Филип Фармер - Апофеоз, или Зарисовки на руинах моего сознания (Экзорцизм - 2)

• Название: Апофеоз, или Зарисовки на руинах моего сознания (Экзорцизм - 2)
• Автор: Филип Фармер
• Жанр: Научная Фантастика

---

Вожделение? Или что-то иное? Благоговейный страх, преклонение?

Кубок сиял все ярче. Удивительно, но теперь Чайлд мог смотреть на него, не рискуя ослепнуть. Обжигающая, раскаленная белизна заполнила глаза, затопила рассудок.

Кажется, она высветлила череп, превратила мозг в сверкающий алмаз.

Коллективный полувдох-полувсхлип. Свет погас. Темнота. причиняла физическую боль. Чайлда охватила неизбывная тоска, как будто умер кто-то очень близкий.

Жизнь потеряла смысл: зачем продолжать бессмысленное существование?

Слезы сами закапали у него из глаз.

ГЛАВА 16

Подавив наконец рыдания (откуда вдруг взялось это ощущение полного одиночества, потерянности?), Чайлд поднял голову. Все молчали, доносились лишь звуки негромких шагов, позвякивание маленьких бокалов, которые передавали всем присутствующим. Содержимое выпивалось одним глотком, затем их ставили на большие серебряные подносы.

Из толпы вынырнул Пао. Он подошел к Чайлду сзади с бокалом, наполненным темной жидкостью, и несколькими сандвичами. Черный хлеб из муки грубого помола.

- Поешьте, выпейте это, - предложил он.

- А если я откажусь?

Пао казался ошеломленным. Но он пересилил себя и, пожав плечами, ответил:

- Не в наших силах заставить вас. Но, клянусь родной планетой, еда и вино не причинят вам никакого вреда.

Чайлд перевел взгляд на кубок. Казалось, он только что потускнел, но теперь вновь сверкнул, переливаясь серебром. Геральд отвернулся, продолжая искоса смотреть на него.

Кубок вновь выглядел тусклым.

- Когда я узнаю, что все это значит? - спросил он.

- Возможно, во время церемонии. Но было бы лучше, если бы вы... вспомнили сами.

- Вспомнил?

Пао не стал отвечать. Чайлд наклонился к бокалу.

Жидкость пахла как обычное вино, но в аромате улавливался какой-то незнакомый компонент, вызвавший странные видения. Безграничное черное пространство: лишь сияние звезд нарушает одиночество. Потом - ночное небо, украшенное целой гирляндой гигантских красных, голубых, желтых, бордовых, изумрудных и пурпурных звезд.

Алые горы с прилепившимися зданиями-грибами из белого и красного камня, а корни устремлены вверх.

У самой линии горизонта небо прочертила, словно радуга, узенькая полоса, состоящая из алых, бледно-зеленых и белых ниточек, - нечто вроде колец Сатурна.

Он залпом осушил крохотный бокал и, сразу же почувствовав голод, съел сандвичи. Вкус их напоминал ростбиф с сыром.

Все опорожнили бокалы и молча стояли, очевидно, в ожидании следующего акта торжественной церемонии.

Наконец Пао воздел руки и возгласил:

- МЛАДЕНЕЦ-ЧАЙЛД да обретет силу!

Странно слышать свое имя в таком контексте, подумал Чайлд. Но что ни говори, звучит красиво!

- МЛАДЕНЕЦ да обретет силу! - отозвались остальные, словно хор в греческой трагедии.

- Лишь следуя верным путем, МЛАДЕНЕЦ обретет эту силу!

- ...эту силу, - эхом откликнулся хор голосов.

- И вырастет!

- И вырастет!

- И возмужает!

- И возмужает!

- И станет нашим капитаном!

- И станет нашим капитаном!

- И поведет в долгий путь на родину!

- И поведет в долгий путь на родину!

- И превратит в пыль наших врагов - токов!

- ...наших врагов -- токов!

- Сквозь небытие и смертельный холод он поведет нас!

Звучали и другие призывы, смысл которых Чайлд не мог уловить, за исключением одной вещи - упоминания имени врагов, токов. Наверное, с их представителями он встречался. Хиндарф и остальные спасли его от Вивьен, обвинив последнюю в нарушении условий перемирия.

Вино ударило ему в голову, еда придала новые силы.

Чайлд посмотрел на кубок, и тот сразу засиял, словно воспламененный его взглядом.

Но вот Пао закончил свою проповедь, и в зале сразу возникла атмосфера званого вечера. Послышались громкие голоса и смех. А потом все начали раздеваться!

Панчита Посьотль в числе первых сбросила платье, под которым оказались лишь чулки, удерживаемые огромными алыми подвязками. Вивьен быстро последовала ее примеру, оставшись в поясе с резинками и чулках. Змееподобное существо вернулось в свое убежище. Теперь золотисто-рыжий треугольник волос между ног выглядел маняще-соблазнительно.

