Ясуси Иноуэ - ЛОУЛАНЬ и другие новеллы

• Название: ЛОУЛАНЬ и другие новеллы
• Автор: Ясуси Иноуэ
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-89332-141-8

Содержание:

ЛОУЛАНЬ — новелла

ПОТОП — новелла

ЧУЖЕЗЕМЕЦ — новелла

О ПАГУБАХ, ЧИНИМЫХ ВОЛКАМИ — новелла

В СТРАНЕ РАКШАСИ — новелла

ИСТОРИЯ ЦАРСТВА СИМХАЛА — новелла

ЕВНУХ ЧЖУНХАН ЮЭ — новелла

УЛЫБКА БАО-СЫ — новелла

Впервые читатель держит в руках переведенную с японского языка книгу исторических повестей и рассказов, в которых ни разу не упоминается Япония. Более того, среди героев этих произведений нет ни одного японца. И, тем не менее, это очень японская книга. Ее автор — романист, драматург, эссеист, поэт, классик японской литературы XX в. Ясуси Иноуэ (1907–1991). Широкую известность в России получил его исторический роман «Сны о России» (1968), посвященный судьбе японца, заброшенного в Россию времен Екатерины II. Сын военного врача, родившийся на северном острове Хоккайдо, Иноуэ получил литературную известность довольно поздно: его первое значительное произведение, рассказ «Охотничье ружье», вышло в свет в 1949 г. К этому времени за плечами у автора были учеба в университете Киото, недолгая военная служба в Северном Китае, полтора десятка лет работы в газете «Майнити». В 1951 г. Ясуси Иноуэ принял решение целиком посвятить себя литературе — и всю оставшуюся жизнь напряженно работал, создав множество произведений в самых разных жанрах. Главный вклад в популярность писателя на родине и за рубежом внесли его исторические романы, повести, рассказы и эссе — прежде всего, те из них, что были посвящены Древнему Китаю и сопредельным с ним землям. В его произведениях можно найти элементы исторических хроник, жизнеописаний, эпоса, мифа, легенды, волшебной сказки, притчи и даже фэнтэзи — а чаще всего удивительное соединение этих компонентов, ставшее отличительной чертой стиля Ясуси Иноуэ.

---

Впрочем, сам Лу не смог отнестись к случившемуся с ними столь же легко, как это сделала женщина. С другой стороны, она была права: теперь они навсегда стали волками, и с этим уже ничего не поделаешь…

Лу Чэнькан выбрался из землянки. Сначала он даже не понял зачем. Но потом сообразил: конечно, чтобы раздобыть им еды! Женщина шла за ним. Выскочив за дверь, на снег, Лу Чэнькан оглянулся на следовавшую за ним волчицу и впервые почуял, что любит ее всем своим волчьим сердцем. Он будет заботиться о своей любимой, он будет защищать ее от врагов! Ради этого Лу Чэнькан устремил взгляд своих яростно сверкающих глаз на самый край бесконечной заснеженной равнины…

* * *

Шел седьмой год правления императора Гао-цзу (200 г. до н. э.). Миновало шесть лет с тех пор, как пала династия Цинь. Прошло десять лет с той поры, как исчез из своего отряда Лу Чэнькан. В Китае на смену эпохе Цинь пришла эпоха Хань. Чжан Аньлян, тот самый, который когда-то прислал Лу Чэнькану шкуры и мясо, по-прежнему служил за границей империи командиром отдельного отряда охраны Великой стены. В смуте конца эпохи Цинь, когда страна развалилась на части, а многие соединения, охранявшие Великую стену, попросту рассыпались, Чжан Аньлян не ушел со своего поста. Поэтому сегодня, при ханьском императоре Гао-цзу, его отряд стоял на тех же самых позициях, которые когда-то он занял по приказу циньского двора.

