Лейн Робинс - Маледикт

• Название: Маледикт
• Автор: Лейн Робинс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Харвест
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-050719-1, 978-5-403-00648-4, 978-985-16-6808-9

Сами всесильные боги не знают жалости к человеку, разрушившему любовь и втоптавшему в грязь человеческую жизнь…

Об этом забыл граф Ласт, насильно вынудивший своего сына Януса покинуть простолюдинку Миранду.

На помощь девушке пришла сама богиня любви и мести — Чернокрылая Ани, поклявшаяся помочь ей вернуть возлюбленного и жестоко покарать его отца. Отныне Миранда жива лишь ненавистью — да надеждой. Переодевшись в мужское платье, она под именем юного рыцаря Маледикта прибывает ко двору — и, ведомая безжалостной волей Чернокрылой Ани, начинает мстить. Однако она еще не знает, сколь дорогую цену приходится платить за помощь богов — и сколь нелегко будет расторгнуть опасную сделку…

---

Маледикт напрягся.

— Разумеется…

— М-м-м… — протянула Мирабель, вытаскивая мягкий узелок с порошками. — А ты не так равнодушен к женскому полу, как притворяешься. Нет. У тебя под рукой порошок «Шлюшкин друг». Признаюсь, я рада, что он у тебя есть.

— К черту зелья, — оборвал ее Маледикт. — Говорите, что хотели сказать, и убирайтесь, леди.

Мирабель сжала ладони, потом заставила себя успокоиться.

— Говорить без обиняков? Даже если Ворнатти заскучает в своей постели, у него есть слуга-мужлан и есть твоя утонченность — не пытайся отпираться, — предостерегла она. — Я знаю, как тебя называют за глаза: катамит Ворнатти. И я вынуждена верить этому, ибо ты с такой смелостью защищаешь своего приятеля, Джилли. Вы оба шлюхи, просто один одет лучше, чем другой.

— Я не шлюха, — не задумываясь, ответил Маледикт. Гнев вспыхнул и улегся, уступая место осторожности. Мирабель что-то от него нужно, что-то большее, чем он до сих пор предполагал. Весь ее визит походил на вылазку с тщательно завуалированной целью. Мирабель, чтобы и дальше плести интриги, необходим союз с ним — в этом Маледикт не сомневался. Однако его признание — равно как отказ — не могло утолить жажду в ее глазах. Маледикт мучился вопросом, чего же искала Мирабель на самом деле? Он откажет ей во всем, он не поддастся…

— Шлюха или нет, не имеет значения, — проговорила Мирабель. — Разве что, судя по наличию вас, двоих красавцев, барон пресыщен мужской плотью. Он желает платить — и платить хорошо — за удовлетворение собственной прихоти. Моя цена не так уж высока — простая церемония и кольцо.

— Ты впрямь думаешь, что он женится на тебе? Он найдет множество других женщин, на которых не нужно жениться, — ответил Маледикт.

— Он женится на мне, — повторила Мирабель, и неистовство, столь долго дремавшее, вновь пробудилось, сверкнуло в ее глазах. — Будь осторожен, Маледикт. Я бы хотела, чтобы ты был рядом, в моей постели, и союзником в этом; но я не потерплю твоего неуважения.

— Уважать тебя? Когда мое презрение возрастает с каждым мигом? — поразился Маледикт.

Рука Мирабель скользнула за пазуху, предплечье напряглось; Маледикту хватило этого предупреждения. Ее кисть с растопыренными пальцами взметнулась — он выхватил меч, выставив лезвие наподобие щита.

Острые ногти скользнули вверх по клинку, ладонь накрыла его руку на рукояти. Мирабель дрогнула, когда стальные перья вонзились в ее белую кожу, и на ней выступила кровь. Ярость отступила из ее глаз, погасла: подбородок безвольно опустился, губы дрогнули.

— Что… — хватая ртом воздух, вымолвила она, — я что-то слышу… шепот, вопрос… — На миг ее лицо стало непроницаемым, и ответом ее нарождающемуся вопросу послужил другой вопрос.

Маледикт отдернул меч; кровь сочилась из ладоней Мирабель. Она поднесла руку ко рту и лизнула рану, пристально глядя в глаза юноше.

— Это правда. Ченсел, пропади он пропадом, был прав. Все правда, — задыхаясь, выговорила Мирабель. — Ты впрямь создание Ани, и боги покинули нас не более чем солнце покидает землю, опускаясь за горизонт… Скажи, как ты сделал это, — потребовала она дрожащим от волнения голосом: кровь прихлынула к белоснежной коже на ее груди. — Скажи! Это правда? Все правда? Над тобой не властны яды, раны? Какой же силой ты обладаешь — быть может, ты способен ею поделиться?

Она наклонилась к нему, вся — страсть; белые зубы хищно сверкнули.

— Ты сумасшедшая, — ответил Маледикт. — И еще ты злоупотребляешь моим гостеприимством.

Оттолкнув Мирабель, юноша побежал прочь; мысль о том, чтобы оставить ее в своей спальне, вызывала отвращение, но не менее отвратительным было бы остаться и терпеть Ани, стремящуюся расширить свои владения за пределы его мести. Извиваясь и закручиваясь, холод окутал живот юноши; а если Ани, наскучив медлительностью Маледикта, оставит его?

И как поступить с Критосом? Пусть Маледикт был невысокого мнения о его способностях, и все же: что, если он преуспеет? Что тогда сделает Ани?

