К. Осипов - Александр Васильевич Суворов

• Название: Александр Васильевич Суворов
• Автор: К. Осипов
• Издательство: Латгосиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1949

Книга К. Осипова (псевдоним Купермана Осипа Мироновича) была одним из первых советских исследований о великом русском полководце – генералиссимусе Александре Васильевиче Суворове, предназначенных для «массового читателя», а не только для командиров и бойцов Красной Армии. Первое издание книги состоялось в 1938 году. До 1989 года работа К. Осипова оставалась единственной многотиражной советской биографией Суворова. К. Осипов был и автором статьи о Суворове в Большой Cоветской энциклопедии.

В этой книге автор всесторонне исследует личность А.В. Суворова, показывает характер народного героя, его идеологию.

---

Хотя французская армия насчитывала всего 45 тысяч человек, Жубер решил перейти в наступление. Непосредственной целью своей он поставил освобождение Мантуи, о капитуляции которой во Франции еще не знали.

Его выступление совпало с лихорадочными усилиями Суворова сломить, наконец, саботаж австрийцев и начать движение на Ривьеру. О том, как дорого давались русскому полководцу эти переговоры и чернильная война со своими союзпиками, можно судить по следующему отрывку из одного письма Суворова к Меласу: «Заклинаю ваше превосходительство приверженностью вашею к его императорскому величеству; заклинаю собственным усердием вашим к общему благу. Употребите всю свою власть, все силы свои, чтобы окончить непременно в течение десяти дней приготовления к предложенному наступлению на Ривьеру Генуэзскую. Поспешность есть теперь величайшая заслуга; медленность – грех непростительный».

Наступление французов положило конец этим затяжным переговорам.

По приказанию Суворова передовые войска не препятствовали продвижению противника; фельдмаршал хотел выманить французов из гор на равнину и подавить их тогда своей многочисленной конницей и артиллерией. Больше того: по приказу Суворова войска оставили город Нови.

2 августа 1799 года он издал приказ: «Аванпосты… должны стараться получить верные сведения о неприятеле… перед превосходными силами отступать, ибо никакого от армии подкрепления ожидать не должны, так как цель наша – выманить неприятеля на равнину».

Опасаясь довериться непроверенным сообщениям, Суворов умело расположил свои войска так, чтобы они легко могли быть придвинуты к любому пункту, где появится армия Жубера.

К 14 августа противники настолько сблизились, что столкновение сделалось неизбежным. Французские силы исчислялись в 35 тысяч человек, силы союзников – 45–50 тысяч.[120] В третий – и последний – раз в жизни Суворова на его стороне было численное превосходство. Получив от своей разведки сведения о крупном перевесе сил союзников, Жубер. дотоле не сомневавшийся в успехе, сильно пал духом. Он созвал военный совет; почти все советовали вернуться в Геную. Однако такой исход казался французскому главнокомандующему позорным, да притом отступать на глазах у сильного неприятеля было рискованно. Он отложил решение до утра, а на рассвете получил донесение, что союзники начали атаку.

Диспозиция Суворова к сражению под Нови не сохранилась.

Военные авторитеты расходятся по вопросу о том, в чем заключался план фельдмаршала. Большинство полагает, что он хотел направить главный удар на левый фланг французов; иные же находят, что атака левого фланга носила демонстративный характер. Трудно было вообще предвидеть, как будут действовать французы: позиции их, укрытые от Суворова, расположенные на пересеченной оврагами и виноградниками местности, были очень удобны для обороны.

В своем донесении Суворов писал: «Таким образом продолжалось 16 часов сражение упорнейшее, кровопролитнейшее и в летописях мира по выгодному положению неприятеля единственное». Суворов надеялся, что пылкий Жубер увлечется преследованием и спустится на равнину. Возможно, что расчет его оправдался бы, но одно непредвиденное обстоятельство опрокинуло соображения знатока военной психологии. При первых выстрелах Жубер примчался в цепь, и, когда он изучал картину атаки, шальная пуля поразила его…

«Marchez! Marchez toujours!»[121] успел только прошептать он.

Смерть его скрыли от солдат. Начальствование над армией принял Моро; приказав Сен-Сиру усилить левое крыло бригадой Колли, он отразил атаку австрийцев, но категорически запретил преследование.

– Моро понимает меня, старика, и я радуюсь, что имею дело с умным военачальником, – отозвался Суворов о своем противнике.

Теперь его план определился: отвлечь еще больше неприятельских сил от центра на левый фланг и, пользуясь этим, прорвать центр, взяв город Нови. Атака Нови поручалась русским войскам под начальством Багратиона и Милорадо– вича.

Генерал Край возобновил наступление на левый фланг неприятеля и настойчиво требовал, чтобы Багратион также повел войска. Но Багратион, посвященный, очевидно, в замысел главнокомандующего, медлил, ссылаясь на отсутствие предписания. Край несколько раз посылал к Суворову, но ординарцы не могли передать его требования: завернувшись в плащ, фельдмаршал делал вид, что спит, и адъютанты не раз решали будить его. В 9 часов утра Край был вторично отбит. Только тогда, решив, что французы перетянули достаточно сил на левый фланг, Суворов вскочил на ноги и отдал приказ об атаке Нови.

