Кирк Дуглас - Дар

• Название: Дар
• Автор: Кирк Дуглас
• Издательство: ННН
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87927-018-1

Звезда Голливуда, знаменитый американский киноактер Кирк Дуглас (р. 1916), сменив амплуа, стал автором романов о любви. Роман «Дар» является продолжением романа «Танец с дьяволом». Он посвящен истории дочери главного героя первого романа – Патриции Деннисон.

Это современная мелодрама, написанная в стремительном, захватывающем стиле и не оставляющая равнодушным того, кто любит этот жанр.

---

– Послушай, – перебил Пауло. – Мне нужно тебе кое-что сказать…

Мигель присел на край кровати.

– Я не был тебе хорошим отцом, – начал Пауло. – Намерения у меня были, как, наверное, у любого отца, самые добрые, но одних намерений недостаточно. Я многое делал неправильно. Я хотел превратить тебя в свою точную копию… По образу и подобию… – Его сморщенные губы скривились в легкой усмешке. – А это дело Божье. С лошадьми я всегда обращался хорошо, а вот с тобою бывал чересчур суров.

Мигель слушал отца, не осмеливаясь вставить хотя бы слово.

– Я хотел научить тебя ездить верхом, точь-в-точь так, как ездил я сам – с гордостью и с наслаждением. Так и езди. – Пауло перевел дыхание и посмотрел на сына почти остекленевшими глазами. – Так и езди – даже на корриде.

У Мигеля перехватило горло, ему трудно было сейчас произнести хотя бы слово.

– Но, папа… – И он сразу же спохватился: он не называл отца папой с раннего детства. – Папа, – дрожащим голосом повторил он, – я часто сердился на тебя, прости меня, пожалуйста. Это происходило только потому, что я знал: мне с тобой не сравняться. Меня злило, когда люди восхищались тобой, мне хотелось услышать, как они восхищаются мною. И теперь, когда я слышу, что достиг почти такого же мастерства, как мой отец, я понимаю, что это вершина моей славы.

Пауло слегка покачал головой, на лице у него появилась широкая улыбка.

– Ты уже превзошел отца, и кому судить об этом вернее, чем старому местру? – Он закрыл глаза и продолжал голосом, тихим, как шепот. – Но вот что важно – тебе надо заниматься тем, чего ты сам пожелаешь. А когда у тебя появится сын, не повтори моей ошибки – постарайся держать его на максимально длинном поводке.

Мигель поглядел на пепельно-серое лицо отца. Пауло уже опять уснул, он ровно дышал и на губах у него играла легкая улыбка.

Мигель, до этого сдерживавший слезы, позволил им наконец покатиться по щекам. Наклонившись, он нежно поцеловал своего папу в лоб.

СТОУН РИДЖ

Патриция, сидя в постели, пыталась сочинить письмо Мигелю. На столике перед ней в стакане с водой была растворена таблетка бикарбоната. Сегодняшний ужин состряпала Лаура. «Знаменитое вегетарианское чили» оказалось несъедобным, но Патриция заставила себя подчистить все с тарелки, чтобы не обижать подругу.

Разумеется, выносить Лауру было нелегко. Она слишком много пила, беспрерывно – даже за едой – курила. Патриция старалась не обращать внимания на отвратительные подтеки никотина на кончиках ее пальцев. Но именно в тот момент, когда она умудрялась тебе осточертеть, Лаура выкидывала какой-нибудь номер, заставлявший вновь полюбить ее всей душой.

Вчера она явилась домой, держа за спиной скатанный в трубку лист бумаги.

– Ну, в чем дело? – спросила Патриция, заметив подозрительный блеск в глазах у подруги.

– Маленький подарок. Так сказать, в возмещение ущерба, который я нанесла.

– О чем ты?

– Детка, я страшно виновата. Я хотела сообщить тебе о розах в Португалию, но ты там, судя по всему, так развлекалась, что жалко было портить тебе настроение.

– Ну, и нечего тебе себя в этом винить.

– Они, знаешь ли, так подозрительно запаршивели.

– Ты не виновата.

– Мне надо было что-то сделать, но я ни до чего не смогла додуматься. Так или иначе, скажи, что ты меня прощаешь.

Патриция рассмеялась.

– Хорошо-хорошо, прощаю.

И тут Лаура вытащила скатанный в трубку лист бумаги и вручила его Патриции. Это была репродукция картины Ван Гога «Ваза роз».

– Ах, как красиво! – На глаза Патриции навернулись слезы, она потрепала Лауру по плечу. – И даже маленькая роза, отдельно ото всех, лежит на столе, точь-в-точь, как цветок, чудом уцелевший у меня в розарии. Я повешу эту репродукцию над кроватью.

И сейчас, отхлебнув соленой жидкости в слабой надежде удалить изо рта привкус мерзкого чили, Патриция разглядывала репродукцию. Ей хотелось сообщить Мигелю о том, какая беда стряслась с ее розами, но это казалось таким ничтожным поводом для волнений по сравнению с тем, что сейчас приходилось претерпевать ему в связи с болезнью отца. Она взяла ручку, написала: «Я тебя люблю», – потом исписала этим признанием целый лист бумаги. Сочиняя свое незатейливое послание, она раскраснелась, как школьница. Затем положила письмо в конверт и, полизав клеевую полоску, запечатала его.

