Соно Аяко - Синева небес

• Название: Синева небес
• Автор: Соно Аяко
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Маньяки
• Год: 2006
• ISBN: 5-89332-121-9

В японской литературе появился серийный убийца — персонаж, совершающий многочисленные злодеяния без видимых причин. Ему неведомо раскаяние или представление о грехе. Он не испытывает чувства вины и легко оправдывает содеянное: «Я всегда делаю что-то без особых причин. Вот и людей тоже убивал без особых на то причин. Это похоже на легкую влюбленность, когда маешься от безделья и не знаешь, куда себя деть. Люди очень подвержены такому состоянию». Такова психология этого необычного для японской литературы персонажа, художественное исследование которой представлено в романе «Синева небес» (1990).

Соно Аяко (род. в 1931 г.) — одна из наиболее известных писательниц современной Японии. За 50 лет она опубликовала более 40 романов и эссе, переведенных почти на все европейские языки. Творчество ее отмечено многими премиями и наградами, в том числе наградой Ватикана (1979). Будучи убежденной католичкой, Соно Аяко принадлежит к немногочисленной группе японцев, которые, живя в буддийской стране, должны соотносить национальные ценности с христианскими. В «Синеве небес» эта особенность проявилась в безжалостном психологическом анализе, которому подвергнуты главные герои романа.

---

— Пожалуйста.

Фудзио уже повернулся, чтобы идти, как вдруг, словно вспомнив, спросил:

— Что вы сегодня разучиваете?

— Фортепьянную сонату Моцарта номер восемь, ля минор, сочинение триста десять.

— Потрясающая вещь! Я особенно люблю ее вторую часть, — рассмеявшись, Фудзио махнул рукой и пошел прочь.

Девушка рассеянно смотрела ему вслед с открытым ртом, но не выказала никаких признаков сомнений.

Конечно же, Фудзио, имел в высшей степени смутное представление о данной сонате Моцарта. Однако раз Томоко Симада разучивает пьесу с таким замысловатым названием, то очевидно, что она действительно неплохо играет на пианино. Да и комментарий насчет второй части сочинения он, Фудзио, тоже удачно ввернул. В свое время, работая в гостинице, Фудзио сдружился со страстным поклонником классической музыки. Тот обслуживал бойлер. От него-то Фудзио и почерпнул поверхностные сведения о классической музыке. Теперь вот пригодилось.

Этому бойлерщику-меломану в то время было около сорока, но он еще не женился и почти все свое месячное жалованье тратил на посещение концертов и приобретение аудиоаппаратуры.

— Как это замечательно! Хорошо, когда есть то, чему можешь посвятить себя в полной мере, — однажды сказал ему Фудзио.

— Ничего замечательного. Вот быть исполнителем — замечательно. А я всего лишь профессиональный слушатель. Что-то вроде алкоголика. Выдающийся человек тот, кто делает вино, а тот, кто пьет, ничего значительного из себя не представляет.

Он подсмеивался над собой как над человеком, лишенным здравого смысла, говоря, что как бы бедно ему ни жилось, он чувствует, что утопает в роскоши, слушая музыку.

— У меня ведь нет образования. Я ни искусства не знаю, ни философских книг не читал. Но когда слушаю музыку, кажется, что прочел эти книги, хотя не читал. В любой музыкальной пьесе на удивление особенно хороша вторая часть. Почему так? — говорил он.

В первой части музыкального сочинения тема выстраивается напряженно. Однако при переходе ко второй части напряжение спадает, и мелодия льется свободно, даже кожа теплеет, на ней проступает пот. Музыкальная тема во второй части становится более отчетливой.

— Вторая часть музыкального сочинения, — пробормотал Фудзиои проследил, как Томоко Симада удаляется тем путем, который она ему объяснила. Затем он сразу вернулся к выходу на платформы.

Фудзио хотел побыстрей добраться до своей автостоянки и, взяв машину, ждать, когда у Томоко закончится урок музыки. Без машины дальнейшее передвижение все же будет затруднительным.

Фудзио чувствовал, что его встреча с Томоко, несомненно, была удивительным совпадением. Обычно, бывало, рассердишься из-за тугой крышки на банке с вареньем, но только и скажешь: «Что за компания выпускает такую муру?» — и тут же забудешь название.

Однако Фудзио ни за что не забудет объекта своей ненависти. Эта фирма под названием «Продукты Симада» — о чем вообще думает ее директор, выпуская свою продукцию? Людей преклонного возраста все больше и больше. У стариков сила пальцев совсем как у младенцев. Производить банки или пакеты, которые невозможно открыть слабыми руками, — это же обречь стариков на голодную смерть!

Полтора часа — не так уж много времени остается. Придется поторопиться, чтобы успеть вернуться.

Фудзио успел.

Будучи человеком осторожным и предусмотрительным, он не решился парковаться прямо перед «Домом лесной мальвы». Мало ли что. Вдруг учительница музыки выйдет вместе с Томоко и случайно запомнит его, Фудзио, и машину. Лучше встать вон там, на оживленной улице, откуда просматривается «Дом лесной мальвы».

Прошло около десяти минут после назначенного времени, а Томоко все не было. Фудзио уже начал подумывать, а не опоздал ли он, когда Томоко Симада наконец вышла из «Дома лесной мальвы».

