Константин Романенко - Борьба и победы Иосифа Сталина

• Название: Борьба и победы Иосифа Сталина
• Автор: Константин Романенко
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24400-3

Скрупулезно сопоставляя известные факты и новые документы, ав­тор аргументировано разрушает устоявшиеся мифы, более полувека искажавшие личность И. В. Сталина. В книге исследуются и вскрывают­ся мотивы и действительные причины его поступков и решений. Такой подход позволил впервые в историографии раскрыть историю проис­хождения политического имени вождя.

---

Но вернемся в 1922 год и повторим, что отказ Троцкого от по­ста заместителя Председателя Совнаркома объяснялся не только нежеланием обременять себя практической работой. Он был за­нят манипуляциями с ценностями Республики; под покровом сек­ретности он делал деньги.

Впрочем, в это время государству требовались не сами деньги, а продовольствие и товары, которые можно было приобрести за гра­ницей. Однако «золото Республики» потекло не в пострадавшую от войны Европу, а за океан. Газета «Нью-Йорк таймс» сообщала, что в США только за первые восемь месяцев 1921 года было вывезено золота на 460 миллионов долларов, из них 102,9 миллиона приш­лись на фирму, основанную Шиффом — «Кун, Кеб и К0».

Вспомним, что это именно та финансовая группа, которая фи­нансировала политическую деятельность Троцкого, когда он от­правился из Америки «делать революцию» в России. Поставившие тогда на Троцкого его единоверцы теперь получали дивиденды.

Одновременно посредством этих денег Троцкий укреплял свое политическое положение как внутри страны, так и за рубежом. «Реввоенсовет, — отмечает постановление Политбюро, — немед­ленно получит из числа драгоценностей на 25 миллионов рублей... сумма эта предназначена на мобилизационные запасы, не облага­ется налогом и при определении сметы не учитывается».

Еще больше средств Троцкий получил на свое хобби — «разжи­гание мировой революции». Это нерусское слово, означающее вре­мяпрепровождение, неоплачиваемую деятельность, манию, лишь в психологическом плане характеризует его личный интерес.

Он был нетерпелив. Он даже не желал ждать денег после прода­жи золота. 23 марта 1922 года в письме Ленину, Красину, Молото­ву он требует деньги немедленно. «Для нас, — пишет Троцкий, — важнее получить в течение 22—23 гг. за известную массу ценно­стей 50 миллионов, чем надеяться в 23—24 гг. получить 75 миллио­нов (для) наступления пролетарской революции в Европе, хотя бы в одной из больших стран...»

К финансовым манипуляциям «красивого ничтожества» Ста­лин относился крайне отрицательно. Микоян описал одно из засе­даний Пленума ЦК в середине мая 1922 года. Пленум проходил в зале заседаний Совнаркома. За длинным столом располагались чле­ны и кандидаты в члены ЦК. Ленин сидел во главе, с карманными часами в руке, и строго следил за соблюдением регламента. Обста­новка была сугубо деловой, Ленин не терпел лишних разговоров.

Доклад на Пленуме делал Троцкий, но он отчитывался не о во­енной деятельности... Рассматриваемой темой являлся вопрос об изъятии ценностей из музеев, учреждений и церквей. Спор вызва­ло предложение докладчика о передаче значительной части полу­ченных от реализации сумм в распоряжение РВС Республики, то есть непосредственно Троцкого. Сидевший рядом с Троцким Ста­лин выступил только по этому вопросу.

Генеральный секретарь возразил на это предложение. Он гово­рил как обычно тихо и спокойно; его выступление было лаконич­ным, а позиция — категоричной. Его короткое заявление вызвало бурную реакцию Троцкого. Брызжа во все стороны слюной, по­следний «вскипел и стал горячо спорить со Сталиным». Он неис­товствовал более трех минут, и Ленин показал на часы: «Предлагаю соблюдать регламент».

Троцкий послушно сел, и поднявшийся снова Сталин немного­словно резюмировал, что нет необходимости определять твердый процент отчислений военному ведомству. Сумма возможной вы­ручки должна поступать в распоряжение правительства и выда­ваться ведомствам в зависимости от необходимости на конкрет­ные цели.

Хотя смысл дискуссии ясен, но возбужденная заинтересован­ность Троцкого в этом эпизоде, ставшем уже моментом истории, требует пояснения. Пока Сталин освобождал партию от карьери­стов, врагов и просто от ненужного балласта, Троцкий «очищал» страну от Русской церкви и ее богатств.

Для этого ему не нужен был пост заместителя главы правитель­ства. Он и без того обладал достаточной властью и широко пользо­вался полномочиями, имевшимися в его распоряжении. При этом Троцкий не пускал на ветер слов, высказанных в декабре восемна­дцатого года. Хвост кровавых репрессий, тянувшийся за ним с на­чала Гражданской войны, не исчез с ее окончанием.