Сегодня Чжан Аньлян оставлял место своей постоянной службы и с тремя солдатами выходил в поход, который должен был занять четыре дня и три ночи. Чжан Аньляну предстояло встретиться с военачальником, назначенным новым командующим войсками по охране Великой стены в этом районе. Становья кочевников находились теперь гораздо севернее, чем два или три года тому назад, и сейчас эти места были совершенно свободны от угрозы набегов.

В первую ночь воины выбрали для стоянки берег маленького болотца, расположенного в глухой, пустынной местности. Было начало лета. Днем землю сжигала палящая жара, а ночью воздух остывал так, как будто уже наступила настоящая зима. И все-таки здесь это время года считалось еще самым благоприятным…

Чжан Аньлян уже засыпал в своей палатке, когда к нему явился один из солдат и доложил, что на вершине ближнего холма резвится пара волков. Чжан Аньлян и двое других солдат тотчас же выбежали наружу.

Луна заливала землю ослепительной синевой. По правую руку, на вершине недалекого холма, действительно можно было видеть волка и волчицу, занятых любовной игрой. Как они услаждали друг друга! Пара волков, резвящихся посреди беспредельной степи… Это была потрясающая, невыразимая никакими словами картина — может быть, еще и из-за того, что место действия было залито ярким лунным светом.

Один из солдат положил стрелу на тетиву лука и прицелился в волков. Стрела упала на вершине холма, и в тот же миг волк и волчица бросились в разные стороны.

На заре Чжан Аньляна разбудил сдавленный вскрик. Командир стремглав выскочил из палатки. Прямо у входа лежал солдат, исполнявший в их маленьком отряде обязанности повара. На его шее и на боку зияли огромные раны, с которых свисали вырванные клочья мяса. Солдат был мертв. Чжан с одного взгляда понял, что его загрыз волк.

Днем потерявшая одного воина группа Чжан Аньляна вошла в ближайшую деревню. Одна лошадь шла без седока. Солдаты указали жителям деревни место, где они оставили тело зарезанного волком товарища, и попросили селян похоронить его. Сразу после этого Чжан Аньлян и двое его солдат покинули деревню.

Той же ночью разбитый среди холмов лагерь снова постигло несчастье. На этот раз все произошло глубокой ночью. Один из солдат вышел из палатки по нужде и не вернулся. Чжан Аньлян обнаружил, что тот исчез, только на следующее утро. Поиски в окрестностях лагеря ничего не дали; все, что удалось найти — это разбросанные по густой траве куски человечьего мяса…

Трагические происшествия последних двух дней убедили Чжан Аньляна и единственного оставшегося у него солдата в том, что их преследуют волки. В души воинов впервые закрались зловещие предчувствия. Они зашли в ближайшую деревню, до которой было полдня пути, попросили ее жителей продолжить поиски пропавшего солдата и двинулись дальше.

На третьи сутки пути было решено не ставить лагерь, а заночевать в следующем по ходу селении. Ради этого двое всадников гнали своих лошадей весь день напролет. Дважды — в полдень и на закате — они слышали отдаленный волчий вой. К ночи воины успели-таки добраться до селения, но здесь у солдата начался сильный жар. Он заболел и слег.

Весь четвертый день пути Чжан Аньлян гнал своего коня в полном одиночестве. К полуночи он должен был добраться до цели — небольшой деревушки, лежавшей у Великой стены. Чжан Аньлян был не робкого десятка и никакого страха перед волками не испытывал. Но теперь, когда приходилось в одиночку, без единого солдата, добираться до расположения своих войск, даже его одолевали тягостные мысли.

Вечерело. Чжан Аньлян остановился у подножья невысокого каменистого пригорка, чтобы дать отдых коню, загнанному за день непрерывной скачки. Всадник спешился, растянулся на земле — и тут же услышал неподалеку волчий рык.

После того, что случилось, следовало быть настороже. Чжан тотчас же вскочил и долго вглядывался в степь, покрытую до самого горизонта волнами невысоких холмов.

На западе тонуло за горизонтом красное, как кровь, солнце. Насколько мог видеть глаз, все вокруг — и холмы, и степь, и трава — было окрашено в багровый цвет.

