Елизавета Манова - Феномен двойников (сборник)

• Название: Феномен двойников (сборник)
• Автор: Елизавета Манова
• Издательство: Издательство: Фолио
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: ISBN: 5-7150-0377-6

В книгу вошли издававшиеся ранее повести и рассказ («Колодец», «Легион», «К вопросу о феномене двойников»), и публикующиеся впервые повести «Дорога в Сообитание», «Один из многих на дорогах Тьмы…» и роман «Побег». Темы Елизаветы Мановой поражают своим разнообразием: безумный милитаристический ад «Легиона»; сосуществование не находящих взаимопонимания разумных рас в «Колодце»; мистические тайники грешной души некоего бессмертного — и тысячи раз умирающего сверхсущества в «Один из многих…»; совместимость этики людей и коллективного разума далекой планеты; космический детектив (роман «Побег»). Hо во всех случаях герои Мановой вызывают искреннее сочувствие читателя — настолько мастерски они выписаны, настолько человечны и близки нам их желания и помыслы, независимо от того, где происходит действие: в загробном мире, магическом измерении или в неведомой галактике…

Дмитрий Громов

Мрачное средневековье и далекий космос, черная магия и чистая наука, параллельные миры и религиозные фанатики — многообразие романов и повестей Е. Мановой покоряет своим человечным отношением к жизни во всех ее проявлениях. Когда мы в первый раз берем в руки книгу этого автора и открываем ее, то кажется предательством бросить на полдороге роман или повесть, так и не узнав, удачно ли завершился «Побег», куда вышел «Легион» и где закончил свое бесконечное существование «один из многих на дорогах тьмы…»

Содержание:

Легион. Повесть c. 3-54.

Один из многих на дорогах тьмы. Повесть c. 55-126.

Дорога в Сообитание. Повесть c. 127–216.

Колодец. Повесть c. 217–260.

К вопросу о феномене двойников. Рассказ c. 261–284.

Побег. Роман c. 285–478.

---

Стет не ответил. Сидел, разминая занемевшую руку, и в мясистом лице его не было страха.

— Ну, что мне с вами делать? — осмотрел захваченный лингер — ничего игрушечка, надежная! — Разрядил, швырнул на стол перед Стетом. — Раз проиграли, давайте с вами по-другому говорить. И учтите, за это дело, — он кивнул на лингер, — вам бы так врезать стоило…

— Еще успеете.

— Хватит, Стет! Не прикидывайтесь дурачком. Я вас раскусил, так и вы тоже… Стали бы вы в Соковца стрелять!

— Стал бы, — ответил Стет невозмутимо. — Всех бы вас перестрелял, сволочей!

— Ого! И все вы, на Авларе, такие?

В первый раз тревога мелькнула в этих спокойных глазах, тенью легла на лицо; Хэлан видел, каким усилием Стет загнал ее вовнутрь.

— Знаете, Стет, давайте я вам для начала одну басенку расскажу. А вы пока посидите да подумайте. Кстати, если вздумаете… суетиться, я ведь на этот раз и правда приложу… от души. Понятно?

Стет кивнул с угрюмой усмешкой.

— Ну так вот. Жили вы да были на Авларе, пока с вами кое-кто не познакомился. Лет шесть назад, да? А скорее, и знакомиться не пришлось, вы ведь там все друг друга знаете. Учтите: не спрашиваю кто. Не интересно это мне. Мне другое интересно: чего это вы сразу бросили насиженное место и устроились на корабль? Хотите ответить?

— Нет.

— Сам отвечу. Потому, что в Космосе по своей воле не разъезжают. Радио? Знаем, как слушают. Значит, связной. Это ваша штука… как, назовем ее организацией? Или страшно? Ладно, это. Так вот, это — штука серьезная, вы бы на пустяк не клюнули. Похоже, на Авларе у вас самая головка. На Планете все под колпаком, у вас все-таки посвободней немного. И народу хватает, есть из кого выбирать. Вот только одно не ломится: крупноваты вы для связного, больше потянете. Правда, можно и по-другому: не связной, а распорядитель. Информация самая свежая, а на месте видней, и решение принять не побоитесь. Ну, как версия?

