Газета Завтра - Газета Завтра 829 (93 2009)

• Название: Газета Завтра 829 (93 2009)
• Автор: Газета Завтра
• Жанр: Публицистика

---

Сочетание конкуренции и солидарности, делая общество внутреннее разнообразным, создает предпосылки для невиданной эффективности, но и предъявляет при этом весьма суровые требования к качеству управления, - значимость которого при этом многократно повышается из-за пассивности преобладающей части общества в "нормальных" обстоятельствах.

ТЕРПЕНИЕ: СОБЛАЗН И ВЫЗОВ

Легендарная пассивность носителей русской культуры, готовность терпеть до самой последней возможности, уклонение от открытого конфликта является не только следствием "власти пространств над русской душой" (в России, в отличие от Европы, редко "припирали к стенке" население, - почти всегда было куда бежать, и она расширялась именно за счет такого бегства) и наследием длительного жестокого угнетения. Важную роль в формировании этой черты играла и скудость ресурсов, крайне ограничивающая материальную базу любого сопротивления и тем самым делающая его исключительно рискованным, и европейское ощущение самоценности собственной личности и ценности своей жизни (рисковать которыми оказывалось значительно труднее, чем в слитно-роевых традиционных азиатских обществах).

Терпение исторического русского и современного российского народов, продиктованное общей для них русской культурой, создает колоссальный соблазн и одновременно вызов любой системе управления. Она достаточно быстро обнаруживает, что управляемое ей общество прощает ей почти любые ошибки и притеснения и при этом почти не тратит сил (в силу не только пассивности, но и общей скудости ресурсов) не только на принуждение ее к нужным для него решениям, но и на простую обратную связь с нею. В результате у нее возникает ошибочное ощущение полной безнаказанности практически любого произвола по отношению к обществу, отлитое в начале 2000-х годов в классической формуле "Это быдло будет думать то, так и тогда, что, как и когда мы покажем ему по телевизору". Практическая реализация этого ощущения ведет к подспудному нарастанию общественно недовольства, которое не проявляется в резкой и отчетливой форме до тех пор, пока не разряжается, - внезапно для правящей элиты и с крайней разрушительностью.

Разрушительность эта многократно усугубляется не только беспощадностью, но и точно зафиксированной тем же Пушкиным "бессмысленностью": доведенное до крайности общество взрывается не осознанным и направленным на конкретные проблемы недостатки протестом, но принципиальным отказом подчиняться дискредитировавшей себя системе, в том числе и в тех сферах жизни, в которых она действовала разумно и никакого недовольства общества не вызывало.

Общим правилом является не только самоочевидное использование этого недовольства внешними конкурентами (от половцев до американцев), но и менее осознаваемое аналитиками неизбежное расслоение, внутреннее разделение и раздробление правящей элиты под действием обычно не осознаваемого ею весьма мощного "силового поля" растущего общественного недовольства. Это внутреннее раздробление управляющей системы и ее периферии многократно усугубляет разрушительность общественного взрыва (в том числе облегчением внешнего влияния), однако оно же обеспечивает управляющей системе необходимую гибкость и жизнеспособность, так как в ней еще до взрыва появляются не только идейные, но порой и организационные зачатки будущего, посткатастрофического устройства.

Принудительное внешнее объединение внутренне обособленных и самостоятельных единиц, вошедшее в плоть и кровь русской культуры, проявляется и как симбиоз ее носителя с государством, самоидентификация отдельной личности как части не только страны, но и государства, причем ее права воспринимаются как заведомо подчиненные интересам страны, воплощаемым в себе государством.

СИМБИОЗ ЛИЧНОСТИ С ГОСУДАРСТВОМ, НО НЕ ГОСУДАРСТВА С ЛИЧНОСТЬЮ

Государство воспринимается не как наемный управленец, но как самостоятельная и высшая по отношению в обществу, которое оно скрепляет, спасает от опасностей и развивает, ценность.

