Андрей Орлов - Харбинский экспресс-2. Интервенция

• Название: Харбинский экспресс-2. Интервенция
• Автор: Андрей Орлов
• Издательство: 0dc9cb1e-1e51-102b-9d2a-1f07c3bd69d8
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-057277-9, 978-5-9725-1395-6

1918 год. На Урале помещен под охрану ЧК Николай II – последний император Российской империи. Его дни уже сочтены.

Адмирал Колчак в Харбине собирает военную силу для удара по большевистской республике.

А в это время среди огня и крови гражданской войны ссыльный врач Дохтуров Павел Романович ищет в Маньчжурии панацею – средство от всех болезней. Он точно знает, что панацея существует. К сожалению, об этом знает не только он. Полиция, контрразведка, секретная служба японского императора… Всем нужна панацея. Всем нужен Павел Дохтуров – живой или мертвый…

---

– Вы это о чем? – спросил Чимша.

– Так.

Этот скупой ответ отчего-то очень развеселил Егора, и Вердарский, глядя на него, тоже рассмеялся. Настроение заметно улучшилось.

Потом Чимша сказал:

– Того, с козлиной бородой, нетрудно сыскать. Дам я вам адресок. Карандашика нету?

Вердарский вытащил казенный блокнот и карандаш в желтой оправе.

– Держите, – проговорил Чимша, накалякав несколько строк. – Это в «нахаловке». Есть там одна старая ведьма. Вы с ней построже. Прикрикните в случае чего. А лучше покажите ей вот что…

С этими словами он ухватил верхнюю пуговицу на своей бархатной поддевке, дернул. И оторвал.

– Держите.

– Зачем?!

– Берите, берите.

Вердарский повертел пуговицу в пальцах.

– Это вам вместо казенной бумаги, – сказал Чимша. – Лучше всякого пропуска будет. Только покажете нужному человеку – и к вам полное расположение. Вот, видите, буковки здесь оттиснуты?

Вердарский пригляделся: на гладкой пуговке и впрямь был выдавлен вензель в виде двух переплетенных букв «Е» и «Ч».

– Другой такой нет! – хвастливо сказал Егор. – Мне по заказу делали.

– Обратно возьмите, – Вердарский протянул пуговицу законному владельцу. – Я уж как-нибудь сам…

– Спрячьте. Пуговка ко мне возвратится. А вам пока с ней будет сподручней. Но, чтоб по справедливости, вы мне свою тоже отдайте.

Вердарский и глазом моргнуть не успел, как форменный его сюртук лишился одной из деталей.

– Ого! – сказал Чимша, катая по ладони захваченную латунную застежку. – Знатно блестит. Кирпичом драили? Поздравляю. Вас только за одни пуговицы должны непременно произвести в генералы! Бывают, слыхал я, статские генералы. Верно иль брешут?

Вердарский с трепетом посмотрел на ткань сюртука, откуда торчали обрывки ниток.

«Надо было слушать Грача, – подумал он тоскливо. – И чего это ради я снова в мундир вырядился?»

* * *

Грач между тем ломал голову: как проверить транссибирский экспресс на предмет поимки курьеров – опийных торговцев? Дело тонкое, чуть ошибешься – скандала не избежать. Нужно так все устроить, чтоб курьер от товара не успел избавиться.

Рассудил: курьер – женщина. Надобно, чтоб она свой тайник сама, добровольно открыла. Чем бы ее напугать?..

И придумал.

По его приказу железнодорожные жандармы подсели в экспресс на пути следования. И, с помощью поездной бригады, в фирменном пульмане (в общем вагоне барышня из Петрограда вряд ли поедет) пустили за обшивку вагона… тараканов, собранных в короткое время по близ расположенным деревням.

Эффект превзошел все ожидания.

Дамочку действительно взяли с поличным (надо еще разобраться, что за штучка такая). Товар оформили как положено. Но не обошлось без досадных накладок: жандармский офицер в поезде недоглядел, возникла перестрелка. В итоге погибли полицейский и пассажир – да не простой, а весьма именитый. Отпрыск рода Путилинских, знаменитых на всю страну миллионщиков.

Поэтому на докладе у Карвасарова Грач чувствовал себя не слишком уверенно.

– Вот что я тебе скажу: авантюрист ты, братец. Как есть авантюрист. Надо ж додуматься – тараканов под вагонный потолок запустить! Да на что ты только рассчитывал? Чаял, что они опий унюхают, так?

– Господь с вами! – воскликнул Грач, несколько сбитый с толку после нежданного реприманда. – Это даже обидно слышать-с. Известно, таракан – не легавая, след не возьмет. У меня особый расчет имелся.

– Какой расчет?

– Я так полагал: сперва пустить по вагонам проверку, под видом железнодорожных работников. Вроде как незначительная техническая неисправность, требуется устранить. И в первую очередь классные пульманы осмотреть. Пройтись по купе, приглядеться. А если обнаружится подозрительное лицо – ну тогда и задействовать этих шестиногих пленников. Они, маньчжурские, уж очень шумливые! Обыкновенным пассажирам до этого дела нет – а вот курьер, думаю, непременно насторожится. А потом и проверит, все ли в порядке. Это я потому так решил, что, по нашим же данным, выходило, будто курьер – непременно женщина.

