Айрис Мердок - Честный проигрыш

• Название: Честный проигрыш
• Автор: Айрис Мердок
• Издательство: Лимбус-Пресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-8370-0379-7

Впервые выпускаемый на русском языке роман «Честный проигрыш» критики единодушно относят к числу лучших произведений знаменитой английской писательницы Айрис Мердок.

Сюжетной пружиной романа является «эксперимент», поставленный крупным ученым-биологом Джулиусом Кингом над своими друзьями. У каждого человеческого существа хватает недостатков и слабостей, уверен Кинг, играя на них, искусный манипулятор может добиться чего угодно, например, разрушить казавшиеся незыблемо прочными отношения.

Убедившись в правильности своей теории, Джулиус Кинг готов сжалиться над своими марионетками. Но выясняется, что и экспериментатор не всесилен. Жизнь сложнее теории, а люди — когда слабее, а иногда сильнее, чем можно было предполагать.

---

— Как мне не нравится, что ты переезжаешь на эту квартиру! — сказала Хильда. — Мне жутко при мысли, что ты там будешь совсем одна. Не понимаю, почему тебе не остаться у нас? Ты же знаешь, как нам приятно, когда ты здесь.

— Мне нужно самой во всем разобраться, Хильда. Понимаю: ты беспокоишься. Но поверь, все будет хорошо.

— Хоть бы ты согласилась взять у меня денег!

— Соглашусь. Непременно одолжу сколько-то, но чуть позже.

— Морган, необходимо все же подумать о Таллисе.

— Хильда, Таллис — главный предмет моих размышлений. Даже когда я думаю об обеде, Таллис и то не выходит из головы — сидит там в виде такой хорошенькой коричневой наклейки. — Морган снова бурно расхохоталась.

— Будь посерьезнее, моя хорошая.

— Я в высшей степени серьезна. Смертельно серьезна. Смертельно.

— Таллис, возможно, спросит нас о твоих планах.

— Тот, кто может ответить на этот вопрос, знает больше меня. Может быть, птичка-синичка знает. Может быть, Бог. Я не знаю.

— Но ты должна принять решение. Это поступок. Нельзя надеяться, что как-то утром ты проснешься и вдруг выяснишь, что все разрешилось само собой.

— А я надеюсь, Хильда. Так и будет. Однажды утром я проснусь и скажу себе…

— Морган! Что с тобой происходит?

— Ничего. Кроме того, что, похоже, я несколько тронулась. Когда бедный Таллис явится на судилище?

— В шесть.

— Значит, у меня целый час.

— Возьмешь мою машину?

— Нет, там ее негде ставить. На сегодняшний вечер я всем обеспечена, а завтра заеду за остальным на такси.

— Там хоть тепло по вечерам? Постель ты перетряхнула?

— Ой, Хильда, перестань беспокоиться! Я прекрасно со всем управлюсь.

— Да, кстати, ты собираешься встретиться с Питером?

— Рассчитываю. Страшно сглазить, но, кажется, я убедила его съездить к своему наставнику. Предложила, что отвезу на машине, и ему эта идея понравилась.

— Ох, Морган, только бы это удалось! Во всем, что касается Питера, ты наша последняя надежда. Единственный плюс твоего переезда — то, что ты сможешь видеться с этим ужасным мальчишкой.

— Я пригласила его заходить ко мне на бокальчик вина. Под хмельком легче прийти к благим решениям.

— Каким чудовищным он был позавчера! Казалось, что хоть манеры должны оставаться несмотря ни на что.

— По-моему, Аксель вел себя не намного лучше.

— Он прислал Руперту длинное взволнованное письмо, сурово корит себя.

— А что толку? Лучше бы Саймону не жить с Акселем.

— Аксель внушает уважение. До встречи с ним жизнь Саймона была сплошным безумием.

— Думаю, он тогда был счастливее, и вообще иногда мне кажется, что сплошное безумие — лучшая форма жизни.

— Морган, после того как Джулиус заходил и ты за ним побежала, вы еще виделись?

— Нет.

— Неправда.

— Конечно, неправда. Потом когда-нибудь я тебе все расскажу. Но что бы ни случилось, ты ведь не станешь плохо обо мне думать? Знаешь, если я упаду в твоих глазах, мне просто крышка.

— Дорогая, ты всегда ждешь от меня каких-то суровых моральных вердиктов, а у меня к ним ни малейшей склонности. Я хочу, чтобы ты была счастлива, вот и все. Осуждать тебя я не способна.

— Самим своим существованием люди, подобные вам с Рупертом, выносят нам суровые моральные вердикты.

— Ты обращаешь нас в каких-то монстров!

— Нет-нет, я говорю с полнейшим одобрением и восхищаюсь вами обоими. Но сама, может, и проголосую за безумие. Возможно, именно это роднит меня с Питером.

— Просто не понимаю, что ты собираешься делать, сидя совсем одна в этой квартире.

— Жить в свое удовольствие. Начну устраивать оргии и сделаюсь предметом пересудов всей округи.

— Милая, я надеюсь…

— Шучу. Я действительно буду жить в свое удовольствие, но тихо и интеллигентно. Займусь воспитанием Питера, буду выпивать с Саймоном, начну усердно посещать театры и концерты, обойду все картинные галереи Лондона…

— Рыскать по галереям ты всегда любила. Но и к нам ты должна приходить часто-часто. Радость моя, ты ведь нас не забудешь? А сейчас, думаю, тебе уже пора. Вызвать такси?