— Идите к черту! — устало сказал Стет.

— А что, много наврал? — поглядел на Стета и понял: нет, не наврал. Если не в яблочко, то рядом.

— А теперь с другой стороны. Как вы думаете: чего я здесь?

— Понятно, чего.

— Врете, Стет. Ни черта вам не понятно. Сами знаете, если б вас хоть настолечко заподозрили, никто бы вас с Планеты не выпустил. Давно бы сидели на игле и каялись.

— Идите к черту, — снова сказал Стет. — Ничего я вам не скажу.

— Так я ведь не спрашиваю. Стет, а вы хоть заметили, что я вас так ни о чем и не спросил? Ни про Тенар, ни про Авлар…

— Еще спросите, когда на игле буду.

— Да не будете вы на игле, не бойтесь. Не могу я вас выдать, потому как сам в бегах. Что, хорошая разгадочка, а?

Теплый огонек надежды вспыхнул на миг в его глазах. Такая нелогичная, почти безнадежная надежда, ведь на что ни решись, а жить все равно хочется. Вспыхнул и погас, не осветлив лица.

— Грубо работаете, Керли. На это и ребенок не клюнет.

— Ребенок не клюнет, а вы попробуйте, — сказал Хэлан очень мягко. — Мы с вами так далеко зашли, что обратно пути нет. Давайте-ка я помолчу, а вы подумаете.

Он откинулся на спинку, вполглаза присматривая за Стетом, и вдруг почувствовал, до чего он устал. Никогда он не уставал от допросов. До сих пор ему в голову не приходило, что можно устать на середине дела, на бегу, на азарте. Просто сейчас в нем не было азарта.

— Вы же меня поймали, — сказал, наконец, Стет. — Зачем вам нужна эта игра? Позабавиться захотели?

— Нам с Линтом надо попасть на Ктен, — мягко ответил Хэлан.

— Зачем?

— Ненужный вопрос. Вы знаете, зачем попадают на Ктен.

— «Не зачем», а «почему».

— «Почему» тоже хватает. Просто не надо об этом говорить.

— И вы хотите, чтобы я вам поверил?

— Попробуйте, Стет. Разве мы похожи на тех, за кого себя выдаем?

— Вы — да, Линт — нет.

— Это вы ребят из секреток не видели. Ваше счастье. Ладно, вот вам подсказка. «Звезда Надежды».

Стет вскинул голову и очень внимательно на него посмотрел.

— Слыхал ведь, правда? Так вот: Линт — единственный, кто спасся.

— А вы?

— А я его поймал. А когда узнал, что к чему, смылся. Жить-то хочется.

— Не понимаю, — сказал Стет. — Или это слишком умно, или слишком глупо. Я вам не верю.

— Ну и черт с вами, — ответил Хэлан и встал.

— Сколько у нас еще дней до Тенара? Пять?

А Майх уже вернулся. Хмурый.

— Что, выперли?

— Сам ушел, ни черта не выходит.

— А ты не горюй, у нас — да чтоб не вышло?

Отстегнул койку и повалился на постель. Даже глаза закрыл от удовольствия.

Он был доволен собой, так доволен, что даже не открыл глаза на хриплый оклик Майха. Даже не повернул головы.

— Хэл! — снова позвал Майх, и в его голосе было что-то такое, что Хэлан все-таки вполглаза поглядел на него.

— Что это значит, Хэл? Почему ты мне… ничего? Что я, только обуза?!

— Не пенься, — сказал Хэлан лениво — Что было говорить? Один нюх. Но как я его расколол! Слушай, к-как я его расколол!

— Стет?

— Ага. Так что готовься. На Ктене будем.

Он снова зажмурился, и снова голос Майха заставил его открыть глаза.

— Хэл… ты извини, но я так не могу! Если на равных — так на равных!

— Иди ты к черту! Ничего я тебе не скажу, понял? Для дела надо, чтоб ты не знал… пока.

— Для какого дела?

