Мария Барышева - Мясник

• Название: Мясник
• Автор: Мария Барышева
• Жанр: Ужасы и Мистика

Наше время. Стечение обстоятельств возрождает и развивает необычный талант у художницы-любителя. Это свойство, проявляющееся только в процессе создания картин, усиливаясь с каждой нарисованной картиной, меняет окружающих людей и саму художницу. Воронка событий втягивает в себя всё больше самых разных персонажей и предметов. Сюжет держит в напряжении до самого финала. Яркие образы, динамика, глубоко и достоверно прорисованные характеры героев.

---

— Ладно. Что еще?

— На скамейке у второго подъезда две девки сидят, базарят — я их не знаю. Какой-то дед со спаниелем по двору шарится — его я тоже не знаю. В твоем подъезде какая-то парочка обжимается — тоже левые. Вот они, кстати, по-моему, точно лажа! Знаешь почему? — в его голосе появляется удовольствие от собственной проницательности. — Если ты в чужом подъезде с кем-то зажимаешься, а тут заходят — что ты делаешь? Ну, обычно приостанавливаешься как-то, даже, может, чуть в сторонку отходишь, потому что сразу и интим как-то ломается, да и народ не любит, когда в их подъезде кого-то… ну, поняла, да? А эти наоборот — сначала будто просто стояли, а как я вошел, так сразу давай лизаться, будто им в кайф, когда на них смотрят. Ну, и все, до самого верха никого, и в четвертом подъезде тоже, и в лифтах. Сереге я позвонил, он дома и сеструха его тоже, так что я с ним договорился. А родаки их ушли в гости, так что все нормально должно получиться.

— Во баштан, супер! — довольно говорят Солнечные очки. — Шерлок Холмс и доктор Ватсон — два в одном! Там-пам-пам-пара-рара-рам!

— Время! — раздраженно говорю я, напоследок еще раз внимательно рассмотрев корявый рисунок, на котором Ява отметил все, что казалось ему подозрительным, даже спаниеля изобразил, который получился похожим на безжалостно раздавленную блоху. — Время! Потом будешь музицировать! Как и договорились, Ява, остаток я тебе отдам уже там.

— И за глаз, — напоминает Ява, нежно прижимая к означенному месту холодную бутылку с пивом, и все остальные начинают смеяться, и я отворачиваюсь, чтобы они сейчас, на свету, не увидели моего лица. Я им очень завидую, никто их них даже и представить не может, насколько сильно я им сейчас завидую.

— Так кому раздеваться-то? — деловито спрашивает кто-то из компании.

* * *

Те, кто боятся, ходят тихо. Это — непреложная заповедь, девиз страха. Те, кто боятся, — тихи и скромны, они выбирают темные места, стараются проскользнуть быстро, незаметной тенью. Те, кто боятся, шарахаются от всего, что кажется подозрительным, те, кто боятся, часто теряются. И те, кто боятся, как правило, стараются не идти туда, где, как они считают, их точно ждет опасность. Правила боящихся составлены сотни и сотни миллионов лет назад, это правила выживания, и они много сильнее религиозных норм и моральных устоев. У страха своя логика, и идти против этих правил и против этой логики очень тяжело и опасно, даже безумно. Но и у безумия, порой, тоже есть своя логика.

Шанс был миниатюрным, и Вита надеялась только на то, что ждут ее все же стандартные охотники, ожидающие от добычи стандартного поведения. Главным было не перегнуть палку. Привлечь внимание, оставшись незаметной. Безумно-разумная наглость.

Дождь по-прежнему сеялся с низкого беззвездного неба, когда в один из дворов ввалилась изрядно пьяная развеселая компания. Компании было наплевать на все: на погоду, на то, какой сейчас год, на президентские указы, на чьи-то предвыборные компании и прочие проблемы. Компания просто отдыхала, громко, изо всех сил, рассеивая по двору нестройную, всесметающую энергию молодости. Ей было весело и все. Компания нескладно голосила снова и снова:

Ой, е! Ой, е! Ой, е! Никто не услы-ы-ышит!!!

Вита шла посередине, приволакивая ноги в тяжелых и больших ей мужских ботинках и путаясь в мешковатых штанах, которые снизу пришлось сильно подвернуть и в эти ботинки кое-как заправить, а сверху, под грудью, крепко затянуть ремнем, — никто из компании не подошел ей по росту. Но походка получалась замечательная, вполне подходящая к обстановке. Ява надежно поддерживал ее, но так, что со стороны казалось, что наоборот она поддерживает Яву. Он и вправду оказался парнем смышленым. Сумку Вита спрятала под длинной курткой, волосы — под кожаной кепкой с назатыльником, а лакированные ногти — в дутых мужских перчатках. В этом наряде она со стороны казалась пугалом-недоростком, но Солнечные очки, критически оглядев ее перед выходом, сказал, что все нормально, сейчас многие так ходят. И вправду, внешний вид двоих из их компании действительно, мало чем отличался от ее, разве что ростом они были повыше.

