Виталий Каплан - Круги в пустоте

• Название: Круги в пустоте
• Автор: Виталий Каплан
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: ISBN 5-17-016559-5

Между Светом и Тьмой есть множество Кругов. И КАЖДЫЙ из Кругов — МИР. Но об этом знают немногие…

Каково же обычному мальчишке из нашего мира — из Железного Круга — оказаться вдруг в Круге ином?

В мире, где ему, бесправному рабу, надо для начала научится хотя бы ВЫЖИВАТЬ?

В мире. где кто-то и почему-то все время пытается его убить, а кто-то иной — снова и снова отводить удары убийц?…

---

— А ее одну нельзя оставлять, — терпеливо объяснила Аня. — У нее сердце больное, ей нельзя напрягаться. И вообще надо, чтобы кто-то следил. Не дай Бог прихватит, там же так просто «скорую» не вызовешь, телефона в поселке нет, значит, или бегать по соседям, у кого мобильник есть, или ловить машину, везти в районную больницу. А там по московскому полису только первую помощь оказывают, а лечить не лечат.

— Ну, — рискнул предположить Хайяар, — может, тогда вообще не сажать огурцы? Если это сопряжено с такими опасностями?

— Вот вы смеетесь, Константин Сергеевич, — хмыкнула Аня, — а дача в наше время — огромное подспорье в хозяйстве. Вы сами посмотрите, какие сейчас цены. И какие у большинства зарплаты. А у нас все свое — и картошка, и огурцы, и яблоки. И варенья варим столько, что и нам, и всем родственникам хватает. Хотите, вам принесу? Вишневого, а?

Хайяар грустно смотрел на нее. Ну конечно! В этом мире людям благородной крови, чье предназначение повелевать, не хватает денег на овощи! А бритоголовые ублюдки, коим положено таскать мешки и еженедельно получать на конюшне свою порцию плетей, катаются в дорогих джипах. Или насилуют девушек на лестнице. Чудесный мир, подлинное царство свободы!

— Поверь, Анечка, я не смеюсь. Мне просто грустно, и странно. По возрасту я, наверное, постарше буду твоего папы, и я бы никогда свою дочку одну не оставил.

Он вздохнул. Своей дочки у него не было и не будет уже никогда. Что ж, удел мага есть удел мага. При Малом Посвящении дается обед безбрачия, и назад уже хода нет. Конечно, утешаться с женщинами в принципе не возбраняется, но ведь это — на одну ночь, и одни лишь Высокие знают, чем эта ночь обернется для той, чьего лица обычно и не видишь. Лучше бы, конечно, ничем, маг должен принадлежать лишь Высоким и Тхарану, и больше никому. Полагалось и специально позаботиться, дабы ночная подруга не понесла во чреве. Слово «разделения», простое заклятье. Только оно не всегда срабатывает. Жаль… Ибо маг, у которого есть ребенок, родная кровь, — уязвим. Ребенка можно забрать и с помощью не особо сложных ритуалов установить через его душу канал воздействия. И тогда все тайны мага — уже не только его тайны, и тогда сила его может быть изъята в самый решительный момент… нет, маг, имеющий ребенка, должен уйти. Если он не продвинулся дальше Малого Посвящения и не был задействован ни в чем особо серьезном — ему, возможно, позволят уйти в деревенские колдуны или в знахари при каком-нибудь незначительном храме. Но после Малого Посвящения Тхаран не будет рисковать, и незадачливому брату придется лечь на жертвенный алтарь, дабы предстать с повинной головой в руках пред Высокими, имеющими решать о его посмертной участи.

— Ну не всегда это возможно, Константин Сергеевич! Ну вот представьте, инфаркт у вас, в больницу попали — и что тогда? Кто будет вашу дочку из института встречать? Нет, остается положиться лишь на Господа Бога нашего, — она невзначай коснулась мерцающего в вырезе блузки крестика. — На все ведь Его воля, так чего же бояться?

Хайяар скривился, точно прожевал ломтик лимона.

— Ты действительно так думаешь, Анечка? — глухо спросил он.

— Да, конечно. А вас это удивляет?

— Удивляет? Пожалуй, нет. Каждый верит в то, чему учили его с детства, что вошло с молоком матери. Разве не так?

— Не знаю, — пожала плечами Аня, — у меня родители неверующие. Я сама… Еще в десятом классе крестилась.

— И что же? — хмыкнул Хайяар, — сильно ли это отразилось на твоей жизни?

— Конечно, — подтвердила Аня. — Раньше, понимаете, я жила… ну как все. Школа, потом будет институт, работа, муж, дети, магазины, грядки, пенсия, больница, крематорий. И все, и больше ничего, и в этом вся жизнь. Но это ведь ужасно! Я не права, да?

— Напротив, Аня, — помолчав, отозвался Хайяар, — как раз тут ты права. Это ужасно. Но что же изменилось? К магазинам и грядкам прибавились воскресные службы и посты, вместо косметики дома появились иконы?

— Это все внешнее! — горячо возразила Аня. — А главное в душе. В Евангелие, между прочим, сказано — царствие небесное внутри вас есть. Я теперь знаю, зачем живу, я такие глубины ощутила внутри…

— Что, познала истину? — скептически прищурился Хайяар.

Аня задумалась.

