".

"Акулы" бананового бизнеса преследуют не только "рыбешку" помельче - они жмут и на эквадорское государство. Под их давлением правящие круги начиная со второй половины 70-х годов стали отказываться от активного участия государства в определении судеб банановой индустрии. Показательны в этом отношении изменения, которые претерпевала налоговая политика. Так, в начале 70-х годов государственный налог на экспорт бананов был равен 2,4 сукре с коробки. Этим налогом жили многие муниципалитеты. Позже налог снизили до 1,8 сукре. Но и это давало казне ежегодно около 90 миллионов сукре. Наконец, весной 1977 года налог на экспорт бананов был вовсе отменен. В выигрыше остались только крупнейшие экспортные компании.

И тут мы подходим к еще одному звену хитроумного механизма, который обеспечивает господство "транснационалов" и связанных с ними крупных экспортеров в банановой индустрии Эквадора, - к контролю над самим производством.

Ветры национализации, которые пронеслись над Латинской Америкой в 70-х годах, основательно напугали монополистов США: американские компании распродали свои банановые латифундии и таким путем избавились от угрозы их экспроприации. Но как обеспечить нужный уровень производства, оставаясь в тени и выступая "исключительно в роли покупателя"?..

Список уловок, позволявших "транснационалам" обходить эквадорское законодательство о налогах, о труде и так далее, достаточно длинен. Самый последний в этом списке обходной маневр - лжеаренда, авторское свидетельство на которую следовало бы выдать американской "Стандард фрут". Суть ее в следующем. Подыскивают "надежного человека" и предлагают ему заняться выращиванием бананов. Если тот соглашается, компания находит участок земли и оплачивает его аренду. Лжеарендатор оказывается таким образом "при деле", получает постоянную работу. Он еще не сознает, что попал в двойную кабалу, вырваться из которой труднее, чем обычному фермеру. Помимо финансовой петли в виде цен на конечный продукт на его шею накинута еще и "удавка аренды": не внесет, компания деньги в срок - и лжеарендатор окажется снова на улице, да еще может попасть за решетку за мошенничество. Дельцы же из "Стандард фрут" потирают руки - найдена еще одна лазейка, позволяющая уклоняться от уплаты налогов, еще один способ обходить социальное законодательство и нарушать права эквадорских трудящихся, еще одно противоядие против социальных волнений, забастовок, экспроприации, "крайностей" латиноамериканского национализма...

Да, времена изменились настолько, что банановым "акулам", раньше бесцеремонно проглатывавшим мелкую "рыбешку", теперь приходится изворачиваться и даже прятаться за ее спину. А ведь совсем недавно, всего четверть века назад, на эквадорском побережье, особенно в провинции Гуаяс, хозяйничала американская банановая компания "Юнайтед фрут". Она имела "всего лишь" одну плантацию "Тенгель" площадью... 4 тысячи гектаров. То была настоящая латифундия- помимо выращивания бананов там разводили крупный рогатый скот, действовала своя железная дорога, было построено несколько поселков, железнодорожные станции и даже свои портовые сооружения. Беспощадная эксплуатация и произвол бананового спрута не раз толкали две тысячи сельскохозяйственных рабочих, гнувших спину на "мамиту Юнай", подниматься на защиту своих попранных прав. "Юнайтед фрут" в конце концов "ушла совсем", умудрившись предварительно продать "свои" земли их законным владельцам - эквадорскому государству и крестьянам.

Но не зря говорится: свято место пусто не бывает. Убрался восвояси один империалистический спрут - появился другой: на месте "Юнайтед фрут", сосредоточившей внимание на Центральной Америке, стала орудовать "Стандард фрут". В стратегическом плане она, как и ее предшественница, опиралась на американский рынок сбыта, зато в тактическом повела себя иначе - установила тесные связи с местной олигархией, часто действовала через национальные экспортные компании.

Поначалу "Стандард фрут" довольствовалась 10-12% экспорта эквадорских бананов. Пустив корни, она принялась расширять позиции, но не за счет национальных компаний, а развернула наступление на примерно равного ей конкурента - упоминавшуюся выше УБЕСУ ("Союз эквадорских производителей бананов"). И когда УБЕСЕ пришлось потесниться даже на своем традиционном - скандинавском - рынке сбыта, она продала "Стандард фрут" свои активы, передала ей своих клиентов и сошла со сцены. В 1978 году "Стандард фрут" стала владельцем крупной банановой плантации в провинции Гуаяс, картонажной фабрики в Гуаякиле, служебных и складских помещений, нескольких судов-банановозов, а также камер хранения бананов в Гамбурге (ФРГ); вместе с активами УБЕСЫ к "Стандард фрут" перешла и ее экспортная доля- 12%. Так "Стандард фрут" увеличила свое "участие" в экспорте эквадорских бананов почти до 25%.

Действует в Эквадоре и другая американская компания - "Дель Монте банана К°". Ее главный рынок сбыта - Калифорния, а оперирует она в основном в Коста-Рике. В Эквадоре "Дель Монте" загружает примерно одно судно в неделю и, тем не менее, контролирует 8-9% бананового экспорта страны.