Николай Бондаренко - Бремя «Ч»

• Название: Бремя «Ч»
• Автор: Николай Бондаренко
• Жанр: Научная Фантастика

Николай Алексеевич Бондаренко

Член Союза писателей СССР с 1978 года. В настоящее время в Союзе Российских писателей (Санкт-Петербург).

В разные годы издал фантастические повести «Космический вальс», «Вот человек!» и др., книги стихотворений «Солнце в ромашках», «Рваное облако», «Ветер времени», «Последний хадж из Петербурга в Апраксино», «Гранение солнца» и др.

Издал книжки литературных пародий и пересмешек праправнука Козьмы Пруткова «Сочинения» (2006) и «Подражание поэтам» (2007).

Автор пьес «Любовь над пропастью, или видение в Горках в 23-м году» и «Анекдот про Чапая».

Занимается деревянной скульптурой. Принимал участие в выставках, в частности в выставке Союза художников Санкт-Петербурга, посвященной 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина.

---

Ну что ж, говорю, не буду разубеждать. Однако я не смогу быть до конца откровенным. Почему? Да потому, что мои слова станут известными Карлу, и многих хороших, настоящих людей я приговорю к смертной казни.

Мэри покачала головой. По ее мнению, я все преувеличиваю. Она молча вышла на кухню и зазвенькала посудой. После чего объявила: будем обедать!

Она попросила объяснить — ей не совсем понятно, почему я вынес лампу.

— В ней записывающее устройство.

— Шпиономания какая-то, — усмехнулась она.

— А вы проверьте. Ну, нечаянно уроните, разбейте. На всякий случай и в сумочке своей покопайтесь. А лучше всего покопайтесь в себе. Вы найдете такое, очень важное, на что до сих пор не обращали внимания.

— Давайте договоримся, — попросила она, — Не нужно меня агитировать.

— Нужно. Иначе опять попадете в чернильницу.

Она замерла, в упор посмотрела на меня.

— Не попаду.

Принесла хлеб, наполнила две тарелки супом. Пригласила к столу.

— Ешьте. Вы первый, кто пробует мою стряпню.

Я с удовольствием вычерпал душистый, вкусный бульон с белоснежными дольками картофеля и поблагодарил девушку.

— У вас есть… друзья? — несмело спросила Мэри.

— Есть.

— Не бойтесь, все останется между нами.

Давно мне не было так хорошо. Человек мне верил и я верил человеку.

Я начал рассказ о Робе. О его трудной жизни. О невесте, которая стала женой старика. О его бедных родителях, которые до сих пор стараются помогать сыну. О бесконечных преследованиях. О том, что господин Карл боится этого человека и повсюду ищет его — опаснейшего историка…

О многом мы переговорили. Я даже рассказал о странном карловском глобусе со светящимися точками и продовольственном складе. Мэри была поражена этим почему-то больше всего. Она и не подозревала! Хотя не раз и не два ходила мимо железных ворот в библиотеку…

— Теперь я полностью в ваших руках, — резюмировал я.

Уходил с хорошим настроением. На прощание осмелел и поцеловал девушке руку.

Лампу, естественно, вернул на прежнее место.

Размышляя потом о событиях прошедших дней, удивлялся: полет с Карлом над Землей как бы ушел на задний план; неожиданная прогулка в авто с кинозвездой казалась крохотным пустячком; да и все остальное куда-то исчезло; а вот разговор с Мэри то и дело будоражил, я пытался вспомнить выражение лица девушки и даже интонационный рисунок нашего общения… Не изменится ли поведение девушки после всего, что она узнала?

На другой день, входя в карловскую приемную, прежде всего посмотрел на Мэри. Нет, изменений не находил. Не считать же ее более теплое приветствие признаком грядущих нежелательных перемен! Я и сам стал более внимательным, разве это не естественно после вчерашнего?…

Мэри сказала, что господин Карл не совсем хорошо себя чувствует, он хотел бы поговорить со мной в домашних условиях. Он просил справиться, не стеснит ли меня столь необычная форма приема. Я ответил, что весьма благодарен за высокую честь, и зашагал вслед за девушкой. Спустились на первый этаж, и Мэри шепнула: здесь живет господин Карл. Весь этаж — его, так сказать, квартира. И добавила: вечером она будет ждать меня.

Вслед за Мэри, по сплошным коврам, я медленно, по-кошачьи неслышно двигался по лабиринтам комнат, удивляясь, как ловко девушка находит дорогу. Она, судя по всему, здесь бывает нередко…

Кажется, последняя дверь. Мэри просит подождать и уходит. Возвращается и объявляет: можно!

Я громко произношу установленное приветствие; Карл с досадой поднимает руку: да, да, понятно, только тише… Он в цветастом халате, среди зеркально-коврового великолепия возлежит на диване. Вокруг него подушки, лоб обвязан ослепительно-белым платком.

— Мне бы сейчас лежать, — жалобно говорит он. — Но нельзя. Дела не позволяют. Пожалуйста, Ри, подвиньте стул молодому человеку. — Мэри подносит к дивану мягкий резной стул, и Карл, закрыв глаза, удовлетворенно кивает. — Умница, Ри. Теперь оставь нас. Женщинам не все нужно знать.

