Натан Гимельфарб - Записки опального директора

• Название: Записки опального директора
• Автор: Натан Гимельфарб
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Доброе ко мне отношение директора не вызывало сомнений. Мне даже верилось, что рядом с ним я смогу обеспечить выполнение нелёгких обязанностей технического руководителя предприятия. Именно рядом с ним - опытным, грамотным, умным директором мне было бы легче, чем с другими, сменившими друг друга в последнее время руководителями. Если признаться честно, мне даже льстило столь быстрое выдвижение на такую ответственную должность. Очень хотелось взяться за эту работу, чтобы убедить всех, что не зря мне оказано такое доверие, но здравый смысл подсказывал воздержаться от этого и поработать ещё пару лет в цеху, где у меня всё ладилось и установились добрые отношения и с подчинёнными, и с начальством. Больше всего, конечно, пугала уголовная ответственность за допущение хищений и выпуск нестандартной продукции. При наличии желания у органов власти, в любое время можно было найти основания для расправы с любым руководителем по одному из этих «правонарушений», или по обоим в совокупности. А кто может гарантировать, что такое желание раньше или позже у них не появится, особенно если оба руководителя евреи?

Боязнь эта подкреплялась и статистикой смены директоров и главных инженеров за весь послевоенный период работы комбината. Они менялись ежегодно и при этом большинство из них увольнялись с привлечением к уголовной ответственности. Из-за этой боязни я и отказался тогда от должности главного инженера, что вызвало явное недовольство Уткина и надолго изменило его отношение ко мне. Он заявил, что передаст решение этого вопроса на рассмотрение главка, министерства и партийных органов, а пока велел исполнять прежние обязанности начальника цеха.

На следующей неделе на комбинат приехал начальник “Белглавмясо” Перетицкий, который с участием секретаря горкома партии Карпенко провёл со мной второй тур переговоров. Там были и уговоры, и обещания, и даже угрозы привлечения к партийной ответственности. Когда же они убедились, что моя позиция остаётся прежней, начальство сменило гнев на милость и предложило мне должность главного технолога, которую главк впервые учредил только на Оршанском комбинате. Поскольку в этом случае я не нёс ответственности за сохранность собственности, у меня не было оснований отказываться от предложенной должности и было решено, что после передачи цеха я приступлю к исполнению своих новых обязанностей.

Чтобы сгладить неприятный осадок от недавних угроз, Карпенко спросил, когда, наконец, я покажу своих близнецов, а Перетицкий предложил сделать это прямо теперь, поскольку завтра утром он должен возвращаться в Минск.

Я успел позвонить домой и предупредить о визите высоких гостей. Уткин согласился пойти с нами и, когда вся эта компания вошла в гостиную, стол уже был накрыт и всё выглядело очень прилично. Была пятница и дед Абрам решил подать гостям фаршированную рыбу, приготовленную к субботе, и кое-что из своих запасов спиртного.

Близнецы-братья в ленинградских обновках выглядели нарядно, вели себя дружелюбно и произвели на всех приятное впечатление. Перетицкий и Карпенко восхищались трудолюбием и мужеством Анечки и поздравили её и мужа с повышением в должности (её тогда назначили начальником консервного цеха). Они также высоко оценили помощь родителей в воспитании внуков. Допоздна засиделись гости за праздничным столом.

Начинался новый этап нашей трудовой деятельности.

18

Должность главного инженера оставалась вакантной на протяжении трёх лет моей работы главным технологом. Уткин невзлюбил Кобышева, исполнявшего эти обязанности после Алпатова, и добился его перевода на другое предприятие, как только стал директором. Он считал, что лучше не иметь главного инженера вовсе, чем иметь плохого. На самом же деле это означало, что эти обязанности пришлось выполнять мне, так как согласно должностной инструкции главный технолог являлся заместителем главного инженера.

Нужно сказать, что выполнял я их с удовольствием, особенно в период работы Уткина директором. Официально я тогда считался главным технологом и потому не нёс ответственности за сохранность собственности, а фактически мне были предоставлены все права главного инженера, что открывало большие возможности для технического творчества и производственной инициативы.

Работать с Уткиным было приятно. Он стал для меня и строгим учителем и старшим другом. Ежедневно с семи утра мы вместе проводили утренний обход производства, после чего я получал полную возможность самостоятельно управлять им, а вечером мы подводили итоги прошедшего дня и намечали программу на завтра.

