Джеффри Лорд - Осень Ричарда Блейда

• Название: Осень Ричарда Блейда
• Автор: Джеффри Лорд
• Издательство: АО «ВИС»
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-7451-0025-7

Двадцать семь миров распахивали перед ним свои врата; он странствовал по их бескрайним океанам и континентам, сражался и любил, спасался бегством и искал сокровища, обретал и терял друзей, карал несправедливость, бился с людьми и чудовищами, водил армии в сражения и сидел в осаде, штурмовал замки средневековых баронов и базы инопланетных пришельцев. Пираты Альбы, дикие конники-монги, амазонки Меотиды и Брегги, ньютеры Тарна, катразские хадры, гладиаторы Сармы, чудодеи Иглстаза подчинялись ему, шли за ним, обуреваемые тягой к свободе, к золоту или власти. Он был героем и победителем, властелином и полководцем, конкистадором и неутомимым любовником, ибо всегда рядом с ним шла прекрасная женщина. Однако наступило время, когда Ричарду Блейду пришлось пережить самое тяжкое из всех испытаний — испытание возраста…

Итак, осень Ричарда Блейда.

---

— Эй! — крикнул он, прижавшись губами к дверной щели. — Есть тут кто?

— Глянь-кось, очнулся вродя, — послышался чей-то заспанный голос, затем раздалось шарканье ног и щель в двери заслонила массивная фигура стражника. Блейд скривил нос — от стража весьма ощутимо несло какой-то сивухой.

— Эй! Пыманный! Тебе што надоть?

— Отведи к вашему главному! — сердито потребовал Блейд. — У меня к нему дело.

— Ась?

— Дело у меня к нему, говорю! — рявкнул Блейд. — Веди, если не хочешь, чтобы тебя болотному богу скормили!

— Де-е-ло? — растерянно протянул стражник. — Про то ничего не знаю. Никуда вести не велено, сиди и жди. Когда изволят, так сами придут — небось не обрадуешься, сухотный прихлебень!

— Кто-кто? — невольно рассмеялся странник. — Сухотный… кто? И, кстати, что такое «сухотный»?

— Ты это што? — обиделся страж. — Не знаешь?

— Не знаю, — охотно подтвердил Блейд, желая поддержать беседу. Разговорчивый враг — уже полврага.

— Так ты, вырвак плоскатый, где живешь? На суше? Значит, сухотник и есть! — охотно пояснил страж.

— А «вырвак плоскатый» что значит? — как можно беззаботнее осведомился странник.

— Слушай, откуда ты такой взялся? — изумился его тюремщик. — Это ж каждый малец знает!

— Память, верно, отшибло, — сокрушенно признался Блейд.

— Так это ж зверюга такой есть! Плоский, что твоя доска, а пасть вперед шагов на двадцать вылетает. Вцепится, сграбастает — и поминай как звали!

— Ну и ну! — изумился странник. — И как же вы тут живете?!

— Как, как… — проворчал воин. — Удавиться или утопиться впору… А все вы, сухачи треклятые! — вдруг взвизгнул он. — И эта баба ваша чумовая… Тварь, чтоб ей… — использованные болотником выражения Блейд не сумел бы повторить даже и под гипнозом. — Сидит на месте сухом, высоком, чистом… Со Слитыми торгует — а товар у нас, считай, задарма берет… И на берег не пускает. Детишки как мухи мрут… Их-то бы хоть пожалели, изверги! Они-то чем виноваты?!

— Слушай, друг, — начал Блейд, воспользовавшись тем, что стражник задохнулся от негодования и на мгновение смолк. — Я ведь к вашим старшим как раз и шел. Элия со своей сворой меня два дня гнала, да только я ей не дался…

— Брешешь! — усомнился стражник. — Она, тварь, ежели кого к нам прислать хочет, совсем не так делает…

— Она-то, быть может, и хотела бы сделать по-своему, да только я не позволил, — пояснил Блейд. — Сам к вам добрался.

— Не по-озволил? Это как? — заинтересовался страж.

— Ушел от нее, — кратко бросил странник. — Шагал к вам, да в пути повстречал какого-то усатого… как его? Пиджа…

— Пиджа? А, ну как же, как же… — стражник попался явно словоохотливый, и великая заповедь русских «болтун — находка для врага!» ему, похоже, была неизвестна. Охранник явно не возражал поболтать с заключенным — то есть налицо было вопиющее нарушение правил внутреннего распорядка любой порядочной тюрьмы. — Пидж — это ловец Тамар. Бедовая девка! — пояснил страж, смачно причмокнув. — А я и не ведал, что она тебя притащила…

— А как же вас в болото загнали, если вам подчиняются такие твари, как Пидж? — поинтересовался Блейд.

— Дак ведь Пидж — он только на глубоком месте чего-то может, — принялся втолковывать заключенному страж. — А у сухотников — у них твари береговые, с ними не справишься, только людей всех положишь.

— А вы что же, таких наловить не можете?

— Наловишь их, как же! — презрительно фыркнул воин. — Их с сухого места ловить нужно, понял? А как туда выбраться-то?

Логика у него была железная.

— Слушай, приятель, развязал бы ты мне руки, а? А то совсем онемели, — уже совсем по-дружески обратился к стражнику Блейд. — Честью своей клянусь — с места не сдвинусь. Да и куда мне отсюда бежать?

