Пэлем Вудхауз - Том 11. Монти Бодкин и другие

• Название: Том 11. Монти Бодкин и другие
• Автор: Пэлем Вудхауз
• Издательство: Остожье
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-94297-035-1

В этой книге мы вновь встречаемся с героями П.Г. Вудхауза в романах, ранее не публиковавшихся, и с уже известными по прежним публикациям персонажами.

---

— Мне кажется, он умер, — шепнула она.

— Не думаю, — сказала Долли,

На лице лорда Аффенхема проступило некоторое упрямство.

— Не перебивай, дорогая. Мы говорим о деле. Двадцать пять процентов?..

— И учтите, это еще не железно. Все зависит от того, сумеем ли мы отвязаться от Шимпа.

— Двадцать пять процентов? Сознаете ли вы, что все состояние моей племянницы тоже в этой банке?

— Вот как?

— До последнего паршивого пенса. Их доверили мне под мою ответственность. Я должен буду восполнить ее потерю. Понимаете, что это значит? Это значит, что мне придется жениться на миссис Корк.

Встревоженное лицо Долли просветлело. Она с облегчением улыбнулась.

— Что же вы сразу не сказали? Я и не знала, что у вас с Коркой все на мази. Ладно, раз вы решили жениться на миссис Корк, то дело улажено. Не прогадаете. У нее этих денег, как грязи. Послушайте, папаша. Она в погребе. Вот ключ. Идите туда и не выпускайте ее, пока она не скажет «Да» в замочную скважину. Прощайте, мне пора. — И Долли исчезла.

Лорд Аффенхем некоторое время стоял без движения, неотрывно глядя на ключ в своей ладони. Смутно, словно сквозь сон, до него доносился голос племянницы, говоривший, что кто-то не умер, но лорд Аффенхем не вникал. Он собирал свою исполинскую силу воли для предстоящей страшной задачи.

Внезапно он повернулся и шагнул в дверь, медленно, но решительно, расправив плечи и выставив подбородок, словно французский аристократ по дороге на гильотину.

В этот самый миг снаружи донесся рев отъезжающего автомобиля.

Долли не потребовалось много времени, чтобы добежать До машины. Подобно Миртл Шусмит и Энн Бенедик, она умела дзигаться быстро.

Покуда она стремительно шла через сад на тусклый свет фар, в душе ее разливалась тихая благодать. Она искренне жалела, что придется забрать у славного старикана, лорда Кейкбреда, все его земное достояние; весть, что он женится на миссис Корк и становится обладателем корковских миллионов, рассеяла последнюю тень, и теперь Долли была вполне счастлива.

Первое подозрение, что не все к лучшему в этом лучшем из миров, закралось у нее, когда, подойдя к тихо урчащей машине, она увидела рядом не только своего мужа, но и ехидну Твиста.

— Привет, — сказала она, немного опешив.

Шимп Твист был в отличном расположении духа. Выстрел прозвучал для него приятной неожиданностью; он до самого конца не верил, что Долли сдержит слово. В результате ее приветствовал потеплевший и почти дружелюбный Твист.

— Молодцом, Долли. Чистая работа.

Долли по-прежнему силилась приучить себя к мысли, что он здесь.

— Что ты сделал с занудами?

— Запер. А где Корка?

Долли облегченно вздохнула. Она нашла выход. Выход всегда есть.

— В подвале, — сказала она и тут же театрально вздрогнула. Она круглыми от ужаса глазами смотрела Шимпу через плечо. — Черт! Вовсе не в подвале! Вон она!

— Где? — воскликнул Шимп, оборачиваясь. Разумеется, маленький пистолет не сравнится с табачной банкой, украшенной гербом Королевского Кембриджского колледжа. Если Джеф осел, как мокрый носок, то Шимп лишь пошатнулся.

Однако, пошатнувшись, трудно сразу восстановить равновесие. Долли хватило секунды, чтобы затолкать мужа в машину, усесться самой и тронуться с места. Автомобиль рванулся вперед, набирая скорость с каждым оборотом колес.

Мистер Моллой был преисполнен восхищения.

— Сегодня ты весь вечер попадаешь в точку, — с любовью заметил он.

— Это только начни… — отвечала Долли.

Она замолчала, внимательно глядя на дорогу, как и положено за рулем.

Глава XXVIII

В кабинете Джеф встал и оперся на край стола. Приятно было ощущать под рукой что-то прочное. Это убеждало, что он не спит, а Джеф сейчас очень нуждался в таких ручательствах. Нельзя получить тяжелой банкой по голове и не ощущать некоторого тумана, а Джефу казалось, что некоторые из его недавних ощущений вполне могут быть следствием умственного расстройства.

Энн сидела на ручке кресла и нежно смотрела на Джефа, словно мать — на ребенка, выздоровевшего после трудной детской болезни. Она тоже осознавала, что случилось нечто необычайное, но одно знала твердо: вот человек, которого она любит. Это тоже было странно, но не вызывало ни малейших сомнений.

— Как вы? — спросила она.