— Ну не целиком, конечно. Истина — это Христос, а чтобы его познать, надо всю жизнь к Нему стремиться, соединяться с Ним в таинстве евхаристии, очищать душу покаянием. Это не бывает сразу, это узкий путь, до гроба.

— Хм… Слова, конечно, красивые, — протянул Хайяар, — но «красиво» далеко не всегда означает «верно». Ты уверена, что не обманываешься? Неужели действительно чувствуешь в себе принципиальные изменения? Вот смотри, та Аня, которая была в девятом классе — один человек, а которая крестилась в десятом — уже другой, да? Куда же прежняя делась?

— Да никуда она не делась, — чуть вспыхнув, возразила Аня. — Человек меняется, а личность все равно та же самая остается. Просто можно жить, все время умирая, а можно возродиться в таинстве крещения и жить уже не для себя, а для Господа, для ближних, для всех, кого любишь. Потому что Бог — Он ведь и есть любовь.

— Ну хорошо, хорошо, — чуть быстрее, чем следовало, произнес Хайяар, — допустим, ты права, и внутренне переродилась. Бывает, хотя и реже, чем принято думать. Но вот ты веришь, веришь — а получаешь ли какое-то подтверждение своей вере? Что твой Бог делает для тебя? Как ты сами изменила свою жизнь — более-менее понятно. В церковь ходишь, посты соблюдаешь, молишься… А как изменил ее Он? Я это к чему говорю: вот не верила бы ты в Бога, и что было бы иначе? В университет бы не поступила? Лицом подурнела? Юноши бы на тебя не засматривались?

— При чем тут это? — непонимающе посмотрела на него Аня.

— Да просто мне казалось, что вот если какому-нибудь богу верить и служить, так и он про тебя не забудет, поможет, когда попросишь, и не вообще поможет, как-нибудь абстрактно-философски, а совершенно конкретно. Все по честному выходит, без дураков — ты ему, допустим, жертву, свечку, еще чего, он тебе пятерку на экзамене сделает, зубную боль снимет, от тех же хулиганов защитит. Ты даешь, и ты же получаешь, и видишь, что получаешь…

— Да ведь это, Константин Сергеевич, самое настоящее язычество и есть! — задорно рассмеялась Аня. — Классический пример, ну прямо в учебник культурологии! Ты мне, я тебе, баш на баш. А если бог помог, губы ему сметаной обмазать, а не помог — палкой высечь, да? Да какая же тут вера? Это сплошной расчет, как в магазине. Тут нет места для доверия, для любви.

— Интересная, однако, получается картина, — негромко ответил Хайяар. — Если я, к примеру, кого люблю и знаю, что у него проблема — я всегда вмешаюсь и сделаю, что в моих силах. И не тайно сделаю, а открыто. И те, кто меня любят, об этом знают. А у тебя с твоим Богом выходят какие-то странные отношения — чтобы ты могла доверять и любить, Он зачем-то от тебя прячется, не показывает своего лица, не защищает в беде.

— С чего это вы взяли, что не защищает? — слегка обиженным тоном отозвалась Аня.

— Да вижу просто. За примерами далеко ходить не надо. Взять хотя сегодняшний случай на лестнице. Ну как тебе твой Бог помог? Шибанул уродов молнией? Парализовал? Или, может, пробудил в них совесть и стыд? А ведь ты наверняка молилась Ему, надеялась…

— Так Он ведь и помог, — недоуменно сказала Аня. — Он вас ведь и прислал. Не обязательно же непременно молнией. Вот вы же сами говорили — приди вы на десять минут раньше, или на десять позже… Но ведь ни раньше, не позже, а именно когда надо получилось. Значит, именно Он вас и привел, Он вам и помог. Там темно было, я плохо разглядела, что и как было, но вы ведь их пошвыряли… а сами уже немолодой, а они ведь такие бугаи огромные. Ясно же, что без Его помощи ничего бы у вас не вышло.

Тут уж выпал черед смеяться Хайяару. Смеялся он долго, заразительно, с трудом удерживаясь, чтобы это не вышло совсем уж по-жеребячьи.

— Анечка! Солнышко! Ну это же надо такое сказать! Чтобы я — был Его орудием! Вот уж анекдот так анекдот. Уверяю тебя, что твой бог выбрал бы меня в самую последнюю очередь. Или признаем, что он тонкий юморист. А что до поддержки в бою… Анечка, ну ты верно подметила, мне шестьдесят лет. Да, не мальчик уже. И что с того? Расшвырять наглых придурков я могу безо всякой божьей помощи, мне вполне для этого хватает возможностей собственного организма.

— Вы что же, мастер спорта по каким-то единоборствам? — присвистнула Аня.

— Зачем же? — возразил Хайяар. — Просто я неплохо сохранился, на здоровье не жалуюсь. И потом, я же медик, я очень хорошо знаю, как устроено человеческое тело, и что надо сделать, дабы нарушить в нем хрупкое равновесие. И поверь, это вовсе не так сложно, это тебе не штангу тягать. Плюс к тому же жизненный опыт, память об армейской службе.

— А вы не думаете? — лукаво взглянула на него Аня, — что именно потому Бог и выбрал вас? По-моему, все это неслучайно. Неслучайно, что вы в нашем доме поселились, и что только ночью домой пришли, и что я зачет допоздна сдавала. Все это части единого Промысла, за что остается лишь благодарить Бога.