Александр Лайк - Закат империй

• Название: Закат империй
• Автор: Александр Лайк
• Жанр: Фэнтези

Книга первая романа «Свидетели Рассвета».

---

— Я все-таки не понимаю главного, — честно сказал Морена. — Я не понимаю механизма этого безобразия.

— Ну проще гвоздя, мать твою, — вяло сказал Альрихт.

— Да что ты мне про гвоздь? — возмутился Морена. — Ты мне принцип скажи! Формулу, в конце концов! Я ж не девочка из борделя, которой все на пальцах показывать надо!

— Ну смотри, суть Единения в чем? Один есть воплощение всех, их воля, их рука и слово — так?

— Ну так… предположим. В принципе так.

— Ты сам хотел принцип, — раздраженно сказал Альрихт. — Теперь не придирайся к словам. Инверсируем эту формулу. Что получается? Все есть воплощение одного, его воля, руки и слова. Все. Один — это я.

— А казнить нас зачем?

— Ну ты странный. По уставу ложи гроссмейстер — карающая длань правосудия. Все радостно прыгнули в обряд Единения, тут я его и вывернул наизнанку. Самый простой способ, чтоб никто не догадался и не попробовал воспрепятствовать. А если бы я взял кого-нибудь другого в преступники, тебе пришлось бы участвовать в Единении, и схлопнулся бы ты со всеми под меня. Так что обвинил я именно тех, кого нужно было оставить.

— Тебя могли прослушать, — заметил Этерно. — Или просветить. Вот шуму было бы! Заговор гроссмейстера против всей Коллегии!

— Во-первых, Клосс, заговор власть предержащего — пусть даже одного против всех — это уже никакой не заговор, а просто произвол властей, фыркнул Альрихт. — А во-вторых, я две недели ни о чем не думал.

— Как не думал? — поразился Клосс.

— Очень просто. Раскрылся настежь, перешел на чисто чувственное восприятие мира, и отдал рассудок на растерзание эмоциям. Ни на одной мысли больше чем на секунду не задерживался. Как щепка в водовороте, ужас! — Альрихт поежился. — Чуть с ума не сошел. Но выдержал. Зато теперь, наверное, сойду точно. Ох, ребята, какая это сильная штука! Но страшная. Я вот только что сам себе в глаза смотрел. Обалдеть! И Силы слишком много, тоже страшно с непривычки. Я ведь никогда с большими потоками не работал, теперь немножко чумею. Знаете, чувствуешь себя едва ли не всесильным. Тут вам будет легче, если…

Гроссмейстер замолчал.

— У тебя словесный понос, — меланхолично сказал Клосс.

— А ты думал? Две недели выговориться не мог, не думал, не слушал, все как в тумане… черт, а теперь все троится и четверится, и перед глазами пляшет… я их заставляю с закрытыми глазами стоять, потому что если я еще раз наши затылки увижу, я точно рехнусь. Сразу.

— А где нам будет легче? — спросил любопытный Морена.

— Что — легче? — не понял Альрихт.

— Ну, ты начал что-то про Силу, а потом сказал, что нам будет легче. И замолчал. То есть оборвался.

— А-а, — Альрихт потряс головой, как будто пытаясь вытряхнуть воду из уха. — Ты привык работать с Силой, Ирчи, у тебя ее уже много. Как ты Нерваля врезал, когда тебя скручивали… — гроссмейстер засмеялся.

— Хотел бы я на тебя посмотреть, — обиделся Морена. — Хватают и тащат, обзывают гадостно, кто-то меня еще ногой стукнул… в буквальном смысле. Рук им было мало, понимаешь…

— Это от нехватки мозгов, — задумчиво сказал Альрихт. — Да, так я о чем говорю — тебя мощный поток, наверное, не так ошеломит. Ты и сам умеешь накапливать много энергии. И пропускать ее через себя. А я раньше пробовал только с тем, что в аккумуляторах накопится, да сколько там в тех аккумуляторах… — он грустно помолчал, вспоминая что-то. — Слушай, что я тебя спросить хотел: как на старосенейском твое имя будет? Ирсей?

— Иркис, — сказал Морена. — Имя действительно очень старинное. Так кого-то еще во времена Переселения звали. А, вспомнил! Философ из первых медиокритиков, Иркис Алентерийский, помнишь?

— Я помню, — сказал Клосс. — Пять апорий прогресса. Могучий был мужик, за то и убили.

— А его убили? — заинтересовался Морена.

— Аксис Тенгр, которому Иркис застил, пообещал, что накормит гада непримиримыми противоречиями. И накормил. Обмазал ноги глиной по колено, поставил в котел с расплавленным оловом, а котел бросил в море. Вместе с оловом, глиной и философом, конечно.

— Фантазер, — неодобрительно сказал Альрихт. — Хотя замысел был интересный. Но лучше получилось бы, если б в море только окунуть, а потом поставить на главной площади и посмотреть, что будет.

— Тогда надо было глиной язык обмазать, — серьезно сказал Клосс. — И в маленький такой тигелечек — представляешь?

— Добрые вы, ребята, прямо сил нет, — сказал Морена. — Ты зачем себе по Миштекту врезал?