В 1922 году, уже во время болезни Ленина, по инициативе Троцкого с 8 по 25 июля прошел открытый судебный процесс над 47 членами партии эсеров. Он стал первым политическим процессом в Советской России. Смертный приговор вынесли 14 обвиняемым

Между тем посягательство на собственность Церкви не могло не вызвать резкой реакции со стороны церковного руководства. И одним из наиболее ярких эпизодов стало сопротивление изъятию ценностей в городе Шуе. Троцкий подавил этот протест со свойст­венной ему жестокостью.

По его указанию в Шуе было проведено заседание Ревтрибуна­ла над двадцатью четырьмя священнослужителями, четверо из ко­торых были приговорены к расстрелу Узнав о том, что Калинин на следующий день после вынесения приговора приостановил его ис­полнение, Троцкий пришел в бешенство. Он немедленно поставил вопрос «о недисциплинированности Калинина, не выполняющего решение Политбюро», настаивая на том, что Председатель ВЦИК обязан «подписывать все исходящее от Троцкого по борьбе с Цер­ковью».

В ходе репрессий, инициированных Троцким против священ­нослужителей и верующих, только в 1922 году прошло более 250 судебных процессов, в 1923-м — более 300. За два года осужде­ны 10 тысяч человек, каждый пятый был расстрелян. Таковы фак­ты, но, не зная их, подавляющее большинство читающих людей ап­риори убеждены, что в разгроме Русской православной церкви в двадцатые годы виновен «диктатор» Сталин.

В конце августа 1922 года произошло еще одно событие: высыл­ка из России или ссылка в Сибирь 160 деятелей творческой интел­лигенции — «особо активных контрреволюционных элементов». В их числе оказались Бердяев, Сорокин, Франк, Лосский, Булгаков и другие деятели, позже оплакиваемые «демократической» интел­лигенцией.

Для правозащитной интеллигенции эти фигуры стали почти символами. В связи с этим обратим внимание ее представителей еще на один характерный факт. На то, что готовил процесс по делу партии правых эсеров и списки представителей интеллигенции, подлежащих арестам и высылке из РСФСР, начальник спецотделе­ния ВЧК Агранов Яков Саулович (настоящие имя и фамилия — Янкель Шмаевич Соренсон).

К этой фигуре мы еще вернемся. А пока отметим, что уже при­бирающий к рукам немалые средства Троцкий чувствовал себя не­зависимым. Он не скрывал своего презрения к другим коллегам по руководству, стоявшим, по его мнению, «ниже» его по положению, и постоянно поддерживал конфронтацию с большинством членов ЦК. Его имя было одним из самых громких в стране. И это льстило его обостренному самолюбию больше, чем роль «послушного по­мощника» Ленина.

В этот период Сталин не мог резко остановить хвастливого, ам­бициозного и самоуверенного политического авантюриста. И глав­ная причина была даже не в том, что между Лениным и Троцким был заключен негласный «союз», предусматривающий взаимный компромисс. Важнее было иное.

В партии насчитывалось слишком много сторонников Троцко­го и главным образом из числа евреев. Заняв ведущие посты в сис­теме политических, военных, правительственных, карательных и других государственных структур, они играли инициирующую роль и в антицерковной кампании. На стороне Троцкого было об­щественное настроение, и пока Сталин был бессилен изменить его. Как трезвый реалист, он прекрасно понимал, что в таких условиях любая открытая борьба была обречена на провал, и ему оставалось только выжидать.

И все-таки Генеральный секретарь нашел способ если не пре­кратить полностью антирелигиозную истерию, развязанную троц­кистами, то во всяком случае локализовать ее. Для этой цели он воспользовался поддержкой делегатов прошедшего 17—25 апреля 1923 года XII съезда партии, выразивших негативное отношение к грубым и репрессивным приемам антирелигиозной борьбы. Види­мо, Сталин использовал и то обстоятельство, что в этот период Троцкий не мог апеллировать к Ленину, который был уже серьез­но болен.

16 августа 1923 года Сталин разослал «Циркуляционное письмо ЦК РКП(б) № 30 «Об отношении к религиозным органи­зациям». Строго секретно... Всем губкомам, обкомам, краевым к(омите)там, нац(иональным) ЦК и Бюро ЦК».

В нем он указывал: «ЦК предлагает всем организациям партии обратить самое серьезное внимание на ряд серьезных нарушений, допущенных... в области антирелигиозной пропаганды и вообще в области отношений к верующим и их культам».

Партийная программа говорит, подчеркивает Сталин, «необ­ходимо заботливо избегать всякого оскорбления чувств верующих, ведущего лишь к закреплению религиозного фанатизма». Резолю­ция XII партсъезда по вопросам антирелигиозной агитации, указы­вал он, подтверждает, что «нарочито грубые приемы, часто практи­кующиеся в центре и на местах, издевательства над предметами веры и культа взамен серьезного анализа и объяснения не ускоря­ют, а затрудняют освобождение трудящихся от религиозных пред­рассудков».