Мэри закрыла за собой дверь. Карл шумно вздохнул и пожаловался:

— Не знаю, что делать… Совсем не спал эту ночь. Лезут и лезут кошмары… И все из-за прогулки по небесам. А тебе как спалось?

— Тоже неважно.

— Вот как, — удивился Карл. — Девочка обидела? Вредно, значит, ходить по гостям.

— Ри — удивительный человек, — ответил я честно. — С ней было интересно.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся Карл. — Ты, гляжу, не теряешься. То за женой почтенного Крома приударил, то на артистку глаз положил, то мою помощницу обхаживаешь…

— Вы же сами рекомендовали, — напомнил я. — Да и никого не обхаживаю. Мысли о другом… Несчастный Па может умереть…

— Не придумывай. Он в больнице, за ним надлежащий уход.

— Вы же знаете: я был у него. Больных, можно сказать, не кормят!

— Безобразие! О своем клерке, конечно же, я побеспокоюсь.

— Спасибо, господин Карл.

— Ты и сам не забывай. Навещай Па почаще. Все-таки каторжный приятель! — засмеялся Карл. — А за то, что привез Бо, спасибо. Талантам надо помогать. А с девушкой… не балуй! — погрозил он указательным пальцем с огромным перстнем. — Теперь о деле. Не вижу статей о космосе! Обещанного сценария тоже нет! Без нянек не можешь. Ладно, приду в себя, проведем посвящение Чека в клерки — и что-нибудь создадим.

«Посвящение в клерки?… — повторил я про себя. — Что это значит?»

Карл со стоном поднялся, прижал ладонь ко лбу и свободной рукой распахнул расписную инкрустированную конторку. Извлек высокую голубую шкатулку.

— Моя мечта, Чек. Только уже бывшая. Все опротивело, хочется чего-нибудь свеженького, чистого.

Вернувшись на диван, Карл открыл шкатулку и…снова закрыл.

— Нет, погасла мечта. А баловник я был хоть куда. — Он подал мне шкатулку. — Полюбуйся, оцени. Скажи веское слово. Может быть, вдохновлюсь на стихотворение. Впрочем, каждая из них достойна поэмы. Только погасло, погасло…

В шкатулке оказались куколки-голяшки величиной с ладонь. Куколок было не менее сотни, у каждой на спине свой номер. Что бы это значило? Карл с куколками играет?

Увидев мое удивление, Карл покачал головой.

— Торопишься, Чек, никакого прилежания. Возьми-ка одну из них и рассмотри повнимательней.

Я поднял первую попавшуюся куколку, пригляделся и обомлел: как точно переданы человеческие черты, хорошо видна индивидуальность. Лицо будто живое; щеки, нос, глаза — все настоящее, только уменьшенное во много раз.

— Номер три, — вздохнул Карл. — Помню, целую неделю пировал с ней на природе. Тогда и природа была не та, повсюду щебетали птички, порхали бабочки…

Я вынул из шкатулки несколько новых куколок. В одной из них узнал… Ле! Да, это она — пылкая красавица, кинозвезда… Впрочем, открытия не было: всем известные профессиональные отношения…

Вдруг увидел и съежился: Мэри! Краем глаза и номер усмотрел — семьдесят пятый…

Карл мгновенно уловил во мне перемену и ядовито усмехнулся. Он отобрал все, что я держал в руках.

— Полюбовался — хватит. Не каждому я показываю свою коллекцию. Цени, Чек.

— Благодарю, господин Карл.

Он, зорко наблюдая за мной, закрыл голубую шкатулку в конторке.

Я взял себя в руки и сказал: моя бывшая невеста заточена в подвале, господин Карл об этом хорошо осведомлен.

— Невеста? Прекрасное признание. Давно бы так.

— Прошу вашего содействия. Нужно вызволить…

— Да, да, — согласился Карл. — Мы вырвем Элен из домашней тюрьмы этого негодяя. Кром поплатится за издевательства над женщиной! Но потом, потом, не все сразу.

Наш разговор завершился бодрым признанием Карла: он доволен сегодняшней встречей. Не зря, значит, заметил он, слетали в космос и побывали на съемках. Остается только хорошо поработать. Пусть Чек надиктует свои впечатления о прогулке к звездам. И если останется время, набросает план киносценария.

Карл проводил меня до двери, изящно смахнул с головы белоснежную повязку и воскликнул:

— Ну вот, я совершенно здоров!

— Господин Карл, разрешите поинтересоваться.

— Разрешаю.

— Вы сказали о посвящении в клерки…

— Как? Ты ничего не слышал? На завтра назначен бал. Будут торжества, танцы и это самое посвящение. Не торопись с вопросами, все узнаешь! — воркует Карл. — Думай о предстоящей радости. Бал действительно будет грандиозным!

— Не сомневаюсь, господин Карл.

Карл отпустил меня, и я вышел на улицу, мучительно размышляя о странной затее Карла и главное — о жестоком ударе… Почувствовал Карл мою особую расположенность к Мэри, — и подсунул куколку! Под номером семьдесят пять…

У меня защемило в груди, я не находил себе места, вышагивал по улицам взад-вперед.

Вечером все же решил заглянуть к Мэри. Она обрадовалась, увидев меня, и призналась, что не верила в мой приход. В душе у меня с новой силой зашевелилась горечь, и я уговорил себя не распаляться, есть и другие проблемы.