— Как звучит! — восхитился Альрихт. — Врезать себе по Миштекту. Наступить себе на Нерваль. Песня!

— Так зачем?

— Как минимум по двум причинам, — Альрихт поднял два пальца и стал их значительно загибать. — Первая: я не собираюсь на этом свете неистово плодиться. И уж во всяком случае, не Миштектом. Вторая: я был на него очень зол. Просто невероятно зол. И хотел отвести душу. Это были причины. А следствие получилось только одно, зато полезное.

— Интересно, какое?

— Я был вполне близок к тому, чтобы впасть в истерику от долгого перенапряжения, а потом — расслабления. Начиналась совершенно дикая реакция. Ну и… получилось так, как если б экзальтированной девице с обмороками по щекам надавать. Очнулся и сам на себя посмотрел с большим удивлением.

— А род тогда как произносился? — невпопад спросил Этерно.

— Какой еще род? — Альрихт нехорошо поглядел на него.

— Не твой, Иркиса. Морениос? Моранис?

— Вот еще лингвисты на мою голову, — в пространство сказал Альрихт. Прекращайте вы эту ерунду, декшасс! Надоело, декшасс! На носу важное дело, все внимание нужно в кулак собрать, а они историей с ономастикой занимаются!

— Так и было — Морена, — охотно сообщил Ирчи. — Иркис Морена.

Он поднял с освященного поставца восковый мелок и аккуратно написал на полу у границы круга: Irchis Morenae.

— Голова есть? — заорал Альрихт, от возмущения забывшись. Стены загудели от слаженного взрева семидесяти с лишним глоток.

Этерно схватился за уши. Морена выронил мелок.

— Ты соображаешь, что делаешь? — сказал Альрихт уже в семьдесят раз тише. — Ты понимаешь, где ты пишешь? Ты вообще в своем уме? Или раньше меня тронулся? Так не торопись в дверь перед папой!

— Ну что может произойти? — пожал плечами Морена. — Максимум — мы вызовем меня, — он заржал. — Нет, сумасшедший дом! Интересно, до нас, идиотов, кому-нибудь приходило в голову вызвать себя?

— А между прочим, шикарная идея, — загорелся Клосс. — Эх, жалко, что академическая наука, кажется, переживает сумеречный кризис…

— Точно, сумасшедший дом, — сказал Альрихт, отстраненно глядя перед собой. — Это у тебя кризис, Клосс. Сумеречное состояние души и рассудка. Ирчи! Сотри немедленно, сучья мать!

— Должен обратить ваше внимание, господин гроссмейстер, проникновенно сказал Клосс, — что предаться ономастическим изысканиям было предложено именно вами.

— Мало ли какую ерунду я могу предложить? — злобно сказал Альрихт. Все сразу продолжать надо, что ли? Ирчи! Сотри быстро и начинаем!

— Стираю уже, стираю, — пробурчал Морена, ползая по полу на корточках. — Не кричи.

— Если на вас не кричать, хрен мы что сделаем до самого Заката! — с вдохновением странствующего проповедника возгласил Альрихт и чихнул. Сквернословием дело делается, потому иначе лень и разгильдяйство скорый верх берут!

— Цитата? — поинтересовался Клосс.

— Цитата, — вздохнул Альрихт. — Не помню, откуда. Да какая разница откуда, если правда?!

— Все, стер, — Морена выпрямился и вытер руки о колени. — Хороший мелок, въедливый. Начинаем, что ты там хотел?

— Ритуал Призыва. На полной мощности. Постараемся выйти на тринадцатый уровень, или даже выше.

— Вызвать бога? — охнул Морена. — Ну ты вообще! Кто из нас с ума сошел, интересно?

— Бога не бога, а если мы обеспечим тринадцатый, лучше даже четырнадцатый уровень, то будет очень даже неплохо, — обнадежил Альрихт. Вы не удивляйтесь так, кстати. С этим парнем, — он нежно коснулся Темного Пламени, — я и один девятый-десятый уровень отработать могу. Теперь думайте: защиту ложи Вельстрем как делал? Силами ложи, правильно? Причем даже не всей. И взял двенадцатый уровень, хорошо взял, в полную силу. А теперь больше двух третей ложи будет работать так слаженно, как эти лентяи еще никогда не работали — это вам не сети Истины плести! Техника у меня, скромно скажем, совсем неплохая. Плюс вы вдвоем на усилении воли — прикидывая на глаз, можно и пятнадцатый уровень взять. Поехали. Ключ на имя наложу я, так что следите только за точностью. Точность нам нужна самая высокая, а потом еще чуть-чуть точнее. Помоги, Эртайс — начали!

Альрихт взмахнул жезлом.

И Морена заговорил нараспев на древнем языке заклинаний, который полагали вообще самым древним из языков Континента. По преданию, это был язык одного из величайших народов прошлого мира, пронесенный сквозь Закат, Ночь и Рассвет самим Эртайсом. И предание звучало правдоподобно до истинности, потому что на каком же еще языке проклинать, заклинать и чаротворствовать, как не на языке Господа, Создателя нашего? И на каком же языке говорить богу, как не на языке своей родины и своего детства?