Алёна Харитонова - Охота на ведьму

• Название: Охота на ведьму
• Автор: Алёна Харитонова
• Жанр: Фэнтези

С детства люблю сказки. А теперь вот и себя попробовала в качестве автора. Сразу оговорюсь — это лишь первые шаги, своеобразная проба пера, поэтому не судите строго. Огромное спасибо за помощь Valle, который не только поддержал это скромное начинание, но даже нашёл силы, время и мужество на то, чтобы прочесть, а также оценить написанное.

---

Но чародей даже бровью не повёл, видать, нынешним вечером жалость к побеждённому была ему чужда. Торой обнял Люцию за плечи, почувствовал, как она зябко трясётся под Алеховым плащом и виновато сказал:

— Прости, я не мог вернуться раньше.

Тут-то ведьма и позволила себе обиженно и укоризненно расчихаться.

* * *

Они возвращались в покинутые комнаты по изогнутым дугам мостовых — впереди вымокшие до нитки Илан и Элукс, держащиеся за руки, следом спотыкающийся Алех в уже насквозь промокшей щёгольской одежде и изодранных сапогах, за ним ведьма в слишком длинном для неё плаще и хмурый волшебник с отпечатком эльфийской ладони на щеке.

В покоях Люция заставила себя немного и через силу поплакать, чтобы Торой с виноватым видом побегал вокруг с сухим одеялом, извинениями и бокалом подогретого вина. Алех, насупившийся и не имеющий возможности произнести ни слова, сидел в кресле возле камина. Он надменно (и вместе с этим несколько затравленно) вздёрнул подбородок и даже попытался принять независимый вид. Впрочем, последнее получилось плохо. Судя по всему, эльф теперь и пошевелиться не мог без разрешения Тороя. Бессмертный обиженно вращал глазами (один из которых уже изрядно заплыл) и силился разрушить чары волшебника. Однако слабые попытки оставались безуспешными.

Элукс, обычно безучастный ко всему, кроме своих рисунков и карандашей, замер возле порога и принялся беззвучно плакать, сотрясаясь всем телом.

— О, Сила Всемогущая! — выругался Торой. — Ну, что ещё?

Рисовальщик подрагивающим пальцем указал в направлении балконной двери — здесь в хаосе валялись раздавленные баночки с красками, сломанные карандаши и кисти. На роскошном ковре подсыхали отпечатки подмёток Алеховых сапог, удачно измазанных в белилах.

— Здесь такой беспорядок… — проскулил мальчишка, глотая слёзы, и добавил. — Элукс не виноват.

Торой покачал головой:

— Конечно, нет. — И тут же уважительно поинтересовался, — Илан, твоя была идея?

Паренёк довольно кивнул.

— Молодец, — похвалил волшебник. — Толково придумано.

Алех болезненно дёрнулся, видимо, припоминая своё сокрушительное падение, и принялся обиженно рассматривать испачканный в белилах сапог.

— Помоги Элуксу навести порядок, — попросил волшебник Илана.

Маг отвернулся от мальчишек, которые принялись ползать по полу, собирая уцелевшие карандаши и краски. Юный рисовальщик обиженно всхлипывал, а Илан вполголоса уговаривал его не расстраиваться. Внучок зеркальщика вообще занял по отношению к слабоумному художнику эдакую покровительственно-заступническую позицию — взросло хмурился, качал головой и с самым серьёзным видом в чём-то увещевал. Впрочем, Торою было не до ребят. Мрачный, словно нависшая за окном туча, маг повернулся к Алеху и повторил то неуловимое движение, которое заставило бессмертного замолчать.

— Говори. — Это милостивое позволение прозвучало, как приказ.

Волшебнику было странно видеть эльфа таким растерянным и испуганным, из-за этого казалось, будто остроухий ведьмак и не нелюдь вовсе, а самый обыкновенный человек, да ещё и по возрасту младше Тороя.

— Что говорить-то? — просипел со своего места Алех. — Видишь, не в голосе я, простыл.

Маг снисходительно усмехнулся и от щедрот своих вручил эльфу стакан горячего вина. Люция, кутаясь в плед, с интересом наблюдала за происходящим.

— Это друг моего наставника, Люция, — пояснил чародей. — Его зовут Алех.

Ведьма учтиво кивнула (жалкие остатки бабкиного воспитания) и вежливо сказала совершеннейшую нелепицу:

— Очень приятно познакомиться.

— Не могу согласиться. — Обиженно буркнул эльф и снова уткнулся в чашу с вином. — Мне приятно не было. Чего вы набросились? Да ещё эту вашу, когтястую, натравили.

И он безо всякой приязни кивнул на равнодушно умывающуюся кошку. Торой с удивлением смотрел на Алеха, который, мягко говоря, вёл себя едва ли умнее Элукса. А говорил и вовсе, как простолюдин с окраины королевства.

— Алех, — напомнил маг, — я слушаю твои объяснения.

