Хоуп Макинтайр - Как соблазнить призрака

• Название: Как соблазнить призрака
• Автор: Хоуп Макинтайр
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18362-0

"Я нащупала грубые деревянные ящики с яблоками, но дальше оказалась пустота. Потом я чуть не врезалась в кресло, и пальцы чего-то коснулись. Поняв, чего именно, я беззвучно завизжала и застонала от ужаса… Пальцы лежали на волосах. Человеческих волосах, сухих и поврежденных, как будто их перетравили краской. Я опустила руки и нащупала кожу – нос, чем-то заткнутый рот. Как у меня. Я была заперта в кромешной темноте с телом – телом, которое больше не отвечало на прикосновение…"

Ли Бартоломью – автор-"призрак", пишет автобиографии для знаменитостей от их лица. Большую часть времени представляет, как именно ее могут убить. Почти нигде не бывает, ни с кем не общается, живет замкнуто и отказывается выйти замуж за любимого мужчину. А когда в окрестностях объявляется поджигатель, чьей первой жертвой становится известная телеведущая, Ли получает заказ на автобиографию популярной актрисы мыльных опер, и размеренная писательская жизнь превращается в сумасшедший дом.

Интригующий, таинственный и непредсказуемый роман Хоуп Макинтайр "Как соблазнить призрака" – впервые на русском языке.

---

Кэт покачала головой:

– В тот вечер я встречалась с Ли. Весь день его не видела. Мы говорили по телефону, и он сказал, что ездил, кажется, в Пекхэм, но не сказал, зачем. Я знала, что он собирался заскочить к тебе, Макс. Хотел узнать, не хочешь ли ты выпить пива или что-то в этом роде. А потом позвонил ты и сообщил, что он в больнице.

– Послушайте, – произнес Макс. – Мы поймаем Базза. Я установлю слежку за домом, так что, если он приблизится к Сельме, мы узнаем об этом. Скажите ей, чтобы она не беспокоилась. Я пришлю кого-нибудь зафиксировать побои. Кэт, увидимся в больнице.

– Неужели ты ничего не замечаешь? – воскликнула Кэт, когда он ушел. Она ухмылялась, как Чеширский кот, и хотя я была рада снова видеть ее улыбку, мне стало не по себе.

– Что именно?

– Ты ему нравишься.

– Кому?

– Максу. Ты ему нравишься. Это ясно как день.

– Нет, не нравлюсь.

– Он глаз с тебя не сводил, когда разговаривал со мной. Так волновался. Я никогда его таким не видела. Некоторое время назад Ричи говорил, что он рассказывал о тебе, но я не поняла. Думала, он имел в виду твое дело, а не тебя. Почему ему непременно надо было зайти к тебе и лично сообщать, что Базз смылся? Он мог просто позвонить.

– Наверное, Макс хотел увидеть тебя, а не меня. В любом случае, он уже был утром. Базз живет прямо за углом. Логично, что на обратном пути он просто заскочил на секунду.

– Что значит – был утром?

– Забежал с утра пораньше, и я рассказала ему о Сельме.

– А что с Седьмой?

Когда я поведала историю Сельмы, Кэт подошла и обняла меня:

– Ну ты даешь, подруга. Похоже, ты открыла приют для женщин, попавших в беду. Сельма, я, твоя мама… Странно для человека, ценящего одиночество.

Но я все еще думала о Максе.

– Да, в последнее время он действительно пристрастился заходить ко мне в гости. Он приходил забрать свое белье. – При этих словах Кэт закатила глаза. – Потом объявился с тобой в ночь, когда напали на Ричи. Вчера вернулся и спрашивал, как ты. И сегодня утром. Но у него есть на это веская причина. Ты ведь слышала, он держит меня в курсе расследования поджога. Я сама его просила.

– И ты в это веришь? Почему он не может просто взять мобильник и звякнуть тебе? Макс ведь очень занят. К тому же держать тебя в курсе – дело специалиста по работе с семьей – как ее зовут? Мэри как-то там. У него нет времени обзванивать всех каждые пять минут. Представляешь, что бы он устроил Ричи, если бы тот начал заскакивать к каким-то женщинам в рабочее время?

– Я не какая-то женщина, – возразила я.

– Вот и я о том же, – согласилась Кэт. – Долго он еще сидел после того, как в тот вечер твоя мама отвела меня наверх?

– Довольно долго, – признала я. – Он был здесь, когда Томми пришел домой пьяный и мы поругались.

– И он слышал, как вы ссорились? – Кэт подалась вперед.

– Знаешь, я не уверена. Я думала, он ушел, но, может, стоял на лестнице и слушал.

– Ну вот видишь. Он думает, что ты порвала с Томми, и собирается попытать счастья.

– Но раза два он приходил таким нарядным, в модной одежде. Как будто собирался на свидание.

– В какой одежде?

– Ну не знаю… Получше этого унылого костюма и галстука, который он обычно носит. Будто старался произвести на кого-то впечатление. Полагаю, он собирался на свидание с женщиной.

– А тебе не приходило в голову, что он старался произвести впечатление на тебя?

– Перестань, Кэт. – Почему-то эта мысль очень меня встревожила. Я что, снова выставила себя дурой? Если Кэт говорит правду, неудивительно, что Макс так настроен в отношении Базза. Нет, это безумие, даже думать об этом не хочу.

– Теперь ты будешь волноваться весь день, – со знанием дела заявила Кэт. – Не делай такое лицо, Ли. Это же не конец света. Ты принесла немного радости в его жизнь, относись к этому так. И это для него очень кстати.

