Уэйн Барлоу - Демон Господа

• Название: Демон Господа
• Автор: Уэйн Барлоу
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-059659-1, 978-5-9725-1522-6

Война Люцифера привела к низвержению легионов восставших ангелов в дымные глубины Преисподней, и в неизмеримых пространствах ее сложилось государство демонов. Доменами этого государства правят архидемоны — бывшие серафимы, огненные воины Небес, и первый среди них — жуткий Вельзевул, Повелитель Мух.

Демоны правят, терзают грешные души, множат свои богатства… и собственные мучения. Один из них, могущественный Саргатан, не забыл Небеса. Многие тысячелетия управляет он своим вассальным государством, выстраивает прекрасный город Адамантинаркс, лучшую из столиц Ада. Но ему не дает покоя мысль об утраченной близости к Божественному, о недосягаемой в Аду радости. Мелкий, казалось бы, случай приводит его к решению, которое потрясает основы Ада. Саргатан отваживается на новый бунт, чтобы вернуться на Небеса и привести с собою тех, кто во имя искупления последует за ним, будь то демоны или души смертных.

---

VIII

ДИС

Адрамалик молча наблюдал за белой фигуркой, пробиравшейся по Ротонде к пустому трону. Подойдя поближе, она исчезла за огромными, хаотично нагроможденными на полу зала кучами гниющего мяса и костей. Ее чистое белое тело, по настоянию Вельзевула всегда обнаженное, ярко контрастировало с кровавой краснотой вокруг. И она так легко переступала своими запачканными кровью птичьими ногами, что умудрялась не касаться разбросанных вокруг огрызков костей.

Адрамалик ее хотел. Так же, как и остальные демоны двора. Как сексуальную игрушку, как трофей. Лилит. Прекрасную и ужасную, чувственную и бесстрастную, жаркую и холодную, хрупкую и сильную… И возможно, благодаря всему этому невероятно вожделенную. Но, как и все, он знал, какое последует наказание, если Вельзевул заподозрит, что у него существуют соперники. Перед его гневом меркла даже его паранойя.

Какой-то из ее шагов вызвал тихое жужжание.

Адрамалик не трудился поворачивать голову, чтобы отыскать источник звука. Ни к чему. Даже если бы взгляд сумел пронизать мглу, он не мог определить точку, из которой исходил этот звук. Их было множество. Он, их хозяин, — здесь. Он носился там, вверху, под потолком между шкурами и мокрыми кусками плоти. Множеством глаз следил за Адрамаликом и за пробиравшейся к трону Лилит. Ей приходилось трудно. Обходить влажные колонны и островки гниющих тел было очень непросто.

Жужжание усилилось, сгустилось. Теперь, приглядевшись, Адрамалик смог различить вверху движение — он видел, как первые из десяти тысяч спускающихся мух формируют крыло. Он уже давно привык к появлениям Вельзевула. Правда, таких выдержанных демонов, как магистр, даже в столице практически не было.

Лилит была близко. Он видел красную склеру ее глаз, тонкие ноздри, густые пряди снежной гривы. И тонкую пленку пота, блестящую на точеных формах ее тела.

А над ними сгущался и покачивался темный смерч — вращался неторопливым торнадо в переполненном останками пространстве. Жужжание пульсировало, изменяло тон, становилось отчетливее — это уже напоминало звуки, складывающиеся в слова. При звуках голоса Вельзевула суровые черты Адрамалика всякий раз искажала кривая усмешка.

Однако это было чудо. И объяснить его мог лишь Люцифер. Ибо упорно не смолкали слухи, что он сам создал Вельзевула. Как раз перед Войной Люцифер задумал обзавестись бесстрашным и преданным, не задающим лишних вопросов помощником, настолько отличающимся от всех ангелов, что отвечать мог только перед ним. В полной тайне, против воли Трона он создал такое существо, нырнул в материю Небес и вживил в найденные там частицы верную душу. Тогда это творение еще не звали Вельзевулом. Никто, кроме Люцифера, не знал его имени, а теперь оно было потеряно.

После Низвержения и исчезновения Люцифера Вельзевул в гневе растоптал небесную пыль, из которой состоял, и превратил ее в прожорливых мух. На них он изобразил гротескные карикатуры оставшихся на Небесах серафимов. Его трансформация стала невероятным актом самобичевания, уродства, и архидемоны до сих пор говорили о ней с ужасом.

Эту историю Адрамалик вспоминать не любил — хотя бы из-за того, что мысли его обычно обращались к тому, что требовало внимания здесь и сейчас. О невероятных и страшных днях после Низвержения он не хотел даже думать.

…Сквозь гудение мух он услышал тихое шлепанье: Лилит приблизилась по лужам протухшей кровавой слизи к трону и остановилась; замерла, опустив голову.

Над нею роились, бесновались мухи — крылатые атомы тела властелина. Основываясь на донесениях дворцовых шпионов, Адрамалик не сомневался в пламенном желании Лилит раздавить каждую из этих мух и отправить Вельзевула в небытие. Он не сомневался также и в том, что Лилит пожертвовала бы почти всем, чтобы достичь этой цели.