Зевнула, потянулась, скользнула под одеяло. Крепко обняла обеими руками подушку. «Спокойной ночи, любимый, – подумала она, засыпая, – как жаль, что тебя нет со мною!»

* * *

Проснулась она внезапно. Но что разбудило ее? Издали доносились какие-то крики. Вскочив с постели, Патриция подбежала к окну и отдернула занавеску.

Люди бежали куда-то, перекликаясь на бегу. Наконец она увидела: над крышей сарая, в котором хранилось сено, полыхало пламя.

Когда Патриция прибежала на пожар, Эдгар отчаянно пытался сдвинуть с места и тем самым спасти хоть какую-то часть сена, тогда как другие работники передавали по цепочке ведра с водой, а Лаура водила туда-сюда садовым шлангом.

На подъездах к ферме уже гудела пожарная машина. Патриция беспомощно наблюдала за тем, как свирепствует пожар. Но тут она увидела, как длинный язык пламени из охваченного огнем сарая метнулся в сторону соседнего строения. Это была конюшня. Кони отчаянно заржали.

– Надо же вывести их оттуда! Лаура, помоги мне! Патриция с Лаурой вбежали в помещение.

– Я выведу Харпало, – крикнула Лаура, а Патриция открыла воротца стойла, в котором стоял Спорт, и потянула его к выходу.

Испуганный конь отчаянно упирался, он едва не затоптал Патрицию, пока она перегоняла его на круг для верховой езды. Когда она вернулась, конюшня уже была вся в дыму. Лаура оставалась внутри и изо всей силы тянула за веревку, за которую был привязан Харпало, но он, дрожа всем телом, стоял, на месте как вкопанный.

– Он не идет! – простонала Лаура.

Патриция бросилась в соседнее помещение и схватила попону. Когда она выбегала оттуда, попона зацепилась за дверную ручку; Патриция дернула – и попона разорвалась пополам. Обрывком Патриция закрыла морду Харпало, чтобы он не видел пламени.

– Ну же… ну… давай… сейчас все будет в порядке…

Ободренный голосом и словами Патриции, конь наконец вышел из стойла. Она повела его к Спорту, на круг для верховой езды.

После того, как все лошади были переправлены из конюшни в безопасное место, Патриция побежала обратно к сараю, но старший пожарный преградил ей путь.

– Мисс Деннисон, строение охвачено пламенем. Мы ничего не в силах сделать, пока оно не сгорит дотла.

Она сокрушенно и беспомощно отвернулась от него и вдруг увидела, что Эдгар все еще сдвигает подальше в сторону копны сена, к которым уже подбиралось пламя. В этот момент крыша сарая рухнула, и пламя накрыло Эдгара с головой. Вокруг полетели наземь горящие балки.

– Вытащите его! – закричала Патриция.

Двое молодых пожарных нырнули в пламя и выскочили оттуда, неся на руках безжизненное тело Эдгара.

Глава XIX

НЬЮ-ЙОРК

Хорейс Коулмен стоял во главе длинного стола, за которым собрались директора и руководящие сотрудники многочисленных компаний, входящих в промышленно-финансовую группу Стоунхэм. Пока зачитывали имена присутствующих – двадцати двух мужчин и миссис Спербер, – он успел заглянуть в глаза каждому. После чего милостиво улыбнулся.

– Я счастлив объявить вам, что почти все подразделения, входящие в корпорацию Стоунхэм, добились в прошлом году впечатляющих успехов. Акции корпорации в целом поднялись на двенадцать пунктов. Но особой похвалы заслуживает Пит Маккретчен, управляющий нашими делами в Мексике. Он единственный из нас вправе похвастаться тем, что ему удалось поднять рентабельность на семьдесят процентов.

Раздались вежливые аплодисменты. Маккретчен, дородный мужчина в скромном костюме, встал с места и поклонился присутствующим.

Когда шум улегся, Коулмен снял очки и на лице у него появилось такое сокрушенное выражение, словно он присутствовал на похоронах.

– Но и в этой бочке меда есть капля дегтя, – сказал он. – К несчастью, у нас возникли проблемы с держательницей контрольного пакета акций мисс Патрицией Деннисон. Члены совета директоров… – Коулмен кивнул влево от себя, где Боб Эш разминал резиновый мяч, а Тед Роузмонт что-то насвистывал себе под нос. – Члены совета директоров, включая и мою скромную персону, возложили на себя двойную ответственность. Мы не только определяем и проводим в жизнь политику корпорации Стоунхэм, но и защищаем личные интересы мисс Деннисон. До сих пор у нас никаких проблем в этом плане не возникало. Однако сейчас мисс Деннисон предприняла ряд шагов, которые могут привести к уничтожению нашей корпорации. – Он подчеркнул голосом слово «уничтожение» и сделал для вящего эффекта драматическую паузу. – Наше общее будущее оказалось под угрозой.