Илья Григорьевич был очень требовательным к себе и подчинённым. Оценивая работу за день, он в первую очередь искал в ней недостатки, ошибки и редко довольствовался достигнутым. Такой критический подход звал к поиску нового, движению вперёд, открывал неведомые ранее возможности.

Возвращаясь поздно вечером домой после итоговой «планёрки» у Уткина, я чувствовал прибавку опыта и знаний, прилив свежих сил для решения возникающих проблем и преодоления трудностей.

Уткин отличался предельной честностью и порядочностью. Я часто бывал у него дома и поражался тому, как скромно, а точнее бедно, жила семья директора. Его жена Сара была намного моложе его. Это была вторая жена. Вся его семья погибла в гетто в 1942-ом году и он женился после войны на молодой вдове, которая была врачом-гинеколоом и воспитывала своего болезненного сына школьного возраста. Они занимали директорскую квартиру в жилом доме для администрации, построенном перед самой войной. Сара долго не могла устроиться на работу, так как ближайшая больница была на льнокомбинате, что в нескольких километрах от их дома, куда городские автобусы не ходили.

Шофёру служебной легковой машины Васе, который целыми днями книжки читал, ожидая очередного вызова директора в горком или горисполком, ничего не стоило «подбросить» Сару утром на работу и забрать её оттуда, но Уткин не разрешал ему, считая это злоупотреблением служебным положением. Он запрещал подвозить её в магазин или на рынок и, только когда сам по служебным делам выезжал в город, ей разрешалось пользоваться этим попутным рейсом.

На одной, даже директорской зарплате, тогда было трудно прокормить семью и Сара покупала в комбинатском ларьке удешевлённые мясные продукты, вроде свиных голов, ножек или рёбрышек. Никому и в голову не могло прийти предложить ей что-нибудь из мясных деликатесов, что готовились для закрытых буфетов горкома и обкома партии, ибо знали отношение Уткина к таким предложениям.

Всё это давало директору моральное право требовать такой же честности и порядочности от своих подчинённых. Он строго наказывал рабочих за любую попытку хищения продукции, а к инженерно-техническим работникам и служащим, уличённым в таком грехе, был непомерно жесток и безжалостен.

Уткин много сил и времени отдавал борьбе с хищениями и сохранности собственности. При нём были введены ежемесячные неформальные инвентаризации во всех цехах и на складах готовой продукции, он сам возглавил центральную инвентаризационную комиссию и принимал действенные меры при выявлении недостач.

Однако, изжить хищения ему, как и всем директорам до него и после него, так и не удалось. Они, как инфекция, поразили все предприятия, организации, колхозы и совхозы, всю страну и причины их были в социально-экономическом устройстве общества, неверных принципах оплаты труда и распределения материальных благ. Изжить хищения не мог ни один руководитель не только предприятия, но и целой отрасли промышленности. Даже жестокие Сталинские законы о борьбе с хищениями, по которым сотни тысяч людей были заточены в тюрьмы и «трудовые» лагеря не дали фактически никаких результатов.

Неудивительно поэтому, что не удалось и Уткину покончить с этим социальным злом на своём, отдельно взятом предприятии. Наверное, это было единственное из многого задуманного им, чего он осуществить не смог.

А сделал он очень много. За два с небольшим года его работы директором комбинат полностью преобразился. По оценке “Минмясомолпрома” Белоруссии, а позднее и союзного министерства, которому предприятие непосредственно стало подчиняться с 1950-го года, оно стало одним из лучших в отрасли и здесь проводилась учёба по повышению квалификации специалистов многих предприятий. Были достигнуты лучшие показатели по качеству продукции и производительности труда. Осуществлялись крупные организационно-технические мероприятия, внедрялась отечественная и зарубежная техника, шла реконструкция производственных и вспомогательных цехов.

Своей энергией Уткин увлекал подчинённых и стал генератором технических идей, производственных и творческих инициатив, которые исходили не только от инженерно-технических работников, но и от многих рабочих и служащих. Атмосфера трудового и творческого подъёма охватила весь коллектив. В такой благоприятной обстановке мне посчастливилось поработать два года и это время стало для меня прекрасной школой управления производством.