— Не надо. Я хочу пройтись. У меня только этот чемоданчик и корзинка. Не беспокойся, Хильда. И помни, что ты меня любишь.

— Уж этого мне никак не забыть.

— Привет и поцелуи Таллису.

— Не перебарщивай с легкомыслием, дорогая.

Хильда с улыбкой махала в окно, пока Морган не скрылась из глаз в конце Прайори-гроув. Потом вернулась в спальню, села к зеркалу. Если она все же выкрасит волосы, не потускнеют ли они? Как ни крути, а выкраситься — значит распрощаться с молодостью. Под глазами сегодня опять залегли тени. Сама она еще видит лицо таким, как в юности: свежим, задорным, прелестным — но видит ли это еще хоть кто-то? А Морган сияет, хотя в ее оживлении есть и что-то болезненное. Надо было, наверно, настойчивее расспросить ее о Джулиусе.

Хильда прошлась расческой по своим длинным темным с проседью локонам, и они снова легли на место красивыми волнами. Затем чуть попудрила нос и слегка подкрасила губы. Помада сделала лицо старше. Надо, наверно, попробовать другой оттенок. Сколько же лет назад она в последний раз думала о косметике? Перспектива беседы с Таллисом не радовала. Это была идея Руперта. Он всегда беспокоится о других, чувствует личную ответственность за их благополучие, и ему всегда хочется ясности. Мужчинам часто этого хочется.

С каждой минутой Хильда расстраивалась все больше. Ей не нравилось настроение Морган, и, хоть она и сказала, что никогда никого не судит, легкомысленное поведение сестры было ей неприятно. Хильда не сомневалась, что все дальнейшие заигрывания с Джулиусом приведут только к ухудшению этой болезненной ситуации. К самому Джулиусу она тоже переменилась, и предложение Руперта, чтобы теперь, когда Морган выехала, они как-нибудь пригласили его пообедать, было встречено ею более чем прохладно. Жалость к Таллису делалась все пронзительнее, и постепенно становилось ясно, что ее обостренное восприятие происходящего отчасти связано с чувством своей вины. Нужно было скрывать, что брак Морган принес ей разочарование. А она вместо этого помогала выработке презрительного отношения к Таллису. Хильда рассчитывала, что Руперт, который, как говорили, презирал Таллиса за его нерешительность и разболтанность, не станет говорить с ним тоном обвинителя. Это было бы неуместно. Им следует просить прощения у Таллиса.

Перейдя через лестничную площадку, Хильда вошла в кабинет Руперта:

— Я проводила Морган. Все в порядке. Она надеется отвезти Питера в Кембридж.

— То же самое она говорила и мне. Это огромное облегчение. Чем чаще они будут видеться, тем лучше.

— Как дела с книгой? — Хильда наклонилась к мужу и пробежалась пальцами по тусклым редеющим сухим прохладным волосам.

— Страшно сказать, почти закончена. — Руперт чуть отодвинул в сторону исписанный бисерным почерком желтый блокнот.

— Устроим, как и договаривались, праздничный обед.

— Хорошо. Ты не возражаешь, если я приглашу Джулиуса? Он всегда проявлял интерес к моей книге.

— Не возражаю. Но тогда мы не сможем пригласить Таллиса.

— Это, увы, неизбежное следствие.

— Что ж, Джулиус твой друг. Где мы сейчас примем Таллиса: здесь или внизу?

— Внизу, пожалуй, непринужденнее.

— Я рада, что ты настроен на непринужденность. Сейчас поставлю там поднос с напитками. С чего ты начнешь разговор?

Они стали спускаться по лестнице. Хильда шла сзади, положив руки мужу на плечи.

— Сначала выслушаю, что он скажет.

— Ты думаешь, он должен наконец заставить Морган высказаться?

— По правде говоря, да.

— Но Таллис не способен ни к какой напористости.

— Здесь нужна не напористость, а чувство ответственности и твердость.

— Морган еще раз виделась с Джулиусом.

— И как это прошло?

— Она молчит.

— Мне не нравится поведение Морган.

— Мне тоже. Знаешь, Руперт, иногда мне начинает казаться, что Морган все еще любит Таллиса. Раньше я это не понимала, а теперь вижу: он ее притягивает. Если б хоть что-нибудь изменилось, если бы Таллис смог удивить ее, заставить увидеть все в новом свете…

— Это так называемая перемена гештальта. Вот почему я и выступаю за жесткое объяснение.

— Может, такой разговор и был бы полезен, но не в том тоне, который ты предлагаешь. Не «послушай, я должен знать, на каком свете нахожусь».

— Хорошо, говори с ним ты, Хильда. А вот и звонок. Это, конечно, он.

Хильда поправила диванные подушки. Прислушиваясь к доносившимся из холла голосам Таллиса и Руперта, бросила на себя быстрый взгляд в зеркало. Чтобы солнце не проникало в комнату, шторы были наполовину задернуты, и гостиная тонула в полумраке. Хильда раздвинула шторы, и взору открылся сияющий тихий сад и голубая вода бассейна, такая сейчас неподвижная, что даже солнечные искры не вспыхивали на ее поверхности.