— Майх, — сказал Хэлан с тоской, — ну, не приставай, а? Я же сейчас, как тряпка. Слушай, но какой мужик… он ведь меня чуть не пришил. Нет, ей-богу, зевнул, как пацан. Вот столько бы и…

— Почему ты пошел без меня?

— Такие разговоры втроем не разговаривают. Ты пойми: ему сейчас или себя, или меня, или обоих. Ты для него последняя зацепка. Вот какой есть: космач с каблуков до макушки — и все. Ну, про корабль ему не надо. Лишнее. А вот что надо… меня надо раскрывать. Эдак ненароком «мол, мы с Ктаром».

— Зачем?

— Люди любят сказки, Майх. Вот пойди и начни ему заливать, какой я хороший, — не поверит. А в газетке прочтет раз да другой?.. из меня ведь за пятнадцать лет писаки такое сделали — прямо хоть живьем в рай. Ну, сам понимаешь: одно дело незнакомый Керли, другое — знакомый Ктар.

— Хэл, — сказал Майх и тихо улыбнулся. — А я ведь тоже так. Сначала не сообразил, а потом — когда ты меня перепрятал — дошло. Думаю: не, не может быть, чтоб все было вранье, хоть что-то же правда! Знаешь, я рад, что все правда.

И Хэлан не нашел, что ответить. Поглядел как-то испуганно и торопливо отвел глаза.

В скафандре Хэлан сразу почувствовал себя дураком. Вроде не жмет и не мешает, а все не так.

Они уже простились с экипажем — почти сердечно. Даже капитан изволил обронить на прощание, что не имеет причин сожалеть о знакомстве. Он-то не имеет…

И вот они стоят в переходнике втроем — у Стета свои дела в порту — осталось только шлемы опустить. И еще кусок жизни отрежет. Странное такое чувство: один за другим отхватывают у тебя куски жизни, и ты знаешь: этого уже не будет. Сегодня этого, завтра другого… а потом уже ничего.

— Сегодня разгружаться не будем, — сказал Стет. — Значит, через три, — он поглядел на часы, вделанные в рукав скафандра, — нет, через четыре часа. В 19:00. Живая зона, первый поворот главного тоннеля. Тисс! — крикнул он в решетку динамика. — Закрываемся, проверь герметичность!

…Подъемник коснулся почвы, и только тут Хэлан открыл глаза. Он испугался. Он ужасно испугался, когда этот дикий черно-белый мир вдруг надвинулся на него своим узким щербатым горизонтом, небесной чернотой и путаницей звезд. Звезды никогда не имели для него смысла. Здесь ничего не имело для него смысла. Это было хуже безумия, потому что и в безумии есть какой-то смысл. И еще тошнотворная, выворачивающая кишки легкость длящегося падения…

Он словно падал, падал, падал, когда подъемник уже стоял на земле. Падал, когда сделал свой первый неуверенный шаг, и этот шаг вдруг оторвал его от земли и он падал, летя вверх, и падал, опускаясь, и только окрик Майха заставил его замереть и падать, неподвижно стоя на шершавом камне.

— Не спеши, — сказал Майх. — Давай постоим немного. Привыкай.

«Никогда не привыкну, — подумал он. — Нельзя к такому привыкнуть».

Майх уже был рядом, что-то тронул — и холодная свежая струя ударила в лицо.

— Погоди, а где Стет?

— Где надо. Ну, давай!

Падение все длилось, и желудок выплясывал прямо в горле. Хэлан больше не глядел по сторонам. Он глядел только на свои ноги и на тот кусочек земли, которого они, наконец, касались.

А потом стало темно.

А потом стало светло.

Они стояли в грубо вырубленном коридоре, и Майх глядел на какой-то наручный прибор.

— Порядок, — сказал он, наконец, и отстегнул шлем. Он что-то еще говорил, Хэлан видел, как шевелятся его губы, и знал, что надо тоже… Но страх еще не ушел… еще не весь… Он уходил, вытекал по капле, и ничего не оставалось внутри, совсем ничего. Майх сам отстегнул его шлем, запахло камнем, губы все шевелились, Хэлан услышал: «корабельное имущество» и вяло спросил: