Лиза Джексон - Расплата

• Название: Расплата
• Автор: Лиза Джексон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20797-8

«Мне снились страшные сны. Просто мимолетные образы жертвы, оставленной умирать с голоду. Ее... ее заперли в помещении, напоминающем склеп, она кричала и плакала. И я его чувствовала. Его присутствие... Это похоже на бред, но иногда у меня возникает ощущение... словно мне за шиворот попадают кристаллы льда, и я чувствую, что он близко... ближе, чем я могла себе представить...»

В Новом Орлеане орудует серийный убийца. Оливию Бенчет посещают леденящие душу видения его ужасных деяний. Ей нелегко убедить детектива Бенца, что она действительно «видит» убийства. И если детектив обнаружит связь между Оливией и маньяком, он сможет остановить убийцу, пока тот не нанес очередной удар.

Устрашающий психологический триллер Лайзы Джексон «Расплата» – впервые на русском языке.

---

– Этого не будет, – сказала Оливия, подтягивая колени к груди. Она чувствовала себя как школьница, обсуждающая на ночном девичнике нового мальчика в классе. – Ну так расскажи, что случилось с тобой сегодня вечером.

– Ничего хорошего.

– Ты нашла Лео?

Сара покачала головой.

– Мне кажется, он был с ней, с этой сучкой, с которой он познакомился на съезде в Нэшвилле.

– Ты уверена?

– Нет, но я ей позвонила.

– Что? – громко воскликнула Оливия. О, это был е самый умный поступок.

– Да, я выпила пару бокалов мартини и, набравшись наглости, позвонила ей домой. – Она повернулась к зеркалу и вырвала выбившийся волосок из уголка брови.

– Не может быть.

– Еще как может. Он мой муж. – Казалось, Сара гордится собой.

Оливия застонала:

– Не думаю, что мне хочется знать подробности.

– Я велела ей отвалить.

– И?

– Она повесила трубку. Я позвонила ей снова, и никто не отвечал. Наверное, она отключила телефон.

– Ты действительно думаешь, что Лео был там?

– Вероятно. Трусливая скотина! – Она ссутулилась и с грустным униженным вздохом закрыла глаза. – О, Оливия, – сказала она, прижимаясь лбом к зеркалу. – Что мне делать?

– Сейчас ты пойдешь спать. Уже поздно. Поговорим утром. Может, ситуация прояснится.

– Сомневаюсь, но, – ответила она, опуская плечи, – я начинаю думать, что ты права. Каким-то образом мне надо забыть Лео. Этот... этот шквал эмоций просто убивает меня.

– В таком случае мы устроим на День благодарения настоящую бурю.

Сара выдавила улыбку.

– Индейка, начинка, пирог из сладкого картофеля... еда для утешения.

– И, может, я устрою сюрприз, – подмигивая, сказала Оливия и выключила свет в ванной. Учитывая душевное состояние Сары, это было рискованным делом, но вдруг отец Джеймс Маккларен сможет помочь.

– Ты собираешься работать в День благодарения? – простонала Кристи из-под одеяла.

– Кто-то же должен поддерживать порядок на улицах, чтобы по ним могли спокойно ходить законопослушные граждане, мэм. – Бенц стоял на пороге ее комнаты и пристально смотрел на бугор в середине кровати, который был его дочерью.

– О господи, – сказала она.

– Это всего лишь на несколько часов.

– А, да, точно. Это я уже слышала.

– Я вернусь как раз к тому моменту, когда будет нужно ставить индейку в печь.

– Ты и вправду готовишь? – Она опустила край покрывала и открыла заспанный глаз. Бенц быстро вдохнул. Иногда при соответствующем освещении Кристи была так похожа на свою мать, что он просто замирал на месте. – А я думала, мы пойдем в ресторан, или в кино, или еще куда-нибудь, – сказала она, зевая.

– Ты разве не видела индейку в холодильнике? – спросил он.

– Я решила, что это так, для виду. Муляж. Думала, ты просто хочешь произвести на меня впечатление.

– Она настоящая, малышка. Мне это удалось?

– Произвести впечатление? Нет! – Затем она хихикнула, как в детстве, и этот звук навеял воспоминания о более счастливых временах. – Ну да, тебе удалось, конечно. Я просто поражена. А теперь оставь меня в покое. И вообще, сколько сейчас времени? – Она подняла голову с подушки. – Четверть девятого? В День благодарения? Ты что, пап, с ума сошел?

– Некоторые так думают.

– Что ж, они правы! – Она натянула одеяло на голову и перекатилась. – Можешь разбудить меня в полдень. Может быть.

– Рассчитывай на это. Тебе предстоит делать картофельное пюре.

Она снова застонала, когда он выскользнул из комнаты и закрыл за собой дверь. Было приятно, что она здесь, даже несмотря на ее ворчание. Он по ней скучал. Когда она жила дома, они все время ссорились: о том, когда ей приходить домой, из-за ее отметок в школе, ее парня, ее поведения. Она быстро замечала, что он сам далеко не идеален. Ее трясло от того, что он полицейский, ее обязанность заниматься уборкой являлась частью его «средневекового мышления», отсутствие у нее машины было «хуже некуда», а его подозрения, что она занимается сексом, были нарушением основного пункта Доверия. Когда он оставил несколько презервативов у нее на комоде, ей стало «противно», и она обвинила его в том, что он завидует ей, потому что «сам ничего не может».