Вопрос был риторическим, но с подковыркой — в местах, откуда невозможно убежать, тюрем не строят и пленников связанными тоже не держат.

— Что-о? — воин сразу насторожился. — Развязать? Тебя, сухача? Да за кого ты меня держишь, так тебя перетак и растак?

Странник мог только поразиться первобытной мощи и красочности, использованных оборотов. Половая жизнь у этого племени, судя по всему, отличалась разнообразием — по крайней мере, в терминологической части.

— Слушай, я же без рук останусь по твоей милости! — наконец рявкнул Блейд. — Куда я сбегу? Думаешь, я не знаю, почему тут сваи такие высокие да перила, в обхват толщиной?! Я, видишь ли, никому кормом служить пока не собираюсь.

— Ладно, пыманный, не ори! Вон уже плывут сюда… ты их, по-моему, и дожидался… — стражник неожиданно хихикнул. — Бывай здоров, сухотник!

Воин отошел от двери, и теперь Блейд заметил подходящую к его тюрьме лодку — большой катамаран, полный людей. Он поднял глаза — по висячему мостику шли еще трое; при виде этой троицы все, находившиеся в лодке, поспешно скинули шапки.

Стражник скороговоркой отрапортовал, что за время дежурства с вверенным его попечению «пыманным» ничего не случилось.

— Руки он развязать просился, ваша милость, говорит — затекли, — закончил доклад тюремщик.

— Ладно, Кабат, отпирай, — распорядился чей-то густой бас. — Тебе это зачтется.

— Корешка бы, ваша милость, — голос стражника стал униженным и просительным. — Хоть малость… детишкам… девочка у меня, два месяца… помрет, боюсь, слабенькая… и старший… три ему… тоже кашляет…

— Получишь, — отрывисто бросил бас. — Шесть дневных норм.

— Спасибо, ваша милость, спасибо! — зачастил стражник.

— Ступай, Кабат, ступай. Иди в припасню, скажи, что я выдать велел…

Дверь заскрипела. Сперва внутрь просунулись три копейных наконечника, затем сами копейщики; наставив оружие, они окружили Блейда. Вслед за ними в лачугу вошел здоровенный высокорослый мужчина, настоящий великан — шесть футов восемь дюймов росту, плечи так же широки, как и у пленника, руки бугрятся внушительными мускулами, у пояса висит длинный обоюдоострый топор-франциска, лицо полускрыто густой курчавой бородой, черной, как вороново крыло. Под сросшимися бровями незнакомца хитровато поблескивали маленькие, глубоко посаженные глазки.

Следом за бородачом полезла его свита — какие-то невзрачные личности, почти все увечные — у кого нет пальца, у кого вырвано полщеки, кто с одним глазом… Были тут и сломанные носы, и отсутствующие уши, — и один даже полностью оскальпированный. В лачуге тотчас стало очень тесно; все новоприбывшие толпились по углам, бородачу же кто-то немедленно подал деревянное раскладное сиденье.

Обладатель бездонного баса неспешно, с достоинством опустил свой зад на походный табурет и пронзительно воззрился на Блейда. Тот ответил не менее дерзким взглядом. На время в лачуге воцарилось молчание; нарушаемое только хриплым нездоровым дыханием «свиты».

— Ну, говори, сухач, — начал бородатый. — Как зовут, зачем к нам послали, с кем ты тут должен был встретиться да кому что передать…

— А кому говорить-то? — в тон ему откликнулся Блейд.

Свита зашипела и зафыркала, словно сотня рассерженных котов.

— Тихо! — прикрикнул, не поворачивая головы, бородач. — Ты что, не знаешь меня, сухотник?

— Не знаю, — ласково глядя в глаза бородачу, ответил Блейд, сокрушенно пожимая плечами. — Я вообще не сухотник. Я тут недавно…

Конец его фразы потонул в яростном гомоне; невозмутимым остался один лишь собеседник Блейда.

— Недавно, говоришь? — он прищурился. — Ты слегка смахиваешь на марабута Слитых… А? Я прав?

— Увы, нет, почтенный, — Блейд развел руками. — Я не марабут и даже не знаю, что это такое. — (И в самом деле, непростительная ошибка — он так и не выяснил у Наоми, за кого же его приняли Элия и ее сородичи.) — Я издалека, очень издалека, из других земель…

Странник хотел уточнить, что земли те лежат за морями, однако осекся — в языке этого мира отсутствовало само слово «море» — впрочем, как и слово «горы». Зато различных синонимов для «леса» и «болота» имелось великое множество.

— Пришел я из страны, что находится за болотами и лесами, — закончил он фразу. — Я чужой тут, не знаю здешних порядков, но, попав к Элии, едва не расстался с головой.

— Это она может, голову-то снять, — сочувственно кивнул бородач. — Так, говоришь, ты издалека? А как же ты попал сюда?

— Ногами, — ухмыльнулся Блейд. — Шел, шел… и пришел.

Должно быть, эта версия звучала удивительно. В этом мире, похоже, не знали и понятий «путешественник», «странник»; здесь никто и никуда не двигался.

Бородач захохотал.

— Шел… шел… и пришел? — насилу смог произнести он, вытирая слезы. Его внушительное тело прямо-таки сотрясалось от приступов смеха. Следуя его примеру, тотчас начала смеяться и свита.

— А звать-то тебя как, шутник? — отсмеявшись, вопросил бородач. Блейд назвал свое имя.