Снизу до Маледикта донесся сдержанный смех. Юноша резко остановился на пути к лестнице, подумав, что смех мог относиться к нему — возможно, это Мирабель радуется, что он позволил ей обманом выманить правду, которую не собирался открывать. Зарычав, Маледикт вернулся и стремительно заскользил вниз по черной лестнице, для равновесия касаясь почти неосвещенных стен кончиками пальцев.

* * *

Джилли оторвал взгляд от бухгалтерских книг. Это также было его обязанностью — изо дня в день составлять сметы и сверять счета. В последнее время он находил в мелочах определенное успокоение. Вот и теперь он сидел за письменным столом, залитым светом лампы, поставив длинную ногу на перекладину стула. И когда Маледикт вплыл в кабинет, словно видение в темных шелках, первое, что ощутил Джилли, было не удовольствие, а скорее разочарование.

— Разве ты не должен присутствовать на званом ужине? — спросил он.

— Вовсе нет, — отозвался Маледикт, плюхнувшись в плисовое кресло, которое обычно занимал Ворнатти. — Что ты сказал ей, Джилли?

— Ей? — переспросил Джилли.

— Мирабель, — пояснил Маледикт, нетерпеливо постукивая каблуками по резным ножкам кресла.

— Не может быть, чтобы она до сих пор тебя преследовала, — удивленно проговорил Джилли.

— Нет. Да, — сказал Маледикт. — Она решила выйти замуж за Ворнатти и сделать меня своим любовником.

Джилли неуверенно усмехнулся, ощущая на себе мрачный взгляд Маледикта.

— И каким образом ты это вычислил?

— Без всякого труда, — ответил Маледикт, плавно поднялся и стал расхаживать по комнате. — Она сама пришла ко мне в покои и обо всем поведала. — Маледикт беззвучно зарычал, и впервые под уже знакомым налетом раздражения и дурного настроения Джилли почувствовал острие клинка.

Он спросил:

— Она приходила в твою комнату?

— Там я ее и оставил, — отозвался Маледикт.

— Мэл, — Джилли умолк, вообразив Мирабель в комнате Маледикта: как она вынюхивает, как находит больше, чем сама ожидала. — Пойди выгони ее. Подумай, что она может обнаружить. Ее муж верил, что боги выжили…

— Джилли, не будь дураком, — сказал Маледикт. — Самое страшное уже случилось. Они с Ани близко познакомились. — Юноша уселся на стол, стараясь не задеть чернильницу и откатившуюся ручку. Эмоциональная вспышка Джилли как будто успокоила Маледикта.

— Она знает? — не поверил Джилли.

— Она загоняла меня в угол, пока не спровоцировала реакцию, которой ждала. Пусть я презираю Мирабель, но ее дерзость меня восхищает. Она воодушевила меня.

— До какой же степени? — спросил Джилли, закладывая пальцем гроссбух. Ему не нравились ни четкость, с какою Маледикт произносил свои гневные слова, ни потусторонний свет в темных глазах.

— Я решил посвятить вечер азартным играм, — сказал Маледикт, выхватил у Джилли книгу и начал ее листать.

— Да все твое существование кажется одной сплошной игрой. Ты должен сходить на ужин и задобрить старого мерзавца — так что ты забыл за карточным столом? — Джилли отобрал гроссбух, убрал его в ящик и закрыл на ключ.

— Критоса.

12

— Критоса? — переспросил Джилли. — Стало быть, ты игрок. Ворнатти будет в бешенстве, если ты снова пренебрежешь им.

— Я прекрасно знаю, что Ворнатти не станет меня в этом поддерживать. В последнее время он что-то проповедует терпимость. Значит, все нужно сделать быстро. Тебе придется опустошить для меня домашний сейф, Джилли.

— Я думал, ты собираешься убить Критоса, а не играть с ним, — заметил Джилли.

— Сначала я хочу у него выиграть. — Омерзительный свет вспыхнул в глазах юноши — и сейчас же угас; Джилли отвернулся и заменил фитиль в лампе, разгоняя подступившие к столу тени. Теперь он знал: бояться следует не крутого нрава Маледикта, а чего-то большего. И боялся.

— Ты хотя бы умеешь играть? — спросил Джилли.

— Достаточно хорошо, чтобы выиграть, — отозвался Маледикт.

У Джилли перехватило дыхание — не только от возродившейся в глазах Маледикта едва сдерживаемой ярости, но и от осознания того, что все время он страшился именно этого мига — мига, когда Ани скрепит сделку кровью, пусть даже поводом к ее пролитию послужат споры за карточным столом. Джилли искал возможности отговорить Маледикта.

— Думаешь, ты сможешь выиграть, лишь того пожелав?

— Разумеется. Это называется шулерство, ты разве никогда не слышал о таком? Уверяю тебя, в определенных кругах оно весьма популярно. — Маледикт улыбнулся, показав острые зубы, словно он или Ани понимали, что Джилли пытается тянуть время.

— И меня это не удивляет. — Джилли откинулся на спинку стула, ища взглядом наименее затемненное место в комнате. — Ты хороший шулер, Мэл? Это тебе не с пьяными моряками на пирсе мошенничать, или где ты там набирался опыта. Критос ходит в самые злачные игорные дома в городе. Если тебя там поймают на шулерстве, одной загубленной репутацией не отделаешься.