Шли неторопливо, останавливались, смеялись. Прошел старичок со спаниелем, о которых упоминал Ява, — спаниеля пугнули. Кто-то грохнул пустой пивной бутылкой об асфальт. Солнечные очки упал, его долго поднимали, при этом повалив еще кого-то, что вызвало еще большее оживление. Прошли мимо второго подъезда. Курившие на скамейке девушки внимательно на них посмотрели и склонили головы друг к дружке, о чем-то зашептавшись. Компания миновала третий подъезд, дверь в который была плотно закрыта, остановилась возле четвертого, задрала головы и дико, вразнобой, заорала:

— Та-а-а-ня-а-а!!!

— Танюха! Выходи!!!

— Та-а-анька-а-а!!!

Вита не кричала, но старательно беззвучно раскрывала рот вместе со всеми, пошатываясь и держась за Яву. Ей было страшно, но она отчаянно старалась не дергаться и не шарить глазами по сторонам. Нужно было жить, не притворяться, а жить. Сейчас она была не Витой, а изрядно пьяным подростком, который пришел вызывать на улицу знакомую девчонку, и ей должно быть не страшно, а очень весело.

— Те девки идут! — азартно шепнул Ява ей на ухо и снова завопил: — Танька!

Вита осторожно скосила глаза влево. Девушки, сидевшие на скамейке второго подъезда, теперь медленно шли к ним, стуча каблучками и раскрыв над головой зонтики. Поравнявшись с компанией, они еще больше замедлили шаг, как бы между прочим вглядываясь в каждого, и компания немедленно отреагировала:

— О, девчонки!

— А вы куда?!

— Подождите нас!

— Смотри, ноги какие, да?!

Когда одна из девушек должна была заглянуть Вите в лицо, она наклонилась и неуклюже ухватила ее за обтянутую капроном ногу. Девушка взвизгнула и торопливо пробежала вперед, волоча за собой подругу. Уже издалека они обложили всю компанию отборным неженским матом.

— Супер! — сказали Солнечные очки.

Наверху начали открываться окна и балконные двери, выпуская потревоженных, злых жильцов, и в мокром ночном воздухе началась совершеннейшая какофония.

— Офонарели что ли?!!

— Ночь на дворе!!!

— Щас милицию вызову!

— Танька, выходи!

— Драть вас некому!

— У ментов бензина нет!

— Алкашня малолетняя!!!

— Та-а-анька!!!

— Да поднимайтесь же! — закричал наконец девчоночий голос откуда-то сверху, и компания тут же затихла. Вита и Ява двинулись в подъезд, а остальные, пошатываясь, побрели куда-то в темноту.

— Давайте, мы вас ждем! — крикнул Солнечные очки напоследок и бросил рассвирепевшим жильцам последний вопль: — Буржуи!!!

Кто-то ахнул и хлопнул балконной дверью.

Вита и Ява, еле сдерживаясь, неторопливо поднялись до второго этажа, но потом сорвались и побежали, прыгая через ступеньки. Добравшись до нужной двери, Ява тяжело толкнулся в нее плечом и просипел, хрипло дыша:

— Вроде прокатило!

Вита неопределенно мотнула головой. Дверь распахнулась, и они ввалились внутрь, оттеснив к стене коридора какого-то парня с короткой стрижкой и рыбьими глазами. Ява захлопнул за собой дверь и покровительственным тоном бросил Вите:

— Давай бегом!

Она сдернула с себя кепку, рванула замок куртки и нагнулась, чтобы развязать шнурки ботинок. Хозяин квартиры недоуменно произнес:

— Что за фигня, Виталь?! Это еще кто?! Ого!.. — возглас вырвался у него, когда Вита, бросив на пол куртку, начала торопливо расстегивать брючный ремень. — Виталь, да ты чо?! Родаки через час припрутся, да и Танька дома!

Из комнаты, зашелестев цветной бамбуковой занавеской, вышла девчонка лет тринадцати со множеством цветных заколок в волосах и остановилась, недоуменно глядя, как Вита сдирает с себя штаны.

— А что такое? — спросила она. Ява раздраженно отмахнулся от нее.

— Иди отсюда! Ну, что, готова?

— Да, — сказала Вита, оставшись в своих черных брюках и синем свитере. Она поправила ремень сумочки, перекинутый через плечо и шею и крепче затянула в узел на затылке косички. Ява кивнул и дернул за руку ошеломленного парня.

— Пошли на балкон, Серый!

— Какого хрена?.. я по телефону ничего не понял…

— Пошли, пошли… Пива хочешь?

— Ну-у… — голос Серого стал задумчивым. Вита побежала за ними, подпрыгивая на холодном линолеуме, а следом помчалась раздираемая любопытством Таня. Ява открыл балконную дверь, достал сигарету и спички, повернулся и ткнул сигаретой в сторону Тани.

— Ты!.. вали на диван и не мешай!

— Ага, щас! — воскликнула Таня с детской обидой. Ее брат, которому передалось взбудораженное состояние приятеля, зло толкнул ее назад.

— Вали… сейчас как дам по башке!

— Козел, я все расскажу!.. — пискнула Таня и метнулась к дивану. Ява осторожно выглянул на лоджию, похожую на маленькую оранжерею, быстро обшарил ее глазами, потом открыл окно, к счастью, открывавшееся не в сторону перегородки, и начал торопливо раздвигать горшки с комнатными растениями, закрывавшими к нему доступ.