Нэнси Като - Все реки текут

• Название: Все реки текут
• Автор: Нэнси Като
• Издательство: Фора-фильм, ТОО Пролог
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87592-006-8

«Все реки текут» – экранизированный роман австралийской писательницы Нэнси Като.

Корабль, на котором в Австралию в поисках лучшей жизни, направляется с родителями юная англичанка Филадельфия Гордон, терпит крушение. Оставшаяся сиротой Филадельфия, поселяется на ферме своей тётушки в окрестностях Эчуки. Часть оставленного отцом наследства она инвестирует в колёсный пароход. Её жизнь навсегда меняется, когда ей встречается Брентон Эдвардс. Дели выходит за Брентона замуж и отказывается от карьеры художницы в Мельбурне ради жизни и путешествий по реке на пароходе.

---

Как-то раз, спускаясь в обеденный час по верхней улице, Дели увидела знакомую бричку, а в ней дядю Чарльза. Дядя остановился, и Дели подошла ближе. Потрепала Барни по упругой шее. Барни поднял хвост и вывалил на дорогу три желтых кругляша. И Дели вдруг увидела себя тринадцатилетней девочкой. Она сидит в бричке и неотрывно смотрит на кучку желтого навоза; навоз облепили черные мухи, а дядя говорит ей, что банк лопнул, и она потеряла все свои деньги.

Дели прогнала видение и улыбнулась Чарльзу.

– Я жду «Филадельфию» с Дарлинга, хочу ее написать. Вчера «Гордость Муррея» с «Непобедимым» вернулись. Думаю, и она не задержится.

Дели была без шляпы. Ее темные волосы глянцевито блестели на солнце, совсем как холка у Барни. Чарльз грустно улыбнулся в ответ. Он выглядел поникшим и потерянным, глаза потускнели, усы понуро висели по щекам. После смерти Адама он заметно постарел.

– Смотри, покажи мне, когда будет готово. Я на следующей неделе еще приеду, тетю привезу доктору показать. Она за последнее время сильно похудела. Я думал, это от того, что она по Адаму сильно убивается, но у нее ведь еще и в спине боль держится, да и бок не проходит, все хуже ей. Доктор считает, дела у нее неважные.

– Бедная тетя Эстер! – проговорила Дели, и тут же подумала, что наконец-то тете можно будет жалеть себя на законном основании. Доктор даст ей на это право.

«Что это я злорадствую?» – снова подумала Дели, но странное чувство отмщенной обиды вдруг нахлынуло на нее: таких людей, как тетя Эстер, трудно прощать по-христиански.

– Хотя, по-моему, кое в чем она лучше стала, – озабоченно глядя на Дели, проговорил дядя Чарльз. – Помнишь, в прошлый-то раз, когда ты к бричке выходила, она тебе обрадовалась, и странности ее прошли, и враждебности к тебе не было, как после смерти Адама.

– Просто она виду не показывала, – заметила Дели, – а сама меня не простила, я знаю. Так и считает меня виноватой неизвестно в чем. Но выглядела она и вправду вполне нормально.

– Вполне, вполне нормально, и я так думаю, – облегченно вздохнул Чарльз.

3

Каждый день в полуденные часы Дели неизменно оказывалась на пристани: не пришла ли «Филадельфия». Расспрашивала о ней только что вернувшихся в порт капитанов, может, знает кто-нибудь новости о пароходе.

Пароходы с Дарлинга возвращались теперь каждый день. Пристань гудела. Скрежетали колеса, грохотали лебедки; шипел выпускаемый пар – с пароходов перегружали на поезд до Мельбурна квадратные тюки с шерстью, на которых стоял штамп далеких от Эчуки западных поселков. И баржи, и пароходы были доверху нагружены шерстью, за год через Эчукскую пристань ее проходило миллиона на два фунтов, а то и побольше.

Ясным июньским днем, когда косые солнечные лучи отливали золотом, создавая иллюзию теплой погоды в разгар зимы, позади швартующихся «Клайда» и «Ротбери» рядом с маленьким «Бантамом» Дели заметила небольшое белое суденышко с боковым колесом. Названия не разглядеть, только… ну, конечно, это она, «Филадельфия», названная в честь Дели полным ее именем.

Вернулась, проделав путь в тысячу миль до самого западного края Нового Южного Уэльса.

Дели ловко пролезла под железными перилами, которыми был огражден грузовой причал, и побежала, перепрыгивая на ходу толстые бухты и железные крюки. Она спустилась по деревянной лесенке к самой воде и очутилась у сходней «Филадельфии».

– Том! – закричала она. – Том, ты здесь? Но никто не отозвался. Пароход как вымер.

Дели подобрала саржевую юбку, обнажив ноги до самых икр, прошла по сходням на пароход и стала подниматься по узкой лесенке над колесным кожухом, собираясь постучать в дверь капитанской каюты: Том наверняка здесь. Она дошла почти до самой верхней ступени, как вдруг снизу раздался негромкий оценивающий свист.

Дели повернулась и непроизвольно выпустила юбки. Внизу, привалившись спиной к паровому котлу и скрестив руки, стоял высокий, широкоплечий парень с копной пьющихся ослепительно медных волос, кепка сдвинута на затылок, в глазах – насмешливый огонек.