Багратион отлично знал местность, потому что дважды стоял здесь. Пользуясь каждым прикрытием, он, несмотря на жаркий огонь, довел войска до города, но здесь каменная стена, не поддававшаяся выстрелам легких русских орудий, остановила атаку. Тогда Багратион обошел Нови с запада, но здесь был встречен в упор картечью, за которой последовала контратака французов.

Русские батальоны под прикрытием казаков были отведены обратно.

Вторая атака также была отбита.

Суворов придал частям Багратиона подоспевший с необыкновенной скоростью отряд Дерфельдена и отряд Милорадовича и приказал атаковать в третий раз.

Стояла невыносимая жара. Легко раненные умирали от изнурения. Солдаты шли на штурм с яростью, не знавшей пределов.

«Солдаты, как бы ослепленные исступленной храбростью под смертоносным огнем орудий, казалось, не замечали преимуществ позиции неприятельской; они презирали неминуемую смерть, и не было возможности удержать их», доносил в своей реляции Суворов.

Это была самая упорная битва, какую ему приходилось давать. Даже при Треббии не было того нечеловеческого ожесточения и упорства, которое проявляли здесь обе стороны. Командующий гарнизоном Нови Гардан выказал настоящий образец активной обороны, чередуя смертоносный обстрел с короткими ударами. Республиканские солдаты дрались с поразительным мужеством. Моро появлялся в еамых опасных местах. Под ним убило лошадь; пуля прошла сквозь его мундир.

Суворов все время был в огне. Смерть витала вокруг его седой головы. Он провожал в бой каждую колонну, направлял удары, потом пристраивался к откатывавшимся от неприступных стен Нови батальонам и направлял их снова в атаку.

– Назад, ребята, хорошенько их! – восклицал он, и на звук его голоса измученные люди, с пересохшими от зноя губами, облитые потом и кровью, тотчас выстраивались в боевой порядок и устремлялись к Нови. – Не задерживайся, иди шибко, бей штыком, колоти прикладом… Ух, махни, головой тряхни!..

Все было напрасно. Моро перетянул войска не из центра, а со своего правого фланга. Выгоды французской позиции предоставляли французам решающее преимущество.

На Суворова было страшно смотреть. Не то чтобы он опасался поражения. Но небывалая неудача его «чудо-богатырей», сражавшихся под его личным руководством, была для него оскорбительна, почти позорна. Он выходил из себя, кричал, что не переживет этого дня. Прибывавшие с донесениями офицеры, видя его в таком состоянии, вскакивали на коней и галопом неслись к своим частям; приехав, они бросали только два слова: «Атаковать! Победить!» – и отчаянное напряжение полководца распространялось через них на всю армию.

Третья атака, подобно двум предыдущим, была отбита. Солдаты отзывались, о своих противниках со смесью удивления и уважения. Был час дня. Бой затих по всей линии. Изнемогавшие от жажды, утомленные до предела сил, люди искали какого-нибудь укрытия от палящих лучей солнца.

Суворов, сидя в разбитой для него палатке, размышлял над результатами девятичасового сражения. Мужество французов и выгода их позиции позволили им отбить все атаки. Но истекшая фаза сражения показала, что Моро ввел уже в дело все свои силы. У Суворова же оставались еще крупные резервы: отряды Меласа и Розенберга. Он приберегал их, чтобы в решительную минуту сразу перетянуть чашу весов на свою сторону. Теперь эта минута приблизилась.

Меласу было приказано атаковать правое крыло французов. В 4 часа пополудни начался одновременный штурм по всему фронту. Со стороны союзников сражались 46 тысяч человек. На этот раз соотношение сил было слишком неодинаково. Мелас первый одержал успех над ослабленным французским флангом и стал продвигаться в тыл Нови. Прискакавший Сен-Сир героическими усилиями задержал австрийцев, но это могло помочь лишь отступлению французской армии: войска Багратиона и Дерфельдена ворвались, наконец, в Нови.

В 6 часов вечера французы начали отступать, но было уже поздно. Сказалась ошибка Моро, который под впечатлением успешных действий своих войск в первой половине дня не воспользовался наступившей передышкой, чтобы отвести свою армию. Теперь оказалось невозможным сохранить порядок в отступлении. Левое крыло французов отошло на деревню Пастурану, но туда уже надвигались от Нови русские. Отступавшие столпились в узких улочках деревни. В это время небольшой австрийский отряд взошел на соседнюю возвышенность и открыл частый огонь по густым толпам французов. Это послужило сигналом. Французы бросились врассыпную, ища спасения кто как мог. Генерал Груши с одним батальоном пробовал обороняться, но был изранен и взят в плен. Только части Сен-Сира отступили в относительном порядке. Остальные полки бежали, бросая оружие, укрываясь в кустарниках и глубоких оврагах. Спустившаяся темнота предотвратила полное истребление беглецов.