Джеф провел рукой по лбу. Издалека доносились слабые крики пленных зануд.

— Ошарашен.

— Не удивляюсь.

— Это была самая большая неожиданность в моей жизни.

— Когда миссис Моллой ударила вас банкой по голове?

— Когда я вдруг понял, что вы меня целуете. Вы правда меня целовали? Или это был дивный сон?

— Нет. Я вас целовала. Я думала, вы умерли.

Джеф помолчал. Они приближались к сути дела. С этого мига ему надо было очень внимательно следить за ее ответами.

— Да? Думали, я умер? Что изменилось теперь, когда вы видите, что я жив?

— Ничего.

— Вы не жалеете, что я уцелел?

— Ничуть.

Лоб Джефа все еще не вполне разгладился.

— Не понимаю.

— Что вас смущает?

— Ну, — сказал Джеф и снова умолк. Наконец он понял, в чем затруднение, — До последнего времени вы вели себя так, будто я вам не совсем нравлюсь.

— Так и было.

— А теперь…

— Меня словно подменили, да?

— Неужели я вам нравлюсь?

— Очень.

— Вы одумались?

— Одумалась.

И снова Джеф замолчал. От ее ответа на следующий вопрос зависело все.

— Вы, часом, меня не… любите?

— Люблю.

— О, Господи!

— Сама удивляюсь. Это нахлынуло на меня, когда миссис Моллой ударила вас банкой.

Глаза у Джефа зажглись. В голове по-прежнему стоял звон, но и душа звенела от радости.

— Да здравствует миссис Моллой! — вскричал он. — Я не всегда одобрял ее привычку бить людей тяжелыми предметами по голове, но сейчас я кричу: «Да здравствует милая маленькая особа!»

Окончательно разрешив сомнения, он привлек Энн к себе. Наступило долгое молчание, нарушаемое лишь глухим ропотом зануд.

— Что это за шум? — спросила Энн, поднимая голову.

— Не знаю, — отвечал Джеф, снова привлекая ее к себе. — Какая разница?

— Никакой. Просто любопытно.

Джеф быстро поцеловал ее одиннадцать раз подряд.

— Учтите, — сказал он, — я все равно в это не верю.

— Пора бы уже.

— Нет. Я и на секунду не обманулся. Я точно знаю, что скоро снова проснусь в Ледниковом периоде и услышу от тебя «Да?». Ты даже не представляешь, что это такое.

Энн вскрикнула:

— Бедный мой ангел! Я была очень гадкая?

— Я еще до конца не оттаял.

— Прости. Я не знала своей силы. И все-таки ты это заслужил.

— Если ты будешь обращать меня в лед всякий раз, как я этого заслужу, то меня ждет мрачная жизнь.

— Больше не буду. Что бы ты ни сделал, я скажу себе: «Это всего лишь старый болван Джеф. Он ничего не может с собой поделать, но у него есть свои хорошие стороны, и я его люблю».

— Не знаю, сознаешь ли ты, что легко могла меня потерять.

— Ты бы развернулся и полюбил другую?

— Конечно, нет. Как я мог полюбить другую после того, как увидел тебя? Я хочу сказать, что еще немного твоего холода, и я стал бы как тот малый в «Эксцельсиоре». Впрочем, куда тебе. Ты не слыхала про «Эксцельсиор».

— Слыхала.

— Удивительная вещь, это твое домашнее образование. Прямо как память твоего дяди — иногда сработает.

— На этот раз сработала, — горько сказала Энн.

— Да. Кстати, что с ним случилось?

— Не знаю. Он ушел. Но почему бы ты стал как тот малый в «Эксцельсиоре»? Ты бы начал бродить со знаменем?

— Я бы пропал в пурге. На следующее утро сенбернары нашли бы меня под снегом. Я бы лежал, безжизненный и прекрасный.

— Ну уж, прекрасный!

— Ты так считаешь?

— Определенно. И слава Богу.

— Что ж, может быть, ты права. Хотя ты видишь меня не в лучшем виде. Мужчина, которого прихлопнули, как муху, теряет часть привлекательности. И все же я тебя понял. Простое, честное лицо, и ничего более.

— Правильно.

— Бедные девушки. Мечтают о Прекрасном принце, а получают кого-то вроде меня.

— Я не жалею.

— Ничуть?

— Ничуть.

— Энн, мой ангел, — сказал Джеф с чувством. — Если бы ты знала, какой ты ангел, ты бы не поверила.

Объятие, последовавшее за этими словами, одобрил бы сам лорд Аффенхем. Наконец Энн высвободилась из рук Джефа. Вид у нее был немного задумчивый. Она вздохнула.

— Знаешь, — сказала она, — жизнь сурова. Джеф не мог с этим согласиться.

— Ничуть. Не желаю ничего слышать против жизни. Она прекрасна. О чем ты?

— Моллои уехали с нашими бриллиантами.

— Ну и что?

— Ты не расстроен? Джеф взглянул озадаченно.

— Не понимаю. Ты сказала, что любишь меля?