Чжан Аньлян снова опустился на землю — и тотчас же услышал голос волка, на этот раз гораздо ближе, чем прежде. Это был мрачный и долгий, бесконечно долгий вой…

Чжан опять вскочил на ноги — и вдруг увидел, что на каменистую террасу, где он стоял, выбежал одинокий волк. Опустив хвост и прижавшись к земле, волк пересек наискось всю террасу, укрылся за выступом скалы и стал оттуда рассматривать Чжан Аньляна. В широко раскрытой пасти зверя колыхался длинный язык.

Чжан обнажил меч. Если враг подойдет ближе, он зарубит его одним ударом! Чжан никогда не отводил взгляда от противника и смело смотрел в глаза даже самому свирепому зверю. Нельзя показывать врагу свою слабость!

Спустя некоторое время Чжан с изумлением увидел, как волк вышел из укрытия и сел, протянув вперед передние лапы.

— Чжан Аньлян, ты?

Чжан поначалу даже не понял, откуда исходил голос, назвавший его по имени.

— Давненько мы не виделись!

За всю свою жизнь Чжан не испытывал большего потрясения. Только сейчас он уразумел, что этот голос шел из пасти волка. От крайнего изумления Чжан долго не мог вымолвить ни слова, но потом, наконец, прохрипел:

— Ты… ты кто?!

Волк, тяжело дыша, снова зашевелил языком:

— Ты, конечно, не поверишь, но я — Лу Чэнькан! Да, почему-то я принял столь гнусный облик, но я в самом деле твой старый друг, — я Лу Чэнькан!

Чжан молчал. Рассказали бы ему такое — ни за что не поверил. Заметив, что Чжан сомневается, волк продолжал:

— Друг! Послушай меня! Голос-то ты мой помнишь? Разве не с тобой, дружище, мы столько раз вино пили да ночи напролет обо всем толковали? Ну, хоть голос-то ты мой не забыл?

Голос, доносившийся из пасти волка, действительно был похож на голос старого друга и товарища, а его Чжан помнил очень хорошо.

— Как же ты превратился в волка? Почему? — сумел, наконец, выговорить Чжан Аньлян.

— Ох, не спрашивай… Наверное, я об этом вообще никогда не смогу рассказать… На все воля Неба… А знаешь, как мне умереть хотелось после того, как я волком оборотился? Но каждому отведен свой срок… Как я ждал смерти! Но она все не приходила. Вот и получилось, что дожил в таком виде до сегодняшнего дня… А сегодня мне кажется, что жить все-таки лучше, чем умереть. И знаешь, почему? Потому что я с тобой поговорил…

Трагические ноты, прозвучавшие в этих словах, нашли отклик в душе Чжана. Он не мог не выразить сочувствие другу, судьба которого сложилась столь странно:

— Лу!.. — начал он.

Но когда Чжан произнес имя старого друга, где-то вдали послышался волчий вой. Волк по имени Лу Чэнькан разом поднялся с земли.

— Да, недолго прожил я с человечьей душой, — произнес он. — И теперь — всё! Едва заслышал знакомый вой, как душа моя снова стала волчьей. На этот раз — навсегда. Вот даже сейчас: говорю с тобой — а душа у меня уже волчья. Еще немного — и совсем волком стану. А стану волком — тебя, Чжан, загрызу!

Чжан увидел, что в глазах волка по имени Лу Чэнькан медленно разгораются огоньки злобы и ненависти…

— Да, я волком обернусь… — продолжал Лу Чэнькан. — Я в волка превращаюсь! И, Чжан, пойми: я просто должен буду на тебя напасть! Ты видел то, чего никто не должен видеть: меня с женой моей! Волчьей кровью клянусь, я этого тебе не спущу! Да, Чжан, я стану волком и наброшусь на тебя! Тогда руби меня, Чжан! Но только прямо стой и не сгибайся! Склонишься — мы, волки, победим!