Василий Емельяненко - В военном воздухе суровом

• Название: В военном воздухе суровом
• Автор: Василий Емельяненко
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Опасаясь потерять ориентировку, ведущий повернул влево - ближе к железной дороге, чтобы по ней наверняка выйти на Ставрополь. А облака все темнели. Вскоре на горизонте стал различим черный, как тушь, столб дыма. Он, словно гигантский смерч, подпирал пелену облаков и растекался под ними, будто нефть на воде. И там, откуда вздымался этот столб дыма, были видны отблески вспышек, как в сильную грозу.

Пожары на войне не диковина, но такого видеть еще не приходилось. "Что же это горит?" - подумал Смирнов. Взглянул на часы, на карту, и сердце у него екнуло: выходит, что пожар в Малороссийской! Подвернул поближе, чтобы получше рассмотреть и поточнее определиться. Так и есть! Горела станция Малороссийская, да как еще горела! Из-за густого дыма ничего нельзя было рассмотреть. Смирнов включил передатчик, крикнул: "Наша работа!" Самолет Слепова, шедший справа, ответил на это кренами, а истребитель выскочил вперед и крутнул "бочку". Лихой парень, ничего не скажешь!..

В то время, когда Смирнов наблюдал пожар в Малороссийской, в Ставрополь прилетел полковник Гетьман. Прошел почти год, как его перевели с 7-го гвардейского в дивизию, но к своему полку его тянуло. При удобном случае он старался заглянуть к нам, чтобы по душам побеседовать с летчиками и техниками. Беседы эти были на самые отвлеченные темы, во время которых отдыхаешь от войны. Комдив сам был некурящим - в жизни во рту папиросы не держал, - а тут вдруг завел разговор... о курении. И не для того, чтобы отговорить нас от этой пагубной привычки.

- Смотрю я на вас, - сказал он, - и думаю: почти все вы курильщики, но курить-то никто не умеет!

Мы сразу даже не нашлись, что на это возразить. Первым высказался Миша Талыков:

- Как же это, товарищ полковник, не умеем? - спросил он, а в его взгляде было и недоумение и обида. - Ведь все подряд курим, что дают: папиросы - так папиросы, а если махорку - так и махорку...

Галущенко поддержал Талыкова:

- А Дремлюк, так тот даже порох с дробью может, - дал он "прицельную очередь" по нашему главному оружейнику, самому заядлому курильщику в полку. Все засмеялись. Ведь знали, что Дремлюку было мало не только нормы, но и того, что ему всегда отдавали два некурящих - подполковник Кожуховский и Михаил Ворожбиев. А когда случались перебои с выдачей табачного довольствия, то инженер ходил по аэродрому со стальными глазами и смолил листья подсолнуха или картофельной ботвы.

Когда смех поутих, командир дивизии начал развивать свою мысль:

- Я разве о том, что курить? Вы курить не умеете. Посмотрите на ваши желтые пальцы. Неужели вам не стыдно перед девушками-оружейницами?

- Товарищ полковник, - недоумевает кто-то, - а как же без этого обойдешься? Курильщик без пожелтевших пальцев что телега без колес.

- Надо мундштучками обзавестись.

- Где же их взять?

- У многих вижу финские ножи с наборными рукоятками из плексигласа. Ведь делали их в ваших мастерских?

- Так это же ножи...

- Из того же плексигласа вам могут сделать мундштуки. Я думаю, что командир полка может дать указание начальнику мастерских? - Гетьман покосился на командира.

- Будет выполнено... - ответил тот.

- А табак прямо из карманов щепотью достаете с крошками и мусором, продолжал командир дивизии. - Портсигарчики тоже можно сделать, жестяные коробочки приспособить или кисетами обзавестись... А как вы кромсаете газеты на козьи ножки? Почему заранее не порезать аккуратненько, чтобы стопочкой в портсигар или в кисет сложить?

В блиндаже все еще шел разговор о курении, тем временем Смирнов со Слеповым и сопровождавшим их истребителем приземлились.

Летчики почти бежали в своих огромных унтах, теряя в грязи калоши. Смирнов, поспешая впереди, думал: "Доложу командиру полка все по порядку, от начала до конца полета, а о Малороссийской - в заключение, на закусочку". Но когда в блиндаже он неожиданно увидел самого командира дивизии, то мысли начали путаться, многое из приготовленного для доклада улетучилось. Решил на ходу перестроиться, сразу взять быка за рога:

- Товарищ полковник, задание выполнено... На станции Малороссийской уничтожили четыре эшелона! Там пожар...

Смотрит Смирнов на Гетьмана и замечает, что тот сказанному ничуть не удивился, спокойно спросил:

- А почему вы полагаете, что уничтожили четыре эшелона?