Последние три месяца, которые они прожили вместе, стали просто адом.

Но ему этого не хватало. Он приехал в участок и присоединился к группе, которая решила работать в праздник. Первым делом он увидел сообщение о том, что минувшей ночью сработала охранная система в доме Оливии. Полицейские указали, что это была ошибка: подруга не смогла вернуть систему в исходное состояние в час тридцать ночи.

Бенц набрал ее номер. Она ответила сонным голосом:

– Алло?

Его сердце слегка екнуло.

– Это Рик. Я слышал, что у вас там случилась небольшая неприятность.

– О... нет, приехала Сара... моя подруга из Тусона. Она поздно вернулась, и охранная система заставила ее здорово поволноваться. – Ее голос звучал невнятно, сонно, и он вспомнил, каково было обнимать ее и вдыхать ее аромат всю ночь напролет, слышать ее тихое дыхание, когда она прижималась к нему.

– Я просто хотел убедиться, что все в порядке.

– В порядке... в порядке... – успокоила она и объяснила, что случилось. Ее рассказ совпадал с рапортом, и она пообещала, что договорится о ремонте двери сразу после праздника. Потом, когда ее голос стал чуть более внятным, она поблагодарила его за звонок и пожелала ему счастливого Дня благодарения, но он заметил изменение в ее голосе, осторожность. Каким-то образом она нашла способ принять тот факт, что случившееся на днях больше не повторится. И это его беспокоило. Едва ли он хотел, чтобы она считала, будто между ними может что-то быть, но мир стал казаться чуть холоднее, когда он повесил трубку.

Не желая останавливаться на глупых романтических мечтах, он проверил электронную почту, сделал несколько звонков, надеясь услышать, что опознали хоть одну из недавно обнаруженных жертв. Пока этого не произошло, и у него не было рапорта патологоанатома, но причина смерти была довольно очевидна, и он почти не сомневался, что моменты смертей совпадут со временем видений Оливии. Если им повезет, убийца допустил оплошность, и криминалисты найдут какие-нибудь улики, связывающие его с местом убийства, – волосок, обрывок ткани, кожу под ногтями жертв, оставленный по небрежности отпечаток пальца, след шины, свидетель, который видел машину... что-нибудь.

Им просто нужна зацепка – одна крошечная зацепка. Что-то более конкретное, чем откровения Оливии.

Оливия. Несмотря на то, что он звонил ей ранее, он старался не думать о ней слишком много и пытался вообще не думать о ночи, которую он провел с ней. Тем не менее, он беспокоился о ней и позвонил, чтобы убедиться, что ее жилище находится под наблюдением полиции. Он только молился, чтобы убийца не нанес очередной удар в ближайшее время.

Ах да, почему бы нет?

Потягивая горький кофе, Бенц бросил взгляд на список, который он составил в блокноте, список святых мучениц, чьи праздники приближались. Новости не слишком обнадеживали. В следующие несколько недель календарь просто кишел подобными праздниками, и Бенц выписал те, которые, по его мнению, могли привлечь убийцу.

Второе декабря, святая Вивиан, или Бибиана. Сначала ее высекли, а потом отдали на растерзание собакам. Девятое декабря, святая Горгония. Она была затоптана упряжкой мулов, и ее внутренние органы превратились в месиво. Она предположительно выжила не только после топтания – о, да, верно, – но и после какого-то паралича и в конце концов умерла от «естественных причин». Затем имелось еще тринадцатое декабря – праздник святой Люси. Ее привязали к упряжке быков, которые не смогли сдвинуть ее с места. Когда быкам не удалось затаскать ее до смерти или разорвать на части, ее пытали, выколов ей глаза, а затем подожгли. По-видимому, она выжила после огня, потому что в конечном счете ее закололи до смерти.

Отвратительное зверство. Извращение.

Священник? Он так не думал.

Бенц отложил свои заметки в сторону. Он выписал лишь несколько праздников, только те, которые отмечались до середины декабря. Но их было больше... намного больше. С каждым наступающим днем.

Потирая шею, Бенц поднялся и выглянул на улицу. Стоял серый влажный день. Голуби порхали и ворковали, садясь под свесом.

В Нью-Йорке проходил традиционный парад, в то время как по всей стране люди собирались семьями, набивали животы и сидели вокруг телевизора, смотря футбол.

Но здесь, в Новом Орлеане, орудовал убийца. И он ждал, готовый нанести очередной удар.

Глава 30

– Я же сказал вам, что ничего не знаю об этих убийствах, и мне совсем не по душе, что меня притащили сюда в День благодарения. – Глаза Реджи Бенчета, сидящего под ярким, резким флуоресцентным светом в комнате для допроса, сердито сверкнули. Его костлявая задница балансировала на кончике потертого стула, локти лежали на столе. Тощий донельзя и выглядящий старше своих шестидесяти восьми, он сплюнул коричневую от табачного сока слюну в жестяную банку на полу. – Итак, мне нужен адвокат? Вы хотите обвинить меня в чем-то или же отпустите на все четыре стороны? – Указав искривленным пальцем на Бенца, он добавил: – Я знаю свои права. Вы не можете задерживать меня, не предъявив обвинения, и если у вас ничего нет, мне пора на праздничный ужин.