Подобно тому, как глубоко религиозный человек, как правило, не является целостной, законченной личностью, так как добровольно делегирует часть своей личности на небеса, лишаясь тем самым этой части и суверенитета над собственной жизнью, - так и русский человек делегирует часть своего "я", своего самоосознания государству и вообще "начальству", выступающему представителем и олицетворением последнего и устанавливаемых им порядков (даже в сугубо частных структурах).

Интересно, что сами слова "начальство" и "начальствовать", означающее буквально "давать начало", уже свидетельствует о непропорциональной роли всякого внешнего (относительно отдельно взятой личности) управления для россиян.

Симбиоз личности с государством исключительно важен для понимания практических особенностей нашей культуры.

Именно в этом заключается секрет колоссальной эффективности и жизнестойкости носителя русской культуры, действующего "заодно" со своим государством (в этих случаях, действительно, "нам нет преград ни в море, ни на суше"). Именно в этом заключается секрет его же полной беспомощности и неспособности даже к элементарной самоорганизации (русские - единственный народ мира, так и не создавший своей диаспоры в США) и самозащите в ситуациях "оставленности" государством, которые по своим трагическим последствиям напоминают последствия "богооставленности" для истово верующих. В ситуациях же, когда государство по тем или иным причинам становится врагом своего народа, носители русской культуры и вовсе оказываются абсолютно беспомощными до "последнего предела" (а порой и за ним); в этом одна из причин исключительно высокой роли инокультурных элементов в массовых (и особенно успешных) выступлениях против государства.

Ощущение государства, даже явно враждебного личности, тем не менее как "своего" - одна из самых поразительных особенностей русской культуры, носители которого с легкостью прощают руководителям страны (да и любым "начальникам", являющимся их отражениями) то, десятую долю чего они не прощают своим ближайшим родственникам и друзьям! Ярким проявлением этой особенности является привычка называть государство и чиновников словом "наши", которое в сочетании с площадной бранью в их адрес производит на следящего за смыслом произносимых слов слушателя поистине глубокое впечатление.

Слитность, неразделенность личности с государством обуславливает среди прочего и объективную безнадежность пересаживания на российскую почву западных демократических институтов (и всех остальных институтов, основанных на отделенности личности от государства и от другой личности).

ОТНОШЕНИЕ К ТРУДУ: «СВЕРХЗАДАЧА», МОТИВАЦИЯ, «РУССКИЙ СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА»

Особенностью русской культуры является органическая неспособность ее носителя существовать без "сверхзадачи", без некоей цели, возвышающейся далеко над его повседневным существованием и придающей этому существованию философский смысл.

Если обращаться к известной притче, носитель русской культуры органически не способен не только "таскать эти треклятые камни", но даже и "зарабатывать на жизнь своей семье" - по-настоящему хорошо он может только "строить Руанский собор".

Потребность в "сверхзадаче" вместе с тягой к "справедливости" сформировали в рамках русской культуры весьма специфический тип трудовой мотивации, ориентированной на деньги лишь как символ этой справедливости.

Поэтому голое стимулирование работника рублем, что доказала вся практика последнего двадцатилетия (да и многие эксперименты с "хозрасчетом"), оказывается совершенно недостаточным, что многократно усложняет задачу системы управления. Простое для нее материальное стимулирование оказывается эффективным лишь при наличии внятно осознаваемой "сверхзадачи" (поэтому политические пропагандисты, а до них священники выполняли, по сути, непосредственно производственную функцию), но самое главное - его безусловная вторичность по сравнению с одобрением окружающих, являющимся непосредственным доказательством "справедливости" тех или иных действий одобряемого.

Практическим источником такой зависимости от мнения коллег по работе (равно как и общее для россиян стремление к "миру и согласию", пусть даже в ущерб собственным интересам) является соседский характер российской общины и в целом сельской жизни. Грубо говоря, ставший врагом сосед легко может сжечь ваш дом, тем самым уничтожив ваше благосостояние и пустив вас по миру, - поэтому с ним лучше ладить. Тысячелетняя жизнь в условиях практической реализации этой "доктрины гарантированного взаимоуничтожения", безусловно, наложила огромный отпечаток на русский национальный характер, - но как минимум не меньшее влияние на формирование трудовой мотивации наложила все же экзистенциальная тяга к справедливости.