Лейн Робинс - Маледикт

• Название: Маледикт
• Автор: Лейн Робинс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Харвест
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-050719-1, 978-5-403-00648-4, 978-985-16-6808-9

Сами всесильные боги не знают жалости к человеку, разрушившему любовь и втоптавшему в грязь человеческую жизнь…

Об этом забыл граф Ласт, насильно вынудивший своего сына Януса покинуть простолюдинку Миранду.

На помощь девушке пришла сама богиня любви и мести — Чернокрылая Ани, поклявшаяся помочь ей вернуть возлюбленного и жестоко покарать его отца. Отныне Миранда жива лишь ненавистью — да надеждой. Переодевшись в мужское платье, она под именем юного рыцаря Маледикта прибывает ко двору — и, ведомая безжалостной волей Чернокрылой Ани, начинает мстить. Однако она еще не знает, сколь дорогую цену приходится платить за помощь богов — и сколь нелегко будет расторгнуть опасную сделку…

---

— Разумеется, — отозвался Маледикт.

Несколько конов спустя Маледикт проиграл золото и вернул луны; теперь он сидел, насупившись, глядя в карты. Критос не мог сдержать улыбки.

— Полагаю, я снова выиграл, — заметил он, выкладывая одну за другой четыре стихии. — Земля, море, небо, огонь: все мои, — сказал он. — Все короли.

Джилли глянул в карты Маледикта и едва сдержался, чтобы не поморщиться: хотя у него в руках были все масти, ему не хватало совсем чуть-чуть — крупных карт, чтобы побить Критоса. Три королевы били трех королей, но самой лучшей картой последней масти, масти воздуха, была лишь россыпь семи морских птиц. Мало.

Маледикт заерзал на стуле. Вышибалы наклонились ниже, внимательно наблюдая за его руками, глаза Критоса сузились. Маледикт улыбнулся им всем и положил карты рубашками вниз. Потом достал карты огня — и королеву, карты земли — и королеву, морские — и королеву. Одну за другой выложил карты воздуха: бабочки, облака и звездные ночи. Подозрение в глазах Критоса лишь усиливалось. Карта с семью чайками задержалась в ладони Маледикта дольше других, и у Джилли по спине побежали мурашки при мысли, что юноша вот-вот попытается смухлевать — на глазах у всех. Маледикт лишь улыбнулся и выложил карту на стол.

Королева воздуха, Чернокрылая Ани. Черные перья заполняли всю карту. Критос вскочил со стула.

— Не может быть.

За его спиной, скрытая от остальных, выпорхнула и опустилась на пол темная карта. Королева воздуха, спрятанная, чтобы Маледикт не мог выиграть. Но пока она падала, Джилли видел, как цвет вытек из нее, и черные оконечности крыльев сменились освещенными солнцем спинами семи чаек.

Маледикт снова двинул стол — резче, прижимая Критоса спиной к стене, нанося удар под дых.

— Ты хочешь сказать, что я шулер? Уверен, эти джентльмены подтвердят, что ничего подобного не видели.

Неторопливо поднявшись, Маледикт смахнул монеты и безделушки в кошелек и отдал его Джилли. Миниатюру положил в карман.

— Доброй ночи.

— Еще кон, — потребовал Критос.

— Нет, — отрезал Маледикт и направился к выходу.

Джилли, спотыкаясь, брел следом. Каждую секунду он ожидал нападения. Его спина буквально горела предчувствием. Обернувшись, он увидел, как взбешенный Критос глядит им вслед, как вокруг него смыкается кольцо вышибал, требующих возвращения своей ставки.

Джилли поторопил Маледикта к выходу и принялся в поисках экипажа вглядываться во тьму. Он прислушивался к приближавшемуся цокоту копыт, однако уловил лишь отрывистый смех Маледикта.

— Я думал, ты собираешься убить его, — сказал Джилли, отчаявшись поймать экипаж.

— Верно, — ответил Маледикт, — так я и сделаю. Но, Джилли, правда ведь, было здорово? Надо же, такая глупость — и так меня позабавила. И все же игра шла хорошо.

— С помощью Ани, — вставил Джилли. — Или ты скажешь, что превращение королевы — уловка, выученная в Развалинах?

— Превращение? — переспросил Маледикт. Уловив совершенное недоумение в голосе Маледикта, Джилли испытал резкую боль в животе.

— Не обращай внимания, — поспешил сказать он. — Идем домой.

— Ты видел его лицо, Джилли? Разве это не восхитительно?

— Да, — согласился Джилли, опасливо оглядываясь на почти опустевшую улицу и на злачное заведение, которое они только что покинули. Он впрямь видел лицо Критоса: ярость и едва скрываемое отчаяние. Теперь этот факт заставлял его усомниться, что они смогут преодолеть пешком расстояние, которое отделяло их от улицы, где можно было нанять экипаж. В столь поздний час ни один кучер не осмелился бы появиться на Джоув-стрит, в сумеречном мире изломанных переулков и затененных газовых ламп, как бы Джилли того не хотелось. К его желаниям боги не прислушивались. — Мы должны смыться, прежде чем ему удастся убедить вышибал в «Геенне», что лучший способ вернуть им деньги — это догнать тебя.

Маледикт лишь пожал плечами, но шагу не прибавил.