Бессмертный отбросил со лба мокрую прядь и, в мгновение ока преображаясь из взъерошенного пленника в исполненного достоинства аристократа, степенно ответил:

— Видишь ли, Торой, я явился сюда после тягостной болезни, совершенно охрипшим. И вовсе не имел целью кого-то преследовать или пугать, я лишь искал вас, а когда нашёл, и помыслить не мог, что мой вид нагонит этакого страха. Я вообще надеялся, что вы спите, думал, отыщу, постучусь в покой и тихонько разбужу. А вы почему-то не спали, испугались и кинулись наутёк, да так бойко, что и верхом не угонишься. Пытался я крикнуть вслед, чтобы остановились, но ничего толкового не вышло — голоса уже который день вовсе нет.

Он и впрямь не говорил, а жалко и натужно сипел, что только усиливало абсурдность патетической речи.

Люция сдержалась от улыбки и согласно закивала:

— Правда, правда, он что-то там бурчал, но я только ещё сильнее испугалась. — Она подтянула плед к подбородку и добавила. — Нас разбудила кошка, она его в окно заприметила.

И тут же пожаловалась:

— Торой, он превратился в огромную летучую мышь!

Маг приподнял брови и снова повернулся к нелюдю:

— Алех?

Эльф пригубил горячего вина и уже с меньшей хрипотцой в голосе, столь ему не шедшей, сказал:

— А как ещё было вас догнать? Впрочем, пОлно об этом… Теперь по существу — поелику Гелинвир опустел, а маги погибли…

— Откуда, — зарычал волшебник, вцепившись в плечи эльфа. — Откуда тебе это известно?!

Алех, столь непривычный к подобным грубым приёмам, захлопал красивым, не подбитым глазом и, по возможности отстранясь от пышущего гневом собеседника, ответил:

— Да оттуда, Торой, что, кроме тебя, в целом свете не осталось ни единого волшебника! — Он выкрикнул это сипло и отчаянно. — Ни единого!

Маг отпустил плечи бессмертного и отступил назад, открывая и закрывая рот, но не произнося при этом ни звука.

— Оглядись вокруг, — продолжил тем временем эльф, подавшись вперёд. — Неужели в тебе нет даже слабого понимания произошедшего?! Я пребывал в Кин-Чиане, когда над этими благодатными землями разразились сперва невиданные дожди, а потом неведомая лихорадка. Недуг подкосил меня, как и прочих несчастных, два дня я бредил, а когда, наконец, оправился, понял, что как маг ни на что не способен! Даже волшебный огонёк не в силах сотворить! Жители королевства переболели и выздоровели, умерших почти не было, ну если не считать одного-двух десятков человек, а вот волшебники — все до одного лишились Силы. Да посмотри же на меня!

И он яростно топнул ногой. Торой не стал спрашивать, почему Алех не удивлён тому, что ученик его друга, некогда низложенный, вдруг снова обрёл свои способности. Он вообще ничего не спросил и не сказал. Промолчал. Лишь посмотрел на Алеха внутренним взором, нащупывая вероятную ложь. Эльф не противился. Хотя и мог бы. Волшебник явственно видел уверенные сполохи колдовской Силы над головой бессмертного. Определённо перед Тороем сидел ведьмак. Очень сильный, но всё-таки ведьмак, а не чародей. Сполохи горели уверенным прозрачно-синим светом и среди них не было ни единой тревожной нотки лжи.

— Ты ведьмак. — Спокойно констатировал Торой. — Ай-ай-ай… Ведьмак в составе Великого Магического Совета… Алех, как же ты дошёл до такой низкой лжи, не говоря уже о низкой магии?

Люция испуганно распахнула глаза. Ведьмак? Эльф? Да ещё и представитель Совета? Девушка залпом допила вино. Ну и дела…

— Да, ведьмак. — Спокойно ответил Алех. — А ты чернокнижник и некромант.

Торой усмехнулся:

— Ну, я-то этого никогда не скрывал, в отличие от тебя. Потому и поплатился.

Эльф удивлённо покачал головой и спросил:

— Разве ты не понимаешь, что я… был твоим хранителем? Неужели ум твой настолько притупился? — Он в сердцах хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. — Ты ведь видел меня, когда очнулся в теле Рогона? И неужели не мог помыслить, что именно Рогон вверил твою судьбу моим заботам? Именно для этого мне всеми правдами и неправдами следовало попасть в Совет и дождаться твоего рождения. А ведь я, мой друг, более ведьмак, нежели волшебник. И, поверь, очень сложно скрывать свои умения, особенно, когда вокруг — самые лучшие чародеи сопредельных королевств. Ты даже не представляешь, чего мне стоило оказаться в Совете, и уж тем более, к каким ухищрениям довелось прибегнуть, дабы не оказаться раскрытым. И, кстати, Торой, именно я, понимаешь, я настоял на твоём низложении. Не случись это в своё время, и ты не остался бы магом после всего того, что разразилось на днях.

Волшебник смотрел на бессмертного широко раскрытыми глазами, словно видел не давно знакомого нелюдя, а какую-то редкостную диковину, ну, там, говорящую кошку или летающую лошадь.