Обнаженный Пао, тонкий, но длинный член которого свисал между ног, обратился к Чайлду:

- Прошу вас раздеться, капитан.

У Геральда немного кружилась голова. Он поднялся:

- Капитан?

- Вы сами скоро поймете все... По крайней мере, очень надеюсь на это, произнес Пао.

Чайлд содрогнулся, вспомнив, что пришлось претерпеть, попав в удушающе-тесные объятия гигантской миссис Грасачевой.

- Хотите меня использовать, как тогда, у Игеску?

- О нет, теперь никто не посмеет даже подумать об этом! - воскликнул Пао. - Вивьен совершила непростительную ошибку и, не нуждайся мы в ней так сильно, поплатилась бы за такое жизнью. Но ее можно понять: ваша сила неотразимо притягательна, и она не смогла устоять перед искушением... Все же в наказание сегодня ей не разрешат прикоснуться к вам.

Чайлд бросил взгляд на обнаженную Мабкруф. Какие идеальные формы! От странного вина желудок словно воспламенился; по телу кипящей лавой разлился жар.

Огненный поток устремился в жерло вулкана - фаллос, заставив плоть набухнуть.

- Хорошо, я разденусь.

Пао собрал его одежду и ушел. Чайлд почувствовал себя глупо, стоя посреди комнаты обнаженный, с задранным, пульсирующим пенисом, и опустился на стул. Окружающие приступили к следующей части ритуала. Каждый обнял, начал ласкать избранного партнера стоя, примостившись на диванах или даже на полу. Но они не спешили начать подлинную оргию, явно ожидая какого-то сигнала или знака.

Вскоре вернулся Пао. Подойдя к Чайлду, он взял его руку:

- С вашего благословения, капитан.

С этими словами он положил свой длинный тонкий член на ладонь Чайлда. Безжизненный отросток мгновенно ожил. Он покраснел, распух и, разбуженный неведомой силой, встал во весь свой внушительный рост. Пао попятился, почтительно поклонился и поцеловал руку, которая только что держала его пенис.

- Благодарю вас, капитан.

Остальные, разбившись на пары, стали быстро формировать две колонны; каждый заранее знал свое место.

Никаких споров, попыток пролезть вперед.

Первыми в очереди оказались Панчита Посьотль и высокий блондин, похожий на скандинава. Они встали перед Геральдом, заслонив кубок.

- Прошу прощения, капитан, - произнес мужчина, взяв руку Чайлда и заставив пальцы сомкнуться вокруг наполовину вставшего члена. В ту же секунду пенис увеличился, словно воздушный шарик, надутый газом. Он пульсировал в ладони Геральда, будто обладал собственной жизнью. Из отверстия на вершине головки выделилась большая капля мутной жидкости.

Мужчина отступил, Панчита опустилась на колени и, взяв пенис Чайлда, поцеловала его. Затем поднялась, посмотрела ему прямо в лицо своими огромными сверкающими глазами и удалилась.

Чайлд не отрывал от них взгляда. Партнеры пристроились на диване. Панчита закинула ноги на плечи блондина, тот сразу ввел пенис в ее лоно, так что тот полностью скрылся в густых черных зарослях внизу живота, и начал ритмично двигаться. Красный, словно обожженный, зад мужчины дергался все быстрее и быстрее. Неожиданно оба мучительно застонали и стали извиваться в экстазе. Потом на несколько минут замерли, приходя в себя после оргазма. Затем скандинав поставил Панчиту на четвереньки и вошел в нее сзади.

Это зрелище возбудило Чайлда. Когда к нему приблизилась вторая пара и женщина, склонясь, поцеловала член, он захотел, чтобы она взяла его в рот. Но та сразу встала, попятилась и, бормоча "Спасибо, капитан", отошла в сторону вместе с партнером, коренастым индусом с толстым коротким членом.

Следующие пары заняли меньше времени. Они быстро приближались; следуя заведенной процедуре, представители сильного пола опускали на ладонь Чайлда свой пенис, а женщины целовали или облизывали фаллос капитана. Но были и исключения. Некоторые мужчины вставали на колени и тоже прикладывали губы или даже сосали член, а дамы прижимали его ладонь к промежности.

Сначала Чайлда не покидало брезгливое чувство, но по мере того, как уменьшалась очередь на "благословение", предубеждение постепенно исчезло. Он стал воспринимать подобное обращение как нечто нормальное, естественное и даже... знакомое и привычное? Перед глазами все чаще мелькали странные неземные ландшафты; эти видения совпадали с прикосновениями рук или губ к его напряженной пульсирующей плоти.

Кубок сиял все ярче и ярче. С каждой новой парой участников древнего ритуала свечение усиливалось. Ослепительный свет, словно лампочка, горел в голове Геральда, но еще сильнее сверкал жарким белым огнем раздутый фаллос. Иллюзия оказалась столь полной, что, опустив глаза и не увидев ничего необычного, Чайлд ощутил разочарование.