– Простите! – Дели неожиданно покраснела. – Я хотела видеть капитана Тома. Он тут?

– В данный момент нет. А я не смогу заменить? Нахальный парень, а голос приятный.

– Боюсь, что нет, – Дели вздернула подбородок и с гордым видом стала спускаться, но на предпоследней ступеньке, как нарочно, зацепила каблуком за подол и чуть не упала.

– Осторожней! – Парень бросился к ней и сильно схватил за локоть, стукнув по косточке, – руку больно закололо.

Дели почти вырвала руку и отошла в сторону.

– Вы кто, новый член команды? – сухо спросила она.

– Так точно. Помощник капитана, если не возражаете.

– Тогда вы мой подчиненный. Я – совладелица этого парохода.

– Значит, это в вашу честь кораблик назвали? Ничего старушка, в порядке.

Как его понимать? На всякий случай Дели промолчала.

– Только я не совсем ваш подчиненный, скорее, компаньон.

– Капитан Том продал вам какую-то долю?

– Точно. Половину.

– Да? – Дели вновь почувствовала, что краснеет. Значит, этому несносному парню известно про ее жалкие двадцать пять процентов от дохода. Он просто смеется над ней! Ей захотелось поскорей уйти.

– Передайте, пожалуйста, капитану Тому… Он, наверное, искал меня по старому адресу. Пожалуйста, скажите ему, чтобы он зашел в фотоателье Гамильтона на Верхней улице, там он сможет меня найти. Спасибо.

– Гамильтон, Верхняя улица. Я запомню, мисс Филадельфия. – Он поднял кепку над медными кудрями.

Дели в скверном настроении быстро прошла по сходням. Поднявшись по темным ступенькам, пошла прочь. Похоже, этот нахал решил, что она сообщила свой адрес для него.

Красавчик. Самодовольный петух! Как он смеет так смотреть на нее? И Дели искренне пожелала себе никогда больше с ним не встречаться.

– Починка нужна, мисс. А где деньги брать? Вот я и нашел компаньона. – Том – большой, нескладный, заполнял собой всю маленькую каюту. Как же они с помощником помещаются в одной рубке? – Этому парню деньги отец в наследство оставил, – продолжал Том, – и ему уж так хотелось вложить их в пароход. Я и продал ему половину. Теперь, если хотите, мисс Филадельфия, мы вам те пятьдесят фунтов обратно вернем.

– Нет, Том, не надо. Я так рада, что владею хотя бы частичкой «Филадельфии». Может, когда-нибудь я куплю собственный пароход и отправлюсь по рекам, все объеду: и Муррей, и Маррамбиджи, и Дарлинг. Вы в этот раз до Верка доплыли? До Уолгетта? Здорово! Как бы мне хотелось тоже с вами поехать! Возьмете меня?

– Что вы, мисс, как-то это… – Том почесал бороду и наморщил лоб, подыскивая слова. – Вы – молодая девушка и все такое… Будь у нас помощник женатый, мы бы его жену к вам приставили, как эту… Как они называются-то, мисс?

– Компаньонки? Вообще-то, конечно, нужно соблюдать приличия. Мне-то все равно, но дядя Чарльз… он все-таки мой опекун. И надо мне было девчонкой родиться? Такая несправедливость!

«Дернуло меня сказать, что я не хочу забирать деньги, – подумала Дели. – Пятьдесят фунтов. С такими деньгами в Мельбурне можно целый год в Художественной школе учиться». Нет, все-таки хорошо, что у нее есть часть парохода, если только этот противный помощник…

– Как зовут этого помощника, твоего компаньона?

– Брентон Эдвардс, если угодно, мисс. Вообще-то на реке его знают, как Тедди Брентона. Классный речник, мисс.

Том пошарил в кармане жилета (в последнее время бывший матрос приоделся и выглядел, как настоящий щеголь: темный костюм-тройка, котелок, который он забыл снять перед Дели, даже ботинки), вытащил пять фунтовых бумажек и одна за другой выложил на стол перед Дели. Дели даже присела от неожиданности. Это же столько красок и холстов!

В субботу Дели отправилась рисовать «Филадельфию». В старом свободном платье, которое она надевала, когда шла на этюды, Дели спустилась к реке. Судно плавало внизу у самого берега. С берега, довольно крутого, сбегала тропинка, на которой была небольшая ровная площадка – как раз, чтобы разместить мольберт и устроиться самой Дели.

Дели немного волновалась. Она спешила. Освещение вполне подходило ее замыслу, однако еще немного – и все может измениться.

Часть парохода находилась под сенью могучего эвкалипта, листья которого свешивались над самой палубой.

Дели не брала с собой сиденья. Она предпочитала рисовать стоя, время от времени отходя в сторону и оценивая впечатление. Прижмурив глаза, она искала оптимальное соотношение света и тени, определяла границы картины, прорисовывала контур и самые темные места.

Незаметно бежало время. Дели вдруг почувствовала, что картина «пошла». Закатное солнце придало освещению желтый оттенок, образ будущей картины сложился.

К ней вдруг пришли сила и уверенность, которых она до сих пор не знала в себе; кисть двигалась быстро и четко, мазки, казалось, безошибочно ложатся в нужное место.