Уже почти стемнело, и Фудзио издали пристально следил за ней. Он ждал, будет ли Томоко озираться по сторонам, но ничего подобного не увидел. Решив, что она забыла о данном ему обещании, Фудзио с остервенением рванул машину с места. Проехав несколько десятков метров, он внезапно остановился перед Томоко и через окно обратился к удивленной девушке:

— Вот и я. Меня задержала работа, и я уже думал, что не успею. Вы ждали?

— Нет, я только что вышла.

— Отлично! Тогда садитесь, пожалуйста.

Девушка под впечатлением разыгранного Фудзио спектакля опустилась на соседнее сиденье.

— Нравится заниматься музыкой? — спросил Фудзио. Он уже успел незаметно заблокировать все дверцы, за исключением своей.

— В общем-то да, люблю. Воцарилось неловкое молчание.

— Так о чем вы хотели поговорить? — спросила наконец Томоко.

— Это ваша компания «Продукты Симада»? А кто директор компании?

— Мой отец.

— Вы выпускаете варенье с торговой маркой «Медовые соты»?

— Продаем.

— Вы знаете, что у этих банок такая тугая крышка, что и мужчина с трудом может ее открыть?

— Мне не приходилось этим заниматься.

— Кто же их открывает у вас дома?

— Мама.

— И она никогда не говорила, что это трудно?

— Не знаю. Вроде нет.

— Твои отец и дед выпускают и продают недоброкачественный товар. Из-за этого старики, хоть и покупают иногда ваше варенье, не всегда могут съесть его.

— Вот как? Я скажу об этом отцу.

— Сказать — этого недостаточно. Тебе известно, что бывало со стариками, которых угораздило столкнуться с вашей продукцией?

Фудзи мельком глянул на Томоко. Та отодвинулась от него подальше и будто приклеилась к противоположной дверце.

— Одна старушка, оставшись без пропитания, умерла. Пожилой человек не мог пойти поискать помощи. Полиция решила, что из-за преклонного возраста она умерла естественной смертью. Однако соседка как раз купила ей банку варенья этой вашей компании. И оставила банку, не открыв крышку.

После похорон соседка собиралась съесть варенье, но крышка так и не открылась. Лишь приглашенный плотник с трудом открыл ее своим инструментом. Соседка плакала, твердила, что для старушки следовало заранее открыть банку: даже ей не хватило сил открыть банку варенья, а у старушки тем более не получилось. Словом, твои дед и отец убили человека.

Конечно, Фудзио многое присочинил. Однако пока он рассказывал, у него возникло чувство, что подобный инцидент действительно имел место.

Старушка, что живет по соседству с Юкико Хатой, не умерла только лишь потому, что у нее случайно оказалось немного других продуктов; будь у нее только банка варенья «Продукты Симада», от недоедания она бы утратила силы и, возможно, действительно умерла.

Фудзио рассказывает, основываясь на своих впечатлениях, которые, правда, не слишком расходятся с действительностью, но иные скажут, что он лжет. Однако разве писатели и люди других творческих профессий не делают то же самое? Мельком взглянув на Томоко, он увидел, что она плачет, наклонив голову.

— Эй, послушай, не плачь.

У Фудзио испортилось настроение, и свободной левой рукой он ударил девушку по голове. У нее слетели очки, и Фудзио проворно завладел ими. Он решил, что без очков близорукая Томоко не сможет ни убежать, ни запомнить его лицо.

— Отдайте очки, — всхлипывая, попросила Томоко.

— Не беспокойся. Я тебя за руку поведу.

— Остановите, пожалуйста, машину.

— Прежде давай обсудим, какую позицию займет твоя семья в отношении этого инцидента.

— Сказать отцу, чтобы он пошел извиниться?

— Послушай, тебе уже исполнилось четырнадцать или пятнадцать лет. И в таком возрасте ты думаешь, что эти шуточки пройдут? Старушка, у которой не было денег, она ведь умерла. О чем ты говоришь? Перед кем извиняться?

Томоко немного помолчала, а затем спросила:

— Тогда что же делать?

— Нельзя ли обсудить это где-нибудь спокойно? Вот у твоих родителей компания, которая выпускает не открывающиеся банки, и ты же не хочешь, чтобы эта история стала известна всему свету. Кроме того, ты, конечно, не хочешь, чтобы все узнали, что дочь Симада куда-то ездила с таким мужчиной, как я. Поэтому давай обсудим, я постараюсь не нанести ущерба репутации твоей семьи.

Внезапно у Фудзио возник потрясающий план.

— Где твой дом? — спросил Фудзио у Томоко Симада.

— На побережье Миура.

— Тогда я отвезу тебя туда.

По лицу Томоко было видно, что она вздохнула с облегчением.

— Объясни дорогу. Куда ехать?

— Вы знаете станцию на побережье Миура?

— Знаю

— Оттуда вверх минут пять.

— Да это район богатых домов!

— Мама говорит, что раньше там были только поля.

— Где находится компания твоего отца?

— В Курихаме.

— Вот уж не знал. Сколько у тебя братьев и сестер в семье?

— Четверо.

— Какая ты по порядку?