– Позвони из больницы, как только появятся изменения, – сказала я и обняла Кэт на прощание.

Когда я поднялась проведать Сельму, она предложила, пользуясь случаем, вместе поработать над книгой. Послушать кассеты и обсудить, как лучше организовать материал. Обычно я работала не совсем так, но оценила ее желание сотрудничать. Я хотела сделать для нее все, что в моих силах. То, что я переспала с Баззом, – самый мерзкий мой поступок. Я молилась, чтобы она никогда об этом не узнала, и вместе с тем хотела искупить вину, написав лучшую книгу в своей жизни.

Я вошла в ванную комнату, взяла с табуретки магнитофон и вытащила кассету Уэйлона Дженнингса, сопровождавшую утренние песнопения Томми в душе. Затем подняла с пола клетчатую шерстяную рубашку и один синий носок и бросила их в корзину для грязного белья. А потом зазвонил телефон.

Это был Макс. Я сняла трубку в спальне и от неожиданности села на кровать. Слова Кэт еще звучали в моих ушах. Сельма подошла к двери кабинета. Я чувствовала себя глупо и нервничала, как будто разговаривала с первым в жизни парнем, и отвечала ему резковато. Макс сообщил, что все проверил, – Сельма Уокер говорила правду. На рождественские праздники она была в Девоне.

– Ну да, конечно, была, – вдруг закричала я, осознав, что Сельма стоит прямо передо мной. – Я ни на секунду в этом не сомневалась. С какой стати ей лгать?

– Но это ведь вы сказали мне, что она лжет, – заметил Макс. Мой тон явно его потряс. – О том, что она поехала в Нью-Йорк повидаться с семьей, разве вы не помните?

– Ну да, возможно, – сказала я.

– Что ж, я просто подумал, что вы захотите знать. – Судя по голосу, он был совершенно подавлен. – Но мне по-прежнему не нравится то, что она солгала вам. Я установил только, что она ездила в Девон на Рождество. Никто не смог подтвердить, что она была в коттедже в канун Нового года. Там на несколько миль вокруг ни души, и все праздновали в других местах. Как я уже говорил, меня не радует мысль, что она может быть главной подозреваемой, но, как вы сами заметили, у нее есть мотив. Я упомянул Анжелу О'Лири, и Сельма сказала, что не знает такую. Раньше она ссылалась на вашу «маленькую квартирантку-блондинку», а когда я сообщил, что этот человек и есть Анжела О'Лири, она сделала вид, будто не знала, как ее зовут. Это вполне возможно, однако мне кажется, что она лжет. И что знает об Анжеле гораздо больше, чем хочет показать. Она могла приехать из Девона на день. И еще. Когда я говорил с ней сегодня утром, я кое-что заметил. У нее очень маленькие руки…

Я повесила трубку. Не хочу ничего слышать. Я прячу Сельму от Базза, но вместо того чтобы преследовать его, Макс пытается выставить все так, будто преступник – она. Хуже, он считает, что эту мысль подала я.

Я пристально вгляделась в помятое лицо Сельмы и содрогнулась. Неужели Базз рассказал ей об Анжеле? Неужели дразнил ее, провоцировал, и она дошла до крайности?

И Макс прав. У нее действительно очень маленькие руки. Она как раз протянула одну, указывая на телефон:

– Можно я позвоню Бьянке и скажу, где я? Я всегда сообщаю ей, где нахожусь. Она – единственный человек, кто всегда знал, как он со мной обращается. Она будет страшно волноваться, если я не скажу, что жива-здорова.

– Конечно, – ответила я. – Звоните куда нужно. Она у вас дома? Вы же не собираетесь туда звонить, нет?

– У нее мобильник, а номер есть только у меня. Я дала его как раз для таких случаев.

Я оставила ее звонить Бьянке и спустилась, чтобы приготовить нам кофе. Когда я вернулась, она слушала первую кассету, свернувшись калачиком на моей постели.

Я поняла, что пленка будет очень полезна издателям, и записала, чтобы не забыть ей об этом сказать. Сельма внятно обрисовала, как, по ее мнению, книга поможет другим избитым женщинам. Она говорила о том, что описывала мне раньше, – опасность фазы раскаяния.

Словно в подтверждение своих слов на второй кассете Сельма начала вести хронику побоев, за которыми шли периоды затишья. В эти периоды она и раздумывала уходить от мужа. Печальнее всего оказались ее слова о своем смирении в начале побоев. Она знала, что сопротивление только усилит боль и даже может привести к гибели. Чем меньше она будет сопротивляться, тем быстрее все закончится и наступит очередная сладкая фаза раскаяния. Было похоже, говорила Сельма, на замедленную съемку. Она видела руку или оружие, занесенное над своей головой, заставляла себя цепенеть в ожидании удара и думала, что на самом деле это происходит не с ней, а с кем-то другим.

Я сидела словно загипнотизированная. Голос Сельмы заполнил комнату. Она слушала саму себя. Время от времени наши глаза встречались, и она улыбалась или кивала, чтобы подчеркнуть сказанное. А потом часа через два, когда в записи возникла пауза – она подбирала слово или фразу – и воцарилась тишина, через открытую дверь спальни мы отчетливо услышали голос Базза:

– Простите, что побеспокоил. Ли ждет меня. Сельма открыла рот, и я подумала, что она сейчас закричит. Я губами произнесла «нет, нет!», жестом велела ей оставаться в кабинете, а сама бесшумно закрыла дверь и прокралась наверх лестницы, чтобы послушать.