И тут раздался голос Вельзевула — словно шепот тысяч крохотных глоток:

— Флерти сообщил о распространении среди душ нового культа. Культа Лилит. — Несколько мгновений ровного жужжания, затем хор мух спел очередную фразу-вопрос: — Что тебе об этом известно, дорогая моя?

Адрамалик сказал бы, что Лилит, услышав свое имя, вздрогнула. Так ему, во всяком случае, показалось.

— Я слышала толки об этом, государь, но и только.

Головы она по-прежнему не поднимала, но хрипловатый голос звучал ровно и сильно, без тени смущения и без особого почтения.

— Ты принадлежишь мне, супруга моя. Не Аду вообще, а мне лично. Не хотелось бы убедиться в справедливости обвинений герцога Флерти. А он убежден, что ты этот культ как-то сама раздуваешь. Так же, как некогда среди живых людей.

— У лорда — свои интересы, государь. Я бы поинтересовалась, какое ему вообще до меня дело, — абсолютно спокойно ответила она.

— Я уже поинтересовался. Его подозрения, однако, перевешивают очевидный к тебе интерес.

Услышав это, магистр посмаковал мысль об интересах Флерти. Плотские позывы герцога обуздать никому не удавалось, превзойти полет его воображения — тоже, к тому же он располагал безграничными ресурсами. «Флерти должен быть действительно уверен в своих словах», — подумал Адрамалик.

Лилит чуть приподняла голову.

— Он посоветовал передать тебя Агалиарепту. Потому что, видишь ли, кроме него, никто из тебя правды не вытянет. Я нашел это предложение… не своевременным. Что ты на это скажешь?

«Ага, — удовлетворенно крякнул кто-то в голове Адрамалика, — она даже чуть отшатнулась. Но гордая особа, даже присутствие государя не слишком ее задевает».

Десять тысяч фасетчатых глаз следили за Лилит.

— Что скажу я? — Ее голос слегка дрогнул. — Я… Ничего я не сделала.

Адрамалик проследил, как в ее глазу набухает слеза и, мерцая, стекает по щеке цвета слоновой кости. Вот она задержалась на краю подбородка, как будто прицеливаясь, и упала на коготь ее птичьей ступни, где уже толклись черные, зеленые и черно-зеленые мухи. Насекомое, на которое пала прозрачная капля, с тихим шипением исчезло. И вроде бы его исчезновение сопровождал еле слышный вздох, впрочем мгновенно исчезнувший в монолитном гуле.

— Ничего… Хорошо, Лилит. — Голос жужжал бес страстно. — Я не намерен делить тебя ни с Флерти, ни с Агалиарептом. Еще меньше — с этой грязью, с душами людей.

«Ну вот, опять! — мысленно хмыкнул Адрамалик. — Эта невыносимая ревность! Хотя кто может его в этом винить?»

— Благодарю, государь… — тихо произнесла Лилит.

— И служанку свою в узде держи. Пора положить конец ее беспрестанным путешествиям.

Конец фразы уже мало походил на речь и утонул в нервном жужжании. Наверху трона слышалось легкое трепетание слюдяных крылышек, оно усиливалось по мере того, как все больше мух приходило в возбужденное движение. Лилит стояла на месте, взглядом обыскивая темное пространство под куполом, замечая признаки движения.

Глаза обманули ее. Адрамалик видел, чего стоила ей покорность, в том, как она держала голову, как напряглись ее руки, свободно висевшие до того вдоль тела.

Уж в который раз Адрамалик внимательно следил за происходившим и никогда не мог уловить: действительно ли процесс собирания тела властелина или же его распадения на хаотично мечущиеся тучи мух начинается с одной особи, с одной зеленой искорки — главной, которая и была Вельзевулом? Он не понял до сих пор. Государь поднимался вверх, и его одежды медленно падали к земле, а Адрамалик ловил их, уже набив на этом руку.

Он никогда не мог оторваться от зрелища того, как приходит его господин. И прежде густой воздух вокруг трона стал еще плотнее от облака мух, льющегося сверху, словно вспыхивавшего крошечными зелеными молниями. Они кружили под куполом, смешиваясь с проблесками тусклого света снаружи, их облако становилось все плотнее, пока наконец почти сформировавшееся тело не завертелось вокруг подвешенных там кож. После нескольких прихотливых, трудноуловимых оборотов рой неожиданно собрался в нескольких ярдах от Лилит — в темную, отдаленно похожую на человека форму. Она висела в паре футов от пола, ее лицо постоянно двигалось. И вдруг все мухи, подобно крохотным частичкам какой-то живой мозаики, заняли свои места, словно исчезли, и получившееся существо поставило на пол свою когтистую лапу. И стало государем Ада.

Адрамалик поспешил вперед, помог государю облачиться в кожаную тунику, алый с золотом плащ и тяжелые наплечные цепи — знаки власти. Он проделал это ловкими, легкими движениями, не касаясь отливающих холодными цветами радуги слегка вибрирующих крыльев, из которых состояла спина Вельзевула. Когда магистр отступил на шаг, на груди Мухи, бросая мрачный отсвет на его лицо, огненными знаками сияли его символы.

Оставшиеся свободными мухи продолжали носиться кругами, как шаловливые щенки, льнущие к хозяину, затем перекинулись на Лилит. Она их как будто не замечала, уставившись в пол склепа.