Такого вопроса Смирнов не ожидал и, недолго думая, выпалил:

- Так вся же станция горит, куда им, этим эшелонам, деваться? - И осекся, зарделся, как девушка. Ведь начальству вопросов задавать не положено, нужно только отвечать. "Всегда так получается, - подумал Смирнов, - когда приходится разговаривать с большим начальством. Он тебя спрашивает о самом что ни на есть простом, а тебе кажется - мину подкладывает, вот и ляпнешь что-нибудь невпопад..."

Командир дивизии оставил Смирнова в покое и обратился к истребителю, стоявшему позади:

- А вы что скажете?

Летчик сделал шаг вперед. Он был в шлеме с завернутыми под резинку очков меховыми наушниками. По его рябоватым щекам катились струйки пота. Смирнов покосился на него и подумал: "Это, должно быть, от быстрой ходьбы да духоты, а не от робости". Истребитель было замешкался, но потом бойко доложил:

- Над Малороссийской, товарищ полковник, черно и дым коромыслом!

Гетьман улыбнулся:

- Все ясно...

"Эх, что же он об этих четырех эшелонах не сказал, - подумал Смирнов. Может, так крутился, что и посчитать не успел? Лихо, парень, слетал, а толково доложить тоже не можешь. Иные так распишут - как картину..."

Отпуская летчиков, комдив сказал:

- Станцию Малороссийскую проверим, пошлем разведку. Смирнов вышел из блиндажа. Настроение у него испортилось. "Если до проверки дошло - значит, сомневается", - подумал он. Ушел подальше от КП, присел на пенек. Слепов тоже приплелся за своим ведущим, попыхивая самокруткой без мундштука.

Тем временем расчехляли штурмовики: к полетам готовились другие пары для ударов по обнаруженным Смирновым эшелонам. Раньше штурмовиков взлетели два истребителя, взяли курс на Малороссийскую. Смирнов догадался: разведчики-контролеры.

"Не ошиблись бы, вдруг примут за Малороссийскую другую, соседнюю станцию?"

Истребители вернулись как-то очень уж быстро. А может, Смирнову так показалось. Летчики доложили: на станции Малороссийской творится что-то невероятное - дым, огонь, взрывы. Близко подойти и что-нибудь рассмотреть не удалось.

Смирнов заметно повеселел: теперь уж проверять нечего, все ясно. К вечеру, однако, дошли слухи, что с другого аэродрома снова послали разведчика, на этот раз многоместный самолет с фотоаппаратами.

Смирнов опять ушел на свой пенек, ругая себя в душе. "Заварил кашу, вот теперь и проверяют без конца. Доложить бы мне только о пожаре, так нет же, дернуло за язык брякнуть о четырех эшелонах. А что, если какой из них успели с горящей станции вытащить?"

Стемнело. Смирнов все сидел в одиночестве. Вдруг кто-то подошел сзади, легонько тронул за плечо.

- Идем-ка в столовую... - Он узнал голос подполковника Кожуховского. Сегодня на ужин свининка жареная... Жирная, жирная... - и потянул за рукав.

Смирнову совсем не хотелось жирной свинины, но он пошел с Эн-Ша.

- Сердце чует, что не дадут мне сегодня поспать... Оформлять наградные потребуют... - говорил Кожуховский. - А ты имей... имей в виду, что слово это воробей... Вылетело - и нет его. А фотоснимок - документ. Поэтому и летали фотографировать.

После этих слов у Смирнова на душе полегчало, но за ужином он свои сто граммов все же "отказал" Сереже Слепову. Тот крепко потер ладони, расплылся в широкой улыбке:

- Ну что ж, еще один денек стерли... Воспримем с благодарностью! - Хорошо было Слепову, он даже попросил у официантки добавки.

После ужина Смирнов сразу пошел спать. Только уснул - кто-то начал тормошить. Открыл глаза - над ним склонился посыльный штаба:

- Вам со Слеповым срочно в штаб!

"Что за чертовщина? Зачем понадобились? - соображал Смирнов. - Может, наградной составляют, сведения какие нужны..." - вспомнил он разговор с Кожуховским.

В штабе Кожуховского не оказалось: после жирной свинины, наверное, почивал. Но был его заместитель, майор Гудименко, работавший как заведенная машина - без сна и отдыха. При появлении летчиков он поднялся со скамьи, без особой надобности одернул гимнастерку, пальцами провел под ремнем.

- Из штаба воздушной армии получена шифровка, - сказал Гудименко. - Срочно требуют подробное описание боевого полета со схемой удара по станции Малороссийской. Вот вам бумага: рисуйте, пишите.

Услышав это, Смирнов подумал: "Вот уже куда докатилось: до самой воздушной армии! И там решили проверять..."

Он положил перед собой лист бумаги, шепнул Слепову:

- Ну, пошла писать губерния...

Слепов после сытного ужина шутки не понял, ответил:

- Нет уж, пиши сам, ты ведущий. А я по таким делам не мастак. Буду только добавлять что помню.

Почти до утра писали они отчет о боевом вылете и чертили схему. Гудименко тем временем отстукивал на машинке двумя пальцами препроводительную. Потом прочитал отчет, заставил обоих расписаться и сказал: