Густав Эмар - Чистое сердце

• Название: Чистое сердце
• Автор: Густав Эмар
• Жанр: Прочие приключения

---

— Мексика! Мексика! Союз!

Техасцы были преданы. Началась страшная паника. Войска не могли развернуться и восстановить боевой порядок из-за того, что в ущелье было слишком тесно. Осыпаемые градом картечи сверху, поражаемые пиками и сабельными ударами стрелков дона Фелисио, солдаты стали думать только об одном, а именно — о бегстве. Почти обезумевшие, одни бросались в рукопашную, другие старались повернуть лошадей, а страшный хриплый крик: «Мексика! Мексика! Смерть бунтовщикам!» — раздавался в их ушах, как похоронный звон.

Вдруг с тыла показался полковник Мелендес со своими пятью сотнями кавалеристов; техасцы очутились между двух огней.

Тогда смятение приняло чудовищные размеры, и резня стала напоминать легендарные бойни средних веков, когда люди, опьяненные видом крови, одурманенные запахом пороха и шумом битвы, в бешенстве колют, режут и убивают только из одного лишь желания убить, наслаждаются видом своих окровавленных жертв и не только не чувствуют, что их кровожадность насыщается видом груды мертвых тел, плавающих в потоках крови, но, напротив, ощущают, что она все возрастает в них.

Бегство стало немыслимым. Какое бы то ни было сопротивление казалось еще менее возможным. Оставалось прийти к выводу, что все погибло: дело свободы должно было заглохнуть, исчезнуть навсегда под грудой трупов. Вдруг неожиданно мексиканцы стали быстро отступать, по-видимому, под чьим-то натиском сзади. Ряды их быстро раздвинулись по обе стороны, и в этом просвете показался Ягуар, величественный от воодушевлявшего его гнева и отчаяния; он мчался во главе своего верного отряда. Восторженные крики были приветствием этому чудесному появлению храброго повстанца, который для того, чтобы прибыть на помощь своим, должен был проложить себе путь через отряд полковника Мелендеса, тщетно старавшегося отбросить его и загородить ему путь.

— Друзья! — воскликнул Ягуар таким зычным голосом, что его ясно было слышно сквозь шум и грохот битвы. — Неприятель окружил нас! Нас предали! Нас завел в западню негодяй! Покажем этим мексиканцам, которые считают нас уже побежденными и поздравляют себя с легкой победой, — покажем им, на что способны такие люди, как мы! За мной! Вперед! Вперед!

— Вперед! — заревели техасцы, воодушевленные этими пылкими словами.

Ягуар направился к горе Серро-Пардо. Инстинктом военного он угадал, что гора эта может служить ключевой позицией в этой битве. Техасцы бросились за ним лавиной, оглашая воздух дикими криками. Тогда показался и отряд генерала Рубио, скрывавшийся до этих пор в кустах. Он занял вершины холмов и все дороги, и битва стала еще ожесточеннее.

Напрасные усилия! Восемь раз техасцы бросались на приступ вершины Серро-Пардо и восемь раз были отброшены к подошве горы. Напрасно Ягуар, Джон Дэвис и отец Антонио проявляли чудеса храбрости, они не могли выбить врага с занимаемой позиции. Мексиканские ядра и пули наносили техасцам страшные потери, и повстанцы, выбившись из сил, отказались, наконец, от этой бесплодной борьбы.

Их главнокомандующий, тот самый, неосторожность которого привела армию к гибели, решился на последнюю отчаянную попытку. Собрав вокруг себя всех людей, которых только мог собрать, он составил из них общую колонну и как ураган понесся с ней на приступ к месту, где стояла мексиканская артиллерия. Артиллеристы умирали под сабельными ударами один за другим, не уступая им ни пяди своей позиции, но зато остальная часть мексиканской армии, озадаченная этой неожиданной атакой, стала отступать, и этот отчаянный маневр техасцев, казалось, мог изменить исход сражения.

Техасцы завладели позицией и приготовились воспользоваться так выгодно сложившимися обстоятельствами, но, к несчастью, армия повстанцев состояла из людей деморализованных и неспособных оказать сильную и надежную поддержку своим храбрым командирам.

У мексиканцев было время оправиться, и, пристыженные своим отступлением, они снова бросились на неприятеля врукопашную и после ужасного побоища опять отбросили техасцев назад, окончательно заняв высоту и удержав за собой. Полковник Мелендес заставил, наконец, неприятеля сложить оружие. Техасцы были даже лишены возможности обратиться в бегство. Ягуар, тем не менее, не отчаивался. Если уж он не мог победить, то хотел, по крайней мере, спасти Кармелу. Но от Кармелы его отделяла сплошная стена неприятельского войска; необходимо было пробиться через нее. Молодой человек не колебался. Обернувшись лицом к врагам, он, как раненый лев, ринулся на них, призывая к себе товарищей и размахивая над головой саблей, которая все время так верно служила ему. Вдруг какой-то человек с поднятой саблей заступил ему дорогу.