Джилли снова обернулся. Не человек ли следует за ними, скользя вдоль темных стен? Приглушенный стук каблуков или капанье воды, конденсирующейся на каменных стенах и сбегающей на булыжную мостовую? Лишь в одном Джилли не сомневался: кто бы ни повстречался им в такой час на Джоув-стрит, это точно будет не друг, а враг. Джилли ускорил шаги и, подхватив Маледикта под локоть, потащил его за собой.

— Давай-ка поспешим. До улицы Сибаритов еще порядочно, а ближе экипажей не найти.

— Между домами есть проулок, — подсказал Маледикт. — Нам не придется тащиться до конца Джоув-стрит, а потом назад к станции уже по улице Сибаритов. Где-то здесь. Ах, вот он.

Джилли представил себе расположение городских улиц, расходящихся от центра, словно нити паутины — длинные изгибы семи главных улиц, пересеченных и соединенных безымянными завитками. Маледикт был прав. Лишь изменение звука, отсутствие эха дали понять, что углубление, к которому направился юноша, не дверь. Тьма поглотила слова и отозвалась тишиной.

— Так мы должны выйти к ресторану «У Клары», а там всегда стоят в ожидании коляски. Если тебя так нервируют ночь и темнота…

Маледикт обернулся; блеск зубов во мраке подсказал Джилли, что юноша посмеивается над его страхами.

— Не ночь меня нервирует, а люди в ночи, — возразил Джилли. Вглядевшись в переулок, он рассмотрел, что стена, изгибаясь, исчезает в бархатной тьме, и все же откуда-то из глубины доходит отклик — дрожащий отблеск, красноватый цвет и резкий запах добавок, которые подливали в газовые фонари на улице Сибаритов. — Дай-ка я пойду первым, — сказал он и ступил в переулок.

— И почему я первый не догадался? — запротестовал Маледикт. — Ведь это так логично — позволить невооруженному человеку первому ступить навстречу опасности. Ты уверен, что не преувеличиваешь собственные умственные способности? — Хрипотцу в голосе усилила озорная нотка. Они шли по переулку, то и дело оскальзываясь на мокром от тумана и невидимых испарений булыжнике.

— Погоди, еще разучишься острить, — предупредил Джилли. Свет впереди понемногу прибывал, на темных стенах контуры становились всё четче.

Маледикт открыл было рот, но Джилли остановил его:

— Ты хочешь, чтобы на нас напали? Помолчи же. Если ты не перестанешь болтать, я не услышу, есть ли за нами погоня.

— Кто-то идет за тобой, — продолжал шептать Маледикт. — И за мной. Как можно что-то расслышать, когда мы спотыкаемся в этом дерьме…

Джилли обернулся в притворном раздражении, собираясь пропустить Маледикта вперед и тем прервать болтовню. Единственным предостережением, которое он успел сделать, был испуганный вдох.

* * *

Маледикту этого оказалось достаточно. Он отступил, резко развернулся и выхватил меч. В узком переулке едва хватило места для длинного клинка. Невидимое острие проскрежетало по противоположной стене, и трость Критоса вместо беззащитного затылка Маледикта встретила сопротивление стального клинка.

— Ты не очень-то здорово с ней управляешься, — заметил Маледикт. — Не мог ударить даже старину Ласта. Так с чего ты решил, что одолеешь меня?

Трость скользнула вдоль клинка. Критос продолжал молча давить тростью на невидимое лезвие, являвшееся продолжением самой тьмы. Неудача заставила Критоса сжать челюсти, оскалить зубы — он противостоял силе, что казалась ему невидимой, силе, обрекавшей его на погибель.

Кисть Маледикта дрожала от напряжения. Он с усилием вывернул ладонь так, что лезвие оказалось прижатым к трости под другим углом. Острый меч расщепил деревянную трость, и Критос, споткнувшись, с ревом рухнул навзничь.

Маледикт отскочил назад, едва не упав на Джилли, который пытался заступить дорогу дерущимся. «Не будь дураком», — хотел крикнуть юноша, но решил поберечь воздух в легких.

Перенеся силу тяжести на запястье, Маледикт сделал выпад — Критосу пришлось отступать; чертыхнулся, потому что и ему мешал тусклый свет с улицы. Критос невероятным усилием избежал укола. Маледикт, в момент выпада слишком подавшийся вперед, почувствовал движение теплого воздуха у своего горла, увидел, как Критос тянет руку к его шее. Рука приближалась словно призрак, бледная и расплывчатая, и вдруг очертания ее сделались очень четкими, пальцы схватили воздух, словно сошлись на шее юноши.

— Мэл, осторожнее! — выкрикнул Джилли.

— Тише, тише, — отозвался Маледикт, вновь обретая равновесие. Мечом он почти пригвоздил вытянутую руку Критоса к стене. Потом быстро навалился всем своим весом на лезвие, на стену и пришпиленную между ними руку.

Прямо над ухом Маледикта послышался внезапный глухой удар плоти о плоть — это Джилли перехватил другой кулак Критоса.

— Я и без твоей помощи справлюсь, — проскрежетал Маледикт, хотя какая-то частичка его души ликовала оттого, что рядом был Джилли, готовый прийти на помощь, как в прежние, давно минувшие времена. Вспомнив былое, Маледикт шагнул вперед и со всей силы всадил колено в живот Критоса; тот согнулся, и юноша ударил его кулаком в горло.