– Помню.

– Вот на том и строился замысел! Женщина – существо нервическое. И если что непонятное обнаружит, захочет дознаться до правды. В нашем случае сие означает следующее: курьер заглянет в тайник. Вот тут-то ее и поджидает сюрприз! – Грач откинулся на спинку стула и счастливо рассмеялся. Но, глянув на полковника, вновь передвинулся вперед и продолжал:

– Представьте себе картину: открывает наша дамочка секретную крышку, а из-под нее – ворох усатых безбилетников! Какая тут устоит, какая не вскрикнет? Это уж просто железные нервы надо иметь. Опять же – неожиданность. Вскричит, думаю, точно. А наши розыскники – тут как тут!

Полковник поморщился.

– Гладко было на бумаге… – сказал он.

– Мадемуазель и впрямь необычная, – заторопился Грач. – Мы с ней уже побеседовали. Да-с, удивительная женщина. Признаю: были у ней все шансы проскочить нашу проверку.

Карвасаров подвигал бровями туда-сюда и сказал:

– С победными реляциями повременим. Курьер пойман, но это еще даже и не полдела. Надобно заставить его покупателя выдать. Может, это искомый нами «кавалерист», а может, и нет.

Полковник замолчал, забарабанил пальцами по столу.

Грач счел за лучшее рта пока не раскрывать.

– Вот тебе новое задание, – сказал Карвасаров. – В кратчайший срок подведи дамочку к признательным показаниям. Где брала опиум, у кого. Кому везла. Имена, адреса. Словом, все. Нам нынче нужна сеть, и самая мелкоячеистая. Коли свяжем такую – никуда «кавалерист» не денется. И еще: узнай, куда там наш свежеиспеченный Видок запропастился. Это я о господине Вердарском. Запил, что ли? Со вчерашнего дня ни слуху ни духу. Я уж начинаю жалеть, что перевел его из стола приключений.

* * *

В «нахаловку» Вердарский отправился сразу, едва распрощался с Егором. Не пешком – в коляске. Неплохой экипаж, совсем новый. Главное преимущество в том, что платить за него вовсе не надо – так как предоставлен он лошадиным барышником Егоркой Чимшой.

Но случилось неожиданное: из-за угла, со стороны Большого проспекта, на всем ходу выскочила коляска. Кучер Вердарского закричал, осаживая, да было уж поздно – чужой экипаж с ходу налетел на лаковую коляску, в которой сидел полицейский чиновник.

Остановились.

Кучер Вердарского спрыгнул наземь, оглядел экипаж. Увиденное ему совсем не понравилось, и он немедленно начал браниться. Вердарский, переживший известный испуг, со своей стороны тоже хотел было задать глупому ваньке жару. Но глянул на сидевшую в коляске особу – и передумал.

Это была та самая молодая дама, которую он видел несколько часов назад, когда ехал еще вместе с Чимшей. Никаких сомнений, она – персиковое платье, изящный японский зонтик в руке. А лицо по-прежнему скрывает шляпка с вуалью.

Сердце у полицейского чиновника застучало сильнее. Он прикрикнул на не в меру разошедшегося кучера, спрыгнул наземь. Представился самым учтивым образом и поинтересовался, не надо ли помощи.

Помощь не требовалась, однако и продолжать поездку молодая дама уже не могла: заднее колесо ее экипажа от удара соскочило с оси. Ну, тут выход сам собою напрашивался.

Вердарский вполне светски спросил, куда направлялась незнакомка, и спустя несколько минут они вдвоем уже катили прочь от места досадного происшествия.

Надо признаться, что Вердарский никогда не был особенно смел с женщинами, тем более с незнакомыми, и в разговоре частенько терялся. Но тут – о чудо! – все получалось как-то само собой, очень естественно. Через самое непродолжительное время (а направлялась его нынешняя спутница за покупками в Китайский квартал, и потому путь предстоял неблизкий) они уже вовсю болтали, словно старинные знакомые. Пару раз Вердарский, будто ненароком, даже стиснул локоть прелестной дамочки. Вольность осталась без последствий – новая знакомая то ли не заметила, то ли не обратила внимания.

Звали ее Елизаветой Алексеевной (сообщив это, она тут же рассмеялась: будто императрица!), в Харбине уж девять лет. И – увы! – замужем.

Впрочем, последнее обстоятельство оказалась упомянуто вскользь, и у Вердарского зароились в голове весьма нескромные мысли. Признаться, было отчего: Лизонька (так он мысленно ее окрестил) была чудо как хороша. Вуалетка не мешала разглядеть ее миловидное нежное личико, а голосок был просто обворожителен!

Словом, когда коляска свернула в Китайский квартал, оба чувствовали себя так, словно были знакомы не первый год. Тут подоспело время прощаться. Вердарский помог даме сойти, прильнул губами к перчатке и прошептал неизбежное:

– Когда я смогу вас снова увидеть?

Однако ответ был неожиданным:

– Можно нынче же, – просто сказала Лизонька и, немного смешавшись, добавила: – Если вам, конечно, удобно.

О да, ему было очень удобно!

Но сейчас же возник новый вопрос: где?