— А! Дон Фелисио, предатель! — вскричал Ягуар, узнав этого человека, и одним ударом раскроил ему череп. Затем он вместе с несколькими товарищами бросился дальше, опрокидывая всех на своем пути. Ряды мексиканских войск расступались, чтобы пропустить их.

— Спасибо, брат! — с благодарностью воскликнул Ягуар, заметив, что полковник Мелендес дал своим солдатам знак пропустить его.

Полковник, не ответив ни слова, отвернулся. Побоище продолжалось еще долго. Техасцы все не сдавались. В конце концов шестьсот из них оказались пленными в руках мексиканцев, а восемьсот человек нашли смерть на поле битвы.

В тот же вечер генерал Рубио вошел со своей победоносной армией в Гальвестон. Остатки техасского войска в страхе разбежались, не надеясь уже на то, что оно когда-либо соберется снова. Дело освобождения Техаса казалось погибшим надолго, если не навсегда.

Приблизившись к развилке у креста, Ягуар нашел повозку разбитой, а большую часть ее защитников лежащими на земле убитыми. Но что было самое странное — это то, что все убитые были оскальпированы.

Транкиль, Кармела, Квониам и Ланей исчезли.

Какая же ужасная драма разыгралась на этом месте?

ГЛАВА VII. Атепетль

Техас разделен на две части густым лесом, простирающимся к северу от истока Рио-Тринидада до реки Арканзас. Лес носит название Кросс-Таймбрс. За этим лесом начинается бескрайняя Апачерия — земля апачей, — по которой бродят бесчисленные стада бизонов и диких лошадей. В центре узкой долины, окруженной с трех сторон зубчатой стеной снеговых гор, у самого берега реки Рио-Сабин, немного выше ее слияния с Вермехо, катящего свои прозрачные воды мимо холмистых берегов, покрытых карликовыми пальмами и хлопчатником, было живописно разбросано небольшое селение, или, как говорят индейцы, атепетль. Густые вершины деревьев образовали над хижинами этого атепетля зеленые купола, защищающие их от жгучих лучей тропического солнца летом и преграждающие к ним доступ холодным ветрам, дующим с гор зимой. Селение это было зимним атепетлем индейцев-команчей из племени Антилопы. Мы в нескольких словах опишем его, так как в нем будет разыгрываться несколько важных сцен из тех событий, о которых нам еще предстоит рассказать.

Хотя хижины атепетля были построены или, вернее, разбросаны по прихоти краснокожих, в нем все же был заметен некоторый порядок: все его улочки сходились к одной точке, бывшей чем-то вроде широкой площади, находившейся в центре селения. В середине этой площади виднелась огромная бездонная бочка, глубоко врытая в землю и украшенная ползучими растениями. Это сооружение называлось ковчегом первого человека. Там же был воткнут столб войны перед большой священной хижиной совета, где в важных случаях вожди племени зажигали огонь совета и курили священную трубку мира. Последняя помещалась у входа в хижину главного вождя на двух вилообразных палках, так как трубка эта никогда не должна была касаться земли.

Индейские хижины в большинстве случаев имеют сферическую форму и построены из кольев, обложенных глыбами земли и обвешанных шкурами бизонов, сшитых вместе и украшенных множеством рисунков. Рисунки эти изображают различных животных, расписанных красной краской.

У входа в каждую хижину лежали в куче маис 13, корм для лошадей и все зимние запасы владельцев хижины. Всюду висели на длинных кольях и раскачивались во все стороны даже при самом легком дуновении ветра шерстяные одеяла, конская сбруя и всевозможные лоскутки. То были дары набожных индейцев, принесенные ими Владыке Жизни, — дары, носящие название лекарство надежды.

Все селение, за исключением той стороны, которая подходила к реке, было огорожено высокой крепкой изгородью из огромных деревянных столбов, связанных ремнями из древесной коры. Приблизительно в шестистах шагах от селения помещалось кладбище, распространявшее на всю округу сильнейшее зловоние, издали предупреждавшее путника о том, что он приближается к жилищам какого-то индейского племени.

У первобытных жителей Америки очень странный погребальный обычай. Они обычно не хоронят мертвых, а напротив, подвешивают их, так сказать, между небом и землей. Тщательно обернув мертвеца одеялами и бизоньими шкурами, они кладут его на нечто вроде платформы, сооруженной на шестах метров двадцати высотой, и предоставляют ему постепенно разлагаться от дождя, солнца и ветра. Хищные птицы непрерывно носятся стаями вокруг этих своеобразных могил, испуская пронзительные крики и устраивая ужасное пиршество на разлагающихся отвратительных телах этих мертвецов.